Вместе навсегда

✿ Северус ✿

      — Господин директор? Вас, я так понимаю, к невесте на Равенкло?       Вопрос Шляпы подействовал на Северуса, точно ведро ледяной воды. Моментально собравшись, он скомандовал, чтобы она задержалась с его распределением, и задал несколько наводящих вопросов. Рабочая теория, объясняющая произошедшее, сформированная из ее ответов и его догадок, сводилась к следующему:       Еще только готовясь занять пост директора, декан Снейп в свободное время рылся в архивах, пытаясь изобрести способ, как же не дать Волдеморту и Пожирателям угробить учеников и профессоров, ставших заложниками ситуации. В результате лучшим решением, которое он нашел, было принесение клятв по старому обряду, по невнятным обмолвкам чуть ли не времен основателей. В некоторых аспектах жесткий и бескомпромиссный, связывающий директора по рукам и ногам, текст клятвы грамотно ограничивал его власть, не позволяя творить беспредел и оберегая подопечных от вредоносных и спорных с этической точки зрения действий. Конечно, из-за разницы в мировоззрении и морали, присущих жителям средних веков и его современникам, некоторые идеалисты и божьи одуванчики, громко ратующие за равноправие и толерантность, нашли бы первоначальный кодекс Хогвартса не отвечающим своим высоким стандартам и пониманию справедливости, ему же на их мнение было плевать. Главное, что возродив давно и надежно похороненную кем-то практику, Северус создал прецедент, так что даже после его смерти следующему директору пришлось бы приносить клятвы именно по этому обряду. Либо долго и упорно изобретать новый способ их обойти.       Хотя Северус считал, что смерть списала все его долги и обязательства, клятва, данная школе, каким-то образом сохранилась. Гадать сейчас, почему же это произошло, не имело смысла. Главное, что стоило принять: как только его нога ступила на землю школьных территорий — замок вернул себе угодного ему директора. Мистер Дамблдор, хотя он пока не был проинформирован о своем изменившемся статусе, автоматически перешел в разряд и.о. до особого распоряжения действительного руководителя школы.       — Нет нужды информировать его об этом, — с нажимом отметил Снейп. — Все-таки официально я еще несовершеннолетний и, более того, первокурсник. Школе только еще одного скандала не хватает, после прошлого нашествия арахнидов. Передай портретам, эльфам и призракам, чтобы ни словом, ни действием даже намека не дали об изменениях в руководстве.       — Слушаюсь. Вот только…       — Только?       — Если я могу рекомендовать господину директору…       — Я тебя слушаю.       — Всем — и вам, и служащим, и самому замку — будет лучше, если мистер Принц подтвердит клятвы на алтаре.       Северус нахмурился. Он знал, где расположен алтарь, и предложение Шляпы казалось логичным, вот только, как и когда сделать это, не возбудив ненужных подозрений? Впрочем, когда — вопроса не стояло. Сегодня же ночью. Первый день нового учебного года всегда был и оставался расхолаживающим как для студентов, так и для педсостава. Первые гуляли, устраивая приветственные вечеринки, вторые же смотрели на подобный разгул молодежи спустя рукава, предпочитая собраться своей тесной компанией, чтобы за поздним чаем обсудить последние новости. На вопрос «как» ответ тоже имелся. С помощью Выручай комнаты. Немногие знали, но ее функционал различался для тех, кто обращался к этому помещению. И если студенту для того, чтобы вызвать нужную дверь, требовалось предпринять целый ряд сложных и заметных манипуляций, директор мог справиться с задачей, стоило ему только захотеть. Осталось разобраться с проблемой случайных свидетелей. Но и здесь выход лежал на поверхности.       — В Равенкло сейчас студентов селят по двое?       — Да, господин директор.       — Замечательно. Сколько мальчиков уже поступило к нам?       — С вами будет семь.       «А не прошедших распределение мальчишек за мной всего четверо».       — На наш факультет из них больше никого не распределяй. Когда будут назначены комнаты, моя должна быть без соседа.       — Будут ли какие-либо распоряжения относительно мисс Эванс?       — Лили? Нет, не стоит, — поколебавшись, Северус решил отказаться от заманчивой идеи обезопасить и ее отдельным проживанием. Слишком уж это будет подозрительно для простого совпадения. Не нужно следить в первый же день. — Разве что, подбери ей соседку поадекватней. Приятную и не слишком внимательную. На этом, пожалуй, все. Остальное решим уже без спешки, ночью после принесения клятв. Итак… кажется, мы остановились на моем распределении?       — Да-да, конечно, господин директор… кхм-кхм… Равенкло!

❀ Минерва ❀

      Из всех поступавших первокурсников парочка Эванс-Принц невольно выделялась. Неудивительно, что именно на них Распределяющая шляпа оставалась дольше, чем на остальных. И если с Лили все ограничилось парой минут, то Северус, казалось, проторчал на табурете с добрый десяток. Следующие за ним дети моментально получили свои направления, и Минерва наконец закончила с утомительной процедурой, вернувшись за преподавательский стол. За которым уже развилась бурная дискуссия.       — Какая жалость, — громко сетовал Гораций Слагхорн. Будучи страстным коллекционером талантов, с тех пор, как новость о поступлении в Хогвартс наследника Принц получила официальное подтверждение, он говорил о его зачислении на Слизерин, как о чем-то, само собой разумеющемся. — У меня глаз наметан, я своих змеек с первого взгляда определю. И вот что я вам скажу: неважно, что там выдала Шляпа, а юный Принц — слизеринец, в лучшем смысле данного слова.       — Ну конечно, Гораций, — поддержала его Помона. — А девочка — явный барсучок. По ней тоже видно. Минерва говорила, они помолвлены? Вот и сошлись на вполне рабочем компромиссе. Как говорится, ни нашим — ни вашим.       — А Филиусу. Так, получается?       Означенный Флитвик сидел молча, предпочитая не встревать в дискуссию, но улыбался уж очень красноречиво. С точно таким же выражением лица он встречал победы команды Равенкло на квиддичном поле или особенно удачные достижения своих птенцов.       — Ладно Принцы — от сынка Эйлин всего можно было ожидать, — проворчал Алан Беллчант, преподаватель ЗОТИ. — Тем более, мальчишка все-таки попал на Равенкло. Не в обиду тебе, Минерва, будет сказано, но лично меня куда больше занимает реакция старушки Валь. Жаль, что я не смогу увидеть выражение ее лица в тот момент, когда новости о факультете наследника Блэк дойдут до моей дражайшей кузины.       Слагхорн со вздохом заметил:       — Я считаю, что виноват фамильный темперамент Блэков. Их горячая кровь всегда была камнем преткновения и прекрасной почвой для спекуляций и провокаций. Со временем, при должном желании и внимании к проявлениям своей натуры, из представителей этой семьи получаются крайне волевые и решительные маги, замечательные лидеры и светские львы, вот только в юности, под влиянием эмоций и дурной компании, мальчик может наделать дел. И выбор Гриффиндора…       Он покачал головой, неодобрительно поджав губы. Минерва промолчала, не желая раздувать скандал на пустом месте, но за честь факультета вступился директор:       — Ну что ты, Гораций. Я, напротив, уверен, что Гриффиндор раскроет лучшее, что есть в юном Блэке. Мальчик узнает, что такое настоящая, чистая и искренняя дружба, научится преодолевать трудности и сопротивление, принимать самостоятельные решения и стоять на своем, работать в команде и брать на себя ответственность.       — Конечно, Альбус, — после едва заметной заминки кивнул декан Слизерина. — Ведь именно этого, очевидно, не хватает наследнику Блэков.       Сарказма в его словах Дамблдор предпочел не заметить.

✿ Северус ✿

      К столу Равенкло Принц шел с видом мрачного триумфатора, выдержавшего тяжелую, затяжную битву. Как только он занял свое законное место рядом с Эванс, ее теплая нежная ладошка оказалась захвачена в привычный плен. Ученики, сидящие рядом, зашушукались, моментально приметив парные кольца.       — Помолвлены, — отвечая на последовавший вопрос, бескомпромиссно выдал мальчик. — Давно и навсегда, «пока смерть не разлучит нас».       — Ну да, это же Принцы, — вспомнив о чем-то, авторитетно закивал один из старшекурсников. На него тут же обратились всеобщие вопрошающие взгляды, но сам источник информации замялся и неуверенно уточнил, обращаясь к Северусу: — Алоис Коатс, к вашим услугам. Прошу, примите мои слегка запоздалые поздравления с помолвкой.       С коротким кивком Снейп ответил:       — Северус Принц.       — Вы не возражаете?.. Прошу меня извинить, просто я всегда интересовался историей древних фамилий, а рассказы о вашей семье были моими фаворитами. Увлекательные сюжеты, драматичные повороты и развязки…       — Отнюдь. Будет занимательно узнать, в каком виде семья представляется сторонним магам.       — Если вдруг в своем рассказе я допущу серьезную неточность, прошу мистера Принца меня поправить, — сделав эту ремарку, юноша собрался и другим, более серьезным, даже книжным тоном, словно читая доклад, начал: — Среди всех семей «Священных двадцати восьми» Принцы всегда стояли особняком. В то время как остальные представители Священных семей предпочитали браками между собой скреплять заключенные союзы и семейные связи, выбор Принцев зачастую ставил наблюдателей в тупик и всегда обуславливался исключительно личными симпатиями жениха или невесты. Романтичными сюжетами из истории этого рода вдохновлялись многие писатели и поэты, живописцы и музыканты. Отдельно хочу отметить нетипичный для барда Биддля мрачный сюжет «Последней песни соловья» и картину «Пара. Волшебник и волшебница» авторства Родерика Пламтона.       — Родерика Пламтона?! — воскликнул кто-то, перебив докладчика. — Того самого, легендарного капитана и ловца «Татсхилл Торнадос», пятикратного победителя национального первенства? Автора рекорда в поимке снитча в матче тысяча девятьсот двадцать первого с «Катапультами Керфилли»?       На него зашикали, послышались фразы вроде «Опять Одвин со своим квиддичем», «Да сколько можно-то!», «Дай дослушать, интересно же!», «Только не квиддич!», но сбить с мысли рассказчика не удалось.       — Именно. Немногие знают, но за инициалами «Р.И.П.» стоит прославленный ловец и наш современник. Впрочем, из-за малого количества работ мастер Родерик, на мой взгляд, чрезвычайно недооценен.       — Но разве картина «Волшебник и Волшебница» связана с Принцами?       — На ней изображены Маркус и Иммаколета Принц, семейная пара, жившая во времена эпохи Тюдоров. Но помимо самой истории их любви — а она включала все непременные атрибуты хорошей истории, от влюбленности с первого взгляда в первую красавицу Северной Италии, до дуэли, побега с последующей погоней — отдельно примечателен тот факт, что на ее создание художника вдохновил другой драматичный эпизод истории рода: побег из-под венца его современницы. Мисс Эйлин Принц.       Установившуюся было над столом уважительную тишину сменили тихие разговоры: долго сидеть в молчании студенты Равенкло не привыкли. Но итогами короткого вступления Северус был доволен: кольца они с Лили засветили, о серьезности намерений объявили, фамильной злопамятностью и мстительностью Принцев козырнули и пищи для размышлений и сплетен дали достаточно, чтобы не копать в ненужных направлениях. Если праздные (или не очень) любопытствующие и появятся, в первую очередь они начнут рыться в грязном белье Принцев, да там и завязнут. А весь интерес мисс Эванс представляется лишь в том, что ей (не)повезло влюбить в себя столь неоднозначную личность. Сейчас же две наиболее жаркие застольные дискуссии касались преимуществ и недостатков ранних помолвок и критериев, по которым семья удостаивалась чести входить в «Священные двадцать восемь». Мнения по последнему вопросу разделились, явных знатоков не было, но напрямую поинтересоваться точкой зрения на проблему у наследника низверженного лорда студенты… будем считать, что постеснялись.       Лили же искренне заинтересовалась означенной картиной, в чем сразу же призналась жениху, приблизив к его уху свою хорошенькую головку.       — Если я правильно поняла, она находится в Хогвартсе, верно же, Северус? Я бы с удовольствием взглянула на портрет леди Иммаколеты и лорда Принца. Интересно, удалось ли художнику передать ее неподражаемый шарм и легендарную красоту?       — Вот только стоит понимать, что для каждого времени эталоны красоты значительно отличались, — глубокомысленно заметил Снейп. — Взять для примера ту тощую из Daily Express, на которой помешались современные маггловские тинейджеры. Твигги, кажется? Нормальным, адекватным людям в голову не придет принять за эталон красоты манекен, но в современном мире даже это работает.       — Эталон красоты… — вздохнув, Лили неосознанно провела рукой по голове, пока ее пальцы не коснулись туго закрученной баранкой косы. — Да кого он, собственно, интересует?       — Разве что пустоголовых кокеток, кому помимо нее и похвастаться нечем, — перехватив тонкие пальчики, Северус запечатлел на руке повеселевшей невесты невесомый поцелуй. — А если говорить о личных идеалах, то мой в данный момент находится точно передо мной.       Пир уже подходил к концу, когда директор выступил с предложением исполнить школьный гимн, и Северус понял, что в общем-то пение Шляпы было не так уж и плохо. По крайней мере, их не заставляли принимать активное участие в балагане. Теперь отвертеться было сложнее. Лили перевела на него выразительный взгляд, беззвучно намекая на вставшую перед ней в полный рост дилемму. Дело в том, что ее пение всегда было сродни вальсированию по заминированной поляне. Никогда не ясно, когда подорвешься и насколько серьезными окажутся последствия взрыва. Поэтому все взрослые в один голос крайне настойчиво рекомендовали ей воздерживаться от исполнения чего бы то ни было, хоть отдаленно напоминающего песню. При этом активно кивающий их словам Северус как-то позабыл о сложившейся при Дамблдоре традиции. Но что-то нужно было решать и решать срочно: золотая лента, выпущенная из палочки Альбуса, уже сложилась в слова гимна, а сам директор скомандовал:       — Каждый поет на свой любимый мотив. Итак, начали!       — На свой мотив — это как? — округлив глаза, шепотом переспросила его замечательная, самая умная и находчивая девочка, мигом смекнувшая, как именно они могут потянуть время. Подыгрывая ей, Северус зашептал в ответ:       — Понятия не имею. Мама нас к такому не готовила.       — Но ты это слышишь? Ужас. Северус, я так не могу! Это просто выше моих сил.       — Тогда не насилуй себя, дорогая, — потянувшись, он с сочувствием сжал ее руку и нежно заверил: — все равно в такой какофонии никто не заметит потери одного-двух голосов. К слову, обрати внимание на Слизерин.       Действительно, ученики с зелено-серебристыми галстуками демонстративно молчали, а некоторые даже осуждающе поджимали губы или сверлили самый громкий — гриффиндорский — стол мрачными, осуждающими взглядами.       — Значит, так тоже можно было? — обрадовалась Лили. — Спасибо, Северус. Я знала, что ты точно войдешь в мое положение.       Всю дорогу до гостиной она задумчиво молчала, и оживилась, только когда первокурсникам показали их комнаты.       — Ой, Северус, ты будешь спать в одиночестве? Как удачно: теперь не придется ломать голову, откуда по переговорному зеркалу с родителями связываться! Давай прямо сейчас их обрадуем, что на Равенкло поступили?       Подхватив жениха под руку, она потянула его в сторону спален. Уже закрывая дверь, чуткий слух Северуса уловил чье-то бормотание:       — А… так точно можно?       — Ну, они ведь помолвлены, да? И потом, это же первачки. О чем там переживать?       Снейп хмыкнул, припомнив пару случаев из прошлой жизни. Дети в неблагополучных семьях взрослеют быстро. Впрочем, к ним с Лили подобные примеры были неприменимы. Подержаться за ручки, легкий целомудренный поцелуй в щеку… и вызов на дуэль в случае, если кто-либо позволит себе неподобающее замечание. Все в рамках воспитания и семейной репутации. Еще до школы они решили, что стоит сразу поставить себя так, как им с Лили будет удобней. Прогибаться и излишне переживать за репутацию бессмысленно: с одной стороны, стараниями нескольких поколений Принцев, она уже в достаточной мере подорвана и скандализирована, с другой же обязательства, взятые на себя сторонами, нерасторжимы, а потому смысла переживать из-за возможного побега или соперника нет. И даже в случае дуэли Северус останется в рамках действий, положенных Принцам. Если успехи в зельеварении могли привести к нежелательному вниманию — признанные мастера в данной сфере пользуются неизменным успехом и уважением — то даже серьезный талант в дуэлинге сильно его акции не поднимет. Такие в цене только в том случае, когда есть возможность привязать их к себе клятвами ли, родством или еще каким-либо образом. Но требовать клятву с Принца? Бессмысленно и даже опасно. Так можно и на дуэль нарваться. А возможность породниться замечательно помолвка с Лили закрыла.       Старшее поколение вызова ожидало. И стоило им услышать хорошие новости, как с той стороны стекла зазвучали победные восклицания и поздравления.       — Да, и еще! — спохватилась сияющая от удовольствия Лили. — Представляете, Северуса в отдельной спальне разместили. Невероятно удачно!       — И удивительно, — слегка нахмурившись, заметила Эйлин. — Получается, вы сейчас одни?       — Нет, это как раз нормально, — отмахнулся ее отец. Пребывая в образе герра Шульца, он стоял позади и говорил о Принцах, как подчиненный семьи: — Насколько я знаю сложившуюся практику, к Принцам всегда старались никого не подселять.       — Да, но это исключительно внутрифакультетское дело. Сомневаюсь, что подобная практика когда-либо предавалась широкой огласке.       — Обычно заселение студентов находится в ведомстве общины домовых эльфов. Так что вполне вероятно, что они просто действовали по стандартной схеме.       Когда тема себя исчерпала, разговор решили сворачивать. Взрослые настоятельно посоветовали им хорошо выспаться, что в контексте предстоящей Северусу ночной вылазки вызвало у него тень улыбки. Само подтверждение клятв особой опасности не представляло и смотрелось скорее рабочей рутиной, с которой он давно свыкся, и эту привычку не разрушил даже годичный отпуск в обществе нареченной.       Наказ родителей Лили восприняла со всей серьезностью.       — Вот только по свежим впечатлениям последние события дня в дневник запишу, и сразу же спать, — вслух пообещала она и, одарив его традиционным поцелуем в щеку, попрощалась: — Спокойной ночи, Северус.       — Приятных снов, дорогая. Но вы не запамятовали?       — Запамятовала?       — Я ведь обещал всюду сопровождать свою драгоценную невесту и глаз с нее не спускать? Прошу.       Картинно отставив локоть, он дождался, когда она возьмется за предложенную руку, и повел ее в сторону лестницы на женскую половину. Перед первой ступенькой наверх Северус едва заметно замешкался. Если он помнил правильно, как минимум в Гриффиндоре лестница-близнец той, на которую им предстояло ступить, превращалась в пологий скат, стоило лицу мужского пола попытаться пойти в запрещенном направлении. На Слизерине означенной практики не существовало, но и жилые залы змеиного факультета были расположены в единой плоскости, так что запрет на визиты в дамские спальни заканчивался за дверьми, в них ведущими. Не то, чтобы кто-либо на памяти Снейпа хоть когда-то пытался взять их штурмом. Все-таки воспитание, жесткие правила поведения, боязнь общественного осуждения и наказания от декана остужали даже самые горячие головы.       Сейчас же, по идее, ему следовало сделать шаг и проверить эмпирическим путем, как данный вопрос решался на Равенкло. Если забыть о его позиции. Директор школы со времен основания имел самые широкие возможности и доступ в любое помещение, от последней кладовки до сверхзащищенных архивов. Единственное исключение составляли полумифические покои четверки основателей, вот только в их случае перед вопросами доступа стоило решить вопрос расположения, ведь местоположение любого из них было тайной за семью печатями. Сомнению подвергалось само их существование. И хотя в свое время Поттер лично доказал реальность как комнат Слизерина, так и его вполне живого и здравствующего (исключительно до встречи с отпрыском Джеймса) питомца, в данном временном отрезке подобных открытий пока не случалось.       Впрочем, в реальности эти размышления заняли считанные секунды. Просчитав последствия тех или иных действий, Северус принял оптимальное решение. Он просто мысленно связался с замком и уточнил данный вопрос. «Значит, метод Ровены аналогичен слизеринскому, — получив ответ, заключил Снейп, без колебаний шагая на нижнюю ступеньку. — Что логично: сомневаюсь, что хотя бы одна уважающая себя леди добровольно согласилась бы съезжать по горке, рискуя испортить наряд или растрепать прическу. И умная женщина, какой была описана леди Равенкло, никогда бы не подвергла своих воспитанниц подобному испытанию. На такое способен разве что боевик, вроде Гриффиндора. «А что? Весело и даже время на спуск экономит», — передразнил он голосом Грюма, квинтэссенции самого понятия «аврор» и «истинный гриффиндорец». Более того, нормальный, адекватный человек расценил бы подход с лестницей-горкой, как личное оскорбление. Получается, что они звери какие-то, неспособные держать себя в руках и готовые задрать юбки софакультетницам? Нет, впрочем, гриффиндорцам, вероятно, виднее. Чисто из праздного любопытства, уже поднимаясь под руку с Лили по ступенькам, он поинтересовался, на чем остановилась Хельга Хаффлпафф. Как и следовало ожидать, чары были идентичными наложенным на спальные помещения студенток Равенкло. Видимо, найдя удачное решение, дамы не стали плодить сущности. И только Годрик предпочел уместности оригинальность. Или не рассчитывал на наличие мозгов у своих питомцев.       На пороге своей спальни Лили попрощалась повторно.       — До завтра, дорогой, — с ноткой светлой грусти сказала она. — Желаю тебе самых ярких и интересных снов.       От легкого поцелуя в щеку по всему телу волной пробежали искорки восхитительной, живительной силы. И хотя за год с небольшим привыкнуть к невероятно приятным ощущениям он так и не смог, сохранять невозмутимое выражение лица теперь уже удавалось. Путем упорных каждодневных тренировок он даже сумел обуздать организм и перестал предательски краснеть ушами после каждого невинного прикосновения. Что лично Северус считал серьезным достижением. А особой удачей — каждый такой знак привязанности. Причем, даже абстрагируясь от романтичного флера, любой, самый сухой и черствый прагматик признал бы его таковым. Ведь в исполнении живого Философского камня каждый искренний поцелуй являлся эквивалентом доброй порции Феликс Фелициса.       «А значит и подтверждение клятв вместе с разговором с обслуживающим персоналом школы пройдут крайне удачно, — не без удовлетворения заключил Северус, в ответ целуя руку любимой. — не то, чтобы я сомневался, но подстраховка лишней не бывает».       Вернувшись в свою комнату, он перевел взгляд на чемодан, но пришел к выводу, что заниматься распаковкой вещей на ночь глядя — не самая лучшая мысль. И хотя никаких следящих чар им замечено не было, он все равно предпочел немного вздремнуть. На задернутый полог привычно лег комплекс защитных заклинаний, в том числе и односторонние шумопоглотительные. Временем пробуждения он определил за четверть часа до полуночи. Когда время пришло — накинул поверх пижамного костюма мантию и, подойдя к свободной от мебели внутренней стене, приложил руку к каменной кладке. «Алтарная зала», — сосредоточившись и точно представляя себе запрошенное, скомандовал он. По светло-серому камню точно прошла дрожь, проявляя скрывающийся под ним темный древесный массив старинных, оббитых железом дверных створок. Последний рубеж обороны. Сердце замка.       Сейчас Хогвартс замер, ожидая его ход, и Северус не собирался с ним медлить. В их ситуации стоило исключить любую случайность, подстраховаться везде, где только можно. И получить в союзники сам замок — невероятное везение, не иначе как возможное лишь благодаря удаче, подаренной дорогой невестой.       Хотя внешне алтарь был ничем не примечателен — грубая необтесанная гранитная глыба — на самом деле, чтобы посторонний человек смог добраться до этой комнаты, ему пришлось бы преодолеть настоящий лабиринт подземных ходов, частью сотворенных природой, а частью — усилиями строителей замка. На то, чтобы пройти данную полосу препятствий даже у слаженной команды самых лучших ликвидаторов проклятий ушел бы не один день. Если только сам замок не откроет доступ. В случае со Снейпом так и произошло. Мысленный голос опытного менталиста способен на многое. Даже достучаться до души древнего строения. Тогда, получив легкий отклик с оттенком праздного интереса, Северус просто обрисовал альтернативы: либо они как-нибудь договариваются и дальше совместно работают над укреплением защиты от внешних и внутренних угроз, либо он умывает руки, и тогда на смену ему вполне может прийти идейный Пожиратель, а может статься, что и сам Темный лорд.       Отрешившись от внезапно всколыхнувшихся воспоминаний, Северус осторожно и почтительно приблизился к средоточию магии Хогвартса. Положив руки на камень, он по памяти зачитал текст древней клятвы. При общении с иностранцами в коллегии и расшифровках отдельных манускриптов и инкунабул ему приходилось сталкиваться с самыми разными языками, и в староанглийском, на его взгляд, звучали отдельные слова из латыни, гаэльского, древневаллийского и даже каких-то скандинавских языков. Но сейчас ломать язык не приходилось. Слова с губ слетали легко и свободно, и каждый звук торжествующим эхом расходился по пустому залу. Вспыхнули подтверждением магические огни в развешенных по стенам светильниках, а в разум директора начались транслироваться картины дел, требующих первоочередного внимания.       «Так, ну эти крысиные норы заделать пока не представляется возможным, — тут же отметил про себя Северус, прекрасно зная, что о них известно Дамблдору, а один проход — тот, что начинался у корней Гремучей ивы — авторства самого Альбуса. Настораживать директора, опрометчиво запечатав ведущие из школы черные ходы? Замечательный способ громко заявить о себе. — Кстати, о Визжащей хижине. Что там с Люпином? Кажется, я не видел его на распределении.»       Корректировка сведений подтвердила, что среди студентов первого (и на всякий случай второго) курса мистер Люпин не числится. Что не могло не радовать. Помимо всего прочего спешно решать проблему вервольфа в школе не хотелось, но гарантированно пришлось бы, и вдруг такой нежданный подарок.       «С другой стороны, директор Дамблдор замечательно просчитывает свои действия, а чтобы затеять аферу с оборотнем после того щелчка по носу, который ему партия консерваторов организовала, это надо скорее кем-то вроде Хагрида быть.»       И если ситуацию с общедоступностью тайных ходов придется временно отпустить, то уже балансировку и отладку щитовых чар, обновление рунной вязи на алтаре и другие необходимые процедуры были вполне в силах Северуса. Более того, если в прошлом ему пришлось потратить чертову прорву времени, разбираясь, как все это работает — потому что в общей теории чар Снейп экспертом никогда не являлся, а обратиться за помощью к стороннему специалисту позволить себе не мог, постоянно пребывая практически на осадном положении — теперь же требовалось исключительно применить полученные знания и навыки на практике. Причем в гораздо меньшем объеме, поскольку глобальные потрясения, вроде первой магической, пока еще лишь маячили на горизонте туманной дымкой.       Официально приняв на себя всю полноту власти и сопутствующие обязательства, Северус перенес место действия в Выручай комнату, оформив ее в стиле кабинета директора. Тот же массивный письменный стол на когтистых лапах, те же портреты, развешенные по стенам. Изображенные на них маги молчали, сохраняя вежливую настороженность. Раскрытия инкогнито Северус не опасался: одной из доступных ему возможностей, дарованных положением, было вето на любую неудобную тему. Более того, в его силах было в любой момент вызвать неугодный портрет на ковер или вообще навечно запереть в Выручай комнате без возможности проявиться на любом холсте, кроме изначального. Поприветствовав портреты, он кратко ввел их в курс дела и, нисколько не сомневаясь в содействии, обрисовал планы на будущее.       — Можете не сомневаться в нашем содействии, господин директор, — от лица всех выступил Финеас Блэк. Именно его преемник Арман Диппет впервые откорректировал практику принесения обетов школе, значительно смягчив последствия их нарушения и запутав формулировки. — Приятно видеть, как после непозволительно долгого периода запустения школа снова окажется в руках достойного человека. Наследник Принц подойдет как никто другой, особенно учитывая набросанный вами план действий на первое время. Я не мог бы составить его лучше.       Хотя многие кивками или мимикой подтвердили свое согласие с данным утверждением, были и те, кто хмурился или осуждающе качал головой. К удовлетворению Северуса портрет Диппета, который, по его сведениям, даже после ухода с поста директора оставался с Дамблдором накоротке, сейчас был недвижим. Отпечаток личности и некое подобие самосознания он обретет лишь после смерти оригинала, которая должна произойти в тысяча девятьсот девяносто втором. Северус потому и запомнил, что упоминание о ней совпало со скандальной выходкой Поттера, пытавшегося наладить канал сбыта контрабанды нелегального дракона.       Вторым пунктом программы шли эльфы. Обращаясь к главе местной общины, он был вынужден тщательнейшим образом отслеживать выбор слов и выражений, которые чаще всего сводились к простым, избегающим любых двусмысленностей императивам. «Не разглашать», «молчать», «скрытно слушать и наблюдать», «если появится хоть малейшее сомнение или странность в поведении — тут же докладывать», «к нему обращаться, как к любому другому студенту», и многие другие требования. Наблюдая за тем, как домовик верноподданнически таращит глаза, в которых не мелькает ни искры мыслительного процесса, Снейп тяжело вздохнул и, сосредоточившись, произнес слегка модифицированное лично им заклинание письма. Благодаря небольшой поправке, оно проявляло слова и рисунки не на доске, как в оригинале, а на пергаменте. Пробежав беглым взглядом получившийся список требований и указаний, он кивнул сам себе и передал его домовому.       — Затвердить. Наизусть, — медленно, акцентируя внимание на каждом слове, скомандовал он, и домовик снова закивал, точно китайский болванчик. — Исполнять. Неукоснительно. Если появятся вопросы — не стесняйтесь уточнять. Все ясно?       — Так точно, господин директор, сэр, — пропищало существо, и Снейп нахмурился сильнее.       — Тори?       — Слушаю, господин директор?       — Что я только что говорил касательно обращения ко мне?       — Ой! — его глаза округлились от осознания своего просчета и несчастный в панике затрясся: — Тори не хотел ничего такого, мистер Принц, сэр! Прошу извинить глупого домовика. Он очень, ужасненько сожалеет. И никогда больше, ни за что на свете…       — Хватит, — оборвал бессвязные сетования Снейп. — Ничего страшного не случилось. В этот раз. Но данный случай помог выявить проблему, которой я не ожидал. Почему-то мне казалось, что стоит только отдать указание…       — Вам нужно воспользоваться правом вето, Северус, — тихо подал голос Финеас. На своего преемника он смотрел с долей сочувствия. — Я вас прекрасно понимаю. Самому не раз приходилось сталкиваться с узостью мысли и силой привычки у домовых. Некоторых, особо упертых экземпляров, только могила и исправит.       Коротко кивнув, Снейп обратился к нему:       — Прошу, не откажите мне в консультации, лорд Блэк.       — С превеликим удовольствием, мистер Принц.       — Тогда, полагаю, стоит снова сменить декорации. И, Тори?       — Да, сэр?       — Раз уж нам приходится прибегать к более жестким мерам, листок с правилами вам уже не потребуется. Закрепим их через клятвы. Так всем будет спокойней.       Эльф снова мелко-мелко закивал. На этот раз на его лице читалось огромное облегчение.       — Я тебя не задерживаю. Но, еще раз, о моем статусе молчать, а Альбуса Дамблдора продолжать именовать директором и слушаться, как всегда. О любых необычных заданиях или вопросах сообщать мне незамедлительно, ближайшей ночью, предварительно убедившись, что рядом нет посторонних. К посторонним относится любой человек или зверь, даже моя невеста. Все, свободен.       За время непродолжительной темноты комната вернула себе образ алтарной залы, из прошлой меблировки оставив лишь портрет Блэка и рабочий стол, с несколькими пустыми пергаментами. Устроившись поудобней, Северус сложил руки домиком и, задумчиво глядя на собеседника, произнес:       — Итак, вето на разглашение информации. Для начала мне бы хотелось услышать ваши идеи и предложения по данному вопросу.