All for You

Той ночью Хисаши неподвижно сидел на краю кровати, частично натянув простынь на колени. Городские огни мерцали за окном, как звёзды над головой, и свет от различных мониторов отражался от пластика инкубатора Изуку. Было поздно. На данный момент у Изуку не было особого суточного ритма, но сейчас он все равно был спокоен. Хисаши наблюдал за ритмичным танцем линий и цифр на мониторах Изуку, не в силах видеть своего сына под таким углом — особенно в том виде, в каком он был спрятан под одеялами. Он с трудом сглотнул. Он не хотел этого делать. Он реально, реально не хотел этого делать. Изнеможения давило на его глаза и кости, даже после лишь одного дня бодрствования, не смотря на его причуды выносливости. Он знал, что ему нужно поспать. Он не хотел, чтобы ему снова читали нотации о том, как это важно. Но он не мог не согласиться, как сильно ему не хотелось спать. Хисаши вздохнул, сгорбившись и обхватив голову руками. В животе у него было такое ощущение, будто он только что съел что-то сгнившие из мусорного бака, а не простой протеиновые батончики с поста медсестёр. Его сердце колотилось так, словно он был в эпицентре борьбы за свою жизнь, а не сидел на краю больничной койки, всего в нескольких метрах от своего маленького мальчика. Его лёгкие продолжали сжиматься, отказываясь дышать ровно. Как бы сильно он не хотел признавать это… он был напуган. На самом деле напуган. Напуган так, что словами не передать, что если он ляжет спать по собственной воле, с Изуку случиться что-то ужасное пока он спит. Это было совершено нелогично. В этом не было никакого смысла. И все же он не мог избавиться от этого. Это висело нал ним, как петля, и положить голову на подушку было все равно, что взойти на виселицу и самому накинуть верёвку себе на шею. Хисаши провёл рукой по лицу, оглядываясь на инкубатор. Как бы сильно ему не хотелось сдаться и лечь спать, он знал, что Сануки-сан была права. Ему действительно нужно поспать. Причуды с выносливостью не продлили бы всю жизнь Изуку или даже его младенчество. Это даже не учитывая соглашение, к которому его принуждают, если он хотел сохранить опекунство, что лишало его возможности красть любые причуды, которые могут быть полезны (или интересны). Ему нужно было позаботиться о себе, иначе он не смог бы позаботиться об Изуку. Он категорически отказывался рассматривать возможность стать таким же, как его собственные родители. Он сделал бы это правильнее или не стал бы делать этого вообще. Поскольку, он также отказывался рассматривать возможность того, что его не будет рядом с Изуку, оставался один вариант. Спать. Хисаши глубоко вздохнул и заставил себя лечь. Ему не нужно было долго спать. Он мог проверить Изуку через пару — он сомневался, что сможет поспать намного больше, чем бы не полное изнеможения. Ему просто нужно было снова привыкнуть спать каждую ночь. Он закрыл глаза и попытался сосредоточиться на звуке мониторов Изуку, чтобы убаюкать его Небо начало светлеть к тому времени, когда ему удалось по-настоящему заснуть, но ему это удалось. Он не помнил своих снов.