Другая история

      После завтрака Кохуро стянул еще одну порцию и поспешил к себе. Но на полпути его заметила Юзу, которая с возмущением попросила его вернуться за стол, на что Атанабаши лишь сковано улыбнулся и убежал. Прошмыгнув в свою комнату, он с облегчением выдохнул, прикрыл за собой дверь и, пройдя внутрь, постучал в одну из блеклых створок большого шкафа с коротким:       — Завтрак.       — Спасибо, — выбравшись из шкафа, Рукия забрала поднос и села с ним за письменный стол.       — И все же я не понимаю, — натягивая неудобную форму, тихо, словно про себя, произнес Кохуро, — почему нельзя было сказать сразу?       — О чем? — Кучики удивленно посмотрела на него.       — О том, что тебе негде жить, нечего есть и носить, — нотки возмущения потонули в спокойствии басистого голоса. — Как будто я изверг и не помог бы тебе.       — Я не подумала об этом.       — Проще же украсть, — снисходительно улыбнулся Кохуро. — И ведь не сказала бы, если бы я не заметил на тебе вчера пижаму Юзу.       Не дождавшись ответа, он ушел вниз. Так уж они договорились. Сначала из дома уходил Кохуро и вместе с Мизуиро шел в школу обычным маршрутом, наполненным пустыми разговорами и шумом оживающих улиц. Потом через окно выбиралась Рукия и другим путем добиралась до этого же места. Они могли бы ходить в школу вместе, но у одноклассников подобное вызвало бы еще больше вопросов, которые уже беспокоили Атанабаши частотой своего появления. В стенах учебного заведения они очень много времени проводили вместе, поэтому некоторые охочие до всяких сплетен люди уже связали всю эту историю ненужными нитями. Лишняя осторожность не помешала бы. По крайне мере, так думал сам Кохуро, которому после ухода шинигами продолжать жить в этом обществе.       В обед он тоже предпочел отдалиться от Рукии и отправился на крышу. Прохладный воздух приятно щекотал кожу, а мысли понемногу стали отпускать его, придавая телу какое-то болезненное блаженство. Суматоха сегодняшнего дня уже выбила его из колеи, поэтому такие моменты он искренне любил: они помогали успокоиться и привести мысли в порядок.       — Что с тобой? — поинтересовалась Рукия у Кохуро, который, подперев большую, трубчатую решетку, смотрел куда-то перед собой, практически не моргая.       — Я просто задумался, — он мимолетно глянул на нее, после присел на холодный белесый пол. — И меня ничего не беспокоит. Совсем.       — Это из-за той сцены в классе? — Кучики позволила себе присесть рядом с ним, подогнув под себя ноги.       — Я и не думал, что со всей этой работой так просто отброшу нашу дружбу, — обреченно вздохнул Атанабаши. — Как будто и не дружили никогда…       Эта история началась с мрачного лица Урю, которое мелькнуло где-то поблизости в это сонное утро. Казалось бы, все как всегда, и разговор будет простым до банальности. Но слова Ишиды были странными, и с каждым новым предложением Атанабаши улавливал какую-то нотку злости, которая так и плавала в этих крайностях его речей. Сначала Кохуро ничего не отвечал ему, а просто слушал, попутно подбирая нелепые фразочки для разрядки обстановки. Но вот одно неприятное слово со свистом насело на уши, вот второе. И его уже было не остановить.       Разговор превратился в откровенную ругань, где каждый пытался подобрать больше обвинений для оппонента и говорил, опираясь лишь на собственные эмоции. Со стороны казалось, что они разговаривали вовсе не друг с другом, так как фразы одного сложно было сопоставить фразам второго: получалась сплошная околесица.       Накал эмоций возрастал, одноклассники уже начали игнорировать эту шумную сцену, но ничего не заканчивалось до тех пор, пока Ишида не произнес:       — Я и представить себе не мог, что ты так низко падешь. Уж лучше бы мне показалось.       Она и вовсе выбивалась из всего контекста, поэтому Атанабаши не понимал, что за смысл был сокрыт в этих загадочных словах.       Кохуро окончательно погрузился в раздумья, обдуваемый легким ветерком, но случайно уловил гогот молодых людей с лестничного пролета и позволил себе зацепиться взглядом за этот злосчастный проход — единственный путь на полупустую крышу. Вскоре в проеме показались Мизуиро с Кейго, а за ними здоровяк Садо, который по неизвестной для ребят причине стал просить называть себя Чадом. В руках у него была небольшая и скромная на вид птичья клетка с красивым, белоснежным попугаем внутри. Кейго и Мизуиро крутились вокруг нее и разговаривали с птицей, которая охотно отвечала им, будто понимала их речь.       Кохуро невольно напрягся при одном только взгляде на попугая. Что-то внутри него надломилось и жалобно заскулило, ударив неприятной трелью по барабанным перепонкам. Он поежился, стряхнул неприятный холодок со спины.       — Не волнуйся, — Рукия невольно прочувствовала его настроение. — В этом попугае действительно что-то есть, но не зло. Этому парню ничего не угрожает.       — Это хорошо, — просипел Кохуро, сглотнув часть мыслей вместе с неприятным комом, застрявшим где-то на полпути. — Откуда у тебя эта птица, Чад? — вернув веселую копию самого себя, поинтересовался Атанабаши.       — Я… нашел его, — спокойно ответил Садо, пропустив мимо ушей возмущение Асано по поводу паузы в середине.       — И кто только оставил его? — усмехнулся Кохуро, продолжая наблюдать за парнями, которые сели вокруг клетки и по очереди кормили птицу булочкой. — Все-таки такая талантливая птица.       — Это точно, — улыбнулся ему Мизуиро и резко перевел взгляд на спутницу Атанабаши. — О, Кучики-сан, вы тоже здесь?       — Мне очень нравится обедать на крыше в приятной компании, Коджима-кун, — наигранно ответила ему Рукия, мягко улыбнувшись.       — Вот, слышал? — подхватил Кейго. — Приятной компании. Так что…       — Может, Кучики-сан стесняется сказать тебе правду? — подстегнул его Мизуиро.       — Надо будет заняться этим попугаем, да? — игнорируя дружескую перепалку, тихо поинтересовался Кохуро у Рукии.       Та кивнула и принялась за обед.

***

      После школы Кохуро отправился домой окольными путями. Ему хотелось как можно дольше провести время на улице, втягивая носом этот приятный аромат весны и проветривая голову. Все-таки слова Ишиды сильно задели его, а последняя фраза и вовсе не хотела отпускать, поэтому ему нужно было немного больше времени, чтобы собрать себя по кусочкам в новую версию.       Атанабаши представить себе не мог, что эта работа шинигами начнет понемногу отравлять его обычную жизнь, втискиваясь в ее беззаботные нотки. Но теперь все стало реальностью, и он не знал, что со всем этим делать.       Резкий свист ударил по ушам. Кохуро встрепенулся и замер, но опомнившись поспешил к перекрестку, откуда послышался этот странный звук. Люди стали медленно собираться возле двух раскуроченных машин. Подбежав к небольшой толпе зевак, Атанабаши осмотрелся и заметил знакомую форму на лежащем неподалеку от одной из машин человеке.       — Садо! — неожиданно громко вскрикнул он и подбежал к нему.       Зеваки стали преграждать ему путь, опасаясь непонятно чего, но его паника и рваные фразы убедили их отступить. Склонившись над Садо, Кохуро заметил темно-красные пятна, поэтому уже подумывал поехать вместе с одноклассником в больницу, но неожиданно Ясутора стал подниматься. Его одежда пропахла кровью и со лба стекала багровая струйка, однако Садо не только смог найти в себе силы встать, но выпрямился и немного размялся. Он собирался спокойно уйти, поспешно обхватив рукой клетку с попугаем, которая все это время стояла поблизости, нетронутая никакими катаклизмами, но люди открыто запаниковали и на разных баритонах просили его подождать скорую.       — Если не хочешь в больницу, то пойдем ко мне, — подал голос Кохуро, который сначала минут пять отходил от увиденной картины, а после еще столько же кривился от поднявшегося гомона. — Мой отец сможет оказать тебе первую помощь, у него своя клиника.       — О чем вы говорите, молодой человек? — взорвалась низкая женщина средних лет, заботливо придерживающая какого-то ребенка за руку. Сын ли женщины был этот голубоглазый ангелочек или внук, Кохуро не знал, но запомнил лишь ее манеру грубить даже там, где это просто невозможно. — Ему надо в больницу. В больницу!       — Подождите, — остановил ее возмущения мужчина, стоящий рядом. — Вы говорите о клинике Атанабаши? — поинтересовался он у Кохуро и, получив удовлетворительный ответ, продолжил: — Так она неподалеку. Да и скорая, скорей всего, повезет пострадавших туда. Пусть идут.       Женщина смерила его брезгливым взглядом, но спорить не стала.