Одинокие люди: Альтернативный конец

      Кромешная тьма… Страшно… В голове то и дело всплывают неясные образы… Брат… Красные, как пламя глаза… Страшно… Больно… Это не правда!       Едва смог открыть глаза… Всё покрыто туманной пеленой, но смог разглядеть какой-то потолок… Совсем не такой к какому он привык.       Мама! Мама, он проснулся!       Снова тьма.       Он не знает сколько времени так провёл и провёл ли? Всё будто вне времени…       Что-то вливают… Снова и снова… Иногда гадкое… Иногда приемлемое…       Какие-то прикосновения…       Боль…       Тепло…       Мама, с ним всё будет в порядке?       Не одиноко… Так странно…

***

      Сильно жмурясь, мальчишка стал просыпаться. Свет больно бил в глаза, хотя его было и не так уж много. Попытался встать, но вышел лишь сдавленный крик… Живот стал гореть… Больно…       Какой-то грохот поблизости.       — Мама, он проснулся!       Топот пары ног, потом послышался ещё более громкий и тяжёлый топот.       Пока всё это происходило, глаза успели привыкнуть к освещению… Благо был полумрак и потому это было не так сложно.       Тут он увидел рядом с собой какую-то тучную женщину, которая стала прикасаться к его лицу.       — Ты как? Ты понимаешь что происходит? — обеспокоенно расспрашивала она.       — Я… — хрипло начал Вильям. — Больно… — сморщившись, добавил он, почувствовав режущую боль в животе.       — Тогда поспи ещё немного, — лицо стало мягче, а после стала ласково поглаживать… Так тепло…

***

      Следующее пробуждение было намного легче, хотя боль никуда не делась.       Вильям смог хотя бы немного осмотреться и понять, что он находится в какой-то комнате… Очень простенькая, как тот чердак…       Воспоминания резко проникли в голову… Брат… Он так хладнокровно вонзил в него ту деревяшку… Слова крысёныша про ожоги лёгких…       Слезы стали литься всё сильнее от каждой всплывающей картины и вот он уже ревёт во всё горло… Такой жалкий… Никчёмный… Почему он вообще здесь? И где это вообще «здесь»?       — Снова кошмары, да? — он и не заметил как к нему подошли. Это была та же женщина… Она также стала его поглаживать, шепча какие-то нежности и успокаивающие слова.       Стало так больно, но уже где-то гораздо глубже… Только бы это не прекращалось… Только не быть одиноким…       Вилли так и рыдал, пока снова не провалился в сон…

***

      — Сегодня бодрячком, да? — в этот раз был мужчина. Крупный и чем-то похож на того мальчишку Чарли. Он подставил стул и сел рядом. — Как Вы, господин Мориарти?       Вильям отвернулся от своего гостя… Какой он там «господин»? Посмешище да и только!       — Вы не голодны? — продолжал настаивать мужчина. — Вам, как растущему организму, нужно хорошо питаться. Рана у вас уже затягивается, так что можно попробовать поесть и что-то съестное.       — Не хочу.       — Как знаете, но, если что зовите. Сегодня я за Вами буду приглядывать, — с улыбкой оповещал он. — Эдгар меня звать. Если что, так и зовите, — на этих словах он встал.       — А… — подал голос Вилл. Мужчина тут же остановился. — А вы кто вообще? И где я?       Мужчина улыбнулся и слегка поклонился.       — Я — Эдгар Диккенс, — вновь представился он. — Мою жену Вы уже видели — Агата Диккенс. Мы родители Чарли.       — Чарли?.. Тогда понятно… Немного…       — Как могли догадаться, Вы в нашем доме. Если быть точнее, то на окраине Лондона.       — А здесь я почему и как?       — Чарли приволок Вас сюда с раной на животе. Чудо, а не ребёнок. В такую даль и ведь принёс!       — Сумасшедший он…       — Если хотите поговорить с ним, то могу позвать. Он сейчас по хозяйству помогает.       — Не хочу… — снова этот мальчишка… И на кой чёрт ему было его спасать? Ещё и не понятно как!       — Он за Вас очень переживает, — вдруг сообщил мистер Диккенс. — Приходит к Вам при первой возможности, чтобы проверить.       — …Пусть потом зайдёт… При возможности…       — Так и передам, — с улыбкой согласился мужчина.

***

      Скучно… Только потолок, да узоры на нём были хоть каким-то развлечением. Ещё и спать уже совсем не хочется.       — Господин Мориарти, — раздался робкий голос. — К Вам можно?       — Да, заходи, — лениво разрешил мальчик, хотя и был рад тому, что теперь есть кому развеять его скуку.       — Как себя чувствуете? — встав рядом, спросил Чарли.       — Неплохо… Если не двигаюсь, — скривился русый от очередного осознания гадости своего положения.       — Хоть что-то, — мягко улыбнувшись, сказал гость. — У нас нет возможности оказать достойную помощь, но сельский врач Вас осматривал и сказал, что скоро пойдёте на поправку.       — Он знает кто я? Да и вообще кто-то ещё, кроме вас?       — Нет, — качая головой, ответил мальчик. — Мы решили никому не говорить без Вашего ведома, тем более есть некоторые обстоятельства…       — О чем ты?       — Всем известно о чудом уцелевших братьях Мориарти… Альберт, Уильям и их приёмный брат Льюис, — от своих же слов Чарли сник.       — Вот как… — поджав губы, заключил Вилл. — Тогда действительно правильно, что не сказали.       — Для всех вы просто мальчик, оказавшийся в беде.       — Мгм… — согласился пострадавший. — Как ты меня вообще вытащил? Я уже даже не говорю о том, что ты нашёл меня на чердаке, где я и быть не мог!       — Я увидел как Ваши братья спускаются откуда-то, а потом как они стали лазить под лампами, но Вас не увидел с ними. Вот я и решил, пока они не видели проникнуть в дом и подняться… Нашёл не сразу, конечно, комнат много же, — неловко засмеявшись, заметил рассказчик. — Я уже и не надеялся найти, пока не зашёл на чердак, а там Вы… Ну, я стал конструировать переноску из одеял и кусков кровати и аккуратно вывел. Ну, а потом сюда донёс, вернее Вас-то довёз, — ещё один неловкий смешок.       — Удивительно, — вновь поразился Вильям. Этот мальчишка, хоть и был покрепче него, все-таки тяжёлая работа даёт о себе знать, но сделать такое… В одиночку… Уму не постижимо!       — Так, я ведь друга хотел спасти.       — Друга?       От этого замечания, Чарли смутился и, что-то бормоча, запнувшись выбежал из комнаты.       — Он считает меня за друга?.. — это было гораздо удивительней всего остального… Как так вообще вышло?

***

      Прошло ещё несколько дней и Вильям стал идти на поправку, даже мог самостоятельно сесть! Это большой прорыв.       Но сейчас было важное испытание…       — Врач сказал, что Вам уже можно есть обычную пищу, — говорил Эдгар, ставя перед больным тарелку с похлебкой.       — Я готовила как обычно, так как не знаю Ваших предпочтений, но надеюсь придётся по вкусу.       Вилли сначала долго изучал то, что перед ним поставили… Всё деревянное, а не из серебра и фарфора… Это было странно и непривычно для него… И еда эта… Выглядит неплохо, но далеко от того, чем он питался раньше. В других обстоятельствах он, может, и стал бы вредничать, но желудок уже отчаянно просил хоть чего-нибудь.       Сглотнув, мальчик взял ложку и аккуратно окунул в блюдо, став сначала немного водить в нем, чтобы изучить… Много овощей, немного мяса маленькими кусочками… Всяко лучше, чем ничего.       С замиранием сердца Диккенсы наблюдали как ребёнок пробует угощение. Они ожидали всего, но не слёз.       — Что такое? Сильно горячо? — спохватилась женщина, став протягивать руки.       — Нет, — утирая слёзы, ответил Вильям. — Вкусно. Правда вкусно, — и продолжил с охотой есть дальше. Да так, как бы себе никогда раньше не позволил! Он не мог объяснить почему это было так вкусно. Он был готов съесть всё до последней крошки.       Семья с теплотой смотрела на эту картину и сами приступили к трапезе.

***

      — А что Вы делаете? — совсем окрепнув, поинтересовался Вильям у отца семейства, когда заметил его за чем-то занятным.       — Дрова колю, — вытирая пот со лба, ответил мужчина. — Хотите попробовать?       — А можно? — опешил Мориарти.       — Конечно, — с улыбкой разрешил Эдгар и подозвал к себе. Он вручил топор в руки ребёнка и потом они вместе замахнулись, параллельно объясняя что и как. — Сами решитесь?       — Да, — кивнув, Вилли стал следовать инструкциям, но неожиданно орудие оказалось для него слишком тяжёлым и при замахе он свалился на спину.       — Вы-       — Простите! — запаниковал Вильям, чем испугал мужчину. — Я не специально! — ребёнок сжался, а когда Диккенс стал подносит руку, то и вовсе зажмурился… Но вместо удара получил поглаживание по голове.       — Чего Вы так? Чарли тоже в первый раз также упал. В следующий раз уже лучше выйдет, — смеясь, рассказывал мужчина. — Целы хоть? Не ушиблись?       — Н-нет, — от шока Вилли не мог поверить случившемуся… Его не то, что не ударили, а даже поддержали! Слезы снова начали скапливаться на глазах. Ему хотелось получить ещё больше ласки, но не решился даже поддаться.

***

      Вильям уже провёл достаточно много времени, чтобы полностью выздороветь и заметить одну вещь… Разумеется он знал, что обычные люди живут бедно, но ему самому никогда не приходилось задумываться над тем, чтобы всего хватало… А тут он однажды случайно заметил как Агата перебирает запасы и с тяжестью избавляется от непригодного, причитая, что надо быть предусмотрительней.       Эта семья, вероятно, итак сводила концы с концами, а теперь им надо заботится и ещё об одном человеке, от которого никакой пользы… Они уже, наверное, и сами думают над тем куда его деть или даже уже знают просто ищут подходящий момент… Нужно уйти раньше этого самого момента!       Так он, собрав самый минимум, стал красться по дому, но пришлось остановится, когда заметил огонёк от свечи на кухне и услышал тихий разговор.       — Справимся уж как-нибудь. Не в первый раз ведь! — поддерживал Эдгар свою жену.       — Я знаю, но ведь… У нас ведь теперь два мальчика и надо что-то делать, — сердце у невольного слушателя сжалось. Он так не хотел этого услышать! — Может начать продавать рукоделия? — шок. — У меня получается не очень, но уверена, что у нас тут найдутся те, кто оценит.       — Можно, конечно, — задумался мужчина. — У нас, вроде, много ненужной ткани. Можно попробовать игрушки сшить или просто вышивки какие… Радость для глаз тоже ценно.       — Знаю, что может быть сложно, но ты ведь многое умеешь делать. Может и ты найдёшь время для чего-нибудь?       Дальше последовала тишина, видимо отец крепко задумался о чем-то.       — Хорошо бы, конечно. Но ведь ты верно заметила, что у нас теперь двое мальчишек. Нужно и им уделять время. Вилли у нас и вовсе какой-то забитый ребёнок. Не хорошо будет, если не оставим для него никакого времени.       — Ты прав. Чарли, конечно, с ним играет, но это ведь не то… Чтож, — негромкий хлопок. — Будем дальше думать. Всё ради наших мальчиков.       Вилл сам не заметил в какой момент скатился по стене, но понял он только когда прижал колени к себе.

***

      На следующий день он правда откопал старые обрывки тканей, которые точно не будут использоваться.       — Миссис Агата, могу я Вас кое о чем попросить? — нерешительно обратился мальчик.       — Да, конечно.       — А Вы не подскажите где у вас нитки с иголками? Хочу зашить кое-что.       — Конечно, Вильям. А Вы умеете шить?       — Немного, — ложь во благо.       Женщина недолго думая вручила ему ящичек со всем необходимым, но, видимо что-то заподозрив, бегло объяснила как пользоваться содержимым.

***

      — Ай, — очередной укол. — Что ж, так сложно-то?       — Вильям, у Вас что-то случилось? — выглянув из-за двери, интересовался Чарли.       — Иголки случились, — раздражённо бросил мальчик, откинувшись на кровать, раскинув руки в стороны.       — Вы шьете? А что? — уже подойдя ближе спрашивал гость.       — Просто, — со вздохом ответил Мориарти. — Избавляюсь от скуки.       — Понятно, — Чарли залез на кровать, чтобы получше рассмотреть труды друга. — Это цветок?       — Скорей его подобие, — недовольно буркнул, мальчик. — Все пальцы в дырках! — смотря на руки, жаловался он. — Только больше беспокойства…       — Но вышло ведь неплохо, — уже взяв в руки работу, комментировать светлый мальчик. — Можно я потом себе оставлю?       — Хоть сейчас забирай, — отмахнувшись, сказал творец. — Лучше не сделаю уже.       — Глупости! — возмутился Чарли. — Да, эта вышивка не самая удачная, но Вы можете постараться ещё! — на лице вновь расцвела улыбка. — Всё получится!       — Говори со мной проще, — вдруг заявил бывший аристократ.       — Проще? — недоумевал собеседник.       — Как я с тобой… Мне уже противно от этого, — отвёл взгляд Вилли. Уже давно прекрасно осознал, что он потерял всё… Нет ни статуса, ни титула… Так к чему все эти формальности? Хотя их и стало немного меньше со временем, но никуда не делись полностью.       — Правда можно?       — Будешь сомневаться — передумаю.       — Хорошо, Вилли, — конечно, было сказано обращаться проще, но чтоб сразу так!       — В этом весь ты, — с улыбкой смотря на друга, заметил Вильям.       — Я что-то не так сделал? — недоуменно смотрел Чарли.       — Всё так. Будто только и ждал, когда разрешу так бесцеремонно ко мне обращаться!       — Так правда ведь! — не скрывал мальчишка. — А-то этот «Вильям» уже давно приелся.       — Имя ему моё не нравится! — внезапно накинувшись, возмутился Мориарти. — Вот сейчас так накажу! — стал безжалостно щекотать, вызывая смех у своего обидчика.

***

.       Время шло всё дальше. Диккенсы и дальше прилагали все усилия, чтобы обеспечить себя и своих детей, что получалось вполне удачно.       — Господи, — заметив обновление на своём фартуке, удивилась Агата. — Это что за красота?       — Вам правда нравится? — показался Вильям.       — Так это Вы сделали? — не верила женщина. — Когда же успели? И зачем?       — Просто подумал, что так будет лучше… А зачем, — замялся творец. — Это жёлтый пион… Он означает поддержку и выражение заботы. Вам подходит и… Я знаю, что Вы много трудитесь поэтому… Вот, — с каждым словом мальчик становился всё краснее, но, когда обняли, и вовсе побагровел.       — Мне очень приятно, Вильям.       — Вилли… Я просто Вилли, — нерешительно поправил ребёнок.       — Тогда, Вилли, можешь и ко мне свободно обращаться, — она взяла лицо в ладони. — Ты не представляешь как я рада твоему подарку.       — Хорошо, что понравилось, — обнял уже Вилл.

***

      — Думаешь, они не будут против? — удостоверился русый парнишка.       — Ты что?! Они только этого и ждут!       — А, если разозлятся? — всё ещё мешкался Мориарти.       — Не глупи! Иди уже, — бесцеремонно толкнув в сторону родителей, сказал Чарли.       — Вилли, ты чего? — отвлекшись от заточки топора, интересовался Эдгар, в то время как Агата неподалеку занималась стиркой.       — Случилось чего? Или проголодался уже?       — Нет… Не в этом дело, — мальчик сильно занервничал и никак не мог решиться, но и отступать уже глупо. — Мам! Пап! Можно я буду помогать вам зарабатывать?       Повисло молчание.       Диккенсы не могли поверить в сказанное и сначала молча посмотрели друг на друга, чтоб убедится, что не ослышались, а потом на ребёнка, который от смущения сжал глаза, склонив голову.       — Конечно можно, сынок, — ответил Эдгар. Мальчик сразу же удивлённо посмотрел на них.       — Но чем именно ты собираешься помогать, милый?       — А! Я уже давно учусь шить и вышивать. Ну, ты знаешь, мам! И вот я подумал, что могу попробовать! — взволнованно протараторил Вилл. — И, пап, если вы не против идеи, ты не мог бы как-нибудь пойти со мной на рынок? Хочу взять чего-нибудь новенького, а-то я все «черновики» уже испортил, — он очень старался распробовать новые обращения к его невольным опекунам и получше понять их реакцию.       — Хорошо, завтра сходим. Мне все-равно надо продуктами закупиться, да милая?       — Тебе и правда уже давно пора развеяться, а-то сидишь только дома.       — Я много не возьму! И дорогого тоже! — поспешил заверить творец.       — Понимаем, — мягко сказал отец. — Но всё-равно не стесняйся просить. Папка уж что-нибудь придумает, — гордо заявил он.       — Спасибо! — Вильям прям загорелся от всего этого и радостно побежал к Чарли, чтоб доложить о случившемся.       — Вот теперь мы правда его родители, — растрогавшись, прокомментировал Эдгар.       — Счастье-то какое, — утирая слезы, согласилась Агата.

***

      Прошло уже очень много времени и не без трудов начинающего модельера, Диккенсы стали более обеспечены. Как минимум, теперь им не надо так сильно переживать за запасы еды и можно думать о том, что проще купить новое, чем чинить старое, хоть и в меру.       Однако, появилось одно обстоятельство, которое могло омрачить привычный быт.       — Мам. Пап. Я должен вам кое-что сказать, вернее даже попросить…       — Что такое? На тебе будто лица нет, — забеспокоилась Агата.       — Говори, если это так важно.       Глубокий вздох и резко:       — Я хочу поехать во Францию!       — Франция?       — Да. Там есть нужный мне колледж. Да даже если не поступлю, то там много салонов, где могут взять в ученики. Пожалуйста, пустите, — уже склонившись просил юноша.       Родители какое-то время смотрели на сына и решали как поступить. Вопрос финансов уже не стоял так остро, да и Вилли вырос самостоятельным.       От каждой секунды ожидания, волнения становилось всё больше.       — Хорошо, — заключил отец.       — Правда?       — Но только, если у тебя ничего не выйдет, то не бойся вернуться к нам, — говорила мать. — И пиши почаще, хорошо?       — Буду каждый день писать! Спасибо! — радостный парень побежал сообщить новости.       — Вот и понемногу начинают упархать из родного гнезда, — печально, но гордо заключил Эдгар.       — А казалось, что до этого ещё так долго…

***

      — Чарли! — накинувшись со спины на друга, прокричал Вилл. — Знаешь что?       — Пока не скажешь, не знаю, — это уже было привычным делом. Благо сын пошёл в отца и потому крепости и устойчивости хватает, чтоб выдержать такие налёты и не свалиться.       — Родители разрешили уехать во Францию на обучение! — прыгая на месте, оповестил Вильям.       — Вот как? — как-то печально произнёс юноша. — И надолго?       — Ну, на пару лет точно, а если удачно сложиться, то ещё дольше. Но я буду приезжать по возможности и писать очень часто!       — Буду ждать, — мягко улыбнувшись, ответил Чарли.

***

      Обещание было сдержано: письма приходили очень часто, за исключением тех случаев, когда почта по тем или иным причинам задерживалась. Однако, с приездами вышло накладно… Этого, конечно, стоило ожидать, но всё-равно было как-то тяжко… Но семья утешалась тем, что зато с ним всё в порядке.       — Мам? Письма и сегодня не было? — обеспокоенно спрашивал Чарли.       — Нет… Может снова затерялось где-то, — успокаивала женщина, хотя у самой на душе был тайфун и ураган вместе взятые.       — Не нагнетайте. С Вилли точно всё в порядке.       — Да как же? Там же стало не спокойно. Возможно, революция опять назревает или ещё что… Если уже не произошло… — мать переминала в руках тот самый фартук с пионом. Он уже давно был потрёпан, но выкинуть его рука не поднималась.       Диккенсы продолжали ждать хоть каких-то вестей, но с каждым днём это становилось всё тяжелее и тревожнее… Даже рождество не хотелось праздновать. Все мысли были только о потерянном ребёнке.       — Я не знаю. Может уже обратится куда? Или во Францию ехать его искать? — предлагал Эдгар, терпение которого тоже было на исходе.       — А если и с тобой что-то случится?       — Без «и», мам, — поправил Чарли, хотя сам уже начинал думать о худшем.       Как вдруг дверь их дома открылась, занося холод и снег, а также…       — Вилли! — тут же подскочил парень, а следом и родители. — Ты где?.. Почему?.. Что ты тут?.. — пытался сформулировать хоть один вопрос, но не получалось. Хотелось узнать всё.       — Прости-прости. И вы тоже простите, — выглянув из-за спины друга, извинялся гость. — Я просто откладывал, как мог, чтобы приехать и привезти кое-что лично, — с улыбкой объяснялся Вильям.       Но его мало слушали и просто обняли, выражая всю радость от его прибытия и от того, что он жив и здоров.

***

      — Так, — прочистив горло, вступил парень после того как его отогрели и дали переодеться. — Ещё раз прошу прощения, но по-другому просто не получилось. Я итак вас уже несколько лет не видел, а тут появилась возможность.       — И все-равно мог бы хоть предупредить, что надумал приехать. Мы ж волновались! — отчитывал отец.       — Виноват, — неловко посмеявшись, согласился Вилл. — Но так бы сюрприза не вышло.       — Получилось лучше некуда, — закатив глаза, парировал Чарли. — Больше так не делай, ладно?       — Не приезжать? — решил пошутить, но получил лишь строгий взгляд. Коршуны — не иначе! — Понял я! В следующий раз дам знать, чтобы не волновались.       — Вот и славно, — поглаживая блудного сына, проговорила Агата.       — Так ты сказал, что приехал, чтобы и что-то привезти. Что же? — интересовался Эдгар.       — А вот этого не скажу, — задорно ответил юноша. — Узнаете только в праздник.       — Понятно, — удовлетворенно сказал отец. — Милая, давай уже ужином займёмся, а-то мальчик точно голодный, а мы всё сидим.       — Кстати да, — вновь заволновалась мать. — Ты сказал, что экономил, как мог. Надеюсь, не на еде? — строго уточняла она.       — Нет-нет, — подняв руки, отвечал Вильям. — Только в рамках разумного.       — Ладно тогда, — успокоившись, заключила Агата. — Идите пока общайтесь, а-то ждать ещё долго.       Когда родители ушли, Чарли подошёл ближе к другу.       — И что именно в твоем понимании «в рамках разумного»? — сощурившись, уточнял парень.       — То и значит, — закатив глаза, ответил допрашиваемый. — Не голодал и это главное.       — Не голодал он, — передразнил Чарльз. — Знаю тебя. Дай волю и вообще есть не будешь.       — Не начинай, — вставая, парировал собеседник. — Всё же хорошо, да и творца его работа кормит.       — Не буквально же.       — Лучше в комнату уже давай, иначе родители ещё услышат, — шагая в нужном направлении, причитал Вилл. — А ты ещё выше стал, — уже прищурился он. — В доме скоро помещаться перестанешь!       — Зато тебе много места не надо, — усмехнувшись, ответил беловолосый, за что получил книгой в лицо. — Чего творишь? — потирая ушибленное место, требовал.       — А нечего болтать всякое! — уже побежал юноша, предчувствуя беду.       — Не убежишь!

***

      Ну, убегать сильно никто и не собирался, ведь пунктом назначения все-равно была комната Диккенса.       — Решил прям в ловушку забежать?       — А мне есть чего опасаться? — усмехнувшись, уселся на кровать Вильям.       — Только праведного гнева.       — Боюсь-боюсь.       — Мама в честь тебя точно пир устроит, так что стоит.       — К этому я итак был готов, — завалившись, ответил модельер. — Как у тебя дела-то? В письме писал, что учёба полным ходом. Удивительно, что смог пробиться в университет.       — Нет ничего невозможно, — широко улыбаясь, заявил Чарли. — Тем более мою упрямость знаешь.       — Ага. Любого ею задавишь.       Хозяин комнаты также уместился рядом со своим гостем и оба смотрели в потолок.       — Скажи, Вилли… В последних письмах для меня… Ты писал, что очень скучаешь и… Думаешь обо мне, — смущённо и нерешительно говорил Чарльз, то и дело то сглатывая, то сжимая пальцами постель. — Как мне это понимать?       — Как хочешь, — просто ответил Вилл. — Мы оба уже достаточно взрослые.       Диккенс какое-то время всё также лежал, пока не решился притронуться к чужой руке, а потом и вовсе переплел их пальцы, когда не получил никакого сопротивления.       — И как давно?.. — поинтересовался парень.       — Сложно сказать, — все также пиля взглядом потолок, говорил Вилл. — Наверное, ещё в детстве, иначе сложно объяснить почему ещё тогда я не отгонял тебя. Ну, а понял, когда тебя не оказалось рядом… Слишком долго… — Что насчёт тебя?       — Также, наверное. Но понял гораздо раньше… Незадолго до того как ты решил уехать.       — Понятно, — русый прикрыл глаза, явно о чем-то думая.       — Что делать-то будем?       — А нужно? — приоткрыв очи, уточнял модельер. — Мама с папой навряд ли готовы к такому. Они же нас за братьев, можно сказать, считают… Молчу уж об очевидном…       — Я немного о другом, — покраснев, Чарли привстал на локте, чтобы видеть лицо. — Это, конечно, тоже важный вопрос. Но я именно о нас… Ну… Ты хочешь… Отношений?       — Не думал, что увижу тебя настолько нерешительным, — усмехнулся Мориарти. — Как видишь, я не сопротивляюсь, так что решение только за тобой.       — Будто я собираюсь с тобой что-то сделать, — обиженно буркнул Чарльз.       — О, так ты подумал выходит? — от этого вопроса парень только больше засмущался.       — Ни о чём таком я не думал!.. Может самую малость…       Мориарти тоже решил привстать, чтобы получше рассмотреть чужое лицо. Однако, потом это желание сменилось на другое и он стал становится всё ближе…       — Мальчики! Ужин скоро будет готов! Можете потихоньку спускаться!       — И всегда всё на самом интересном… — причитал Вильям. Как вдруг его губ коснулись. Мимолетно, но ощутимо.       — Т-ты чего так внезапно?! — весь раскрасневшийся, требовал модельер.       — Сам ведь хотел, чтобы я был решительным, а ты дал чётко понять чего хочешь, — улыбаясь, объяснялся друг… Или уже партнёр? — Я пойду первым. Ты всё-равно с дороги ещё уставший.       Так Вильям остался один и взяв в руки подушку, уткнулся в неё лицом, чтоб заглушить крик от смущения.

***

      Вот и настало рождество. Семейство весь день копошилось то на кухне, то по дому, чтоб развесить украшения. Другими словами, в доме кипела жизнь.       Грохот раздался где-то на втором этаже, а потом и жалобный «ой».       — Говорил же не лезь, — причитал Чарли, помогая встать.       — Подумаешь не рассчитал немного.       — Что тут у вас? — выглядывая, интересовался отец.       — Да он на чердак полез коробку доставать и с лестницы упал.       — Цел хоть?       — Пострадала только моя гордость, — отряхиваясь, ответил Вильям.       — Что большой, что мал, — пробурчал Эдгар и вернулся к своим делам.       — Будто специально падаю.       — Зато лезешь более, чем специально, — подняв коробку, указал парень, на что получил неодобрительный взгляд. — Правду же говорю.       — Я отомщу, — гордо шагая к родителям, предупредил Вилли. — И пошевеливайся! Там самые нужные украшения!       — Бегу и падаю!       — Вот не надо с него пример брать! — выкрикнул отец.       — Да, па!       Раздался лишь дружеский смех.

***

      Вот и пробила праздничная полночь, а значит пора обмениваться подарками и все стали выходить из обеденного стола, идя кто-куда: в свою комнату или в тайник.       — Вилли, ты уж прости, но мы совсем не ждали твоего приезда, так что, что смогли, то и приобрели, — виновато говорила Агата. По правде в этот раз они забыли и о том, что в другом случае надо было бы что-то отправить. Слишком сильно были взволнованы, чтобы думать о каких-то подарках.       — Ничего, мам. Могли бы и вообще ничего не дарить.       — Ну уж нет! Дарить, так всем! — возмутился Эдгар. — Нечего ещё кого-то обделять.       — Понял-понял, — смирился модельер. — Так, что там у вас? — с любопытством интересовался юноша.       Это оказалась расчёска в футляре. Не самая роскошная и уж тем более не дорогая, но явно выбранная с особой любовью и заботой.       — Знаем ведь как ты любишь за собой ухаживать. И она тебе лишней не будет, — словно оправдывался Эдгар.       — Это очень мило. Спасибо, — искренне радуясь подарку, благодарил он.       У родителей немного отлегло.       В итоге все оказались довольными своими подарками: Чарли от родителей достался новый канцелярский набор, который у него, как у студента, постоянно то терялся, то заканчивались чернила; у самого же Чарли для родителей была брошь и тёплые перчатки, а для Вилли он подготовил внезапно, но платочек с вышивкой, наподобие той, что хранится у него в ящике ещё с детства.       — Решил с меня взять пример? — с ухмылкой принял получатель.       — Возможно, немного.       — Неплохо вышло, — без особой придирчивости, оценил модельер. Видно, что старался и, наверное, также все пальцы исколол. — Теперь моя очередь, — выдвигая свой чемодан, объявил Вильям и стал открывать. — Мам, тебе вот это, — он аккуратно достал платье. — Оно утепленное, так что очень скоро сможешь красоваться им. Все обзавидуются!       — Ого, — искренне удивилась Агата. Её мальчик и ранее шил очень хорошо, но сейчас даже невооружённым взглядом видно, что уровень поднялся. — Вилли, ты сам сшил?       — Конечно. От и до, — гордо ответил модельер. — Так, папе немного попроще, но зато хоть сейчас, — это был большой шарф с именной вышивкой и небольшими узорами на концах.       — Попроще? Да тут же такая мелкая работа! — изучая швы на узорах, прокомментировал Эдгар.       — Ерунда это, — отмахнулся модельер, хотя был горд высокой оценкой. — Чарли, для тебя уж совсем особенное, — он стал доставать книги. — Здесь всё, что тебе может понадобится по учёбе. Ещё и авторский перевод от меня есть.       — Ты перевёл всё это?! — смотря на толщину и количество литературы, изумился парень.       — Ну да. Ты же французский не особо знаешь, а так и подучишь заодно. Раз уж решил выбится в люди, то этот язык тебе не будет лишним, тем более когда высоко поднимешься! Там без него никак, уж поверь.       — Но это так много… — студент мельком взглянул на страницы и заметил над каждой строчкой аккуратный почерк.       — Зато свободные вечера было чем скоротать.       — Вилли…       — Все благодарности и хвалебные речи с радостью выслушаю за бокалом вина, — после этих слов он незамедлительно отправился в их погреб, где уже давно заждались отцовские работы, оставив семью в изумлении.

***

      — Хе-хе, а папа не оплошал! — говорил довольно шагающий в свою комнату Вилии. — Хотя о чем это я? У него всегда вино хорошо выходит!       — Да уж… Вилли, ты вообще отдыхал? — обеспокоенно интересовался Чарли, следуя за модельером.       — Я умею распоряжаться своим временем, — недовольно ответил Мориарти. — И мне не было трудно.       — Как скажешь, — со вздохом принял Диккенс. — Но всё-равно о себе не забывай.       — А я забываю? Уход за собой у меня на постоянной основе!       — Ты ведь знаешь о чем я.       — Знаю и потому не понимаю твоего беспокойства, — развернулся к собеседнику. — Думаешь я иначе выжил бы во Франции за столько времени?       Чарли нечего было на это ответить и лишь мягко улыбнулся. — Надеюсь, будешь приезжать почаще.       — Приложу все усилия для этого. К тому же, после того как всему научусь и заработаю достаточно, открою в Лондоне свой салон, — дойдя до своей двери, заключил Вильям.       — Вилли, — тихо позвал Диккенс.       Вильям повернулся к другу и увидел, что тот высоко держит одну руку, а сам стоит смущенный. Подняв голову верх, заметил омелу в чужих пальцах и сам покраснел, но виду пытался не показывать.       — Мог бы и просто сказать, — развернувшись, указал модельер и поддался чуть вперёд, слегка прикрыв глаза, ожидая соответсвующих действий. Хоть он и показывал свою уверенность, но тело сдавало его с потрахами: от румянца на лице до лёгкой дрожи в руках.       Чарли аккуратно приблизился к желанным губам, а потом стал неуклюже ласкать их, на что ему ответили взаимностью и приобняли за шею. Поцелуй вышел смазанным и крайне неловким, но зато самым нежным и заставляющим растаять без остатка.