По другому

Тобирама уже как полтора года находится в прошлом. И за это время удалось выяснить: 1. Время, которое он помнит не стёрто, а повернуто вспять, дело только в том, что всем, кроме него память стёрли. Это было несложно понять, учитывая, что многих преследовало чувство дежавю от действий, которые они совершали раньше. Зачем ему эта информация он конечно не знал, но она была. Возможно, он мог бы вернуться в будущее. Но. Но, хер его знает, что будет в этом будущем. 2. У клана Сенджу и клана Учиха не такие плохие отношения, как он думал и с этим вполне можно будет работать. И нужно. Жизненно необходимо. 3. Сенджу ведут деловые отношения с Узумаки достаточно давно. Это он, конечно, и до этого знал, в своё время он облазил всю библиотеку и всю отчётность. Но дело не в этом, кого-то из сыновей главы предлагают забрать на два-три года и обучить фуиндзюцу. В качестве жеста дружбы. В прошлом развитии событий Сенджу попросили и просили именно за Тобираму. Узумаки же просто благосклонно согласились. Что произошло в этом временном отрезке он, как ни старался, понять не мог. Как всё могло так перевернуться с ног на голову? Дело, естественно, в нём, ибо больше некому. Но что именно произошло он решительно не понимал. Отправить, опять же, решено было Тобираму, ему эти навыки пригодились бы больше всех. Сенджу отказывать и не думал, до событий, которые ему надо предотвратить как раз три года. Одно из его самых больших упущений в это обучение в прошлой жизни: он не поддерживал хороших отношений с главной ветвью. Да, было уважение, не больше. Самое главное — он не держался Мито и остальных главной ветви. А это плохо. Узумаки будут нужны Конохе, это факт, с которым нельзя спорить. И гораздо лучше бы выстраивать отношения и сейчас. Это у отца неплохие взаимоотношения с Узукаге, Ашиной, а у Хаширамы его не было и Тобираме знатно пришлось побегать, чтоб и брата удачно женить, и в плюсе остаться, и чтоб аловолосые счастливы остались. Тьфу, правду говорят, что дьяволы! Женитьба брата, кстати, была нужна только для укрепления взаимоотношений. Мито Хашираме совершенно не подходит. Будь он уверен в Мадаре больше, с чистой душой бы женил его на химе Узумаки. Может отношения бы у их кланов укрепил. А вот брату бы подобрал кого-то типа Аато. Спокойного, особо не возмущающегося, знающего сколько выпить Хаши можно, а когда его за шкирку надо тащить домой и того, кто вовремя прикроет глаза и состроит дурочку на его неумелые оправдания. А может и на самой Аато бы его женил. И да, срать он хотел, что Хаширама ему брат, а Аато сестра, они сами как такового родства между собой не имеют. Мито же нужен был кто-то более ответственный и серьезный, ей под стать. Как раз вроде Тобирамы или Мадары. Несмотря на то, что она мужа уважала и в целом браком и своим положением была довольна, намучалась химе с ним знатно, даже стыдно перед ней немного было. Да, противоположности притягиваются, но не для фиктивного брака. Это учитывая то, что Хаширама и Мадара любили друг друга, а не кого-то там ещё. Тобирама не был настолько придурком, чтоб этого не заметить. И он решительно сомневался, что что-то изменится и тут. Да, ему часто говорили, что в людских отношениях он полный придурок, только на своих бумажках и может жениться. Но это не так. Скорее он был таковым, да от природы не дано, но годам там к двадцати трём он прекрасно разбирался в человеческой психологии и просто притворялся, что остался таким же придурком. Так удобней. Намного. Меньше лезут. Хотя это все равно никому не мешает. Он отродясь человеком был очень внимательным, цепким, зорким. Тобирама ворчливый, горделивый и честолюбивый. Отходчивый и находчивый. Временами капризный и обнаглевший, да, есть такой грешок. Это делало его отвратной парой многим женщинам, но у него было другое — статус. Сколько его не пытались женить. И через него самого, и через Хашираму, и даже через его учеников. Разве что с помощью Мадары не пытались и на том спасибо. Наверное у Учихи просто глаз бы задергался и он поубивал бы всех к чертям собачьим. Детей Тобирамы Сенджу Мадара бы не пережил. Сейчас он сидел в кабинете у отца и думал над закупкой продовольствия, попутно занимаясь отчетностью. Бутсума позволил ему этим заниматься и лично контролировать, для вида привлекли ещё и Хашираму, но того Тобирама ткнул в отработку основ и вежливо попросил не мешать. На самом деле, мысли его утекли от основного занятия ещё с полчаса назад, когда он заметил, что отряд Сенджу загнал в угол какого-то Учиху, но вместо того чтобы его убить, они повезли его в плен. Вариант был только один — пленник ценный, и, насколько Тобирама помнил, это один из сыновей Таджимы. Не Мадара и не Изуна точно, их чакру бы он узнал — ну как же, клятые-переклятый враг и человек, временами желающий тебя грохнуть — да и сидели они в клановом поселении сейчас. Значит, один из троих рано убитых. От главного занятия он конечно тоже не отвлекался — ещё бы, ему и побольше дел одновременно приходилось делать — но следил очень чутко и едва ли не раньше доносчика просил у отца самому поговорить с этим Учихой. Буцума, что неудивительно, позволил. — Ну здравствуй, Акио-кун, я не ошибаюсь? — мягко поинтересовался у пленника Тобирама. — На допрос отправили ребёнка? Удивительно, — послышался глумливый голос из землянки, в которой держали пленных. — И унизительно для тебя, да? Ты не в том положении, чтобы ёрничать, да и сам-то не сильно старше, всего на год, — он подошёл к собеседнику и с удовлетворением заметил повязку на глазах, их шиноби не полные олигофрены. — Кто ты? — поинтересовался Акио. — Моё имя Тобирама и в твоих интересах сотрудничать, если конечно ты хочешь уйти живым. — Будто Сенджу отпустят меня, у меня нет выхода, вы убьёте меня и заберёте шаринган. — Не делай из нас зверей, мы такие же люди, как Учихи, из плоти и крови, с чакрой, своими сильными и слабыми сторонами, — альбинос не до конца понимал, что хотел донести этими словами, но хуже точно не станет. Только что с ним делать… Убивать точно не вариант, это только обострит клановый конфликт, а отпускать нельзя. С другой стороны и вечного раба держать тоже нельзя. — Что с тобой делать… — в задумчивости пробормотал Тобирама. — Если уж действительно хочешь оказать мне милость, убей меня и уничтожь шаринган. — Ты говоришь слишком взросло для ребенка, кто ты? — резко поворачивается к нему Сенджу. — А ты кто? Ты тоже не тянешь на ребёнка. Мне пришлось слишком рано повзрослеть, потерять двух братьев, терпеть придирки отца, что я не такой замечательный как Мадара, не такой талантливый как Изуна, не такой покладистый как Хизэо, лучше бы умер я, а не Изао… далее-далее-далее, можно не продолжать, — зло выплюнул Акио. Тобирама расслабляет плечи, он ошибся, просто ребёнок, рано познавший боль и ненависть. Похож на того пацана, вырезавшего клан Учих в будущем. Итачи, что ли? Помнится, когда они с Изуной единственный раз пересеклись в чистом мире, Учиха пошутил, что альбиносу надо будет ему руку пожать. Шутка смешная — ситуация страшная, как говорится. — И из-за этого ты обижен на весь мир? Твой отец просто пытается заставить тебя совершенствоваться, он не знает, как иначе и как лучше, братья твои так вообще ни в чём не виновны. Твоя ненависть тебя и погубит, — спокойно отчеканивает он. Мда, у него больше эмоций было, когда он пьяного Хашираму домой тащил. — Легко тебе говорить, придурок. — Ты не в том положении, чтобы зубоскалить, не забывай этого. Ещё хоть одно пренебрежительное слово в мою сторону и мало тебе не покажется. — Даа? И что же ты сделаешь, мамин мальчик? — Акио не успевает до конца договорить фразу, как ему приходится точный удар ногой в сонную артерию. Противник вырубился, на силу удара Тобирама не жаловался даже в возрасте семи лет. Сенджу вышел из помещения, закрывая за собой дверь. — Тобирама-сама? — подаёт голос караульный. — Не давать еды и воды до моего распоряжения, глаз не спускать, — даже не поворачивается альбинос, кратко давая указания. — Есть. Ммм, этот Учиха очень не вовремя! Нужно успеть и информацию стрясти, и отпустить домой так, чтоб это не вызвало особых подозрений. Ещё и учёба у Узумаки в кратчайшие сроки начнется, ну как же всё наслоилось! Голова кругом идёт! Решив уже не возвращаться в кабинет к отцу, тому и так доложат, он бредёт домой. — Мааа, — зовет он. — Ты дома? В ответ только тихий звон фурин, развеваемых ветром. — Нет так нет, — бормочет Тобирама и садится за давно излюбленное дело — фигурки. Дело успокаивало и давало очиститься мыслям, также было довольно полезным. Во-первых, их можно было продавать в столице и других городах, да и вполне неплохо, во-вторых, соклановцам фигурки сына главы жутко нравились и у многих уже стояли такие дома. Взгляд зацепился за того самого мёбу, одну из первых фигурок, отдало теплом в груди. Переполох в клане на следующее утро то, что вполне можно было ожидать. Учихи. Кто бы сомневался. Двигались быстро и скрывая чакру, если в обычное время сенсорике альбиноса это никак бы не помешало, то сейчас он спал. Спал. И поэтому не заметил их. Умелые однако. И очень осведомленные. Детей эвакуировали подальше, а сами отбивали нападение. Отряд был несерьезный — Тобирама и в свои двадцать вышел бы без особых потерь, но ему, увы, семь — естестественно, что у них была только одна цель — спасти сына главы. На Акио естественно все Сенджу забили, даже Тобирама. Его больше интересовали братья и кузины, чем пацанёнок алоглазых. Даже такой ценный.

***

Тобирама спорил с отцом. Ну да, он проебался, но не убивать же его за это! — Он был сыном главы, а ты поболтал с ним ни о чём и вырубил. Очень недальновидно с твоей стороны. — Ну а что сейчас мне сделать? К ним в Ичизоку и выкрадывать опять? Я прокололся один биджев раз! — Один и единственный может быть смертельным, Тобирама, — отрезал отец. — Он же всё-таки ребенок! Что он мог знать?! — Ты знаешь слишком много, откуда у тебя доказательства, что он не такой же? Даже если нельзя было было бы выпытать, можно было бы использовать его в свою пользу. — Ну не до него было! И у него были караульные! — настаивал на своём Тобирама. В конечном итоге он просто развернулся и ушёл. Ему простят. Ему многое прощают. Даже слишком многое. Потому что слишком полезный. Наказание, конечно, будет, но… не такое сильное, какое бывало у братьев и даже Токи с Айной, он, так сказать, всегда выходил сухим из воды.

***

Делегация к Узумаки была, мягко говоря, помпезная. Как и аловолосые приезжали в Коноху, на самом деле. С ним ехали отец, мать, Хаширама, Тока, Айна и ещё двадцать человек. Хикари с Каварамой и Итамой оставались в поселении — дети ещё слишком малы, да и куда тащить женщину, их воспитывающую. Обошлось без происшествий. По прибытию в Узушио им предложили экскурсию, а потом уже обсуждать дела. Айна, что неудивительно, очень быстро смогла найти себе приятелей из Узумаки. Ну что сказать, врождённый талант располагать к себе людей. — Айна-чан, — позвал её Тобирама. Она, быстро извинившись перед новыми знакомыми, подбежала к нему. — Нии-сан? — Пожалуйста, не оставляй Току одну, — подался вперёд Сенджу. — Лучше познакомь её со своими друзьями. Ей итак человеческого общения не хватает. Кузина, быстро проанализировав сказанное, кивнула и, подбежав к сестре, потащила её за руку. Угрюмую язвительную девочку общительные Узумаки восприняли на ура и вполне дружелюбно с ней общались. Хм, ну может и Тока себе кого из Узумаки найдет и на себе же женит.

***

На следующий день была драма. — Больно надо мне таскаться с малолеткой! — гневно топнула ножкой Мито, смотря в глаза своему деду. — Сама-то далеко ушла, химе, — отозвался Тобирама, на что она перевела свой пылающий взгляд с главы клана на него. — Мито, не будь так категорична, Тобирама-кун действительно ненамного младше тебя и хорошо обучается, я уверен — он не доставит тебе проблем, — уверял внучку Ашина. Мито готова была наверное прыгать до луны и растоптать всю резиденцию, лишь бы её точку зрения приняли. Но до луны она не прыгала, резиденцию не топтала, а её точку зрения так никто и не принимал. Она вновь хотела что-то сказать, но не успела и звука произнести, как Тобирама перебил её на вздохе: — Мито-чан, не упрямься ты так, — да, ладно, это запрещенный приём. Узумаки всегда была обезоружена фамильярным к себе отношением от едва знакомых людей и те её притягивали, вместо гнева вызывая любопытство, с возрастом это притупилось, но сейчас-то перед ним одиннадцатилетняя девчонка. Лицо Мито исказило удивление, та застыла, хлопая красивыми глазами. Слов у неё не находилось. Ну точнее они найдутся. Но не сейчас. Повисшую тишину вывернул в свою пользу Ашина: — Ну раз ты больше не возражаешь, Мито-чан, то мы всё решили. Ты берешь Тобираму-куна на своё попечение. Аловолосая только оторопело кивнула. — Я химе! — когда они вышли из кабинета, всё-таки сказала Узумаки. — А я наследник клана, продолжим меряться достижениями? Я действительно не буду доставлять много неудобств, не переживай, — он коротко ей улыбнулся. — Ага, а через три-четыре года меня огорошат вестью «что, держи, Мито-чан, жених твой, поженитесь в будущем, надеюсь вы ладите?» — слишком обиженно бурчала себе под нос девочка. — Да чего ты, — тут же понял её негодование и сопротивление Тобирама. — У меня нет таких планов, а меня не женят без моего ведома, отец считается с моим мнением, Хаши присматривают жён из кланов страны Огня, младших не выдадут из-за уж слишком большой разницы в возрасте, Сенджу не претендуют на твою руку, Мито-чан, — он ободряюще потрепал её по плечу. — Да и боюсь если бы хотели выдать, не спрашивали бы. — У вас правда не было таких планов? — она подняла на него загоревшийся взгляд, Тобирама покачал головой. Вот уж действительно, Мито — не та, кто собирается прогнуться под патриархальные порядки, хоть и Узумаки по отношению к равенству полов уступают только клану альбиносов, где полная гендерная утопия. — Тогда я готова пересмотреть своё к тебе отношение, но если ты действительно не будешь доставлять проблем! — Я редко их доставляю, кстати, держи, подарок, — он протянул Мито аккуратно сделанную фигурку рыси, готовящейся к прыжку. Жена брата (прошлая или будущая время покажет) ассоциировалась как раз не с лисицей, а с рысью. Поэтому и такой выбор подарка. А к всякой самодельной хрени химе тоже была слаба. — Какая красота! Ты сам делал? — глаза девочки блеснули азартом. Да, он определенно уже смог расположить её к себе.

***

— Чего это с тобой? — склонила голову Мито, а пока ещё короткие волосы склонились за ней. — Голова болит просто, — массировал висок Тобирама. Слишком большое скопление незнакомой чакры, к этому надо привыкнуть, хотя бы день и он уже будет в норме. Его сенсорные способности были гигантскими и поэтому он буквально видел с помощью чакры, по цвету и структуре узнавая, что именно делает человек, какие эмоции испытывает и даже говорит человек правду или лжёт. А его пытливый мозг пытался запомнить и освоиться сразу, из-за чего доставлял проблемы. Когда он стал старше, такого уже не было и миссии выполнять было легче, но сейчас он в теле ребёнка и ничего с этим не сделаешь. — Так сильно? — сочувственно спросила химе. — Это связано с моими сенсорными навыками, не волнуйся, — покачал он головой. — И лучше помолчи, Мито-чан. Девочка, собиравшаяся что-то сказать, захлопнула рот и хотела уйти, но Тобирама потянул её за край юкаты и она осталась на месте. Присутствие химе Узумаки всегда действовало на него успокаивающе. Чакра у неё просто прекрасная была.

***

Пока Сенджу находились еще у Узумаки, Мито предпочитала проводить время с Токой, а та и не была очень против, не найдя общего языка с новыми друзьями Айны. Пожалуй, кузина может и не женит на себе никого, но уж точно захомутает.

***

— Мито-чан, ты действительно за волосами ухаживать не умеешь, или прикидываешься? — смотря на неё и оценивая несчастные локоны, спрашивает Тобирама. — А как ты предлагаешь лучше? — лениво отозвалась она. Сенджу расположили в доме главы, возле комнаты его старшей подруги. И он довольно часто видел чем занимается она. — Ты моешь их под кипятком, они так пачкаются быстрее, промывай прохладной водой. И не дери ты их так, когда расчесываешься, повыдираешь как-нибудь. Да и для промывания твоих волос подходит немного другой состав, а не тот, который используешь ты, — уж он-то знал, как ухаживать за волосами, вы волосы Хаширамы видели? А вот он их ещё и чувствовал. В еде например. Придушить ани-чана тогда хотелось нещадно. Да и сам сейчас он носил волосы длиннее. — Хочешь помочь? — Я не хочу смотреть на издевательство над твоими прекрасными волосами, Мито-чан. Так что естественно я тебе помогу, ты же мне помогаешь. Мито слабо на это улыбнулась. Сегодняшняя тренировка её помотала. Тобираму, на самом деле, тоже, но он привык работать очень много и просто сидеть и бездельничать ему было сложно. Через день он лично вымыл ей волосы другим составом и прочесал их. Ещё через день наблюдая, как химе совершала эти же действия сама. Волосы у Мито сейчас были гораздо мягче, чем в деревне потом. Однажды он успокаивал её, гладя по волосам, после известия о смерти её матери из Узушио. Так что, вина здесь только в неправильном уходе за волосами.

***

Фууиндзюду — это сложно и всегда требует предельной концентрации. Лучшими в этом всегда были и будут Узумаки, чуть ниже них стоят одиночки, которые просто положили на изучение печатей свою жизнь. Тобирама ни тем, ни другим не был. Сенджу просто нужны были печати, ибо без них он был как без рук уже долгое время. Первое, что сделал Тобирама после того, как Мито стала его старшим товарищем, это печать на руке, где он обычно хранил много важной и не очень мелочёвки. Например серёжки, подаренные Аато, всегда тихо бряцали и могли запороть всю засаду, но Сенджу они нравились и в повседневное время он их носил. Кунаи, писчие принадлежности, какие то отрывки записок, иногда еда — это все хранилось там. Его ученики всегда были восхищены этим так, будто не знали, что он три года провел у Узумаки на обучении. Дети, что с них взять. В прошлом проживании жизни он едва-едва дотянул до подмастерья у красноволосых. Сейчас же серьезно настроен на мастера по фуину. Так потихоньку прошло три года…