И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

22.09.300 ПЗЭ, Планета Черный Замок, система Черный Замок «Мы стоим у врат Ада. Время истекает. Мы все это знаем. Наступает зима, равной которой мы еще не видели. Конец нашей эпохи» (приписывается лорду Эддарду Старку, 300 ПЗЭ). *** Око Скорби и в спокойные времена не было тем, на что можно было смотреть без тяжести на душе. А сейчас и вовсе представляло собой зрелище не для слабонервных. Оно не было трещиной в небе, или лилово-голубым зеркалом, или просто черным пятном на звездном небосводе. Оно было водоворотом чистой тьмы, выворачивающим наизнанку саму реальность. И никто не мог сказать, какого цвета оно было — Око меняло цвета постоянно: от кроваво-красного до пагубно-синего. Порой казалось, что это есть кровоточащая рана на теле Вселенной. Кто-то всерьез опасался, что Око скоро взорвется — и сметет ударной волной всю жизнь в Галактике, оставив только тьму и холод. Некоторые братья Дозора считали, что эти мысли насылает на них Враг, чтобы сломить их боевой дух. Кто-то из особо верующих уверял, что это боги гневаются и звездная аномалия лишь отражает их настроение. И что скоро все грешники и нечестивцы предстанут перед последним судом. В чем Эддард был уверен на все сто, так это в том, что любая попытка одичалых или разведчиков Дозора пересечь Око в таком состоянии есть ничто иное, как гарантированное самоубийство. Даже самые крепкие и надежные корабли Севера, усиленные прототипами новейших щитов, которые ставили браавосийские инженеры, погибали, не сумев даже приблизиться к аномалии. После второй попытки Старк запретил посылать новые корабли за Стену. Конечно, им нужна была разведка. Но бросать людей на гибель накануне величайшей битвы — последнее, чего он хотел. И еще меньше он хотел остаться в истории тем, кто так сделал. Все прекрасно понимали, что изменить ничего не получится. Каждый лорд, каждый адмирал, каждый ученый-физик знал, что любой контакт с медленно расширяющимся Оком смертелен. Это было оружие сильнее любой пушки. — Придется положиться на браавосийские беспилотники, которые могут хоть немного приблизиться к… этому, — тихо сказал Эддард. Честно говоря, он надеялся на большее. Браавосийские технологии были намного совершеннее северных, но и они были лишены недостатков. И самым главным сейчас была их высокая требовательность к техническому обслуживанию. И, разумеется, цена. — Боюсь, их данные будут неполными, — холодно добавил Русе Болтон таким тоном, словно просил у слуги чашку горячего чая. — Половина из них взорвалась еще до того, как началась эта… непогода. — Да если эти ледяные твари на нас попрут, мы сами все увидим! — прогрохотал Большой Джон Амбер, который в своей усиленной терминаторской броне напоминал одного из тех великанов, которые некогда жили на колонизированных его предками планетах, а теперь остались лишь на гербе его дома. Хотя нет, он выглядел намного внушительнее тех великанов, что прилетели вместе с флотом одичалых — те оказались довольно мирными созданиями, не знающими, что такое война и живущие в основном натуральным хозяйством. Единственными их представителями, владевшим каким-то относительно цивилизованным ремеслом, были резчики по кости, кузнецы и жрецы. Многие ученые Севера считали, что в далеком прошлом у великанов была развитая цивилизация, союзная, либо подчиненная Детям Леса. Но вторжение Великого Врага отбросило их обратно, в самое начало. — Когда мы их увидим, у нас останется от силы минут двадцать до начала побоища, — добавил Рикард Карстарк. — А поскольку я всегда считал вас опытными командирами, которые никогда не полагаются на удачу, как Фреи или Таргариены… Я предлагаю исходить из худшего варианта. То есть из пяти-семи минут. Некоторые из северных лордов недовольно скривились, но возражений не последовало. Одно дело ждать битвы, когда враг заранее виден на тактическом экране, и совсем другое — сидеть в системе, которое по своей мрачности напоминало Харренхолл, и ждать удара в любой момент. Именно это ожидание больше всего выматывало флотоводцев Севера и Черных братьев Дозора — морально и физически. — И это будет вторжение, какого мы еще не знали… — прошептал Галбарт Гловер, лорд Темнолесья, после чего добавил уже громче. — Я считаю, мы должны исходить из того, что подвиг юного Уэймара Ройса предупредил не только нас об идущих к нам чудовищах — но и их о нас тоже предупредил. Теперь они знают, что мы способны дать отпор. И знают о том, что мы знаем об их приближении. А это значит, второго такого же опрометчивого шага они не совершат. И не налетят на нас подобно стае волков, не готовых к тому, что добыча сама перегрызет им горло. — Согласен, — кивнул Эддард. — Но не забывайте о том, что Восемьсот пятая эскадра имела при себе несколько сюрпризов, которые они не успели раскрыть перед Врагом. А значит, они пока не догадываются о том, что у нас еще припасено. — Но не забывайте о том, что это утверждение верно и в обратную сторону — мы тоже не догадываемся, что они для нас припасли, — предостерег его Болтон. — И это верно… — на Око в небе больше никто не смотрел, но его зловещее присутствие хорошо чувствовалось в Щитовом Чертоге. — И да, чуть не забыл. Я предложил представить сира Уэймара к Черному кресту за доблесть и стойкость при обороне Крастера. Черный крест был второй по значимости наградой Ночного Дозора и вручить ее мог только лично лорд-командующий. Однако никто не сомневался, что такой поступок, сравнимый с деяниями Века Героев, сполна этого заслуживает. Никто из ныне живущих братьев Дозора не мог вспомнить, когда последний раз эта награда присуждалась хоть кому-то. Даже мейстеры Стены, перекапывая древние записи, не могли найти информацию о том, чтобы кто-то получал Черный крест за последнюю тысячу лет. И не каждый день целая эскадра в полном составе получала орден Стены — третью по значимости награду Черных братьев. Но Уэймар Ройс это заслужил. Его жертва — и тысяч людей, что шли в бой вместе с ним — спасла миллиарды жизней, чей Великий исход, наконец, завершился. И завершился он за Стеной, а не там, среди астероидов Крастера. Пролив собственную кровь, Черные братья заставили истекать кровью и Иных тоже. Они не смели надеяться на такой результат — но Восемьсот пятая превзошла все ожидания, нанеся первый удар неумолимой силе смерти, надвигающейся на Вестерос и все человечество. По сравнению с тем, что должно было начаться дальше, это сражение было не более чем мелкой стычкой. Но она встряхнула каждого члена экипажа каждого броненосца — и каждого солдата в каждой орбитальной или наземной крепости. — Мы продолжим укреплять оборону планет и применять новые меры против того, что Враг может выставить против нас, — добавил лорд Винтерфелла. Подождал секунду, пока его знаменосцы одобрительно закивают, потом продолжил: — Каждый день до прихода Иных мы должны использовать на сто процентов, чтобы нанести Врагу как можно больший ущерб, когда он все-таки явится к нам. А теперь… ему предстояла самая трудная часть. — Но сначала решим другой вопрос, более простой… и в то же время самый сложный. Одичалые — или, как они предпочитают называть себя, Вольный Народ. Что нам с ними делать? И что делать с их предводителем, именующим себя королем Мансом Налетчиком? Судя по тому, с каким видом Джон Амбер поднялся на ноги… спор обещал быть жарким.