«Ноль-один»: Страж

      Шота кидал подростка, которого ему вверили, по всему тренировочному залу, который пришлось арендовать. Правда, тут мужчине облегчили задачу: за него это сделал Изуку.       Прошло две недели с тех пор, как Хитоши остался на попечении Шоты. За это время подросток даже успел понять, кем является его тренер. В тот день Хитоши чуть не потерял сознание от этого открытия. Шота, правда, немного смутился, когда его узнали как Сотриголову, но он этого не покажет ни в жизнь.       Пожалуй, осталось одно событие, которое отделяло их от бесконечной череды дней в ожидании экзамена: день рождения Изуку. Тот редко ночевал в их с Наомасой квартире, из-за чего в назначенный день все собирались в участке. Там было намного проще собрать людей. Приехала даже Макото, обычно занятая делами корпорации Капитана Знаменитости. И делами линчевателей, к которым с некоторых пор относились и Джин с Сансой. Те тоже пришли поздравить Изуку. Нейто прибыл чуть позже, притащив с собой сопротивляющегося для вида Хитоши. Шота был последним, так как патологоанатом Тенëта по умолчанию был в участке.       Правда, если говорить честно, то Шота был не совсем последним: самого Изуку нигде не было.       — Меня всегда поражало, как он забывает об этом дне, — Наомаса нежно улыбнулся. Нужно было найти сына и призвать, в общем-то, на его же праздник.

***

      Раннее утро. Ночь только вышла из своих прав и рассвет ещё успел тронуть горизонт префектуры Окаяма. На крыше одного из домов переулка стоял низкий парень, держащий между пальцев сигарету. Из-под капюшона выбились волосы цвета тëплого блонда, а карие глаза внимательно изучали человека перед ним.       Тот был одет небрежно: бинты, маска, прикид недоделанного ниндзя... От таких обычно предпочитают держаться подальше. На героя, которые были известны своими эксцентричными нарядами, он точно не был похож.       — Цуканай Микумо, — неожиданно произнëс блондин. — Здесь принято представляться.       — И пожимать руки, — мужчина протянул вперёд ладонь, которую незамедлительно пожали. — Акагуро Чизоме.       — Надолго же вы залегли на дно, — парень — Микумо — не спешил отпускать руку мужчины. — Уважаемый Стендаль. Или предпочтëте «Убийца Героев»?       Резко вскинулся клинок, но рука, всё ещё находившаяся в цепких пальцах блондина, даже не смогла шевельнуться. Впрочем, на это Чизоме только усмехнулся.       — Мне не привыкать драться одной рукой, малыш, — неприятный оскал расплылся на лице Чизоме.       — Мне тоже, — что-то щëлкнуло. — Но, пожалуйста, в следующий раз не применяйте фразы «одной рукой» и «малыш» в одном и том же предложении, — клинок в руке Чизоме раскололся пополам. — Если, конечно, следующий раз будет. Царица нервничает, когда вы не на привязи.       Гортанный рык, раздавшийся за спиной, слегка сбил с ритма застывшего Чизоме, и его тут же повалили на землю.       — Неприятно, да, — Микумо вскинул брови. — Вы не привыкли быть жертвой. По крайней мере, не такой. Нам пора, — парень с лëгкостью ухватил Убийцу Героев за ворот одежды, отгоняя огромную чëрную пантеру.       — Ты... — Чизоме попытался выхватить оружие, но его руки оказались закованы в наручники. Когда только успел?..       — Я. Спокойной ночи, — тело Убийцы Героев было бесцеремонно сброшено с крыши. — Жаль, что только второй этаж. Надеюсь, он что-нибудь сломал. И это «что-нибудь» — не разбитый около дома палисадник, — проворчал Изуку, снимая неудобные контактные линзы. Глаза раздражают.

***

      Что же, Изуку не было в участке. И он не отвечал на звонки. Наомаса начинал беспокоиться. Правда, его всеми правдами и неправдами успокаивали окружающие: все знали, что если Изуку нашёл себе дело по вкусу, то быстро это не закончится. Или закончится, но точно без перерывов.       И вот, дело начало близиться к часу дня, а Изуку, который обычно выходил около восьми, чтобы со всеми поздороваться, всё не было. Все перебрались ближе к выходу, готовые в любой момент выехать «по горячим следам». Наомаса мысленно перебирал все связи, что у него были, как тут двери в участок распахнулись, и в помещение ввалился подросток со светлыми волосами, прикрытыми капюшоном. В одной руке он без, казалось бы, видимых усилий тащил мужчину в странной одежде. Да, говорить о странной одежде в мире героев несколько неуместно, но мужчина вряд ли был героем.       — Изуку, — Наомаса переводил взгляд с сына (этот маскарад ничуть не помешает ему узнать собственного ребëнка) на бессознательного мужчину. — Это что?       — Преступник, — просто пожал плечами Изуку.       — А мне говорил не таскать в участок всякий сброд! — прокричал Джин. — Нечестно! Да заткнись ты...       — Почему именно в этот участок? По дороге не было других?       — А меня, — Изуку наморщил брови на картинное шмыганье носом Джина. — Там не поняли. Он немного поломанный.

***

      Изуку постоянно держит в голове огромное количество людей, чтобы модулировать ситуации. Обычный человек в среднем может удержать и управлять данными ста пятидесяти человек. У Изуку же счёт идёт на тысячи.       Представьте себе игру в карты: если запомнить весь ход карт, то можно предсказать итог. Единственное, что вам неподвластно, так это то, какая карта окажется следующей. А если бы карта была известной? Чтобы это сделать, нужно либо прибегнуть к шулерству, либо просчитать ходы наперёд для всех карт, которые могут попасться. Последнее невозможно, не так ли? Но не для Изуку.       Правда, вместо игры в карты Изуку играет в людей.       Только он не подчиняет их своим правилам, а подстраивается под их ходы, держа в голове все исходы.

***

      — То есть ты отправился ловить Убийцу Героев? Один? — Наомаса потëр виски.       — Да, — кратко ответил Изуку.       — Ты мог хотя бы позвать Джина или Тамакаву.       Весь этот разговор вёлся шëпотом. Вокруг уже разворачивали празднование дня рождения Изуку.       — Да, — Изуку поморщился. — Но они были заняты. А он мог уйти из Окаямы.       Наомаса, принявший кусок торта с улыбкой, тут же резко повернулся к Изуку:       — Ты вёз бессознательное тело из Осаки? Сколько часов? Шесть? Семь?       — Да, — рассеянно произнёс Изуку, оглядываясь по сторонам.       — Что «да»? — Наомаса устало посмотрел на сына. Тот промолчал.       Спустя пару мгновений тишины Изуку, наконец, поднял голову и достаточно громко сказал:       — А что происходит? Кто-то умер?       Несколько пар удивлённых глаз обратились к нему.       — О чём ты? — спросила Макото, расталкивая уснувшего полчаса назад Шоту.       — Что празднуем? — Изуку поднял взгляд на собравшихся. Гробовую тишину прервал сдавленный смех Нейто.       — Всё плохо, прошивка устарела... — тут же блондин закашлялся. И дело было вовсе не в том, что его от всей души ударил по спине Хитоши. Санса подошёл к Изуку и приложил лапу к его лбу. Наомаса лишь вздохнул на пару с Шотой. Не в первый раз. Джин же был следующим подошедшим к имениннику.       — Сколько пальцев показываю? — Джин вытянул вперёд правую руку со знаком мира.       — Два, — в тоне Изуку слышалось едва заметное непонимание.       — О, нет! Неправильно! — Джин вытянул вторую руку из-за спины, на которой было загнуто три пальца. — Мы его теряем! — и картинно грохнулся в обморок.       И лишь Тенëта решил разъяснить ситуацию, видя всё большую запутанность Изуку.       — Вообще-то, мы здесь из-за тебя, я полагаю, — Тенëта улыбнулся, когда Изуку перевёл на него взгляд. — У тебя день рождения.       — А, — вскинул брови зеленоглазый. — Ясно.       — Ясно ему, — проворчал Шота. — А мы за него беспокоились полдня, пока он бегал за всякими идиотами и в ус не дуя.       Наомаса лишь небрежно пожал плечами:       — Я больше удивлён тому, что ты, Изуку, помнишь дни рождения всех в этой комнате и за её пределами, но не свой собственный.

***

      Праздник, пусть и с некоторой заминкой, был продолжен и закончен на весёлых нотах. Лишь под ночь все разбрелись по своим углам, а Изуку смог выбраться на улицу. Сегодня у него было ещё одно важное дело.       Не дав Нейто и Хитоши увязаться за ним, Изуку скользнул в переулок, забираясь на крышу. Нужно добраться до окраин Мусутафу, чтобы пересечься с одной интересной персоной.       Инстинкт самосохранения у Изуку практически атрофировался, из-за чего он без опаски нёсся по скользким крышам, ещё не успевшим высохнуть после полуденного дождя. Натянутая на лицо толстовка мешала боковому зрению, но Изуку старался смотреть только вперёд.       Конечно, он мог бы отсидеться или послать кого-то вместо себя, но это было его дело. И, что более важно, не будет никакого веселья, если каждый раз пропускать всё самое интересное мимо себя.       Резко затормозив и чуть не полетев носом вперёд с крыши какого-то дома, Изуку, наконец, нашёл то, что искал. Небольшой караоке-бар. Находился он так близко к окраине, что сомнений о нелегальности документов основного состава его посетителей не оставалось. Надпись «Eagle Musutafu Blue» не горела. Название было отсылкой на один токийский караоке-бар, из-за специфики которого многие любопытные люди обходят его стороной. Что уж говорить о баре, названном в его честь: ожидаешь того же контингента, только подпольного из-за местонахождения заведения. Но, в отличие от собрата по названию, «Eagle Musutafu Blue» был, в первую очередь, местом сделок, а уже во вторую — местом развлечений. Название лишь способствовало успокоению интереса редких людей, которые ничего не знали об «Eagle Musutafu Blue», но были осведомлены о заведении с похожим названием.       Часы работы не были написаны. Окна — занавешены, но через щели всё равно видно голубоватый свет. Изуку спокойно подошёл к двери, толкнул её от себя (интересно, как будут выбираться люди, если внутри начнётся пожар) и зашёл. Музыка была громкой и надавила на уши: от неё Изуку мог отгородиться лишь мыслями. Как и от того, что происходило вокруг. На одном диване обсуждалась какая-то сделка по продаже наркотиков, на другом — покупка оружия, на третьем... Изуку лишь скользнул взглядом по полуголым людям, не поведя и бровью, и двинулся дальше, к барной стойке. Главное в этих местах — не представлять, что происходит в караоке-комнатах. Обычно более-менее серьёзные преступные группировки и отдельные лица обсуждали всё не в зале. А те, кто не настолько умный... Что же, возможно, на выходе из бара он поймает парочку торговцев.       За стойкой находился мужчина неопределённых лет: шрамы перекрывали его лицо, из-за чего определение возраста было затруднено. Изуку бы дал ему около тридцати, если бы не предполагал, кто он такой. Бейджа с именем не было, что, впрочем, не удивляло.       — Здравствуйте, — Изуку обратился к бармену. Тот кинул на него незаинтересованный взгляд.       — Детям не наливаю, — глубокий голос с хрипотцой явно не привык к дружеским беседам.       На это Изуку лишь покачал головой:       — Я здесь не для этого, — взгляд бармена, кажется, стал более осмысленным. Он не ответил, но явно слушал, что будет дальше. — Я ищу Тодороки Тойю.       Услышав имя, бармен даже не дёрнулся.       «Хорошая выдержка, — подумал Изуку. — Вот только кое-что тебя выдало...» — едва заметно округлившиеся глаза и то, как взгляд ушёл сначала вправо, а потом влево. Дыхание тоже сбилось. И сердце... Изуку чувствовал, что оно забилось быстрее, даже через шум толпы. Царица гудела на краю сознания, отмечая эти признаки.       — Не припомню таких, — ответил бармен, выждав несколько мгновений, делая вид, что вспоминает.       На это Изуку улыбнулся в своей привычной мечтательной манере и пропел:       — Как тут всё просто. Информацию раздают за красивые глаза.       Бармен лишь цыкнул, говоря:       — Информация о том, что я чего-то не знаю, ничего не стоит.       — М-м-м, — протянул Изуку. — Тогда, — подросток вытащил из кармана какую-то бумажку, — позвонишь мне, если узнаешь? Или просто звони. Я не против, — манера, перенятая у Нейто, явно действовала на нервы бармену, из-за чего тот без тени сомнения схватил бумажку, забыв про опасность, которая могла исходить от любого гостя этого места. Даже от подростка. — Я — Цуканай Микумо.       Взгляд, который подросток послал молчавшему бармену, показывал, что без ответа тот не уйдёт.       Бармен вздохнул, но всё же ответил:       — Даби. И детьми не интересуюсь.       — Как скажешь, — сказал Изуку. Улыбаться в манере Нейто было уже больно. — Я пойду.       На последнюю реплику подростка Даби лишь кивнул. Изуку степенно вышел из бара, выходя при этом и из своей роли. Тут же останавливаясь и массируя лицо. Как Нейто это делает? Все мышцы свело.