Кофе, кровь и порох

Хвойный лес стоял без движения. Даже ветер потерялся в иголках и умер от голода, не сумев выбраться из темной чащи. Солнце сковали темно-серые цепи туч. Коричневые иголки пожирали звуки, покрыв собой жухлую траву. Химено стояла у памятника из мрамора: молодая девушка в деловом костюме, на правом глазу была чёрная повязка, во рту была заженная сигарета, полуопираясь на скалу, читала бумаги. Вероятно, новые донесения о ходе сражения. Химено стояла неподвижно, но еë губы беззвучно шевелились. Казалось, она с кем-то разговаривала. Но Химено не слушала. Отвечать было некому. -Химено? Что ты тут делаешь? Девушка вздрогнула. Сквозь осеннее пальто и свитер повеяло холодом. Холодом, который не относился к могилам. -Этот вопрос должна задавать тебе я, Аки. Что ты делаешь на моей территории без уведомления, что ты делаешь на нашем семейном кладбище и зачем тебе потребовалась я? - Химено даже не стала скрывать недовольство. Она достала из рта сигарету и смотрела на Хаякаву. -Просто... - Аки растерялся. - Стало интересно. Ты же не станешь выгонять меня, верно? Химено прикрыла глаза рукой. Выставить Аки вон она действительно не могла. Но и терпеть чужака в месте, где лежат еë предки, она не хотела. Хотя, когда Химено поступала так, как ей хотелось? -Не стану. Только не прикасайся ни к чему. Аки кивнул и подошел поближе. Одет он был, на удивление, в темных оттенках. Синее пальто с капюшоном, черные брюки, на шее платок. Химено снова закурила -Могила твоего отца? -Да. Ты тоже навещаешь своего, имею право. Аки промолчал. О своих предках Химено старалась не говорить по понятным причинам. -Ты действительно его не помнишь? - тихо спросил Хаякава спустя несколько минут. -Аки, - Химено вздохнула. - Ты задаешь этот вопрос всю мою жизнь. Нет, не помню. И к добру, наверное. Ложь. Химено отлично всё помнила. Почему Химено предпочла притворяться, словно она всë забыла? Это одновременно легкий и сложный вопрос. Сначала она действительно ничего не помнила. Но потом... Память начала возвращаться. Она проникала в утомленный работой ум и распространяла свои темные щупальца в самые закоулки. Приходила во снах, швыряла в прошлое и держала там, пока Химено не начинала захлебываться в океане слез и крови. Иногда Хемено не давала себе спать по несколько дней, сваливался от усталости на рабочий стол и всë начиналось заново. Это бессмысленно – от прошлого нельзя уйти. Оно найдет и утащит назад, в царство, откуда нельзя выбраться. *** Запах крови, пороха и кофе. Эти три запаха всегда преследовали отца. Отец не мог отмыться от крови никогда. Она въелась в волосы, завязла в радужке глаз, забила поры. Порохом пахла его одежда. Пальто, рубашки, брюки, туфли, пиджаки – порох делал черное и белое серым. Серым и мертвым. Кофе был всегда. Он смешался с кровью, создавая новый напиток. Кофе не давал пороху взорваться. Так было не всегда. Когда-то был только кофе. *** Кровь и порох. Мертвое тело, ещё теплое, но стремительно остывающее. Кровь на руках, на рубашке, на полу и стене. Порох тоже осел на ладонях, смешался с кровью. Кофе исчез. Химено сидела на коленях, обнимая труп и глядя в одну точку. Кто-то вошёл в комнату. Химено не шевельнулась. Люди говорили, даже спорили, но Химено было всë равно. Отец мертв. Мертв. То, что раньше жило, стало вещью. Куском мяса и грудой костей. Мертв. Кто-то осторожно расцепил руки Химено и поднял на ноги. Она пошатнулся и почти упала, но его усадили на диван, сели рядом и начали что-то ласково говорить. Химено не слушала. Мертв. Отец мертв. Еë обняли, начали гладить по спине. Химено смотрела на свои ладони, на которых уже засохла кровь. Когда-то она была жидкостью, бежала по венам и артериям. А сейчас она треснутой коркой осела на пальцах. Может, это просто сон? Сейчас она проснется от отцовского будильника этажом ниже, потом послышатся шаги и появится запах кофе. Кофе. Кто-то поставил перед ней чашку крепкого кофе. Пар завитками поднимался в воздух, наполненный порохом. Химено грела холодные кончики пальцев о стенки чашки и просто вдыхал привычный запах. Становилось чуть легче. Это не сон. Отец мертв. Война проиграна. Всë кончено. В голову начали пробиваться слова. Японский с лёгким акцентом. "Успокойся, пожалуйста". Химено была спокойна. Слова были не нужны. Это не сон. Это реальность. От неё нельзя уйти. Химено швырнула на пол кофе, скинула со спины руку и выбежала из комнаты. Куда угодно, только бы уйти из этого места, наполненного кровью и порохом. Из места, где всë кончилось. Выстрел. *** Мягко. Тепло. Голова слегка гудела, но терпимо. В глаза сразу ударил неестественно белый свет. -О, очнулась! - всë тот же голос с акцентом зазвенел над ухом. - Ты, конечно, всех напугала: разбила чашку, побежала куда-то, под шальную пулю попала... -Где я? -В Токио. Давай знакомиться, - парень протянул руку. - Хаякава Аки, а тебя я знаю, Химено. -Приятно познакомиться, - Химено слабо пожала теплую ладонь. - Если можно, я бы поспала ещё немного. -Конечно, - Аки улыбнулся. - Когда проснешься, позови меня, хорошо? Химено что-то промычала и снова уткнулся в подушку. Голова заболела сильнее. *** Химено не любила кровь. Стальной запах возвращал еë в день, когда закончилось детство. Возвращал в разрушенный дом. Серый, унылый и наполненный порохом. Химено никогда не стреляла. Ни из пистолета, ни из винтовки. Она не прикасалась даже к пневматике. Детское воспоминание о комнате, пропахшей порохом и кровью не позволяло ей это делать. Единственное, что Хемено оставила в реальности, вытащил из царства прошлого – кофе. Она боялся, что когда исчезнет кофе, вернутся кровь и порох. А когда вернутся кровь и порох, Химено не сможет выбраться.