Прошлой ночью в Порт-Анджелесе

      Я не заметил, как мы неспеша добрели до гавани. В воздухе витала тишина, которую нарушал лишь лёгкий шорох листьев, колыхавшихся от ночного ветра. Безмолвная луна отражалась в темных водах океана, словно светлая зеркальная дорожка. Звёзды рассыпались по небесному своду, даря ночи загадочную красоту и умиротворение.       Волосы Джессики нежно трепал свежий морской бриз, и она с улыбкой закрыла глаза, наслаждаясь мгновением. Шум волн, разбивающихся о скалы, и солёный аромат океана дарили ей удивительное умиротворение. Она стояла, наблюдая за горизонтом, где небо сливалось с морем в бескрайней голубой бездне.       Я встал за спиной девушки, не замечая ничего вокруг, кроме её присутствия, борясь с желанием вернуть разорванное прикосновение, мне отчаянно не хватало утраченного тепла. Мои пальцы дрожали, когда я протянул руку, но остановился, боясь нарушить эту атмосферу тишины и испугать её. Наконец, немного придя в себя, я осторожно коснулся её волос. Они оказались мягкими на ощупь и пахли морем.       В голове Джессики роились беспорядочные мысли, которые, подобно волнам, растворялись в бесконечной ночи. Время здесь, казалось, остановилось, и каждый миг тянулся, как вечность, в которой были только мы двое.       Я осторожно коснулся её плеча, и девушка наконец обернулась. В её взгляде я увидел странное сочетание удивления и понимания. Мы оба молчали, но это молчание было наполнено чем-то большим, чем просто тишиной. Наши тела были так близко, но всё равно далеки, как два полюса, которые стремятся друг к другу, но пока не могут соединиться. Её тёплое дыхание смешалось с моим.       — Мне бы хотелось тебя поцеловать прямо сейчас, — прошептал я, ощущая в голове приятную легкость. Пытался найти знакомый образ Беллы, чтобы уцепиться за него, не дав себе наделать глупостей, но ее там не было.       — Раньше ты не хотел меня целовать, — прошептала она, не решаясь дотронуться до меня, хотя в ее мыслях явно читалось желание.       — Да, наверное, — согласился я. — Раньше я никогда не думал об этом.       — Ты пьян, Каллен, — усмехнулась Джессика.       Я покачал головой, отрицая сказанные ей слова, обвивая одной рукой тонкую талию, притягивая ближе трепещущую девушку ближе к себе, чувствуя, как долгожданное тепло медленно стало наполнять мое тело.       Может, я действительно пьян? Разве мог я себе позволить нечто подобное еще утром, тем более с ней, особенно с ней?       Не дав ей возможности прийти в себя, я уверенно завладел ее губами. И в этот момент мир вокруг словно растворился, осталось только желанное тепло, которое дарил этот поцелуй. Не было ни шума, ни суеты — только мы вдвоем. Вкус ее кожи, мягкость, едва уловимый запах духов наполнили мои чувства. Каждое прикосновение, каждое движение было настолько естественным, как если бы мы делали это уже тысячу раз.       Впервые я целовал девушку, а в голове не крутилась навязчивая мысль о том, что я должен быть предельно осторожен, дабы не убить ее, увлекшись. Я не был одержим жаждой, а просто целовал, вдыхал аромат, чувствовал сладкий вкус на губах. Впервые в жизни я просто наслаждался чьим-то поцелуем без каких-либо ограничений. И мне хотелось, чтобы он длился вечно.             — Эдвард? — прохрипела Джессика, когда воздуха ее человеческим легким стало не хватать.       — Жаль, что я не подумал об этом раньше, — с лёгкой улыбкой произнёс я, всё ещё не отпуская её из своих объятий.       Действительно, почему? Почему я не дал ей шанс тогда, в самом начале, когда она сидела за соседней партой и томно вздыхала, глядя на меня влюблёнными глазами? Насколько бы другой могла быть моя жизнь, если бы я выбрал Джессику вместо Беллы? С чего я вдруг решил, что Белла моя наречённая, идя на поводу у зова крови? Тишина ее мыслей очаровывала меня, аромат крови кружил голову, заставляя думать, что именно эта девушка была предназначена мне, в то время как ее единственным был вовсе не я. Ведь будь на месте Беллы Джессика, не было бы миллионов душевных терзаний, сомнений, разъедающей горло жажды, постоянного самоконтроля, который иногда граничил с психозом, и чувства вины, съедающего моё нутро… Моя душа не мучилась бы от бесконечных «что если». Всё могло быть так же просто, как сейчас. Так же просто, как дышать. Да, возможно, всё было бы иначе. Возможно, я был бы счастлив.       Джессика протянула руку и нежно коснулась моей щеки кончиками пальцев, а затем покачала головой:       — Ты в порядке? Кажется, ты замёрз.       Я не стал отрицать.       — А ты? — спросил я её. Она пожала плечами. — К утру станет ещё холоднее. Здесь неподалёку есть отель на побережье. Мы можем переночевать там, а утром вернуться в Форкс. Я не хочу, чтобы ты заболела, Джессика, иначе это будет на моей совести.       

***

      Отель оказался небольшим и немного обветшалым. Свободный номер был всего один, но я всё равно забронировал его, планируя оставить девушку спать, а самому вернуться к машине или сходить на охоту, хотя особого желания убивать у меня не было. Утром я бы отвёз её домой в Форкс.       Мы вместе поднялись в номер, и я открыл дверь, пропуская её вперёд.       Джессика неуверенно остановилась на пороге, окинула быстрым взглядом номер и задержалась на двуспальной кровати. Она нервно сглотнула, и её воображение тут же нарисовало определенные сцены с нашим участием, от чего девушке стало не по себе. В её голове кружились мысли: от страха перед неизведанным до возбуждения от того, что она наконец исполнит свои самые потаённые желания.       Я осторожно подтолкнул её ко входу:       — Проходи, здесь явно теплее, чем на улице. Закрой дверь с внутренней стороны, а я переночую в машине. Встретимся утром в холле. Я же обещал доставить тебя в целости и сохранности в Форкс.       Джессика подняла на меня глаза, слегка нахмурившись:       — Ты уверен, Эдвард? Ты замёрз гораздо сильнее меня, — она взяла меня за руку, стараясь согреть, и приятное тепло разлилось по моему телу, как всегда, когда она прикасалась ко мне. — Кровати хватит на двоих, тебе не обязательно возвращаться в машину. Ты же сам заплатил за номер, — осторожно произнесла она.       Я пытался понять ход её мыслей, но они постоянно ускользали от меня, поэтому я просто смотрел в её синие широко распахнутые глаза.       — О, Каллен, я вовсе не собираюсь тебя соблазнять! — Джессика закатила глаза.       Я рассмеялся, снимая куртку и бросая её на ближайшее кресло:       — Вообще-то я думал, что это ты решила, что я пытаюсь соблазнить тебя.       Джессика тоже сняла плащ и присела на край кровати:       — Разве это не так? Ты весь вечер делаешь мне комплименты, целуешь, снял для меня номер… Ты даже предложение мне сделал, Эдвард! А ведь сегодня не Рождество и даже не мой День рождения. Ты пытаешься отомстить Белле, да?       Я присел на корточки возле её ног, снова взял её маленькие пальчики в свои, отчаянно нуждаясь в её тепле:       — Я… не хочу мстить Белле, — сказал я, замолчав на мгновение и обдумывая, что ещё можно добавить. — Для меня всё это гораздо сложнее, чем ты думаешь. После её ухода мне хотелось свернуть шею этому её мальчишке Блэку. Но что бы это изменило? Белла всё равно не вернулась бы. Я просто… Просто хочу быть хоть немного счастливее, чем был этим утром. И ещё я не хотел бы, чтобы ты думала, что я использую тебя, — продолжил я почти шёпотом. — Потому что ты достойна большего, чем быть заменой кому-либо. А я не Майк Ньютон, который пригласил тебя на бал только потому, что его попросила Белла…       Джессика была в ярости, прикусив губу. Я задел её за живое, и её гнев вырвался наружу:       — И что вы все нашли в этой Белле?! Она же двух слов связать не может, отбитая на всю голову серая мышь…— она чуть было не выговорила мне всё, что она думает о своей заклятой подруге, а потом осеклась, вдруг поняв, что это может быть мне неприятно. — Не хочу про нее говорить! Не хочу…       В этот момент у неё словно отключились тормоза, и маска приличия слетела с лица. Джессика потянулась к моим губам, притягивая меня ближе за ворот рубашки. Поцелуй захватил меня с головой, и уже в следующую секунду я перехватил инициативу, повалив девушку на кровать и придавив своим весом к матрасу.       В голове царила странная пустота, в паху стало тесно, но не жажда крови управляла мной в этот момент. Я хотел её всю для себя, каждую частичку её тела, её тепло, которое она так щедро дарила мне.       В любой другой день я бы обязательно ответил на её колкие замечания в адрес моей любимой и защитил её от несправедливых нападок. Но сейчас мне было совершенно безразлично, что Джессика говорит о Белле. Она имела полное право злиться, как и я имел право злиться на Джейкоба, который оказался гораздо более удачливым, чем я.       Впрочем, все мысли о Белле, Джейкобе Блэке и обо всём остальном быстро покинули моё сознание, как только девушка подо мной застонала.       — Джесс, — прохрипел я, отстраняясь и внезапно ощутив странную потребность в воздухе. — Мне, наверное, лучше уйти… — Я посмотрел в её ошалевшие глаза, слушая бешеный стук сердца. — Я пытаюсь поступить правильно.       — Только попробуй меня бросить сейчас, Каллен! — ответила она, тоже с хрипотцой. — Умоляю, только не оставляй меня здесь одну! Пожалуйста, Эдвард… — Джессика схватила меня за руку, не давая встать.       — Ещё немного, и я не смогу остановиться, — честно признался я, слезая с неё, и в этот момент почувствовал странную утрату.       Джессика села, поправила глубокий вырез своей кофточки и, покраснев, стыдливо одернула короткую юбку.       — Ты и Белла? — спросила она. Я покачал головой. — А до неё? — Я снова покачал головой.       Девушка накрутила на палец каштановый локон и произнесла, густо покраснев:       — Ты знаешь, что делать?       — В теории… — пробормотал я, и если бы мог, то тоже покраснел. Вкус её поцелуя всё ещё горел на моих губах. Но я не мог объяснить Джессике, что я, как столетний идиот, ждал свою единственную, а потом всё просрал. Единственная вовсе не моя, а я все еще девственник. И теперь в этом захолустном отеле я собираюсь соблазнить девушку, которую до этой ночи даже представить себе не мог рядом с собой, а теперь просто схожу по ней с ума. — У меня два старших брата, в конце концов. А ты?       — В теории, — сказала она, еще больше смутившись. — Утром я, наверное, буду жалеть о том, что сделала. Я мечтала об этой ночи с тех пор, как ты переступил порог нашей школы, но теперь у меня дрожат руки, и я совсем не такая смелая, как в своих мечтах. Потому что утром ты протрезвеешь и станешь меня избегать. Вернешься к Белле или уедешь в колледж, встретишь там кого-то другого… А если я прогоню тебя сейчас, то пожалею, что это был не ты, когда какой-нибудь придурок из колледжа, вроде Майкла Ньютона, затащит меня в свою постель. И тогда я буду жалеть об этом всю жизнь, о том, что прогнала тебя сегодня, Эдвард.       И я тоже буду сожалеть, если уйду. Но если останусь, то буду мучиться от чувства вины. Я не должен был использовать её доверие и беззащитность в эту странную ночь. Мне захотелось ещё того пойла, которое мы пили в баре, но никто из нас не догадался захватить с собой бутылку.       — Джесс, скажи, что мне делать? — спросил я, глядя ей в глаза.       — Что? — не поняла она. — О! Не знаю. Просто не торопись.       Сделав глубокий вдох, я наслаждался ароматом Джессики. Она все еще пахла морем и чем-то цитрусовым, чуть сладковатым. В отличие от людей, ее близость не вызывала у меня привычной жажды, словно она была не из этого мира.       Я слышал, как бьется ее сердце, как кровь течет по венам, как румянец заливает щеки. Нет, Джессика точно была человеком, но что-то было не так либо с ней, либо со мной, либо с нами обоими. Однако сейчас я не хотел думать об этом, когда она смотрела мне в глаза с таким ожиданием.       Я нежно коснулся её губ в быстром поцелуе, и моя рука легла на её талию.       — Можно? — спросил я, потянув за край её блузки.       Она едва заметно кивнула, и я, не теряя времени, снял блузку через голову и отбросил на кровать. Джессика попыталась прикрыться руками, оставшись передо мной в простом чёрном лифчике. Я окинул её жадным взглядом, любуясь округлой грудью, впалым животом и чуть тронутой загаром кожей.       — Ты красивая, тебе нечего стесняться, — произнёс я.       Она улыбнулась, отнимая руки от груди:       — Эдвард Каллен делает мне комплименты! Сегодня точно не Рождество? Теперь твоя очередь.       В попытке снять рубашку я запутался в рукавах, а затем, не рассчитав силы, резко потянул, и ткань с треском порвалась. Я тихо выругался, а Джессика рассмеялась.       «Тише», — прошептала девушка и, подойдя ко мне, помогла снять остатки рубашки и футболку. Они присоединилась к её блузке, и Джесс протянула руку, начав вырисовывать замысловатые узоры на моей груди.       Я взял её руку в свою и прильнул губами к запястью, ощущая пульсацию синей вены. Мне так хотелось прокусить её зубами и почувствовать вкус её крови, чтобы наконец узнать, кто она — человек или фея из измерения Магикс. Этот дурацкий мультсериал почему-то иногда смотрела Элис.       Я осторожно уложил девушку на кровать, медленно снимая с неё юбку, пока она не осталась в одном нижнем белье. Замешкавшись на мгновение, я снял с себя джинсы. Джессика не отрывала от меня своих широко распахнутых голубых глаз.       Мы почти одновременно избавились от остатков одежды. Нагота вызывала смущение, ведь меня воспитывали иначе чем нынешнее поколение, и я никогда раньше не был настолько открыт и беззащитен перед девушкой.       — Джесс, послушай… Если что-то пойдёт не так, если что-то будет для тебя слишком, просто останови меня, потому что мне так же страшно, как и тебе.       Она едва заметно кивнула.       Мои слова были правдой. Хотя я сотни раз видел это в чужих мыслях, реальность оказалась совсем иной. Я годами возводил свои юношеские идеалы на пьедестал, а теперь сам их оттуда сбросил, наблюдая, как они разлетаются на тысячи осколков.       Прелюдия получилась смазанной, к тому времени меня уже потряхивало от желания и того, что могу кончить, даже не успев начать, и это было бы полным фиаско этого вечера. Точно как семнадцатилетний мальчишка.       — Эдвард, — прошептала Джессика, зарываясь пальцами в мои волосы и осыпая губы легкими поцелуями. — Сейчас… Я готова.       Но она, как и я, была не совсем готова, но отступать было уже поздно и неразумно. Одним глубоким толчком я вошел в нее, и вскоре ощущения новые накрыли нас обоих с головой. Из точки соприкосновения наших тел жар побежал по моим закаменелым венам, и я мог поклясться, что услышал короткий стук моего застывшего сердца. Это было что-то невероятное, с чем не сравнится вкус самой ароматной крови. Даже падение метеорита не смогло бы оторвать меня от нее в тот момент.       — Все хорошо? — спросил я, с трудом преодолевая себя, потому что в ее мыслях читались смятение и боль.       — Да, — кивнула девушка. — Просто слишком много всего… Ты можешь двигаться, только не торопись. Хорошо?       — Я постараюсь, — прошипел я, стараясь не потерять контроль окончательно.       И вот я начал двигаться, стараясь предугадать её желания. Мир вокруг начал наполняться яркими красками. В какой-то момент я услышал её стон, и он, словно сладкая мелодия, разлился в моих ушах. Я нашёл её губы и ощутил особую сладость поцелуя. А затем всё вокруг словно взорвалось фейерверками ни с чем не сравнимого удовольствия, и я рухнул на неё, не в силах хоть немного контролировать происходящее.

***

      Мы лежали, тесно прижавшись друг к другу. Я перебирал её локоны, стараясь быть как можно ближе, словно это было возможно. Мне хотелось, чтобы утро никогда не наступало, но рассвет уже неумолимо приближался.       — Ты наконец согрелся, — прошептала Джессика, вновь рисуя узоры на моей груди.       — Да, мне никогда не было так тепло. С тобой всё в порядке? Я не сделал тебе больно? — спросил я, осознавая, что, несмотря на все мои усилия, я слишком погрузился в свои ощущения, слегка забыв о девушке, что было совсем не по джентельменски.       — Со мной все отлично. Боль была неизбежной, но ты очень старался. Эдвард, — пробормотала она, приподнимаясь на локтях и глядя на меня сверху вниз прямо в глаза. — Твои глаза?       — Что с ними? — спросил я, ощущая странную лёгкость в теле.       — Раньше мне казалось, что они светло-карие или даже золотистые…       — Ммм, да. А разве они не такие? — удивлённо переспросил я, размышляя, не потемнели ли глаза от жажды или желания.       — Теперь они кажутся мне немного зеленоватыми. Удивительно, правда?       Я лишь пожал плечами.       Она уснула, и меня охватило смешанное чувство счастья и стыда. Я только что напоил и затащил в постель девушку, чтобы удовлетворить свои низменные желания и забыть о Белле Свон, которая, возможно, сейчас проводила ночь в объятиях волка. Ярость вновь охватила меня, но я посмотрел на Джессику, мирно спящую рядом, и волна осознания того, что я сделал, накрыла меня с головой.       Джессика Стенли — самая раздражающая девчонка в городе Форкс. Дерзкая и острая на язык, она любила быть в центре внимания, завидовала Белле, вмешивалась в чужие дела, а её фантазии обо мне были слишком громкими и откровенными, но, как оказалось, удивительно совпадали с моими.       Сейчас, во сне, расслабленная и уязвимая, Джессика казалась ещё красивее и невиннее. И она была только моей. Мысль о том, что придурок Ньютон не успел испортить её до того, как эта маленькая фея досталась мне, льстила моему алчному внутреннему я.       «Что дальше?» — спросил я сам себя.       Первой мыслью было сбежать, оставить девушку, но это казалось слишком низким поступком после того, как я воспользовался её невинностью. Я посмотрел на пятна крови на простынях и вдруг осознал, что её кровь не имеет запаха и не вызывает жажды. Только не лизнул простыни, идиот, чтобы проверить свои догадки.       Я снова глубоко вдохнул, вдыхая миллионы различных запахов: аромат её цитрусового шампуня и лёгкий запах духов, затхлый запах комнаты в отеле, в котором мы только что провели ночь, и моющего средства, которым стирали простыни. Однако сама Джессика Стенли не пахла, словно её здесь и вовсе не было. Именно поэтому я мог так легко себя контролировать.       Внезапно мне захотелось прикоснуться к ней ещё раз, провести рукой по тёплому телу, что я и сделал, а потом сам не заметил, как провалился в сладостное забытье.