Pas frères.

      — Нам повезло, — хихикнул Николас. Стоило только Лютеру поднять на них руку, как в дверь постучалась опека. И ведь всё из-за какого-то салата!       В дом вошли несколько человек во главе женщины со строгим взглядом. Она придирчиво отметила что-то у себя в бумагах и осмотрелась. Увидела наконец-то детей, её взгляд значительно смягчился, но и не перестала быть от этого неприятной.       — Николас Эстебан Хэммик, Аарон Майкл Миньярд и Эндрю Джозеф Миньярд, — она обвела их взглядом. — Как у вас дела?       Она наконец-то отложила свои вещи и уже всецело посвятила себя детям. По привычке потрепала Хэммика по волосам, Аарону пожала ладонь, а с Эндрю ничего не делала. Просто кивнула. Всё настолько последовательно, что аж жутко. Пока всё равно родители заняты разговором с другими членами опеки. Хотя бы так можно узнать положение дел.       Первый начал Аарон, а не по обыкновению Ники. Женщина была приятно удивлена.       — И как долго будете спрашивать такое? — он вызвал на лице женщины улыбку.       — Пока вещественно не докажу, что вам тут не место, — прямолинейность её всё. — И я забыла представиться Эндрю.       — Знаю вас, вы меня один раз забирали.       Женщина удовлетворённо кивнула.       — Думаю, что тогда нет смысла распыляться на ненужные комплименты.       Поразительно, но Эндрю согласен с её словами. Даже грех не начать импонировать этой женщине.       — Предлагаю прогуляться. Угощу мороженым за свой счёт, — и всем всё равно на то, что сейчас не так тепло.       — Надо было с этого начинать, мисс Айсылу.       Айсылу, кажется, что не была обрадована этим словам: тонна макияжа и казахские корни делали её взгляд злым и высокомерным, но точно не добрым. Оттого все дети на её попечении первое время боялись. Позже, её сильная ладонь казалась детям слишком мягкой и нежной, а во взгляде видели больше, чем обычную заинтересованность работой.       Кто бы знал почему она стала жить в Америке, в мнимой свободе и толерантности.       И пока время идет, дети собрались.       Братья даже особо не позаботились о том, чтобы предупредить предков об уходе. И так ясно как день, что им не до этого. Да и Лютер так и так потом устроит нагоняй троице, а потом заставит насильно каяться в грехах. За что — ответ по-прежнему не известен. Аарон тяжело вздохнул. Уже нервов и сил не хватает.       — Нас ждёт незабываемый день, ребята.       Это уж точно.

***

      Каяться за грехи пришлось на следующий день. Айсылу держала свое слово — весь день провести с детьми. Лишь убедившись, что те крепко спят, а Эндрю хотя бы на кровати плюет в потолок, напоследок поговорила с опекунами и медленно покинула дом. Эндрю не спал, он внимательно проследил за тем, что машина женщины завелась и уехала в закат. Кажется, что немного и такое однажды наступит и с ними, но парень не из тех, кто предпочитает отдаваться судьбе. Он в неё не верил. Верил только в последовательность и закономерность поступков. Убил кого-то — сиди в тюрьме. Сделал добро — получи «бесценную» благодарность. И даже знакомство с другими людьми можно назвать неприятным стечением обстоятельств. Лютер с Марией тому подтверждение.       Мир — закономерность, а люди тому причина.       Не слишком многообещающе звучит.       А Лютер как будто стал осторожнее. Дети восприняли это как что-то, что… не стоит воспринимать спокойно. Мария же трудилась по дому пуще прежнего. Словно пытались не показать свою растерянность. Однако главе семейства не помешало ворваться в комнату братьев и разбудить их с утра пораньше. Помощь в церкви не помешает, от чего Аарон в очередной раз закатывает глаза, морщится и что-то недовольно бурчит.       — Я не выспался-я-а-а. — протянул Ники, вытирая с щеки слюну. — Айсылу как обычно высосала все силы.       — Женщины жестоки, — ответил Аарон.       — Но хотя бы классно день провели.       Близнец кивнул и убежал в ванну. Эндрю, не особо впечатленный, перевернулся на бок. Аарон, конечно, пытался разбудить, но как будто со стенкой общается. И ощущение, что придурок-копия просто издевается.       — Ты… блять.       — Тш-ш! Ты чего! — взволнованно шикнул Хэммик. Звукоизоляция дома откровенно хуёвая, почти что каждый шорох слышно.       — И когда я уже съеду с этого дурдома!       — Когда подрастешь.       — Ты тоже ростом не вышел, Эндрю.       Упомянутый только вздохнул и шумно поднялся с кровати. Сказать, что им «повезло», значит, что ничего не сказать. Казалось бы, кузену уже двадцать лет, а близнецам шестнадцать — вполне себе не маленькая цифра — но свободы совершенно никакой. Только указы, указы, указы. Аарон, если не мечта стать врачом, то точно бы вздернулся на ближайшем дереве, а Ники… ну, горестно бы оплакивал. И если у первого перспективы с самоубийством довольно неплохи, то последний по всей видимости видит кайф в мазохизме. Даже смог бы согласиться повторно поехать в исправительный лагерь от фанатиков праведности, лишь бы Аарон не покидал этот бренный мир. Лицо кривится от одного упоминания.       Но парни встали и пошли. Даже Эндрю не бросил никого, предпочитая узнать эту темную сторону церкви. А всё дело было в воскресной службе, на которую Аарон и Ники ходили почти каждую неделю. Бывали исключения в виде ежемесячной генеральной уборки. Марие довольно трудно убираться самостоятельно, а Хэммики «мягко» намекают на помощь. Хотя женщина иногда отнекивается.       Ну что там, что там не всегда хорошо, но всяко лучше, чем в церкви в присутствии Лютера и других пасторов. А заметив новую жертву в лице ненормального близнеца, так они как орлы окружили его.       — Он пришёл исповедоваться за свои грехи.       Эндрю напрягся и ответил:       — Нет.       — Да.       — Отец! Мы сами покажем всё Эндрю. Дай ему освоиться, — Ники замельтешил и нервно улыбнулся. Перехватить внимание отца получилось. — Он придёт и исповедуется в другой день, он еще не привык.       Лютер громко задышал. Он, как настоящий верующий зачитал часть молитвы шепотом, а потом просто бесшумно шевелил губами. Позже кивнул.       — О господи помилуй, — Ники отвел близнецов в дальний угол, подальше от остальных.       — И что это было?       — Вот ты представляешь Эндрю в церкви, перед иконой, так еще и исповедующегося! Он скорее кровь пустит, будет нам настоящий «Спас на крови»!       — Ники прав, — хмыкнул Эндрю. — В чем проблема уйти?       А реально, в чём? Парни жили, повторяли одно и то же каждую неделю. Всё завертелось настолько, что это превратилось в бездумную рутину. Эндрю появился — появились изменения.       — Сейчас узнаем.       Аарон не против, а Ники всё равно уезжает на следующий день с утра пораньше в Пальметто.       — Опека воспринимает нас в штыки. Лютер не тронет, а Мария и подавно.       И при первой возможности троица братьев сбежала. Они миновали несколько улиц и уже, когда верхушка церкви скрылась за домами, смогли спокойно выдохнуть и идти исследовать город. Эндрю на свободе дышится легче. После колонии и вечного контроля опекунов, он наконец может познать неплохую сторону жизни. Аарон заметил, как близнец старается скрыть эмоции, но в силу возраста всё равно виден щенячий блеск в глазах, а ноги нетерпеливо шагают вперед. И не то чтобы нормальный близнец был сентиментальным, просто это важная часть его жизни.       — Это школа куда ходит Аарон, ну и я когда-то, — Хэммик указал на трехэтажное здание. — Тухлое место, но самое близкое, что тут только есть. Спасибо, что не воскресная школа. Ты тоже тут будешь учиться.       — Ага, но гандонов там сполна хватает. Эндрю, ты отлично и с достоинством пополнишь их ряды.       И они пошли дальше после едкого замечания.       Следующая цель — кафе с тем самым мороженым. У Ники были с собой пожитки, но только монеты и свернутые в неровные трубочки парочка банкнот. На деньгах есть какая-то белая пыль, больше похожая на соль. Эндрю глянул на это с превеликим скептицизмом.       — Сейчас в клубах в обороте крекерная пыль. Тот еще кайф, а зависимости не вызывает, — поспешно объяснил старший и развернул купюры и подул. Остатки пыли слетели на землю. — Мне ванильное, Аарону клубничное с шоколадом, а тебе...       — Шоколадное с шоколадной крошкой и карамелью. Двойной.       — Я тебя обожаю как брата, но ты ахуел.       — Не ной.       — Больно хотелось! Ладно. И вот эту ядреную смесь, пожалуйста.       Эндрю завис и нахмуриося. Он внезапно сказал «Нет» и нахмурился. Аарон выгнул бровь, а Ники непонимающе улыбнулся. Ладно, оба смотрели на ненормального близнеца как на того ещё долбаеба.       — Что «нет»? Ты хочешь уже что-то другое?       Миньярд помельтешил:       — Не говори слово «пожалуйста» в моем присутствии. Терпеть его не могу.       До Аарона пришло осознание, он поджал губы, просто кивнул. Он помнил прекрасные пару месяцев жизни бок о бок с Дрейком и Эндрю. Последние уж очень любили сбегать куда-то без него и честно говоря… Детская ревность брала своё. Аарон несколько раз выказывал свое недовольство, но Эндрю вечно говорил, что ему якобы не повезло. Только лицо было приправлено то ли недовольством, то ли страхом. И Аарон потом понял… Он никогда прежде не испытывал такого животного страха.       Невинный ребенок… И чёрт бы побрал их одинаковое лицо!       Как хорошо, что это потом в скором времени закончилось. Пускай и таким радикальным способом.       — Кстати, я слышал, что со следующей недели ты пойдешь в школу. Лютер что-то нашаманил и ты теперь будешь в одном классе со мной. Тебя вообще не хотели брать из-за судимости.       Братья сели за стол после того как сделали заказ и принялись ждать.       — Мгм.       — Я ожидал большей реакции.       — Вау, я буду учиться. Не знал, что образование дают зэкам, — ни капли радости. Аарон даже оскорбился в некоторой степени.       — Эндрю это не ты с манией к энергетикам и сидению с учебником до самого утра, — Николас закатил глаза и усмехнулся. — Серьезно. Вот начнется студенческая жизнь и что? Ты будешь радоваться каждой сессии?       Аарон тактично ответил:       — Я предпочту повеситься без права на реанимацию.       — Вот все врачи такие!       Хэммик хохотнул.       — Как будто не ты говорил, что лучше умереть, а не сдавать экзамены.       — Потому что я нихуя не делаю.       Вот так-то. Как раз к этому времени принесли мороженое в разноцветных стеклянных вазочках. Эндрю с предвкушением глянул на свое лакомство, Аарон фыркнул. Ну и вкусы у его братца.       — До сахарного диабета недалеко, — нормальный Миньярд поправил очки на переносице и принялся за лакомство.       — А ты спец в медицине, — подразнил Эндрю.       — По крайней мере я пока не знаю кто мог бы быть лучше Аарона в этой сфере, — Ники попытался сгладить углы.       А впрочем спорить даже и не надо было. Эндрю за несколько дней понял насколько его непутевый брат одержим этим всем. Аж жутко, но достойно уважения. Главное, чтобы не сгорбатился за очередным учебником.       Аарон подавился мороженым.

***

      Ники уехал, Эндрю вместе с Аароном стали ходить в школу. Последним двум приходится не особо сладко. На это есть ряд причин, которые не устраивают и учителей, и одноклассников, и самих Миньярдов.       Во-первых, судимость Эндрю. Сам Эндрю не скрывает это, но добавилось ряд проблем, завязанных на попытках затравить. Не хочется спойлерить, но выходило откровенно хуёво. Они даже довели Эндрю до истерической ухмылочки, а Аарона до смеха. Все, кто это видел это казались какими-то сумасшедшими. Никто не верил, что близнецы умеют выражать эмоции.       Во-вторых, лишнее внимание. Все были максимально озадачены, вдохновлены и возбуждены от второго одинакового лица. Ну, это очевидно. Аарон ни разу не упоминал за всё время родословную. Он предпочитал либо ухлестывать за девушками, которым по большей части всё равно на него (после одного раза он больше не пытался смотреть на девушек в принципе), либо сидеть за учебниками всё свое время. В общем, друзей не было, поэтому никто и не знал.       В-третьих, они слишком похожи. Учителя пытались найти отличия, но их максимум — очки на нормальном Миньярде. И то он не всегда их надевал. В общем, их все путали, что раздражало всех.       Причин уйма.       А ещё Эндрю не умеет терпеть, поэтому ни один раз Аарон забирал брата со всяких разборок. За пару месяцев успело надоесть, но спасибо, что дела не доходили до директора. А то с Лютером дел не оберешься… Или всё-таки…       — Только что предок позвонил, — Аарон поправил очки и вздохнул. — Нам пизда.       Кратко и понятно.       — И что дальше?       — Ты в среду отпиздил сына одного пастора, — раздалось в ответ длинное «О-о-о…». — В общем, Лютер Ахуеть какой злой и он едет сюда.       — Жалость какая.       — Ты понимаешь какие он качели нам устроит? — смелый кивок Эндрю. — И это привлечет ещё больше внимания, — кивок. — А ещё Ники проелозит мозги вдоль и поперек по поводу «В порядке ли мы?», — Эндрю ухмыльнулся. — Ты садист или кто? Снова сесть за решетку хочешь?       Эндрю не впечатленно зевнул. Ну и надо же этому тупице всё разжевывать прежде чем толкать пищу в рот!       — Глянь с другой стороны. Больше свидетелей, — лениво протянул ненормальный и хотел продолжить, но его прервал Аарон:       — О-о-о… — по-хитрожопому протянул и прищурился. — Я уловил твою ублюдскую мысль.       — От ублюдка слышу.       Эндрю присел на ступени ко входу в учебное заведение, Аарон повторил действие и лениво снял очки, потерев переносицу. По словам Лютера, он должен быть минут через десять, но судя по всему будет раньше. И был жестокий наказ близнецам: ждать у школы.       — Ты хочешь, чтобы мы от этого ублюдка потерпели парочку побоев?       — Не совсем, но верно мыслишь, — парень потеребил пальцами черные повязки. Недавно для Аарона стало не секретом, что под ними находится холодная сталь, которая «досталась по наследству» от соседа в колонии. — Лютер зол, есть тому причина. Сейчас было бы славно схватить словесных пиздов в присутствии директора. Дома его изведем, получим пару пощечин и разбитую посуду. Потом поплачемся Ники, а дальше дело за малым. Мои звонки всё ещё прослушивает опека. И иногда колония. Не факт, что сработает с первого раза. Ну и план слишком идеален, чтобы он был воплощен.       — Думаю, если мы позвоним Ники во время «побоев», то он тоже не останется в стороне.       Ненормальный Миньярд медленно моргнул и кивнул. Пара месяцев в доме Хэммиков для них не пошла на пользу. Наоборот, жестокие рамки, психологическое давление и жизнь в постоянном контроле. Когда они жили в детском доме, то им на порядок было легче и проще. По крайней мере на них не всегда обращали много внимания, поскольку оба никогда не соглашались уходить в семьи без друг друга, так ещё и контроля меньше. Была благодать.       Даже если бы Тильда, их мать, всё ещё была жива, а не сторчалась в своей комнате спустя пару лет после родов, то Миньярды смело бы выбрали приют. Смотреть на человека в припадке, едва ли не с пеной у рта было противно.       Лютер приехал. Он, растеряв всё самообладание, хлопнул дверцей машины так, что ударило по ушам ближайшим людям.       Мужчина подошел к близнецам, гневно глянул на них и громко выдохнул. Казалось, что ещё немного и слюнями будет брюзжать. Ничего не сказав, троица двинулась к кабинету директора. Сохранялось некоторое время молчание.       — Я крайне расстроен в вас. Аарон, почему ты не остановил брата? Эндрю, я поручился за тебя не просто, чтобы ты снова размахивал руками!       Парни промолчали и это больше разозлило мужчину. Он негодующе всплеснул руками — однако сам говорил про распускание рук — и постучал в кабинет директора. Только получив разрешение, Лютера словно подменили: на его лице появилось непонимание, перемешанное с напускным сожалением и словно ещё «сдулся» в плечах, принимая роль добряка. И вот даже директор не сдержал улыбки. Показушник и лицемер.       А вот к близнецам не было такой доброжелательности. Директор нахмурился, немного стушевался от одинаковых лиц, но предложил им присесть рядом. Так сказать… поговорить.              — Меня предупредили о ситуации.       — Я понимаю, мистер Лютер. Однако я не могу закрыть глаза на не одноразовые попытки Эндрю завести драку.       Лютер снова выпрямился, возрос буквально в два раза и повернулся к близнецам. Те успешно плевали в потолок. Это ещё больше разозлило их опекуна.       — Вы не хотите объясниться?!       — Они все кретины, — начал Аарон спокойно.       — И ублюдки, — дополнил Эндрю.       — Объективно, — согласился с дополнением.       — Миньярды! Следите за языками! — ох, опекун начинает вскипать. — Вы поступили неправильно, не должны были провоцировать драку.       Стоило переглянуться, как близнецы фыркнули.       — А по-твоему тот «святоша» Джеральд не сам провоцировал драку? Ах, точно! Тебе плевать на других, а твоя никому ненужная семья должна только блистать. Как только идет что-то против твоего любимого Господа, так ты сразу тут! Почему же так? Может ты не подумал о том, что Эндрю просто защищался, а он, ты же сам знаешь, только недавно вышел из колонии, где другие порядки. Не будь эгоистом.       Эндрю присвистнул и захохотал.       — Ты меня удивил.       — Вы…       Пришлось сделать пару вдохов, чтобы перестать смеяться.       — …оба…       — Нас двое, поэтому выслушай нашу версию, — ненормальный Миньярд решил тянуть эту палку до конца. — Мы никогда не поверим в твоего бога. Бегункам вроде нас глупо в это верить. А ещё хватит строить из себя добрячка. Нет, я знаю, ты просто хочешь мнимую власть, поэтому ты вечно — вечно — гонишься за своего божка. Признаю, не понял сразу. Но как будто бы ты забиваешь на другие аспекты? Почему ты не спросил у того сопляка кто виноват. Почему вы его не пригласили сюда? А почему не пригласили в кабинет других ребят с кем я дрался? Ты не думал, что они хотели видеть меня слабой добычей? — Эндрю перевел взгляд на директора. — А вы не хотите это поведать мне, а? Как будто бы отчитать сидевшего в колонии легче, да? — он хлопнул руками по столу, что все вздрогнули. — Стоит сказать спасибо, что не избил до смерти.       — Это что вы тут вдвоем устроили?!       — А вы что устроили? — нахмурился Аарон. — Как будто бы мы не знаем, что нас всё равно накажут? Но мы просто предупреждаем: у Эндрю всё время были другие порядки как вести разговоры, а вам бы смотреть из какой чашки пьете потому что в следующий раз в чае окажется не просто сахар. Эндрю, я не могу с ними разговаривать.       Близнец кивнул в приятном удивлении. Вот уж точно тихий омут...       Но зато как было легко. Парни не чувствовали ни капли вины, когда за собой захлопнули дверь и пошли по своим важным делам. Слишком уж они горды собой.       За ними сразу погнался Лютер, словно желая вернуть их обратно, но близнецы четко поставили грань и даже одно касание к плечу могло оказаться фатальным. У Эндрю уже в руке находился нож, а Аарон всё ещё не повернулся.       — Без руки останешься, помни.       — Не забывай с кем ты живешь.       — Никогда не просил о твоем покровительстве.       Мужчина нахмурился.       — Поговорим об этом дома, я вынужден вернуться в кабинет директора.       — Очень интересно, о чём.       Эндрю отступил. Близнецы, ещё немного посмотрев на Лютера, которого определенно ждали в кабинете, развернулись и ушли. Они не сильно представляют, что будет дальше. Возможно Лютер смирится, но не факт.       — Мария уже должна быть дома.       — А она не всегда дома? — насмешливо переспросил Эндрю.       Аарон закатил глаза:       — Вот и почему я тебя ещё нахуй не послал?

***

      Дома было спокойно весь оставшийся день. Мария как всегда радушно приняла детей в дом, посадила за стол с готовой едой. Конечно, было бы здорово дождаться мужа, но судя по всему было дано разрешение Лютера поужинать без них. Странно. Да и женщина перед едой предварительно не помолилась. И где этот святоша пропадает, упуская такое святотатство — хер его знает. Близнецы не особо заинтересованы, Марие же кусок мяса в рот не лезет.       — Аарон, Эндрю... — начала тихо женщина, боясь, что подростки громко на нее среагируют. — Почему вы не хотите стать частью семьи? Я прекрасно знаю, что вы не желали этого, но разве кровные узы для вас не важны?       Парни продолжили есть. Только Аарон понимал, что всё-таки придется ответить на вопрос. Ну уж очень неприятно он витал в воздухе.       — Да, мы не будем семьей никогда. Мы плевать хотели на вас, на семью. Если Ники ещё хочет, то пусть пытается жить с вами, но если мы пробудем с вами до совершеннолетия, то дальше мы разорвем все связи. Нам этот цирк не нужен. У нас есть наследство от Тильды, а образование уж как-нибудь сами получим. Наше благополучие — не ваше собачье дело.       — Ох... Вот в чём дело... — женщина притихла на некоторое время. — Хорошо, я услышала вас. Никогда бы не подумала, что не мне одной всё равно на кровную связь, — она подорвалась с места, так и не прикоснувшись к еде. — Я не голодна, мальчики. Приятного аппетита. Сделаем вид, что этого разговора не было.       Мария ушла в свою комнату. Эндрю и Аарон остались в замешательстве.       Какие странные дела в доме...