Завтра чтоб в школу с отцом!

      Братья Хамато и пяти минут не могли усидеть спокойно.       Даже в кабинете директора школы.       Пока Леонардо пытался справиться с эмоциями дыханием по системе цигун, Рафаэль начал отжиматься от лавочки, на которой им было велено ждать. Донателло полез в директорский застеклённый шкаф и уже листал редчайшую «Энциклопедию мутаций» с цветными иллюстрациями, а Микеланджело вовсе, стащив откуда-то клюшку для гольфа, чуть не выбил тяжёлым мячиком страйк из двух ваз, стоявших по обеим сторонам двери. Пришлось Лео бросать свой цигун, отбирать у Майки клюшку, зажимать его на лавке между собой и усаженным Рафом. А пока он это делал, Донни сам убрал книгу обратно и примостился с другого от Лео краю.       Как раз вовремя, потому что по коридору затопали грузные шаги директора Огнехвоста, и послышались сразу оба его голоса. А с ними третий, такой знакомый, что все четверо замерли.       Так получилось, что отца сегодня вызвали в школу.       И вот он пришёл.       — Проходите, мистер Хамато, располагайтесь! — в кабинет тяжело ввалился толстобрюхий фиолетовый дракон с двумя головами. Одна из них смотрела на отца, вторая скользнула взглядом по четырём черепашьим изваяниям, пока он поправлял свой фиолетовый же клетчатый пиджак и протискивался за огромный резной стол. От него запахло жасмином. — Присаживайтесь, чувствуйте себя как дома.       — Благодарю вас, мистер Огнехвост, — отец в сторону ребят и ухом не повёл, садясь на стул напротив. Ох, это не к добру.       — Как я рад, что вы оказали нам честь своим визитом, — начали головы, произнося по половине предложения. Дракон идентифицировал себя как одну личность, поэтому называл себя в единственном числе. — Глава столь уважаемой семьи, ваши мальчики такие… дружные!       Мальчики всё так же дружно пытались не дышать.       — Но главное, мистер Хамато, мы бесконечно ценим вашу помощь, вы шикарно ведёте воскресную секцию единоборств. — Правая голова, похоже, приболела, поскольку лебезила перед Сплинтером хрипло.       — Однако вызвали меня вы не за этим? — опытную крысу просто так не проведёшь.       — М-м… Да, есть несколько небольших моментов, — разулыбалась здоровая голова. — Хотелось бы обсудить кое-какие мелочи о ваших сыновьях.       Тут Сплинтер посмотрел на парней такими глазами, будто только сейчас узнал, что они ему сыновья. Те жалели, что мутация не оставила возможности, как у предков, втягиваться в панцирь.       — Начнём, пожалуй, с Микеланджело, — директор вернул к себе внимание лёгким покашливанием. — Чудный ребёнок, активный, живо всем интересуется. Порою, правда, слишком активный, даже… гипер. Не буду тянуть, наш школьный психолог мисс Перьерожка считает, что не помешало бы проверить мальчика на СДВГ.       — Такой диагноз помешает учёбе? — Сплинтер чуть сжал подлокотники.       — Почти нет, если только Микеланджело не будет прямо во время занятий, когда ему становится скучно, исполнять то, что ученики называют словом «паркур».       — Не буду, больше не буду! — испуганно запищал Майки. — Не надо меня лечить ни от каких эс-дэ-ви-гов!       — Разве тебе давали слово, сын мой? — обернулся на него Сплинтер.       — О нет, всё в порядке! — захрипела правая голова. — Я предполагал провести нашу встречу по типу семейного совета, так что пусть тоже высказываются, — добавила левая. — Я бы даже не стал вас беспокоить, но позавчера Микеланджело сорвал урок математики: с помощью блютуз колонки устроил в туалете дискотеку, на которую сбежал весь его класс и… преподаватель математики, которой он сказал, что она самая прекрасная пандочка в этой школе. Понимаете, эта панда стажёр, молодая ещё.       — Она сама жаловалась, что давно не танцевала, — неуверенно подмигнул Майки.       — Не видать тебе больше этой колонки! И Ха-Ши на три часа, — Сплинтер повысил голос, а у младшего задрожала нижняя губа.       — Донателло мне не хотелось бы задевать, — поморщившись от неприятной сцены, дракон вылез из-за стола и решил пройтись по ковру, который во многих местах был чем-то пропален. — Настоящий гений и надежда нашей школы, — подошёл к своему шкафу, с подозрением посмотрел на лежащую не на месте дорогую книгу, поставил куда надо. — Нашим камнем преткновения стал сущий пустяк — плесень за шкафчиками в раздевалке, которую он не даёт почистить ни одной уборщице вот уже неделю.       — Это не просто плесень! — поправил Донни очки и поднял вверх указательный палец. — Это видоизменившаяся культура пеницеллина, из-за контакта с выдыхаемыми мутантами разных видов парами также мутировавшая и представляющая уникальную ценность. Я пытался забрать её домой, но там не те микроклиматические условия, она адаптировалась только здесь. Нельзя её уничтожать, это антинаучно!       — Я с ним побеседую, — отец не по-хорошему выделил последнее слово.       — Да пусть живёт та плесень, это и правда пустяк, — директор пригладил клетчатые лацканы. — Побеседовать стоит насчёт того, что скоро мы рискуем остаться без преподавателей.       Сплинтер удивлённо вскинул кустистые седые брови.       — Понимаете, уже трое за последний месяц приносили мне заявления об уходе, еле убедил остаться. Донателло постоянно с ними спорит, часами доказывает, в чём они не правы, и даже обвиняет их в некомпетентности.       — Но ведь они…       — Ха-Ши! — перебил Донни Сплинтер. — На шесть часов. И никакой экскурсии в океанариум на каникулах.       Донателло что-то обиженно бормотал себе под нос о том, что экскурсия ему необходима для диссертации о проблемах загрязнения мирового бассейна, но отец его уже не слушал.       — Возможно, не стоило так… строго, — фиолетовая чешуя покрылась испариной, и Огнехвост протёр оба лба ароматизированной жасмином салфеткой. — Всё же диссертация, — он стал поглядывать на Сплинтера немного с опаской. — Что ж, перейдём к Рафаэлю.       — Я не виноват, оно само сломалось! — пробасил тот на опережение.       — Ты про дверь в столовой? — повернулась к нему левая голова.       — Нет, про умывальник на этаже младших классов. Но и дверь тоже… сама.       — С какой же целью, сын мой, ты забрёл на этаж младших классов? — прищурил Сплинтер один глаз.       — Так на этаже для средних умывальник уже был сломан, — развёл Раф крупными руками. — И клянусь, это точно не я!       — Ни в коем случае не утверждаю, что ты, — дракон хотел подойти поближе к лавочке, но наступил на мяч для гольфа и едва не подскользнулся. — Мистер Хамато, мы столкнулись с неоднократной неумышленной порчей интерьера школы в связи с… кхм… негабаритностью некоторых видов учеников. — Он решил вернуться за стол от греха подальше. — Конги и крупные ящеры даже написали коллективное обращение, так что в ближайший ремонт мы заменим всё на более крепкое. Остаётся лишь вопрос, что делать с драками.       — С какими драками? — у Сплинтера аж хвост дёрнулся, отчего все черепахи одновременно поёжились.       — Не с такими уж многочисленными, — та голова, что заметила эту их реакцию, приобрела удивлённую физиономию. — Всего три эпизода.       — Никогда, — внезапно почти зарычал Рафаэль. — Ни-ко-гда я не дрался здесь ни с кем без причины. Они придумали кататься на Майки, дразнили Донни очкариком и написали у Лео на панцире матерное слово. Я братьев в обиду не дам, если кто-то ещё будет лезть, то и их… Бать, ну не надо, а?       Рафаэль увидел, как отец замахивается хвостом, и попытался сгруппироваться. А директор в свою очередь безуспешно попытался прикрыть четыре глаза двумя перепончатыми лапами. Не сильный, но хлёсткий удар обрушился Рафу по коленкам одновременно с окриком:       — Ха-Ши на девять... нет, на двенадцать часов! И билеты на матч сдадим обратно.       — Ну вот, остался только Леонардо, — теперь хрипела и левая голова, отвернувшись от набыченного Рафаэля.       Лео, всё это время почти в трансе рассматривавший завитки резного узора на боковине стола, задышал часто и поверхностно.       — Это смешно и даже мило, я бы не стал упоминать, но школьный психолог настаивает, — дракон слегка трясущимися пальцами налил водички из хрустального графина, залпом влил по полстакана в одну и вторую пасть. — На заднем дворе у нас детская площадка для дошколят, и Леонардо стал там как бы… постоянным посетителем в перерывах между занятиями. Прыгает на батутах, ныряет в сухой бассейн с шариками, с горок катается и всё такое. Нет, нам не жалко, да и малыши уже привыкли, перестали пугаться. Но мисс Перьерожка беспокоится, что это симптом стресса. Она провела с Леонардо пару сеансов и выяснила, что у него было трудное детство. Самый старший в семье, лидерство, ответственность, плюс сложный исторический период, когда мутантам приходилось скрываться, выживать — вот он теперь и навёрстывает.       — Считаете, его лучше перевести в дошкольную группу? — Сплинтер задумчиво погладил бороду.       — Ну что вы, вовсе нет, — Огнехвост снова выполз из-за стола и затопал по кабинету взад-вперёд, отчего задрожали и стёкла в шкафу, и графин. — Я всего лишь пытаюсь найти причину его революционных намерений.       — Каки-и-их намерений? — медленно повернулся отец в сторону лавочки, и братья прижались к Лео со всех сторон, то ли пытаясь защитить, то ли ищя у него защиты.       Директор резко вдохнул, как перед прыжком в воду, и затараторил:       — Ваш сын организовал среди старшеклассников политическое движение За Свободу Мутантов. Они избрали его предводителем, регулярно проводят заседания в актовом зале, а недавно устроили пикет у здания мэрии против обязательного чипирования всех генетически изменённых личностей и планируют бастовать для отмены гетто.       Сплинтер так резко поднялся, сжав кулаки, что стул опрокинулся назад. Черепахи хором тихо вскрикнули. Дракон забежал за шкаф и попытался втянуть головы в воротник.       — Клянусь, я их идеи целиком и полностью поддерживаю, — вещал он оттуда. — Но это может негативно сказаться на финансировании школы. Такие вопросы продавливать нужно, но поделикатнее, а Леонардо действует слишком напролом, как настоящий борец за справедливость.       Борец тем временем выпутался из рук и ног родственников, обречённо встал навстречу отцу:       — Ха-Ши на сутки? Месяц? Навсегда?       — Это уже ни в какие ворота, — голос Сплинтера леденил душу странным спокойствием. — Всё, я забираю их из школы. Переведу пока в другую, а если не поможет — верну на домашнее обучение.       — Нет, пожалуйста, нет! — заорали обе головы дуэтом. Дракон внезапно выскочил из укрытия, от нервного напряжения с кончика его хвоста на ковёр посыпались искры, и он суматошно их затоптал. После промчался к столу, отчего затряслась уже вся мебель. — Миссис Хрясь, будьте добры, чашечку мятного чаю нашему гостю, да покрепче, — испуганно проблеял он в коммуникатор. — Мистер Хамато, ради Святого Мутагена, давайте не будем делать поспешных выводов.       Он фиолетовым вихрем — и откуда только прыть взялась! — метнулся к Сплинтеру, поднял его стул и усадил крысу обратно. Затем подскочил к ребятам, сунул Донателло в руки ту самую энциклопедию из шкафа, Микеланджело — огромный леденец из кармана своего пиджака, Леонардо успел погладить по макушке, а Рафаэля не успел — тот увернулся.       — Открою карты: мне категорически, категорически не хочется вас отпускать, — директор протёр взмокшие морды целой охапкой жасминовых салфеток. — Дело не только в том, что вы преподаёте у нас по воскресеньям единоборства. Ваши сыновья тоже каждый по-своему уникальны. Лишь ваш Леонардо способен заменить любого учителя младших классов на больничном, у него удивительная способность управляться с детьми — из-за посещения площадки всю малышню по именам знает, они у него как шёлковые. Рафаэль показывает умопомрачительные результаты в американском футболе — такого нападающего днём с огнём не сыскать, против него ни годзиллы, ни бигфуты выстоять не могут, мы рассчитываем на кубок в этом сезоне. О Донателло и говорить нечего — победы на олимпиадах по любым предметам теперь у нас в кармане, плюс космический кружок в проекте. А Микеланджело не только оформляет стенгазеты — в здании скоро не останется ни единой стены, не покрытой его чудесными рисунками.       — Что это меняет? — глубоко вздохнул Сплинтер. В кабинет спешно запрыгнула пожилая кенгуру в цветастом платье и рыжем парике, вручила ему чашку с чаем, половину, правда, расплескав.       — Попробуем найти компромисс? — заискивающе растянулись две драконьих улыбки. — Обещаю пойти на уступки. Что скажете, например, если дискотеки в школе будут проводиться каждый месяц? Нет, каждую неделю!       Майки не удержался от того, чтобы захлопать в ладоши.       — А Донателло пусть входит в комиссию по подбору и приёму кадров, он ведь и правда умнее многих этих дилетантов.       Донни заинтересованно вытянул длинную шею.       — И создадим что-то вроде внутренней школьной полиции против хулиганства и буллинга, Рафаэль сможет стать шерифом.       Раф криво ухмыльнулся и расправил плечи.       — А ещё… знаете что? Хватит это терпеть!! — Огнехвост так стукнул по столу, что графин и стаканы аж подлетели. — Немедленно объявляю, что мы официально зарегистрируем партию За Свободу Мутантов, будем её патронировать, запрашивать разрешения на проведение митингов и вообще оказывать всяческое содействие. И пусть попр-р-робуют урезать финансирование! Вот.       Ах, каким счастьем засияли глаза Лео!       Только отец оставался равнодушным.       — Х-м-м, — задумчиво протянул он, прихлёбывая чай. — Даже не знаю.       Исчерпав все доводы, директор просто сложил руки в умоляющем жесте и максимально расширил зрачки.       — Это нелёгкое решение, — сказал Сплинтер, гордо поднимаясь и ставя пустую чашку на стол. — Позвольте нам пока удалиться для размышлений. Мы вам перезвоним.

***

      — Папулечка, я больше так не буду, — едва отошли от школьных ворот, Майки протянул Сплинтеру злополучную блютуз колонку. — Я вовсе не хотел тебя расстра…       — Тш, — перебил его отец.       — И я приношу глубочайшие извинения, — воспользовался Донни возможностью высказаться. — Готов понести наказание, а океанариум никуда не уплыв…       — Тш-ш! — оборвал Сплинтер его робкую речь.       — И матчей впереди ещё ого-го, — тут же встрял Раф. — Бать, прости, Ха-Ши так Ха-Ши, я не спор…       — Тш-ш-ш-ш! — от шипения уже закладывало уши.       — Отец, — Лео осмелился взять его руку и прижать к груди. — Клянусь, я… я…       — Да вы издеваетесь или что? — Сплинтер обвёл сыновей взглядом. — Может, дадите сказать?       Все застыли в ожидании страшного.       — Микеланджело, — неожиданно тихо начал Сплинтер. — Если ты обуздаешь свою гиперактивность и проявишь на занятиях усидчивость, обещаю исполнить твою мечту и отпустить летом в детский лагерь. Разумеется, в сопровождении братьев.       Майки недоверчиво помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение.       — Донателло, — продолжал отец. — В глубине твоей души есть снисходительность к тем, кто не столь талантлив, как ты. Отыщи её и получишь в подарок тот дорогой телескоп, который не даёт тебе покоя.       Донни ошарашенно заморгал, с трепетом прижимая обеими руками подаренную книгу.       — Рафаэль, я горжусь тем, как ты защищаешь братьев. Однако ряд вопросов можно решить без помощи кулаков. Постарайся этому научиться, и я разрешу тебе водить байк. Который ты и так втихаря немного водишь, думая, что я не знаю.       Раф закусил губу и потупил взгляд.       — Леонардо, — все заметили, как отчётливо у Сплинтера дрогнул голос. — Не знаю, что тебе и сказать… Именно в такие моменты мне не верится, что вы не мои родные сыновья. Потому что я сам на твоём месте поступил бы так же. Но ты вмешался в политику, это тяжело и опасно, так что просто будь осторожен, ладно?       — А как же Ха-Ши? — влез Донни и тут же выхватил от Рафа локтем в бок.       — Достаточно того, что вы получили от меня в кабинете мистера Огнехвоста. Ведь ожидание страшнее наказания, не так ли? К тому же, можно подумать, если я старая дряхлая крыса, то забыл, как сам когда-то был школьником. Поэтому не собираюсь лишать вас музыки, экскурсий и билетов на футбол.       — И из школы забирать нас не будешь? — неуверенно уточнил Лео.       — А вы хотите?       Хором:       — Не-е-ет!       — Тогда и не буду. Тем более, это лучшая школа для мутантов в городе.       Неизвестно, кто первый кинулся к отцу, но спустя секунду он уже был заключён в непробиваемую крепость объятий.       — И последнее, — сдавленно просипел Сплинтер. — Знайте, дети мои: если я помру не в бою, то непременно — расплющенным вашими панцирями!       Братья, смеясь, расступились и последовали за отцом не по привычному пути домой, а в другую сторону.       — Куда мы идём? — заинтересовался Майки, смачно облизывая разноцветный леденец из директорского кармана.       — Здесь неподалёку открыли новый развлекательный комплекс с батутами, горками и целыми бассейнами шариков, — Сплинтер хитро прищурился. — Кажется, у нас кое-кто не наигрался? Думаю, для начала возьмём годовой семейный абонемент.