Фамильяр Соляриса Лестренджа

***

После совместно проведенного Самайна они с Поттером, можно сказать, подружились. Все же проведение таких серьезных обрядов не остается без последствий! Особенно много времени Поттер стал проводить с Кассиопеей, чем ужасно бесил рыжую Джинни Уизли. Гарри с Касси встречались на нейтральной территории, садились рядом в библиотеке, гуляли вместе вдоль озера. И постоянно то непринужденно болтали и смеялись, то начинали тихо шушукаться и секретничать — и тогда Сол понимал, что они обсуждают детали обряда. Как-то раз он вынужденно присоединился к разговору, и был несказанно удивлен тем, какие разные, оказывается, впечатления от ночи Самайна остались у ребят и у него. Словно они не у одного костра сидели, а на совершенно разных мероприятиях присутствовали! И у Кассиопеи, и у Гарри эмоции были по большей части положительными. Касси рассказала, что никогда раньше даже не представляла, как это важно и почетно — принадлежать к древнейшему и благороднейшему роду Блэков. Что сила предков ее поразила и будто наполнила потенциалом, подтолкнула на новую ступень. Она даже чувствовать себя стала сильнее и способнее, и учиться ей стало легче. Гарри впервые в жизни по-настоящему ощутил принадлежность к большой семье. Сириус и Беллатриса, хоть и старались достойно выполнять свои «воспитательские» обязанности, были слишком легкомысленными и сумасбродными и никак не тянули на роль настоящих родителей. Скорее они выступали в роли старших приятелей, от которых беспокойства и проблем порой выше крыши. Бабуля Вэл уж тем более не была способна на проявление заботы или ласки. Вот и рос Поттер самостоятельным сиротой при трех опекунах. А тут вдруг всей сутью своей, кровью и магией почувствовал, что Блэки монолитом стоят за его спиной, поддерживают и доверяют представлять род. — Понимаешь, Сол, я вдруг понял, что у меня за плечами множество поколений, и я не одинокий никому не нужный болванчик, а будущий лорд Поттер и немного Блэк. Что Кодекс — не скучный перечень правил, а руководство не мальчику, но мужу. В общем, наверное, я повзрослел, потому что уже больше не хочу смеяться с Уизли над заседающими в Визенгамоте стариками. Наверное, они тоже что-то важное делают, а не только толщину стен котлов обсуждают. Бабушка Дорея сказала, что надеется на меня. Что, если пожелаю, я смогу стать великим артефактором. И мне совсем не хочется ее подвести. Поттер выглядел так серьезно и уверенно, что Солярис только кивнул и заверил, что понимает. Хотя сомневался, что очкарика хватит надолго. В следующий раз позовет его Блэк погонять на мотоцикле над Лондоном или рвануть в казино в Рио — и он снова забудет про зубрежку кодекса и учебу. С другой стороны, может, откровенных глупостей вроде поджигания хвостов павлинам Малфоев планировать не станет. С Драко Малфоем, кстати, после Самайна Кассиопея разругалась вдрызг. Их с Нарциссой бабуля Вэл тоже звала присоединиться к обряду, но те отказались. Драко вообще остался в Хогвардсе, а Нарцисса проводила Самайн, как обычно, с мужем. — Шакалы вы белобрысые! — шипела на Драко Кассиопея. — Что, один раз не могли подвинуться в своих интересах?! Впрочем, тебе же хуже, ты даже не представляешь, что пропустил! — Ничего серьезного, — потихоньку успокоил кузена Солярис. — Просто для Кассиопеи это был первый Самайн, вот она и впечатлилась. Хотя что-то серьезное явно произошло. Что-то, из-за чего Сириус и Беллатриса ходили встревоженные и почти перестали друг с другом скандалить. А еще после Хэллоуина заболел Реджи. Точнее, стал вести себя еще более странно и непредсказуемо, чем раньше. Мог застыть надолго в одном положении, «потерять» хвост или ухо, которые словно втягивались в его тельце и потом возвращались через какое-то время. Мог пропасть на несколько часов, растечься по плоскости, словно тряпочный, как не получится ни у одного живого кота, заметно увеличиться или уменьшиться в размере. Вдобавок сильно полинял. Это даже Макнейр заметил, предложив показать Реджи магозоологу-ветеринару. Так что в середине ноября, подхватив кота подмышку, Солярис отправился отпрашиваться к Снейпу. К ветеринару он Реджи записывать, конечно же, не собирался, а вот показать отцу и заодно рассказать о природе фамильяра наконец-то решился. Может, Рудольфус посоветует что-то толковое? Может даже (тут Сол не удержался и хлюпнул носом) придется обращаться в Отдел Тайн? Если без них котика не спасти, Сол готов был покаяться и понести наказание за свои действия в пещере. Главное, чтобы с Реджи все было в порядке! Котик висел в его руках плюшевой игрушкой и о своей предполагаемой судьбе не подозревал. Оживился он только возле покоев декана и возмущенно мявкнул, требуя ответа — какого Мордреда Солярис его сюда принес? Снейп заседал в кабинете. — Что еще, мистер Лестрендж? Снова что-то с вашим котом? — А вы откуда знаете? — насупился Солярис. — Потому что свои собственные проблемы вы обычно решаете самостоятельно. Касаются они не сданного зачета по ЗОТИ, драки с братьями Криви или отравления зельем, подлитым гриффиндорцами. Проблемы друзей тоже стараетесь скрыть или устранить без вмешательства педсостава. И только этот кот вам настолько дорог, что вы готовы поступиться гордостью и обратиться ко мне. — Мне нужен выходной, чтобы показать Реджи специалистам. Мне кажется, он заболел. — Ага. То есть, мне вы диагностику не доверяете? Вместо этого просите отпустить вас с уроков, а так же с территории замка под мою ответственность. — Ну да, — кивнул Сол и уточнил для проформы: — Вы не ветеринар. — К сожалению, покинуть Хогвардс без одобрения директора не получится, — Снейп скрестил руки на груди. — Разрешение на отгул потребуется от кого-то из ваших родителей, причем с серьезным обоснованием. — Но я же не планирую ночевать вне замка! — опешил Солярис. — Вон, завтра в Хогсмид толпа слизеринцев на прогулку пойдет, я могу просто присоединиться к ним и также вместе со всеми вернуться вечером. — Отлучки в Хогсмид разрешены только с третьего курса. И для них тоже нужен подписанный пропуск. — Да вы издеваетесь! Профессор, я не развлекаться собираюсь, мне Реджи вылечить надо! — Мистер Лестрендж! — сверкнул глазами Снейп. — Ваш кот выглядит вполне прилично. Не больным, не лишайным и не как следствие эксперимента братьев Уизли. Предлагаю вам оставить его на сутки у меня. Я понаблюдаю и, если потребуется, дам укрепляющее или тонизирующее зелье в необходимой дозировке. — Ну уж нет. — Да, Лестрендж! Да. Иначе с вас станется сбежать на метле или через Запретный лес, чтобы только успокоить свою паранойю. Чтобы этого не случилось, сейчас вы оставите кота у меня. Солярис напрягся, стиснул челюсти и приготовился отстаивать друга любой ценой. Но тут Реджи сам вывернулся из его рук, спрыгнул на пол и легко пробежал вглубь кабинета декана, устраиваясь на подоконнике. — Вот видите! — торжествующе пророкотал Снейп. — Мозгов у вашего котика гораздо больше, чем у вас! Ступайте, Лестрендж! Сол крайне неохотно ушел. Поднялся в совятню, написал отцу, что скучает, что у него проблемы с фамильяром, а декан совсем не хочет войти в его положение, спросил совета. Потом вернулся в их с Макнейром комнату и с немалым удивлением увидел там Криса, играющего с Реджи фантиком от шоколадной лягушки. Выглядел Реджи замечательно, вовсе не больным, и с огромным удовольствием бил когтистой лапой пытающегося спрятаться за края фантика Дамблдора, у которого уже была порвана мантия и сбита шляпа. — И давно вы так развлекаетесь? — спросил он. — Да уж с четверть часа. — Реджи Снейп принес? — Нет, он сам откуда-то появился. Кажется, у тебя из-под кровати вылез. — Ага. Вот, значит, как. Сол коварно усмехнулся, подхватил кошачью корзину и поспешил обратно к кабинету декана. Надо было убедиться кое-в чем и добыть себе алиби. Он постучал и сразу же заглянул в дверь. Снейп стоял на коленях возле окна и тщательнейшим образом изучал щели в каменной кладке в районе подоконника. При виде Сола он как-то виновато скуксился. — Профессор, раз уж вы забрали моего фамильяра с ночевкой, я занес его корзину. Реджи любит спать в комфорте, — не давая Снейпу открыть рта, быстро проговорил Сол и спешно ретировался, оставив корзинку на полу. Встреченный на обратном пути Поттер, который возвращался с ужина, натолкнул его еще на одну мысль. — Гарри, можешь мне завтра свою мантию ненадолго одолжить? Для важного дела. Нужно выбраться из Хогвардса так, чтобы никто не узнал. — Не вопрос! — широко улыбнулся Гарри. — Мы с Роном сразу после завтрака собирались в Хогсмид, а оттуда камином на Гриммо. Сириус в гости звал. Можем прикрыть и помочь незаметно пройти мимо Филча. — Отлично! — обрадовался Солярис. Сова с ответом Рудольфуса вернулась поздно вечером. Отец писал, что уже закончил дела и может воспользоваться сквозным зеркалом, после чего обрадованный Сол тут же с ним связался. Долго разговаривать не стали, договорились, что Солярис присоединится к ребятам и тоже переместится на Гриммо, откуда его с Реджи заберет отец. Это был прекрасный план, и заснул Солярис весьма довольный, устроив Реджи у окна на дополнительной подушке. Если рассуждать объективно, во всем переполохе была виновата бабуля Вэл. Это она настояла на том, чтобы «мальчики» еще раз позавтракали, а потом перешли в сиреневую гостиную, пока Рудольфус и Беллатриса решают какие-то там свои взрослые вопросы. Сиреневая гостиная была одной из самых мрачных в доме, поэтому Солярис сразу же забрался на подоконник, откуда можно было наблюдать через стекло за гуляющими по площади людьми, и прикрылся складками портьеры. Уизли плюхнулся в кресло и начал наглаживать свою старую облезлую крысу, а Сириус и Гарри решили обсудить вопросы артефакторики и заняли диван, вооружившись растрепанной книгой. — А ведь именно по этому тому мы с твоим, Гарри, отцом, Луни и Питом создавали карту мародеров, — ностальгически протянул Сириус. — Мародеры — военные преступники и грабители, — осуждающе заметил Поттер, которому совершенно не нравилось название «банды». — Ну, мы были не преступники, но те еще шалопаи! Что не отменяет наших талантов. Вот, кстати, смотри, — Сириус подхватил листок, выпавший из середины книги. — Это прототип карты, ее, так сказать, черновик. Настоящую-то мы делали для Хогвардса, а эту — для дома. Смотри, Бель с Рудольфусом все еще торчат перед гобеленом. Вон Критчер на кухне. А это мы. Я и ты, ээээ… — лицо у Сириуса вытянулось: — У Рона на коленях сидит Питер Педдигрю, а возле камина лежит Реджи Блэк. — Может, карта испортилась? — удивился Поттер. Но Сириус воспитывался старшим сыном древнего темного рода и был опытным боевым магом. Он уже кидал ступефай в испуганно пискнувшую и попытавшуюся сбежать крысу и стремительно разворачивался к камину, где еще секунду назад валялся фамильяр Сола. Котенка на ковре не было. Вскочивший на ноги Рон принялся ругаться и требовать объяснений, Сириус тут же применил к крысе заклинание отмены анимагии и, накрепко связав неопрятного коротышку, отправил несколько патронусов. Рудольфус с Белластрисой примчались тотчас же, еще через пару минут явилась бабуля Вэл и прибыли авроры. Считающийся мертвым Педдигрю слезливо причитал и требовал отпустить его «за давностью лет», каялся и пытался разжалобить Гарри, утверждая, что притворялся крысой Уизли, только чтобы «присматривать за бедным сироткой». Рон ужасался и орал на Педдигрю, на Сириуса (словно это он был виноват), снова на Педдигрю, и грозился снять голову Персивалю, одарившего его таким «питомцем». Вальбурга ругалась одновременно и на Сириуса, и на авроров. По ее мнению, Педдигрю давно должен был целоваться с дементорами на верхнем уровне Азкабана, и какого лысого фестрала он еще жив?! И почему Сириус раньше этот вопрос не проконтролировал? Сириус порывался то «свернуть шею предателю», то просить прощения у крестника, безостановочно матерился, чтобы снять стресс, и под шумок приговорил пол бутылки Огденского. Поттер пребывал в полном шоке, шарахался от Педдигрю, Рона и авроров и жался к Белле, которая обнимала его двумя руками, как маленького, и обещала, что «крыса-Питер» обязательно получит свое, дегенерат недоделанный! Когда авроры, наконец-то, отбыли, забрав арестованного анимага вместе с Роном Уизли (Сириус еле отмазался, пообещав прибыть для дачи показаний чуть позже), Блэки принялись обсуждать второе отразившееся на карте имя. — Сири, может, тебе показалось? — Нет. Мы с Гарри точно видели, там было написано «Реджи Блэк». — У нас в роду не было никаких Реджи, — вмешалась Вальбурга. — Сол, вспомни, ты точно назвал кота просто Рэджи? Может, решил пошутить и дать ему кличку «Блэк» — он же иногда выглядел чернее ночи? Солярис отрицательно покачал головой. — Где эта мордредова карта? Надо найти кота, он должен быть где-то здесь! Что еще за Реджи Блэк? — Сын, может, расскажешь, откуда у тебя этот кот? Голос Рудольфуса прозвучал строго и весомо, и Солярис потупился: — Из озера. — Что? — ахнула Беллатриса, опуская руки. — Мальчик, что ты такое говоришь? Из какого озера? — заволновалась Вальбурга. — Сол, тело Регулуса Блэка хранилось под стазисом в Отделе Тайн до августа этого года. После чего практически в один день распалось до… Гм! В общем, останки похоронили в закрытом гробу. Там и хоронить-то нечего было. Но на гобелене он все еще отражался тускло-серым, а не черным, и ты сам знаешь, что это обозначает, — Рудольфус был предельно серьезен. — А после Самайна и вовсе стал бронзово-золотым. — Душа моего брата все еще жива! — уверено заявил Сириус, слегка заплетаясь языком от выпитого. — Она просто покинула испорченное тело. — Так что расскажи нам, мой дорогой, — угрожающе-ласково обняла Сола за плечи маменька, — как у тебя появился этот кот. Реджи, говоришь? А почему именно Реджи? И почему Блэк? Солярис пожал плечами и рассказал, как все было.