О волках и зайцах

      Это происходит в средней школе, когда гибрида зайца с уникальным темно-зеленым окрасом шерстки по имени Изуку переводят в тот же класс, что и гибрида волка Бакуго, и он с первого же дня становится жертвой преследования Кацуки, что не удивляет ровно никого из окружающих. Такое поведение вполне соответствует их видовой принадлежности: добыча и хищник, все дела. Гибриды могут быть настолько же цивилизованными, как и обычные люди, но, в конце концов, их инстинкты выражены куда сильнее, что не может не проявляться в поведении, а, учитывая, что в классе, да и во всей школе, их таких только двое, то конфликт кажется неизбежным.       Однако проходит совсем немного времени, прежде чем становится очевидным, что преследование со стороны Бакуго, возможно, имеет цель далеко не запугать или поставить на место симпатичного зайку.       Слишком уж красноречиво волчий гибрид реагирует на нового одноклассника.       К примеру, все довольно быстро замечают, как мгновенно навостряются пушистые светлые уши волка, стоит Мидории войти в класс.       Кацуки может быть абсолютно спокойным и равнодушным ко всему, что происходит вокруг, включая группу подпевал, которые шумно вьются вокруг красивого статного волка, пытаясь привлечь к себе внимание, но, стоит гибриду зайца войти в класс, как спина Бакуго тут же выпрямляется, губы растягиваются в хищной ухмылке, глаза расширяются и начинают поблескивать от предвкушения, а хвост слабо виляет за его спиной.       Будто затаившийся в засаде зверь, волчонок следит за тем, как зайка пересекает комнату, чтобы занять своё место. Одна его нога чуть подпрыгивает от нетерпения, ноздри расширяются, когда он часто и быстро дышит, будто пытаясь уловить как можно больше запаха своей жертвы: Кацуки, вероятно, и сам не замечает, как всё его тело подается вперед, сжимается и напрягается, будто готовясь к броску.       Всё это время Мидория, пугливо озираясь по сторонам и прижимая стопку тетрадей к груди, пробирается к своей парте. Его худощавое тело слегка дрожит, а большие длинные уши стоят высоко, прислушиваясь к каждому шороху, готовые уловить любой звук, хоть как-то сигнализирующий об опасности. Наконец, дойдя до нужного места, Изуку кладет свои вещи на стол и опускается стул — и в ту же секунду Кацуки обычно вскакивает со своего места и целеустремленно топает к нему, бесцеремонно отталкивая любого, кто имеет несчастье оказаться на его пути.       Вот и на этот раз Мидория чуть не подскакивает на месте, когда большая когтистая ладонь со шлепком хлопает по его столу, и едва не стонет, когда видит перед собой широкую ухмылку, гордо демонстрирующую острые волчьи клыки. — Ну-ка, ну-ка, что тут у нас, а? Обед из кролика пожаловал сюда собственной персоной.       Изуку поджимает губы и потешно дуется, волком (какая ирония!) глядя на Бакуго. Не желая, чтобы на него смотрели сверху вниз, он встает, но это мало помогает, учитывая разницу в росте между ним и волком. — Я тебе не кролик, — бормочет он тем не менее, хмурясь. — Ха? — Бакуго делает вид, будто не расслышал. — Что ты там вякнул?       Гибрид зайца упрямо вздергивает голову, бесстрашно глядя на нависающего над ним задиру, и повторяет уже немного громче: — Я сказал, я не кро… ай!       Слова зайца переходят в обиженный вскрик, когда когтистая рука впивается в его кудри, заставляя повернуть голову под неудобным углом, демонстрируя беззащитную шею. Волк кажется равнодушным, когда цокает языком, хотя хвост за его спиной непрестанно машет из стороны в сторону. — Так я и думал, — хмыкает он, наклоняясь к зайцу настолько близко, что его дыхание почти щекочет открытую уязвимую кожу своей жертвы. — Тупой заяц.       Кацуки демонстративно облизывается, словно примериваясь, куда бы вгрызться в первую очередь, и зеленые глаза парализованного зайца тревожно наблюдают за тем, как голова волка опускается ниже, приближаясь к его обнаженной шее, чтобы… — Класс, готовимся к уроку! — громко говорит учитель, входя в комнату, потом оглядывает притихших детей, мгновенно находя пару, которая настолько привлекла всеобщее внимание, и говорит усталым голосом. — Бакуго, оставь в покое Мидорию и садись за свою парту!       Кацуки недовольно рычит, но выпускает беднягу, позволяя ему шлепнуться обратно на свой стул. Волк смотрит на него пару секунд, потом показывает указательным пальцем сначала на себя, а потом на него, как бы говоря «Я слежу за тобой!», прежде чем подчиниться учителю.       Заяц в ответ только прижимает уши к голове и беззвучно кричит в свои ладони, пока волк неохотно уходит, чтобы сесть за свою парту. Изуку не замечает, что до конца урока Кацуки сидит, облокотившись об руку, которая касалась заячьих кудрей, тесно прижимая ладонь к своему носу, он чувствует пристальный горящий взгляд гибрида на своей спине.       Его надежды сбежать после звонка, к сожалению, идут прахом, потому что стоит уроку закончиться, как волк уже вновь крутится возле него: задирает, физически и словесно, дразнит, больно дергает за уши и даже норовит схватить лапами мягкий хлопковый хвостик, который выглядывает сзади через специальную прорезь в брюках. Изуку не выдерживает и возмущенно шлепает его по руке в последнем случае, но вместо ожидаемой вспышке злости и агрессии с удивлением замечает, что волка это только заводит: во всяком случае, Бакуго не рычит на него, а издает довольно громкое тявканье, которое, похоже, смущает даже его самого. К облегчению Изуку, после этой выходки Бакуго даже оставляет его на первую половину дня: к несчастью, оставшуюся половину Кацуки достает его еще более настойчиво, словно компенсируя отсутствие внимания ранее.       Бедный заяц понятия не имеет, что обо всем этом думать и делать! Во время уроков волк не оставляет его в покое, почти не отходит ни на шаг и приближается так близко, что их запахи смешиваются и даже его собственная мама начинает замечать, как от Изуку пахнет каким-то хищником. Она даже подозрительно спрашивает, когда Изуку собирается познакомить её со своей парой!       Его наивной матушке даже не приходит в голову, что происходит на самом деле!       Причем, самое обидное во всем этом: Изуку нравится этот наглый грубый волк! Вместо того, чтобы чувствовать рядом с ним опасность, заяц всё чаще испытывает воодушевление, которому не может найти объяснения. Ни одна добыча не должна радоваться вниманию хищника! В лучшем случае Изуку должен ощущать злость и возмущение, в худшем — страх, и не важно, насколько привлекательный с чисто человеческой точки зрения этот волк с его ярко-красными глазами, правильными чертами лица и беспорядочно торчащими светлыми волосами!       Изуку должен бороться с собой и пресечь всё это преследование на корню!       Так что совершенно логично, что Изуку пытается принять меры, начиняя с того чтобы банально попытаться сбежать. Он заяц, в конце концов, пусть и только наполовину. У него не самое мощное телосложение, особенно на фоне мускулистой фигуры Бакуго, но зато есть крепкие сильные ноги, на которые он всегда может положиться.       Так что да, в следующий раз, как только он видит знакомую макушку со светлыми колючими волосами, он разворачивается и, ловко уворачиваясь и петляя между идущими навстречу людьми, бежит со всех ног так, словно от этого зависит его жизнь. Громоподобное рычание разносится по всему школьному коридору, в котором происходит дело, и Изуку не рискует оборачиваться: он и без того слышит, как кто-то шумно бежит за его спиной.       И без того слабая защита школьных стен уже и вовсе не внушает доверия, так что Изуку решает попытать счастья за её пределами. Впереди как раз маячит открытое окно, и заяц, недолго думая, быстро перемахивает через него и оказывается на улице. Его лапы касаются теплой зеленой травы, но у Изуку нет времени, чтобы как следует насладиться ею: ему нужно во что бы то ни стало пересечь зеленую пришкольную лужайку и попытаться спрятаться в одном из ближайших магазинов, но планам Изуку не суждено сбыться.       Он успевает пробежать всего несколько метров, как тяжелый вес гораздо более массивного тела сбивает его с ног и валит на землю. Совершенно сумасшедший от испуга, Изуку извивается и начинает бездумно лупить перед собой руками с бешеной скоростью, пытаясь при этом извернуться и пнуть обидчика своими мощными задними лапами — тяжелое кряхтение и ворчливое рычание сигнализируют ему, что множество его ударов даже вполне себе достигают цели. — Мелкий паршивец, — рычит над ним Бакуго, умудряясь перехватить одну руку Изуку и сжать своими ногами его бедра так, чтобы обездвижить ноги. — Хватит вертеться, я уже поймал тебя!       Изуку в ответ лишь оттягивает свободную руку и что есть мочи бьет кулаком прямо в челюсть волка, который воет от боли. Это почти приносит ему желанное освобождение, когда Кацуки дергается назад, но прежде чем Изуку отталкивает его, волк уже приходит в себя.       Не успевает Изуку и глазом моргнуть, как его шея внезапно оказывается сжата в чужих челюстях. Громкий, душераздирающий крик сам собой покидает его горло, конечности слабеют, и заяц беспомощно обмякает в хватке волка, зажмурив от страха глаза.       Несколько мгновений вокруг очень тихо: острые зубы царапают его кожу, слегка надавливая на неё, но, похоже, не пытаются ранить или проткнуть её. Затем тело Бакуго над ним слегка сдвигается, а потом волк наконец-то отстраняется от него — Изуку, однако, всё еще напуганный, даже не осмеливается пошевелиться. — Изуку? — внезапно доносится до него голос Кацуки: к удивлению Изуку он звучит так, как ему еще ни разу ни приходилось слышать.       Встревоженно, испуганно, почти панически. — Заяц, кончай валять дурака, — нервно продолжает Кацуки, и Изуку чувствует, как его слегка встряхивают, словно пытаясь заставить двигаться.       Он всё еще упрямо лежит неподвижно, надеясь, что теперь-то уж волк точно испугается настолько, что оставит в покое, чтобы Изуку мог подняться и спокойно сбежать.       Вместо этого прохладный нос Кацуки осторожно касается его щеки, слегка поддевая и подталкивая её. Затем, к еще большему шоку зайца, до его слуха доносится растерянное скуление. — Ну же, зайка, это даже не смешно! Совсем же детский укус был — волчата вечно так друг с другом играют, — бормочет Кацуки, и теплые ладони осторожно касаются по шее Изуку, вероятно, проверяя на наличие повреждений.       Заяц уверен, что на этом его страданиям должен прийти конец, но затем влажный широкий язык пару раз проходится по месту укуса: нежно, будто извиняясь. Изуку задерживает дыхание — к счастью, Кацуки, похоже, ничего не замечает, потому что уже поднимает зайца на руки и торопливо шагает, почти бежит куда-то в сторону школы.       Прижатый к его груди, Изуку отчетливо слышит, как сердце волчонка бьётся с бешенной скоростью. Руки, которые обычно так и норовят причинить ему неудобство, теперь бережно держат его тело, и это сбивает Изуку с толку больше всего остального.       Он понятия не имеет, сколько они идут вот таким образом: Изуку только знает, что они находятся в здании школы и, судя по окружающей тишине, звонок на урок уже должен был прозвенеть. Затем Кацуки останавливается и, судя по его движениям, оглядывается по сторонам. Из него вновь вырывается вот это вот растерянное скуление, которое быстро переходит в приглушенную ругань. — Черт, черт, черт, да где оно, черт бы его побрал?! Дурацкая школа, дурацкие кабинеты, дурацкое всё! — всё больше распаляясь, ворчит он.       Раздираемый любопытством, Изуку осторожно тянет руки вверх, чтобы ухватиться покрепче за шею волка, на случай если тот резко разожмет свои и решит его уронить, а потом задает осторожный вопрос: — А что именно мы ищем?       Волк над ним только фыркает, выпуская воздух, который щекочет нос Изуку: — Кабинет медсестры, понятное дело! — Оу, — удивляется заяц, приоткрывает один глаз и оглядывается по сторонам. — Тогда нам до конца коридора и вверх по лестнице, — подсказывает он после небольшой паузы. — Ха! — откликается Бакуго довольным голосом. — Знал, что он где-то рядом. Ты не так уж и бесполезен, зай…       Он замирает, похоже, осознавая наконец, с кем именно говорит и, нахмурившись, смотрит вниз. Изуку застенчиво улыбается ему. — Ты не умер, — констатирует Бакуго очевидное, но вопреки опасениям Изуку не делает попыток его уронить, а напротив, даже сжимает сильнее.       Изуку качает головой. — Виноват, — признается он, изображая сожаление.       В глубине горла Бакуго бурлит рычание, а затем он, слегка оттянув голову, пребольно бодает Изуку прямо в лоб, заставляя замычать от боли и обхватить ушибленное место обеими руками. — За что?! — За тупость! — откликается Бакуго. — Я думал… думал… блять, я думал, что в самом деле повредил тебя как-то. Тц, бестолковый тупой заяц! Деку! — Глупый волк! — не остается в стороне Изуку и начинает извиваться, пытаясь вырваться. — Никто не просил тебя на меня набрасываться! — Да ты буквально умолял об этом, когда затеял погоню, заяц! — Ничего я не затевал! — возражает горячо Изуку в ответ.       Недовольный волк тут же рычит на него, злобно, обнажая зубы и явно пытаясь припугнуть, но тут же обиженно скулит, когда Изуку без раздумий шлепает его по тому месту на щеке, куда успел ударить ранее и на котором уже выцветает синяк. «Это даже весело», — думает он невольно, и тут же стыдится себя. Откуда вообще взялись эти мысли?!       Он не должен втягиваться во все это безобразие, чем бы оно ни являлось!       Бакуго бросает на него один короткий взгляд, а потом со вздохом сдается и ставит на ноги. Неподвижный, он наблюдает за тем, как Изуку торопливо оттряхивается от земли и травы после их недавней возни на улице, красные глаза особенно сосредоточены на хлопковом зеленом хвостике, который дергается из стороны в сторону. Будто в трансе, Кацуки тянет к нему руку, которая в очередной раз отбрасывается зайцем с громким шлепком. — Я пытался помочь! — возмущается Кацуки — не очень убедительно. — Держи свои лапы, клыки и прочие конечности подальше! — шипит на него Изуку, и Кацуки громко скулит. — Да ладно, ты ж, блять, не серьезно! — взрывается он. — Ты единственный гибрид во всей гребаной школе, кроме меня! Хоть представляешь, насколько мне чертовски скучно со всеми этими статистами?! Все они отстойно пахнут, целыми днями жужжат под ухом о всякой ерунде. Некому бросить вызов, не с кем размять кости, не с кем играть — и ты ожидаешь, что я просто оставлю тебя в покое?!       Изуку может только смотреть на него, медленно впитывая информацию. Он и раньше замечал, насколько воодушевленным становится Бакуго каждый раз, когда Изуку пытается сбежать от него, и уж, особенно, когда пытается дать сдачи, но никогда не давал себе труда задуматься о причинах таких реакций.       Всё это время он был уверен, что Кацуки просто нравится издеваться над ним — он как-то не допускал мысли, что Кацуки видит в нем собрата-гибрида, рядом с которым может расслабиться немного и позволить своей природе проявиться. Изуку и сам не был чужд таким проявлениям: его близкая подруга, Очако, была гибридом кролика и при встречах они не редко затевали забеги в ближайшем парке или лесу, порой дело даже доходило до небольшой борьбы, но она всегда носила только шуточный характер. Это всегда позволяло ему сбросить лишнее напряжение, позволить крови в его венах течь быстрее, заставить настойчивое жужжание в черепной коробке утихнуть на короткое время.       Кацуки, вероятно, испытывал нечто подобное, и следовало догадаться, что молодые гибриды волков будут более агрессивными и грубыми в своих играх.       В конце концов, Изуку только качает головой: — Если тебе хотелось поиграть, мог бы просто сказать об этом. — Ну и какое в этом веселье? — фыркает Кацуки, и прежде чем Изуку успевает что-то сказать, делает шаг в его сторону, резко вторгаясь в личное пространство зайца. — Ну и потом, признайся, зайка, в глубине души тебе ведь это тоже нравится.       Изуку смотрит на него с прищуром. Веселье, значит?       Глядя с улыбкой прямо в довольные — бесстыжие — красные глаза Изуку отводит ногу и со всей дури бьет ею прямо под колено волка, заставляя его тут же согнуться от боли, а затем разворачивается и быстро улепетывает, спеша в сторону их классной комнаты. — Декуууууу! — кричит ему в спину Кацуки, который, судя по топоту уже, явно прихрамывая, бежит следом.       Ситуация точь-в-точь напоминает ту, что происходила между ними совсем недавно, за исключением того, что на этот раз Изуку не чувствует никакого страха, только возбуждение от погони.       Изуку думает, что Кацуки мог быть прав насчет него.       Но волчонку придется для начала поймать его, чтобы заставить признать это вслух.