По другому пути

Во Францию они добирались, конечно, маггловским способом: на самолёте… У Селинджеров были вопросы насчёт документов волшебной части «банды», но их успокоил Сириус: оказалось, что для случаев путешествия волшебника за границу… в маггловских аэропортах работает — не афишируя то, конечно — пара-тройка сквибов, или даже магов… И волшебники попросту распознаются особым артефактом, улавливая следы магии, а затем магические сотрудники подходят, помогают им всё оформить, и во всём разобраться. Вот и сейчас к ним подошли — и, после проверки у всех волшебных палочек и магических документов — примерно в течение получаса всё было готово. А лететь предстояло около часа. Юные волшебники с любопытством глазели на маггловский самолёт. Перелистали журнал, который находился в кармане переднего кресла. А затем — примерно минут сорок поездки в такси. Вот они у небольшого частного дома. Как другие дома вокруг, он украшен к празднику. И вот — первым встречать их бежит к калитке Анри… Это улыбчивый, живой мальчишка всего десяти лет от роду, у него ясно-голубые глаза, каштановые волосы, и, конечно же — учитывая, что мама его сюда переехала из Англии — он прекрасно знает английский. Хотя и ставит порою ударение по-французски, на последнем слоге. — Привет! — кричит он, — мам, пап, они приехали! АррИ, ТадИ, здорово! Дина, и тебе привет! Ой, а… кто это с вами? Ты Луна? Это Билль и БольдрИк? Шарман! Ну пошли — мы как раз ёлку наряжать собрались… А давайте её все вместе и нарядим? Как вам идея? — Точно! И гостиную украсим. — А я помогу накрыть на стол, Анна. — О, спасибо, Петуния! — А мы купили новую машину. — Ну и как она, Луи? — Может быть, и не такая быстрая, как волшебная метла, но зато в ней теплее и больше места для багажа. — Да уж — ну, расскажешь потом, что у них там в этом замке. — Конечно, Жорж. — А завтра пойдёмте-ка все вместе — и погуляем. Тут очень красиво зимой. Итак, за разговорами и шутками они и приготовили всё к празднику. Рождество — главный праздник года, и его ждут и дети — ведь он принесет им вкусные подарки, ждут его и взрослые, ведь это — время радости и веселья. И даже те, кто не очень-то верит в Бога — готовятся к нему хотя бы ради встречи с близкими и подарков. Ноэль — так Рождество называется во Франции. Просто в народе подзабыли, что 25 декабря родился Иисус Христос, и что именно этому изначально и был посвящен праздник. Но нет, французы ставили во главу не Иисуса, а поначалу святого Николая, но в дальнейшем его образ перевоплотился в другой — Пер Ноэль, французский Дед Мороз. Считается, что Пер-Ноэль — в переводе «Отец Рождества» — спускается в ночь на 25 декабря с неба и кладёт подарки детям в ботинки. И вся страна украшается к Рождеству, как рождественская ёлка. Гирлянды и снежинки, фонарики и ленточки — чего только не вешают на улицах городов и даже небольших поселков! А в домах у французов стоят ёлки, макеты яслей и тоже висят разные украшения. А дома во Франции украшают — кроме ёлок — ещё и живыми цветами — и их ставят на свои балконы и лоджии, и в помещения ставят вазы с букетами. И, конечно, везде есть и рождественские ярмарки — и там можно повеселиться, перекусить, купить какие-то сувениры. Верующие идут, конечно, в церкви — и даже те, кто в церковь приходит редко, на Рождество идут туда обязательно. А вот главная традиция французского Рождества — это сжигание полена. Эта традиция родом из глубокой старины… Глава семьи вместе со старшим из его сыновей выбирают крупное полено из дуба, приносят в дом, там его сжигают в печке, а то, что не сгорело, собирают в тряпицу и так хранят до следующего года… Считали, что так защищают дом и семью от всякой нечистой силы. Но в современном мире эту традицию соблюдают уже не все… Ведь жителям городов, не имеющим в доме каминов или печей, просто негде сжигать дрова и поэтому ныне готовят одноимённый десерт. Не важно, какая в нём начинка или из какого он теста — главное, чтоб он был в форме полена. Но у кого есть в доме печь или камин, как был камин в доме семьи Фобурже — бывает, что и делают то же, что предки. Десерт тоже, впрочем, пекут: вкусное угощение ещё никогда не мешало празднику. Ещё, рождественское блюдо — «Пирог королей». С ним тоже связана давняя традиция — за ужином кто-то из детей забирается под стол, пирог разрезают на части по количеству человек. И при том так, чтоб одна часть была лишней. А этот ребенок называет — кому какой кусочек пирога достанется. Кто найдёт в своём кусочке фарфоровую фигурку, повезло: его или её провозглашают по традиции «королём» или «королевой», и весь этот вечер такого человека все слушаются и исполняют его «указы». А кто нашёл боб, того считают «дураком» или «дурочкой», и тот, увы, оплачивает выпивку для всех. В общем, в этот раз под стол залез Болдрик, а «королевой» праздничного вечера избрали Анну. Но вот Льюису пришлось раскошелиться. В целом праздник удался, было много музыки, веселья, угощений, подарков… Также друзья получили целую кучу сов с поздравлениями и тоже с подарками от тех, кто в этот раз остался в Англии. Те, кто был воспитан в семьях магглов, по ходу дела научили тех, кого растили волшебники, кататься на коньках — на пруду недалеко от дома. — Ну, Билли, — говорил Гарри. — Дай-ка ещё раз тебе покажу, как на них стоять, а то себе всё отшибешь. — Не отшибу, — махнул рукой Билл. — Я ведь на попу падал. Все засмеялись, а Болдрик сказал: — Всё правильно — попа ведь для того и есть. Она ж мягкая. Опять весёлый и дружный смех. Затем Дина предложила: — Давайте играть в снежки, всё равно мы все в снегу извалялись. — Это ты верно заметила, — ответил ей Анри, — давайте по две команды. Чтоб никому обидно не было, мы будем щас тянуть жребий. — А это как? И куда надо его тянуть? — Вот, например, — и Анри поломал на несколько частей какую-то ветку, — и у кого длинная, те в одной команде… А у кого короткая, в другой. А у кого самая короткая, будет судья, а то нас семеро. — Bien, je ne sais pas, — высунулась тут с тоненьким хихиканьем из-за кустика девчачья голова в светло-голубенькой шапочке — белокурая и с ярко-синими глазами, весьма собою миловидная, — peut-être plus. — Gabrielle! Quoi, tu espionnes encore? А, вот это младшая дочка новых соседей. Ужасно любопытная особа! И кажется, она с нами тоже хочет поиграть, — так разъяснил Анри всем остальным, уже на английском. — D'accord — viens avec nous. Давайте, тяните палочки. Таким образом — Гарри, Тадеуш, Луна и Анри были в одной команде. А Дина, Габриэль и близнецы — в другой. — Ой, — хихикнула Луна после парочки «раундов», — ой, ну видели бы мы себя сейчас, ребятки… Я думаю, именно так и выглядит снежный человек. — Да уж, — согласился Анри, — так что идёмте-ка все сохнуть и греться. Друзья ввалились домой в таком виде, что Селинджеры и Фобурже аж сперва подумали, что к ним заявилась группа оживших снеговиков. Детишки кругом расположились у камина — где и стали жарить сосиски, хлеб и зефир на огне… И, конечно, болтать обо всём — хотя… в присутствии Габри о магии, понятно, не было возможности поговорить. Но темы для обсуждения всё-таки они нашли. Например, как Анри тем летом поехал с родителями в Польшу, чтобы навестить Олендских. Или же как деда Хьюберт рассказывал им ту забавную историю с попытками какого-то его не очень… прилежного студента ответить на экзамене. Или как у Габри старшая сестра, когда той ещё было столько же лет, сколько сейчас и самой Габри — то есть, всего семь — умудрилась, уезжая в школу, забыть сумку с учебниками! — Их родители, конечно, их в тот день и прислали, вечером, — перевёл Анри её рассказ, — но ведь надо ж было ей так опростоволоситься… А вот сама Габри никогда ничего не забывает! — Oh, où est ma moufle? Il semble que je l'ai oublié là… — Non, tout va bien, — улыбнулся Гарри девчушке, — tu l'as laissé tomber, le voici, par terre. — Oh, c'est vrai, merci. — Ой, она чуть варежку не потеряла, — перевёл Тадеуш, — и подумала, что она её забыла на улице. — Ou as vous appris le francais? — Габри было интересно узнать, где же кузены выучили французский. — Vous semblez être anglais, m'a dit Henri. — Eh bien, notre oncle est français. — Она… интересуется, откуда мы знаем французский. Ну, Тадеуш объяснил, что наш дядя француз, — перевёл Гарри. — Znamy też dobrze język polski, — Анри решил немного похвастаться знанием и иностранных языков, — nasza babcia pochodzi z Polski. — Il parlait polonais tout à l'heure… Notre grand-maman est polonaise, — пояснил для Габри Тадеуш. — Это ща Тэд сказал, что бабушка у нас из Польши, вот почему и польский мы тоже знаем, — сказал Гарри, — ну, ещё мы на немецком и на русском сказать пару фраз можем. Но это так, и дальше начального уровня мы так и не зашли. — Вот так пообщаешься с вами — прям как мистер Крауч станешь. — А, это папа одного знакомого наших семей, — пояснил Тадеуш близнецам и Анри, — он знает кучу разных языков… и вас, Билл и Болдрик, мы потом тоже познакомим с ними. В дверь кто-то позвонил — хотя Анри с родителями и жили за городом, звонок на двери у них был. Оттуда слышались шаги и голоса. Затем в комнату вошёл дядя Жорж, за ним вслед — низенький, полный мужчина среднего возраста с заострённой чёрной бородкой. — Gabrielle, — сказал тот, — Il est temps de rentrer à la maison. — Кажется, Габри зовут пойти домой, — вздохнул Тадеуш. — Bien, au revoir. — Oui, asseyez-vous avec nous, buvez du thé, Monsieur Delacour, — проявил пока дядя гостеприимство, — Anna a préparé des croissants. Ils sont tout simplement… incroyables. Vous devriez absolument les essayer. Vous ne le regretterez pas. — О, тут папа его зовёт чайку попить — с мамиными круассанами. — Ah, bien, bien.— je ne pense pas qu'il se passera quelque chose si nous… restons une demi-heure, — решил всё-таки мсье Делакур, — mais pas plus — Apolline lui a demandé d'aider à préparer le dîner. — Ещё полчасика у нас есть, — перевёл Анри, — но потом им пора, ведь мадам Аполлин Делакур просила их помочь с ужином. И, кстати — а можно нам тоже круассанов? Хоть по парочке, а? — Нет-нет, вам их дадут после обеда, — сказал дядя Жорж. — А то аппетит ещё себе перебьёте. — Ну пожаалуйста, дядя Жорж! Они так вкусно пахнут, прям одно страдание. — Нет, Тадеуш, я сказал, после. Кто ест сладкое перед обедом? — Ну, лаадно, — вздохнул Тадеуш. — Уж так и быть, но после обеда — точно!