Обречённые на мир

      — Ложись спать, — тихо буркнул стоящий в проёме директор. — И давай мне тут без выходок.       Наруто грустно кивнул в ответ.       Заскрипела дверь и стало темно. Наруто вновь был в своей комнате. Он прошёл вперёд, окинул уже привыкшими к темноте глазами кровати. Йоши, как и думалось, спал крепким сном, повернувшись лицом к стенке и не обращая внимания ни на шум, ни на свет. Не желая его будить, Наруто поставил пакет с оранжевым комбинезоном на пол и залез на свою кровать.       Было круто.       Одёжка, этот странный Саске… Йондайме, наконец. В сравнении с прошлой вылазкой эта казалось куда более масштабной и крутой! Одного лишь снега не хватало…       И палево расстроило.       Чуйка вопила, что сегодня директор просто поленился наказывать. А завтра уже влетит. И ему, Наруто, влетит, и Йоши. За то, что помогал держать верёвку.       Ещё и дедуле наверняка все мозги вынесут…       «Ну ничё, у дедули башка крепкая, выдержит!»

***

      Приближалась полночь, и Хирузен отдыхал, покуривая табак. Рабочий день выдался тяжёлый. Визит Джирайи и Минато породил множество сложностей. Скрытый Дождь, Риннеган и эта революция… как будто бы не хватало Листу проблем. Так нет, на внешней арене замаячило новое неизвестное пятно.       «С Ханзо хоть всё ясно было… а что теперь?»       Хирузен затянулся. Горько-сладкий дым на мгновение прогнал все тревоги…       Но вдруг кто-то постучался. Хирузен закашлялся от неожиданности.       «Кого это ко мне так поздно занесло?..»       — Войдите, — выдув из лёгких весь дым, сказал он.       Дверь медленно отворилась. В проёме показался слегка растрёпанный Учиха Шисуи. Было видно: прямо с дороги примчал.       — Хокаге-сама, — поприветствовал он и прошёл внутрь кабинета.       — Шисуи, — ответил Хирузен. — Ты вернулся раньше срока.       — Мне пришлось, Хокаге-сама.       — Возникли осложнения?       — Да, Хокаге-сама.       «Плохо…»       Шисуи вернулся прямиком с дипломатической миссии из Деревни Скрытой Травы, располагавшейся в, по сути, стране-буфере, разделяющей территории стран Огня и Земли. Дипломатические отношения с властью Деревни Травы были необходимостью, которая могла спасти Лист в случае резко начавшейся войны.       — Что именно произошло?       — Они отказались от продления контракта.       — Да что ж такое-то… — не удержался Хирузен. — Как они обосновали своё решение?       — Цучикаге предложил им более выгодные условия, — ответил Шисуи. — По их мнению, мы требуем слишком много.       — Они согласились на предложение Цучикаге?       — Пока нет. Я убедил их подождать какое-то время.       — Хоть что-то хорошее…       — Меня заверили, что сотрудничество с нами будет продолжено лишь в том случае, если контракт будет заключён на старых условиях.       — Ясно, — кивнул Хирузен. — Значит, им нужно больше людей…       Ему всё это не нравилось. Коноха до сих пор не оправилась от Третьей мировой и нападения Лиса — шиноби и так не хватало. Скрытая Трава же требовала присутствия немалого контингента на границе со страной Земли, и обеспечить это сейчас Хирузен попросту не мог.       — Хорошая работа, Шисуи, — всё же похвалил он.       — Бросьте, — ответил Шисуи. — Миссию я не выполнил.       — Хорошо, что ты смог отговорить их принять условия Ооноки раньше времени. Это уже результат. У нас всё ещё остаётся шанс решить вопрос со Скрытой Травой мирно. Нужно лишь разработать стратегию.       — У меня есть идея, как можно решить этот вопрос.       — Хм-м, — кивнул Хирузен и мельком глянул на часы.       Время грозило перевалить за полночь, ознаменовывая начало нового дня. Но раз уж Шисуи предлагал…       — В таком случае задержишься ненадолго?

***

      Духота, запах людской усталости, витающее в воздухе ощущение надвигающейся бури. Собрание клана Учиха, внеочередное, созванное Учихой Яширо как одним из главных помощников Учихи Фугаку, медленно, но верно превращалось в поле политического боя.       Итачи не хотел приходить, но знал: неявку многие расценят как предательство. А портить отношения с кланом ему не хотелось. Вражда никогда не приносила ничего хорошего, и даже с тем же Яширо, которого порою хотелось прирезать за дерзкие выходки, Итачи предпочитал сохранять нейтралитет.       Он сидел в одном из задних рядов, сегодня окружённый офицерами низших рангов. Не подобало сыну главы клана находится именно здесь, но быть где-то впереди сил совсем не осталось.       Смотреть на озлобленные лица и слушать одинаковые речи.       «Всё как всегда».       — Ни одни переговоры до сих пор не дали нам вразумительного результата, — из первых рядов слышался звонкий голос Яширо. — Фугаку-сама, как вы не видите, они медленно нас убивают! Не выдают нам тела, подставляют наших на миссиях!       — Этому нет доказательств, — справедливо воспротивился отец.       — Фугаку-сама, — вмешался уже Текка. Один из самых молодых офицеров полиции и ещё один приближённый отца. — Позвольте сказать.       В отличии от Яширо, он почти не раздражал. Потому что говорил реже и чаще всего по делу.       — Говори.       — Я согласен с Яширо-саном, — сказал Текка. — Совпадений скопилось настолько много, что их опасно принимать за совпадения. Мы обязаны что-то предпринять!       Толпа одобрительно зароптала.       «Плохо».       Позиции отца расшатывались, и Итачи чувствовал: у того больше не выйдет тянуть со своими планами. Придётся либо соглашаться с предложенным, либо выдвинуть альтернативу…       Уже долгое время отец отговаривал подчинённых от необдуманных и жёстких действий, потому что, даже несмотря на свою задетую гордость, видел: радикальные решения в вопросах с Конохой ни к чему хорошему не приведут.       Раньше Итачи, посещая собрания, почти всегда соглашался с ним, но теперь всё стало сложнее. Ведь Учиха Фугаку, как оказалось, давно уже потерял надежды решить всё переговорами. Он разочаровался в мирном решении. Да и мир его интересовал лишь с позиции процветания собственного клана.       Итачи целил глобальнее. Потому, казалось, его считали настолько ото всех отрешённым…       — Прошу прощения, Фугаку-сама! — скрипнула дверь, и позади послышался звонкий голос.       Итачи обернулся вместе с толпой и увидел Шисуи, застывшего возле входной двери.       — Шуншин, — поприветствовал Текка. — Ты уже вернулся?       — Ага, — кивнул в ответ Шисуи.       Между этими двумя сложились дружеские отношения, и общались они фамильярно, даже несмотря на серьёзную разницу в рангах. Да и… Шисуи в клане уважали и любили. Настолько, что даже за опоздание на такое важное собрание ему ничего не сделают.       Итачи имел с ним много общего, их мнения часто совпадали, однако общение со случайными людьми и построение уз Шисуи давались куда проще. Видимо, тот был гений не только по части способностей… или сам Итачи оказался лишён чего-то такого, что имелось у всех остальных.       — Опаздываешь, Шисуи, — ответил Фугаку. — Я знаю, что ты вернулся уже несколько часов назад.       — Прошу прощения, — склонил голову Шисуи. — Мне пришлось задержаться у Хокаге с отчётом: во время выполнения миссии возникли осложнения.       — Я тебя понял. Проходи и занимай место.       Шисуи кивнул. Осмотрелся и, найдя в толпе Итачи, подошёл к нему. Он уселся рядом, приветственно глянул и улыбнулся, но ничего не сказал.       — Хокаге до сих пор считает нас причастными к нападению… — продолжил свою речь Яширо.       «Опять он об этом…» — подумал Итачи. Он резко встал, чтобы все вокруг его увидели и обратили внимание, и сказал:       — Мы два года совместно расследовали это дело и так ничего и не обнаружили. Хокаге учёл нашу помощь.       Толпа зашепталась. Яширо обернулся и, раздражённо цыкнув, уставился на Итачи прищуренным взглядом. Фугаку сурово посмотрел на обоих.       Вдруг вскочил Инаби и горделиво ответил:       — Либо же Хокаге думает, что мы настолько хороши, что не оставили никаких следов!       «Вот идиот…»       — Действия Хокаге на протяжении всего времени после расследования говорят о том, что он ничего не подозревает, — ответил Итачи.       Инаби поморщился. Казалось, хотел сплюнуть прямо на пол от отвращения.       «Я в действительности смог разозлить его парой простых слов. Следует быть осторожнее…»       — И потому наши люди пропадают с миссий, с каждым годом финансирование полиции падает, а вопрос со свободой расселения до сих пор не решён, даже несмотря на переговоры? — продолжил Инаби.       — Хокаге пообещал решить его в ближайшие годы.       — Итачи, Хокаге — политик, — спокойно возразил уже Текка. — При всём уважении, мы не можем доверять его словам.       — Прекратить! — рявкнул отец.       Разгорающийся конфликт вмиг прервался, и все замолкли. Итачи кивнул и сложил руки на груди.       «Зря я ответил».       Отец сохранял спокойствие и сидел, прикрыв глаза, Инаби был зол. Яширо с Теккой уже отвернулись.       — Текка прав, — продолжил отец. — Мы больше не можем верить Хокаге. Я ждал долгих шесть лет, пытаясь постепенно решать возникающие проблемы миром, но навстречу мне так и не пошли. А теперь сядьте.       Итачи разочарованно покачал головой.       «Как же ты не понимаешь, отец… выбранный тобою путь приведёт клан к беде».       Он плавно окинул взглядом зал. Все, кроме него, уже сидели, будто и позабыв про только что случившуюся перепалку. Порядок проведения собраний подразумевал свободу самовыражения каждого члена клана, и это приводило к постоянно возникающим конфликтам интересов. Отец вмешивался, когда всё заходило слишком далеко. Однако, казалось, с каждым разом держать подчинённых в узде ему становилось всё сложнее.       Итачи сел на место. Шисуи приободряюще улыбнулся и ткнул его в плечо. На мгновение стало немного спокойней.       Пока Яширо вновь не заговорил:       — Фугаку-сама, — обратился он.       — Говори, — ответил отец.       — Я… я предлагаю похитить джинчурики.       Взволнованный шёпот прошёлся по рядам. На мгновение нашедший покой Итачи вздёрнул голову. Шисуи удивлённо присвистнул. Суровое лицо отца исказилось в гримасе злости, казалось, сейчас произойдёт что-то страшное и отец выпустит на волю охвативший его гнев. Однако спустя мгновение, когда все взгляды устремились на него, он сказал лишь одно слово:       — Нет.       — Почему, Фугаку-сама? Джинчурики — ребёнок. Нам не составит труда выкрасть его.       — Мы не станем подчинять себе джинчурики, — твёрдо заявил отец. — Если ты не понимаешь, чем это грозит, ты наивен.       Яширо недовольно цыкнул.       «Да уж», — подумал Итачи.       — Яширо-сан, при всём уважении, — вдруг обратился Шисуи. Он встал с места, отряхнул слегка грязные штаны и продолжил: — Если мы хотим захватить власть, мы должны думать о том, как к этому отнесутся остальные. Иначе…       — Иначе наш триумф закончится падением, — вмешался отец.       «Именно», — в мыслях поддержал Итачи.       Яширо молчал. Со спины не видно было, что именно он чувствует, однако что-то подсказывало, что стыд. Странным был этот человек. И жалким.       Итачи никогда его не любил, ведь ещё давно разглядел где-то за выпяченной на всеобщее обозрение гордостью притаённый страх. Отчего-то он не сомневался: в критический момент Яширо предаст любого, лишь бы свою шкуру вытащить.       Отец, казалось, тоже это видел. Просто значения не придавал.       — Тогда что мы будем делать, Фугаку-сама? — возмутился Инаби.       — Мой сын, Учиха Итачи, — ответил отец.       Толпа завертелась, пытаясь найти среди людей нужного. Всё больше и больше взглядов собиралось на Итачи. И тогда отец продолжил:       — Он имеет немалый шанс получить приглашение в АНБУ Хокаге и стать нашим информатором прямиком из верхушки.       Все зашептались, обсуждали сказанное. Сомневались: а можно ли доверять? Итачи знал: несмотря на звание гения, многие до сих пор считают его ребёнком. Подсознательно считают, что ему легко что-то внушить, а теперь сами одновременно этого боятся и пытаются этим пользоваться.       «Отвратительно…»       — Фугаку-сама, при всём уважении, но… — выразил волнение Яширо.       — Что «но»?! — возмутился отец. По всем вдарило волной Ки и стало очевидно: отцовская злость вырвалась наружу. Как всегда, тогда, когда никто уже и не ждал. — Ты смеешь сомневаться в лояльности моего сына?       Яширо удивлённо отпрянул назад и стал оправдываться:       — Вовсе нет, Фугаку-сама! Но Итачи не слишком ли юн, чтобы взять на себя такую миссию?..       Отец уже спокойно прищурился.       — Итачи идеально подходит на эту роль, — твёрдо ответил он. — И я больше не желаю слышать слов, подобных сказанным тобою.       — Прошу прощения, Фугаку-сама, — извинился Яширо.       — Чем больше информации — тем лучше, — встрял Инаби. — Но нам нужны более решительные меры! Мы шесть лет ждали, хватит!       «Ему не хватило?» — подумал Итачи, подготавливаясь к очередной волне.       — Прекратить! — снова рявкнул отец. — Во время своей службы Итачи должен будет сблизиться с верхушкой Конохи. Но речь не только об информации. В случае начала революции его первостепенной задачей станет устранение или захват Хокаге и советников. Мы спланируем быстрое уничтожение всех имеющих отношение к нашему принижению правящих лиц и устроим практически бескровную революцию, которая не отразится на обычных людях и шиноби.       Зал замер в ожидании первых слов и возражений. Итачи сидел, не в силах пошевелиться, и пытался осознать, насколько же сильно всё оказалось испорчено…

***

      Холодный ветерок забивался в и так мёрзнувшие уши, снизу, под скалой, бились о камень потоки воды. Бледная луна освещала землю и водную гладь реки Нака, она же выделяла статную фигуру Шисуи.       Лишь пару часов назад вернувшегося с миссии, успевшего доложить Хокаге и поучаствовать в откровенно выматывающем собрании, а всё равно ровно державшегося на ногах.       — Да уж, твой отец тебя в действительности ни во что не ставит, — сказал тот.       — Он защищал меня, — ответил Итачи.       Шисуи усмехнулся, медленно подошёл к обрыву, встал на самый край. Взглянул вниз и на мгновение настолько странно для него повёл плечами, что показалось, будто какая-то его часть желает прямо сейчас сигануть вниз.       Итачи уже давно понял: Шисуи всегда выглядел бодро. Независимо от того, что на самом деле чувствовал. В нём будто боролись две личности. Одна, как правило, сильно переживала по любому поводу, а вторая маскировала слабости первой под лучезарной улыбкой и добродушным взглядом.       Такой двуличный он был человек, только этого отчего-то никто вокруг не видел.       — Он защищал тебя как хороший инструмент, знаешь ли…       — Я привык, — ответил Итачи и тоже подошёл к обрыву.       Они с Шисуи часто здесь собирались. Но не так давно в Конохе стояли морозы, и река Нака под градом снега и холодов обросла ледяной коркой. Итачи тогда пришёл один, пусть в этом не было особого смысла…       Подумал о многом, а потом замерз, как-то внезапно потерял нить своих же размышлений и вернулся домой, чтобы хоть немного оставшегося перед миссией времени провести с Саске.       Но сейчас всё было как прежде. Волны бушевали из-за ветра.       — Скажи, — начал Итачи. — Ты ведь знаешь, что…       — От меня хотят того же самого? — догадался Шисуи. — Я знаю.       — Они желают, чтобы мы предали Скрытый Лист.       — Для них это не предательство, а вопрос чести.       — А для тебя?       — Для меня? — Шисуи удивился. — Ты, должно быть, шутишь, да?       — Нет, — честно ответил Итачи.       «Шуткам нет места, когда грядёт буря…»       — Для меня… мне не нравится, что происходит с нашей семьёй, Итачи. Ты ведь знаешь, мы обговаривали это много раз.       — Клан не сомневается в твоей верности. Даже несмотря на то, что ты из них — самый близкий к Хокаге шиноби.       — Они не сомневаются, — сказал Шисуи. — И знаешь… они в некотором роде правы.       — В каком смысле? — настороженно спросил Итачи.       Шисуи вздохнул и уселся на грязную холодную землю, свесив ноги с обрыва.       — Я не смогу предать клан, — сказал он. — Если всё… станет слишком плохо, я приму их сторону. Даже если этот путь приведёт меня… всех нас к неминуемой смерти.       «Вот оно что…»       Итачи давно это осознал. В худшем варианте грядущего даже Шисуи станет ему врагом…       «И что же делать?»       Действовать одному: рассказать властям о планирующемся бунте? Нет же, властям доверия нет. Каким бы благородным ни казался Сандайме, вместе с ним стояли и другие: старейшины, главы кланов. Да и сам он был политиком…       Однако тянуть тоже было уже нельзя. Отец ведь прямо на собрании поведал: он больше не станет терпеть и сдерживать всеобщую злость. Отец ведь тоже чувствовал: если продолжит, его сменят.       Гордыня клана брала верх над здравым смыслом, и каждое собрание побуждало Итачи всё сильнее отдаляться от родственников. Чего они хотели достичь своими выходками?       Справедливости? Мести?       Безликая толпа, озлобленная, бессмысленно собравшаяся и желавшая творить кровавые вещи. За всеми возгласами Яширо и прочих Итачи видел лишь попытки загубить мирное время. Итачи поклялся защищать его. Даже ценой своей жизни. Даже ценой жизней родных и близких.       — Ну да ладно, — вдруг Шисуи вскочил и, обернувшись, улыбнулся. — Как проблему-то решать будем? Фугаку-сан хочет, чтобы ты сблизился с Хокаге. Что предпримешь?       — Пока не знаю, — коротко ответил Итачи.       «Давно уже не знаю…»       Отец говорил об этом. О возможности заиметь политическое влияние среди элиты Листа и о роли Итачи. Его план не выглядел настолько же безумно, как озвученный сегодня план Яширо, однако всё так же сводилось к смещению верхушки. Просто метод отца был более тонкий.       «Сандайме слишком популярен среди бесклановых. Смести мы его — и нас уничтожат».       — Фугаку-сама в открытую заявил о своих планах, — продолжил Шисуи. — Он ведь не просто так это сделал. Вероятно, он действительно не хочет идти на поводу у Яширо с планом по захвату джинчурики…       — Да, или он просто боится, что его обвинят в бездействии.       — Кто обвинит? — удивился Шисуи. — Яширо, что ли?       — Да.       — Его позиции всё ещё слишком крепки, чтобы беспокоиться по этому поводу.       — Может, оно и так… — Итачи устремил взгляд вдаль. Тёмные облака закрывали луну и погружали мир вокруг в кромешную темень. Поздно уже было, следовало идти спать…       Шисуи отвернулся. Будто почувствовав, что разговаривать на эту тему у Итачи больше нет желания. Стало горько, и появилось странное ощущение вины.       На тёмной рубашке еле выделялся бело-красный мон Учиха. Символ принадлежности к семье, клану. Символ тех самых связей, о которых всё время говорил Сандайме.       «Если клан пойдёт ко дну… Ты хочешь разделить его судьбу, Шисуи? Таков твой выбор?»       Итачи и сам носил на спине этот мон. Но тонуть он не собирался.       «Прости. Но информацию про шаринган джинчурики я от тебя пока что утаю».