И пусть Галактика горит огнем. Книга 4: Десять Воителей

07.09.300 ПЗЭ, Система Фаунтон Они не уйдут отсюда живыми. Ричард это знал. И принял это. Как странно. Он должен был испытать от этого осознания… хоть что-то. Ярость или гнев. Несколько дней — да и несколько часов назад, пожалуй, он их и испытал бы. Но после всего пережитого… В нем словно все перегорело. Весь гнев ушел на его собратьев из Шторма, обернувшихся против них — хотя он всегда старался замолвить за них слово перед подозрениями Таргариенов. А остатки отвращения он потратил на Лораса Тирелла и Ренли Баратеона, которые приказали ему стоять до последнего и прикрыть их отступление на последнем несущем корабле, прикрываемом линейным крейсером «Торнадо» и парой тяжелых крейсеров. Сейчас он не злился даже на них. Какой смысл им оставаться и погибать? Пусть наивный юный олень и влюбленный в него младший сын Мейса Тирелла бегут, чтобы рассказать. Они еще молоды, у них столько лет впереди… Если, конечно, Галактика вообще проживет столько лет. А еще он просто не хотел уходить. Понимал, что для такого катастрофического поражения нужен тот, кого объявят виноватым во всем. А поскольку Джон и все его друзья погибли… внезапно оказалось, что самым старшим по званию и происхождению во флоте лоялистов остался он, Ричард Лонмаут. И именно он должен был встретить оставшимися силами удар предателей. И если он после этого еще и выживет… Тут и думать не стоило, кого назначат козлом отпущения. И он не мог бежать еще и потому, что там, внизу, оставались миллионы людей, пожираемых демонами. Он подвел их, и Коннингтон подвел их, и Кафферен. У них больше не было шансов спастись — редкие уцелевшие пикт-камены транслировали с поверхности сцены жутких пиршеств порождений преисподней. И остановить их у них не было шансов. Или… шанс все-таки был? — Милорд, нам пока удается сдерживать пожар в нижних отсеках… — Щиты могут держаться еще… минут восемь. Потом отключатся. И «Триумф» останется беззащитным… Да. Он попробует их остановить. Теперь он, наконец, сам может сделать свой выбор. И баратеоновцы ему его упростили. — Сколько ракет на нас нацелено? — По предварительной оценке, около шести тысяч. Время контакта — пять минут. Последний из лордов Лонмаутов молча кивнул в ответ, уже не скрывая своего изнеможения. — Милорд, мы не выдержим. И… Даже если бы смогли… огонь приближается к складу боеприпасов… И они вывели из строя большую часть башен и ракетных установок… В воздухе витал запах крови, дыма и смерти, а молодые офицеры складывали на мостике тела тех, кого им приходилось заменять. — Кое-что мы еще можем сделать, лейтенант, — стараясь не обращать внимание на боль в груди и ногах, и на то, как сильно его мундир пропитался кровью — его собственной и его подчиненных. — Капитанский допуск. Отключить все протоколы безопасности. Курс на планету. Полный вперед. Он никогда не думал, что когда-нибудь отдаст подобный приказ. Но сегодня это было не самоубийством, не военным преступлением, а ударом милосердия для обреченных жителей Фаунтона. И, если у них все получится, спасением всего человечества от отродий варпа. — Будет сделано, милорд. Для меня было честью служить с вами. — А для меня — с вами. И «Харренхолльский Триумф» начал ускоряться, приближаясь к сине-белому диску планеты, которая прямо сейчас превращалось в огненную преисподнюю. Когда они вошли в атмосферу, пустотные щиты все-таки не выдержали и обшивку линкора охватило пламя, которое тут же стало проникать внутрь сквозь многочисленные пробоины. В последние мгновения жизни Ричард увидел — хотя и понимал, что это невозможно — как орды демонов лезут в их реальность и разрывают на куски миллионы людей. Это было намного страшнее Падения Пайка. И это могло распространиться и на другие миры — если они сейчас это не остановят. Он все-таки не удержался от того, чтобы зажмуриться перед ударом о поверхность. И открыл глаза уже перед Неведомым.