Смерть – это лишь начало нового

      По мнению Гарри, Гермионы и Драко, рождественские каникулы пролетели слишком стремительно, оставив ощущение скоротечности времени. Родители Драко и Гермионы, а также опекуны Гарри долго обсуждали, стоит ли позволить своим детям вернуться в Хогвартс, учитывая надвигающуюся угрозу. Последнее слово в этом споре оказалось за самими подростками. Они категорически отвергли идею уклониться от опасности, ведомые неукротимой храбростью. И вот теперь Гарри, Гермиона и Драко сидели в поезде, который неумолимо приближал их к школе и неизбежной новой встрече с Темным Лордом. ***       В стенах Хогвартса, где царила праздничная атмосфера, повсюду раздавались оживленные рассказы о том, как учащиеся провели Рождество в кругу своих семей. Кто-то из старшекурсников горделиво демонстрировал новый Нимбус, который получил в подарок, вызывая завистливые взгляды окружающих. Гарри же, не теряя времени, направился к столу Слизерина, где среди своих сверстников сидел Драко Малфой. — Привет, соскучился? — с легкой улыбкой начал Гарри. — Безусловно, — ответил Драко, слегка приподняв бровь, — я с нетерпением ждал возвращения в школу. Итак, ты решил поговорить с Реддлом? Надеюсь, у тебя все пройдет гладко. — Да, я готов к этому разговору, — спокойно ответил Гарри. — Спасибо за поддержку, надеюсь, все сложится именно так, как ты сказал.       Ребята обменялись кивками и разошлись по своим местам за столами факультетов.       Позже Гарри подсел к Гермионе, поделившись с ней своими планами относительно встречи с Темным Лордом. Подруга, понимая всю серьезность ситуации, также пожелала ему удачи.        ***       Начать разговор с врагом — задача непростая, требующая тщательного обдумывания и подготовки. Гарри Поттер уже больше часа размышлял над тем, как заговорить с Квиреллом, но всякий раз его попытки пресекались вмешательством Рона Уизли. Этот выскочка из семьи Предателей Крови не мог удержаться от того, чтобы вставить свои пять копеек, даже когда ситуация того не требовала. Драко Малфой с первых минут почувствовал к Уизли неприязнь. Однако дело было не только в его происхождении — в Рональде было что-то подспудное, фальшивое, вызывающее подозрение. Драко не привык игнорировать свою интуицию, которая, как он не раз убеждался, редко его подводила.       Споры между ними вспыхивали часто, порой по пустякам, порой по делу, и каждый раз Гарри оказывался в роли миротворца. После таких инцидентов Поттер-Блэк не раз пытался утихомирить пыл своего друга, убеждая, что Уизли ему не ровня, а лишь случайное препятствие на их пути. Драко, даже в моменты вспышек гнева, всегда ощущал холодок стыда за свои резкие слова. Поттер-Блэк уверял его, что Драко и Гермиона — его лучшие и, по сути, единственные настоящие друзья в Хогвартсе. И хотя Драко понимал, что Гарри искренен, в глубине души у него оставалось чувство, что что-то неуловимо ускользает из его понимания.       Ситуация усугублялась тем, что Рон, казалось, нашёл себе новую компанию в лице Невилла Долгопупса. Возможно, Уизли решил, что может манипулировать Долгопупсом. Ведь теперь Поттер-Блэк, находясь на Когтевране, стал менее податлив и более независим. Невилл же, несмотря на свою наивность, оставался более управляемым, а следовательно, удобной мишенью для такого как Рон.       Драко поражался странности окружающих, включая самого Гарри. Неужели тот не осознает, что Драко пытается быть ему самым верным другом, несмотря на принадлежность к разным факультетам? Но как быть другом, если сам Гарри постоянно уходит от откровенного разговора, что-то скрывает, будто бы боясь раскрыть свои истинные чувства? В конце концов, Драко принял решение: он будет следить за Поттер-Блэком, чтобы лучше понять, что происходит у него на душе, и, возможно, найти способ стать для него настоящим другом, несмотря на все препятствия.       ***       Спустя продолжительное время, Мальчик-Который-Выжил решился на новую попытку разговора с профессором Квирреллом. Он долго стоял перед дверью его покоев, осмысливая предстоящую встречу. За ним, под мантией-невидимкой, скрывались Драко и Гермиона, обеспокоенные за своего друга и решившие незаметно поддерживать его.       Когда Гарри наконец постучал, в глубине комнаты послышались шаги и недовольное бормотание. Дверь приоткрылась, и на пороге показался профессор Квиррелл, выжидательно и немного подозрительно глядя на Поттер-Блэка. — М-мистер Поттер-Блэк, В-вы что-то хотите? — заикаясь, спросил профессор. — Мне нужно обсудить с вами кое-что серьезное, профессор Квиррелл, — твердо ответил Гарри. — И, пожалуйста, прекратите притворяться. Я прекрасно знаю, что вы не заикаетесь.       Квиррелл вскинул брови, но не изменил выражение лица. — Почему я должен впускать вас? — с любопытством спросил он. — Потому что у меня есть деловое предложение для вас, Том Марволо Реддл, — Гарри произнес это имя с уверенностью, глядя прямо в глаза профессору.       Драко и Гермиона переглянулись, не понимая, о чем говорит их друг. Для них профессор Квиррелл был совершенно другим человеком, и имя, которое произнес Гарри, не вызывало у них никаких ассоциаций. Однако реакция Квиррелла была мгновенной — его лицо исказилось в гримасе испуга, глаза расширились, а руки заметно задрожали. Он инстинктивно потянулся к своему тюрбану, но сразу же одернул себя. — Входите, мистер Поттер-Блэк, думаю, нам есть о чем поговорить, — проговорил профессор, отступая в сторону и открывая дверь шире. Гарри, не медля, вошел внутрь, а Драко и Гермиона, скрытые под мантией-невидимкой, тихо последовали за ним.       Квиррелл закрыл дверь и повернулся к своему неожиданному гостю. — Так что вы хотели обсудить? — спросил он, напряженно наблюдая за каждым движением Гарри. — Прошу прощения, профессор, но этот разговор я хочу вести с Ним лично, — сдержанно ответил Гарри.       Профессор нахмурился, осознавая, к кому именно обращены эти слова. — Я хочу поговорить с ним, — прошипел голос, который, казалось, исходил откуда-то из глубины комнаты. Драко и Гермиона вздрогнули от страха, осознавая, что ситуация выходит из-под контроля. — Милорд, но… — начал было возражать профессор. — Живо! — зловеще прошипел Волан-де-Морт.       С заметным усилием, срывающимся в дрожь, Квиррелл начал развязывать свой тюрбан. Когда он, наконец, повернулся спиной к Гарри, на его затылке открылось искаженное, мертвенно-бледное лицо Темного Лорда. — Гарри Поттер… Мальчик-Который-Выжил… — прошипел Волан-де-Морт. — Что тебе нужно? — Привет, Том, — спокойно ответил Гарри. — Или предпочитаешь, чтобы я называл тебя Волан-де-Мортом? Или Марволо? Ты уж реши сам, как тебе удобнее. Ведь ты мне не Лорд, а я не Пожиратель Смерти. Как бы ты хотел, чтобы я тебя называл? — Имя Том мне противно, как и все, что связано с моим отцом-маглом, — ответил Волан-де-Морт. — Ты можешь звать меня Марволо, если уж на то пошло. — Прекрасно, Марволо, — кивнул Гарри. — Я всего лишь хотел увидеть, не разозлит ли тебя простое упоминание твоего имени. Теперь, полагаю, мы можем перейти к делу. Но прежде давай сядем, не стоит вести серьезный разговор стоя.       Драко и Гермиона, стоя под мантией-невидимкой, были до глубины души потрясены. Их колени подгибались от страха, руки дрожали. Гарри сел на диван, но Квиррелл, испытывая явное неудобство из-за своего необычного «двойного лица», остался стоять. — Так в чем дело? — нетерпеливо спросил Волан-де-Морт. — Ты хочешь заполучить философский камень, — сказал Гарри. — Я знаю, как его достать, и как сделать это, не попавшись Дамблдору. Но мне нужно знать, что ты собираешься делать после своего возрождения. — Это всё, что тебя интересует? — удивился Волан-де-Морт. — Прошлое оставим в прошлом, Марволо. Сейчас речь идет о настоящем и будущем. Если я помогу тебе, я хочу быть уверен, что это не обернется против меня. — Неужели ты решил встать на мою сторону? — недоверчиво спросил Волан-де-Морт. — Нет. Я не собираюсь становиться Пожирателем Смерти. Честно говоря, я против твоих методов. И если ты не пересмотришь свои взгляды, мы так и останемся врагами. — Почему я должен об этом переживать? — прорычал Волан-де-Морт. — Потому что тогда я убью тебя, — спокойно, но твердо ответил Гарри, улыбнувшись.       Волан-де-Морт окинул его долгим, оценивающим взглядом. Его губы скривились в жестокой усмешке. — Ты чересчур самоуверен. Но это качество мне по душе. Я тоже устал от бесконечных пыток и убийств. Десять лет бесплотного существования заставили меня пересмотреть свои методы. Однако мне до сих пор интересно, что остановило меня в ту ночь на Хэллоуин. Неужели ты настолько силен? — Я не дам тебе ответы на твои вопросы, пока мы не заключим соглашение, — спокойно ответил Гарри.       Волан-де-Морт задумался, взвешивая все за и против. Наконец он кивнул, принимая предложение. — Хорошо, — сказал он. — Каковы твои условия? — Прекращение террора, совместное принятие решений, полная конфиденциальность, защита для меня и моих близких. — А что я получу взамен? — Философский камень, ответы на все твои вопросы, помощь в уничтожении крестражей для возвращения тебе прежней внешности. И, возможно, нам потребуется проверить твою кровь в Гринготтсе. Есть подозрения, что Дамблдор каким-то образом манипулирует тобой.       Волан-де-Морт нахмурился, но не перебил. — И если национальный герой окажется на твоей стороне, это положительно скажется на твоем имидже и поможет привлечь новых последователей. — Откуда ты знаешь о крестражах? — настороженно спросил Волан-де-Морт. — Ответы на все вопросы только после соглашения, — с хитрой улыбкой напомнил Гарри. Волан-де-Морту ничего не оставалось, кроме как согласиться.       Драко и Гермиона, стоя под мантией, едва верили в происходящее, но уже ничего не могло их удивить.       Волан-де-Морт протянул Гарри руку, и они заключили договор. — Завтра я принесу тебе философский камень. Убедись, что у тебя будет алиби, — сказал Гарри, поднимаясь с дивана и направляясь к двери. — А когда будут ответы на мои вопросы? — с злобой спросил Волан-де-Морт. — Завтра, — бросил Гарри, — возможно…       Гермиона и Драко скользнули за ним, едва удерживая себя от того, чтобы не выдать своего присутствия. Они разошлись по своим факультетам, перегруженные событиями и обдумывая, как начать разговор с Гарри. Но когда тот вернулся в башню Когтеврана, Гермиона уже открыла рот: — Что ж, Герми, я думаю, у тебя много вопросов... POV (Альбус Дамблдор): "Как непросто оказалось манипулировать этим мальчишкой, Поттер-Блэком. Он куда более проницателен, чем я предполагал. Мои ожидания были напрасны, когда я пожертвовал Лили и Джеймсом ради всеобщего блага. Я рассчитывал на то, что смогу свалить вину на Сириуса, отправив его в Азкабан под ложным обвинением в предательстве Поттеров. Никто не должен был узнать правду о том, что на самом деле это Питер, продал Поттеров-старших Тому. Пророчество, впрочем, — обман, и Избранным станет Невилл. Им будет легче управлять, чем Гарри, ведь Поттер-Блэк на Когтевране, а Долгопупс — на моем факультете". POV (Рон и Молли Уизли): "Этот Поттер оказался куда более сложной фигурой, чем можно было предположить. Мы планировали обогатиться за счет его имени, устроить брак с Джинни, а затем, после его кончины, присвоить наследие рода Поттеров. Однако наши планы рухнули, хотя пророчество распространяется и на Долгопупса. Что ж, можно попытаться извлечь выгоду из его имени, пусть и не из состояния, поскольку он не обладает богатствами. Однако мы можем получать деньги от Альбуса за поддержание «дружбы» с Долгопупсом. К тому времени, когда мы накопим достаточно средств, этот мальчишка все равно покинет этот мир. Поэтому особой разницы нет — Поттер или Долгопупс. Один из них в любом случае обречен, хотя, вероятно, Долгопупс станет легкой мишенью для манипуляций." POV (Волан-де-Морт): "Гарри Поттер, похоже, оказался далеко не таким простым, как представлялось изначально. А что, если его слова и правда имеют под собой основание? Может быть, я стал величайшим темным волшебником в результате манипуляций этого старого, иссушенного временем паука? Вдруг я действительно оказался под действием каких-то зелий или «Империуса»? Что ж, визит в «Гринготтс», вероятно, позволит мне прояснить эти вопросы". Продолжение следует...