Правосудие Хлои

Впервые Хлоя встречает его, когда выслеживает очередную цель. Тревис Смоук, двадцатисемилетний серийный насильник и убийца, выбирающий своих жертв в ночных клубах. От его рук погибло уже четыре девушки. Изнасилование, затем удушение. По правде говоря, как на серийного убийцу, банален до невозможности — в её коллекции подобных ему оказалось уже с десяток. Как большинство других «банальностей», он попал в её поле зрения благодаря недостаточно скрупулёзной работе полиции — тот подозревался в убийстве последней девушки, Марши Уолт, двадцатидвухлетней студентки, но доказательств оказалось недостаточно. Однако она смогла найти то, что не нашли копы: место, где он занимался своим «хобби», а в нём — трофеи в виде выдранных ногтей с больших пальцев левых ног, которые, как она доподлинно выяснила, принадлежали жертвам. Вот как ей стало известно о трёх других. Итак, теперь она следила и выжидала удобный момент для похищения. Сейчас Хлоя наблюдала за ним в ночном клубе «Люкс». Она не любила подобные места — слишком много шума и хаоса, тогда как её предпочтения были противоположными — тишина и порядок. Но иногда, чтобы сделать уборку, приходится немного испачкаться, не так ли? — Прекрасная леди скучает у меня в гостях? — вдруг вкрадчиво промурлыкал приятный мужской голос рядом с правым ухом. — Бросает тень на меня, как на хозяина. Мне определённо следует это исправить. — Нечего исправлять. Прекрасная леди хочет выпить в одиночестве, — попыталась небрежно отмахнуться она, не желая терять цель из поля зрения. — Но почему же тогда леди столько времени не сводит взгляда с одного конкретного юноши? — не отставал обладатель голоса. — Ты могла бы сыграть куда лучше… Неужели он — то, чего ты истинно желаешь? Хлоя повернулась, собираясь одарить надоеду свои фирменным «мёртвым» взглядом, который она решалась использовать только на незнакомцах вдали от своих «основных мест обитания» (к примеру, с коллегами на работе такое поведение было чересчур несоответствующим и даже разрушительным для её повседневной личины тихой, но приветливой «ботанки»)… и словно провалилась в пару чёрных, как пасмурная ночь, глаз. — Я хочу убить его, — с парадоксальным чувством одновременно принуждения и освобождения произнесла она. — Он изнасиловал, а затем убил четырёх девушек. И сделает это снова… если я не успею разделаться с ним достаточно быстро. — О, — ровно выдал незнакомец, — как любопытно. И ты знаешь это потому, что?.. — Нашла у него ногти жертв с отпечатками его пальцев, — всё в том же трансе откровенничала она. Тут взгляд собеседника потерял свою странную интенсивность, а полные губы в окружении ухоженной щетины изогнулись в ухмылке: — Что ж… тогда мне не следует мешать прекрасной леди развлекаться, — и он одним текучим движением исчез в толпе. Хлоя несколько секунд моргала ему вслед, кажется, впервые в жизни испытывая нечто, по описанию похожее на шок. Какого чёрта сейчас вылетело из её рта? Она что, после стольких лет внезапно потеряла жизненно необходимую способность лгать? — Меня зовут Хлоя Деккер, и я прихожу в ужас при мысли об отнятии чужой жизни, — пробормотала она себе под нос, не боясь быть услышанной благодаря грохочущей музыке. Нет, с этим всё в порядке, ибо враньё аж дважды: убийства являлись её любимым занятием, а ужас — концепцией, с которой она была знакома лишь умозрительно. Но, может быть, это не постоянный эффект, а что-то вроде приступа? Она действительно почувствовала себя странно, смотря в глаза тому щетинистому незнакомцу… Утешала мысль, что тот вряд ли поверил — судя по реакции, он скорее принял это за оригинальный антипикап. Да и немудрено: если сказать случайно встреченному индивиду, что вы собираетесь кого-то убить, он, скорее всего, пальцем у виска покрутит и назовёт хреновым юмористом — потому что никто в здравом уме не делится планами на убийство с окружающими… да и не в здравом — тоже маловероятно. Доверившись своей интуиции, молчавшей об опасности, Хлоя продолжила слежку. Тревис проторчал в клубе до трёх утра и, не найдя подходящую жертву, отправился домой отсыпаться. Она поступила аналогично, однако перед сном погуглила, судя по всему, владельца «Люкса». Незнакомец обрёл имя — Люцифер Морнингстар, самопровозглашённый Дьявол. В Лос-Анджелесе, городе актёров, подобная личность даже не слишком выделялась. Судя по всему, он был неприлично богат, вёл шумный и расточительный образ жизни, полный выпивки, наркотиков и случайных половых связей — ничего, что хоть немного привлекало бы Хлою. Также его бизнес по оказанию разного рода услуг намекал на связи с мафией, однако в базе данных с его именем связывались лишь многочисленные мелкие правонарушения, вроде превышения скорости или публичного оголения. В общем, собранная информация ещё больше убедила её, что «Дьявол» вряд ли воспринял её слова больше, чем просто сарказмом. Вопрос, почему она вообще это выболтала, к сожалению, оставался открытым.

***

Вторая их встреча стала неизмеримо более… экстремальной. Три дня спустя она, одетая в полиэтиленовый комбинезон криминалиста, разбудила нашатырём Тревиса Смоука, голого и примотанного плёнкой к столу. Тот проморгался, сбрасывая дурман от транквилизатора, затем задёргался в попытках освободиться и замычал сквозь скотч на рту. — Тихо! — резко, но не слишком повышая голос приказала Хлоя, хлопнув его ладонью, облачённой в латексную перчатку, по груди. Тот замер, но скорее от неожиданности, чем от послушания. — Я люблю тишину. И ты будешь её соблюдать, когда я уберу скотч. Если нет — я верну его… а потом сделаю тебя чуть меньше, скажем, на какой-нибудь палец, — она посмотрела на него с лёгким прищуром. Тот помедлил, но всё же кивнул — и скотч тут же был сорван с его лица, заставив вскрикнуть. — Что ты за больная сука? Чего тебе надо? — злобно прошипел Тревис, хотя искорку страха в глазах скрыть не смог, отчего она удовлетворённо улыбнулась. — «Сука», — начала вслух размышлять Хлоя, потерев пальцами подбородок. — Такое обзывательство в сторону женщины, что банальней и придумать сложно. Оно ничего во мне не трогает… хотя меня в принципе очень мало что трогает. А вот больная… что ж, думаю, жажда втыкать ножи в людей — действительно не образец идеального психического здоровья, — она пожала плечами. — Однако речь сейчас не обо мне. Узнал помещение? — вопрос дополнился широким взмахом руки на окружение, полностью задрапированное плёнкой. — Знаю, после моей… модификации всё выглядит немного иначе, но… ты провёл здесь слишком много времени, чтобы не узнать. В этом месте ты наслаждался чужими телами, чужой болью и чужой беспомощностью. — Не понимаю, о чём ты! Я ничего подобного не делал! Ты бредишь! — принялся отрицать тот. Она крепко схватила мужчину за челюсть и грубо повернула его голову влево, к стене, на которой висели четыре фото девушек, найденных ею в базе данных среди нераскрытых убийств после идентификации ДНК из ногтей. — Брежу? — холодно усмехнулась Хлоя. — Я так не думаю. Марша Уолт и другие «заговорили» из могил. Твои трофеи оказались очень информативными, — она отпустила его челюсть и сильно надавила на его лоб указательным пальцем, прежде чем отстраниться. — Это место было твоим храмом, в котором ты предавался похоти, удовлетворял жажду насилия и контроля. Ты приводил их сюда, лишал свободы, а затем и жизни. Ты отнимал у них всё. Чудесное было чувство, не так ли? — говоря это, она взяла скальпель, порезала щёку лежавшего на столе, заставив того зашипеть от боли, и собрала пипеткой немного выступившей крови, чтобы затем капнуть на предметное стекло, таким образом беря свой собственный трофей. — Ты… ты меня понимаешь! — с внезапным осознанием выпалил Тревис. — Понимаю, — легко согласилась она. — Именно поэтому мы сейчас здесь. У меня тоже есть жажда контроля, которую время от времени необходимо утолять. Для этого я сделала твой храм своим. Для этого я отобрала у тебя свободу. И очень скоро… — предвкушающая ухмылка медленно исказила её губы, — отберу жизнь. Но, в отличие от своих жертв, ты это заслужил. — Да пошла ты, сука психованная! — во вспышке ненависти выплюнул мужчина. — Я сделаю с тобой то же, что делал с ними! Ты будешь так же визжать, пока я врываюсь в тебя! Я м-мх-х-хм!.. — далее он мог только неразборчиво мычать из-за вернувшегося на рот скотча. — Я сказала соблюдать тишину, — с притворной мягкостью напомнила Хлоя. — Но придурки вроде тебя никогда не слушают, — она взяла нож из своего набора и подошла к ногам Тревиса. — Полагаю, большой палец левой ноги будет символичным. Я бы выдрала ноготь… но моя страсть — резать, а не разрывать, — и она, схватив нужный палец, быстрым движением отсекла его. Бывший владелец пальца приглушённо завыл. Женщина, положив отрезанную часть тела ему на грудь, стала ждать, когда у него начнётся привыкание к боли. Увидев проблеск сознания в его глазах, когда непрерывный вой превратился постанывания, она вновь заговорила. — Знаешь, ты — самый распространённый и скучный тип серийного убийцы. Уже, дай подумать… одиннадцатый? Нет, даже двенадцатый очень похожий на моём счету! И у всех были эти хамские замашки! Уму непостижимо! Складывается впечатление, что вас где-то в тайной лаборатории клонируют! — она фыркнула собственной шутке. Затем любые следы эмоций сползли с её лица. — Но в конечном итоге это не так уж важно. Значение имеет лишь то, что, убив тебя, я не только удовлетворю свою Тёмную Нужду, но и сделаю мир чуть приятнее, безопаснее… чище. Я смотрю на это, как на уборку, — говоря это, она надела на голову пластиковый защитный щиток, затем встала рядом с головой мужчины. — И, делая уборку, в процессе нет-нет, да запачкаешься, правда? Быстрым и точным, отработанным десятки раз движением она ткнула ножом в сонную артерию Тревиса. Кровь начала небольшими фонтанчиками выплёскиваться из раны, но Хлоя не слишком обращала на неё внимание, сосредоточившись на глазах жертвы, становящиеся всё менее осмысленными, и замедляющемся пульсе, бьющем в её ладонь, лежащую на чужой груди. В момент, когда сердце очередного убийцы, сделав последний судорожный удар, навсегда остановилось, а в его глазах пропала последняя искорка жизни, её наполнило знакомое умиротворение. Хлоя сделала шаг от стола и прикрыла глаза, смакуя чувство правильности осуществлённой Охоты, приведшей к моменту, когда напряжение последних недель полностью покинуло нутро, уступив место её личной версии дзена. Да, ещё предстояла утилизация тела, что было далеко не легкой работёнкой… но оно, как и каждый предыдущий раз, того стоило! А затем произошло то, чего не случалось ещё никогда за более чем полтора десятилетия её деятельности — в Комнату-для-убийства вторгся посторонний. Об этом сигнализировали звук открываемой двери и шуршание шторок из плёнки, а также знакомый голос со странным акцентом и мурлыкающими нотками: — А у тебя здесь… мило. Пред распахнувшимися глазами Хлои предстал не кто иной, как Люцифер Морнингстар.