Потерянный в детстве

Это утро было спокойным. Но всё таким же рутинным. Ненавистный, ранний подъем, каша с сухофруктами, поход с мамой по цветущей вишней аллее. Несмотря на скучную обыденность, её цветы всегда восхищали и радовали мальчика. Он часто рвал парочку цветочков, прыгая чтобы дотянуться. А потом приносил добытую красоту маме. Та ворчала из-за того, что сын портит деревья, но цветы принимала. Отца давно уже не было дома, собственно, как и всегда - тот уходил на рассвете, вдоволь напившись и вздремнув парочку часов. Натаниэль по прежнему держался за руку матери и вёл её на давно изученную по всем фронтам площадку. Одно было различие: мальчик гадал всю дорогу - придёт ли новый знакомый или нет? Подойдя к месту назначения, Нат разочарованно вздохнул. «Ну конечно же, кто бы сомневался. А я ещё надеялся…» С досадой пронеслось в голове. Ведь Эндрю на площадке не было, она вообще была пуста. Собственно, как и всегда, ничего нового. С грустной миной усевшись в песочнице, мальчишка продолжил строить город, смирившись со своим одиночеством. Не впервой такое случалось, да и почему Натаниэль до сих пор надеется, что хоть раз что-то изменится и у него появятся друзья? Ну бред же полный, такого не бывает! Дружба? Что это такое? Это когда дети играют бок о бок, а на следующий день не помнят о существовании друг друга? Даже если так, Нат всё равно в неё никогда не поверит. Если дружба такая и есть, то лучше он будет дружить с мамой. Та, в отличие от остальных детей, про него не забывает. Но всё-таки внутренне хотелось постоянного общения с кем-то кроме матери. Хотелось иной дружбы, не на один день. Видимо, такое счастье сыну Мясника не дано. Приходилось довольствоваться малым: своими замками из песка и приятной тишиной улицы. За работой с песком, мальчишка опять забылся, потеряв счёт времени. Выдернуло его из своей увлечённости чувство чужого взгляда у себя на спине. Обернувшись, Натаниэль с удивлением обнаружил знакомый силуэт и проницательные ореховые глаза. Не веря своим глазам, мальчишка открыто уставился на Эндрю, чуть приоткрыв рот. Тот лишь хмыкнул. — Не пялься. Натаниэль тут же одернул себя, от неожиданности отвернувшись спиной к блондину, нервно сжимая лопатку в руках. Блондин лишь подошёл со спины, смотря на творение парнишки. — Ты успел достроить мост? Спросил Эндрю, кивнув на небольшой мостик из песка. Нат кивнул. — Там ничего сложного, это быстро делается. Да и это маленький мостик. Поможешь сделать побольше? Он тут тоже очень нужен, — спрашивает сын Мясника, оборачиваясь к стоящему позади блондину. — Если хочешь, конечно. Последнюю фразу он говорит менее уверенно, опуская взгляд. Эндрю лишь обходит его и садится на корточки рядом, беря вторую лопатку. — Нужно вырыть ямы с обеих сторон и потом соединить их, превратив в одну большую, чтобы над ними тем самым появился мост? Вдруг спросил Эндрю, оценивающе осматривая мостик поменьше. Нат поразился его догадливости, но лишь растерянно кивнул, тем самым подтвердив что всё так и должно быть. Мальчишки принялись за работу. Рыли ямы, постепенно прокапывая их друг к другу. Корпели молча, но обоих всё устраивало. Покончив с мостом, Натаниэль обернулся в сторону стоящей матери, помахав ей ладошкой. Та, прежде не спускавшая взгляда с сына и того мальчишки, уже разговаривала с кем-то по телефону, озабоченно отмахнувшись от мальчонки. Тот огорчённо вздохнул, смотря теперь на Эндрю. — А где твоя мама? Вдруг спросил Нат, непосредственно и совсем непринуждённо. Блондин поднял совсем не по детски серьёзный взгляд на спросившего. Помолчав пару секунд, он ответил: — Неважно. Не удовлетворившись таким коротким ответом, мальчик не отставал. — А папа? Эндрю, застыл на месте, напрягаясь в спине. — А твой? — Я первый спросил. Натаниэлю совсем не хотелось вспоминать своего отца и что-то вообще о нём рассказывать. Эндрю, видимо, тоже, так как тот не спешил с ответом, замолкнув. Через минуту-полторы Нат всё-таки решил ответить. — А это тоже неважно. На такой ответ Эндрю лишь пожал плечами, немного поморщив нос. Мол, «сам скрываешь от меня что-то, но при этом задаешь личные вопросы» , именно поэтому мальчик не стал отвечать и как либо продолжать этот разговор. Неопределённость настораживала и подгоняла любопытство одновременно, но, набравшись горького опыта, сын Мясника не поддался второму, послушно умолкнув. Остальная часть работы над городом прошла в таком же молчании. Работая бок о бок, ребята и не нуждались в ненужной болтовне, удовлетворяясь лишь присутствием друг друга. Возможно, большего и не нужно, а возможно они просто слишком мало знакомы, чтобы болтать больше. Когда к ним подошла мама Натаниэля, это сработало как знак о том что нужно расходиться по домам. Нат нехотя поднялся, смотря на Эндрю. Тот в ответ смотрел на него, вновь безмолвно прощаясь. Но в этот раз парнишку такой исход не устроил, поэтому он тихо спросил: — Ты же придёшь завтра? Эндрю не изменился в лице, но ответил: — Приду. С этим обещанием Натаниэль со спокойной душой ушёл домой. Ну как со спокойной. Почти…Ему хотелось верить новоиспечённому другу. Хотелось ему довериться.