wanna be your dog!

Как приятно пахнет трава весной. Май, наверное, вообще любимый в году месяц Сириуса. На улице все уже и так расцвело, уже давно тепло, никакого снега, а впереди ещё целых три летних месяца! Весна — время зелёное, яркое. Вот это Сириусу охуеть как нравилось. Его цвет всегда был зелёным. Он ощущал себя как зелень. Господи-Мерлин, ему бы травником стать. Но Нет, такая профессия ему уж точно не подходит. Его стихия — это гонять на байке. Он так любил свою малышку. И сейчас вздохнул: мотоцикл в ремонте. Точнее: стоял в гараже Сириуса. А оказался он там (в разбитом виде) после того как Джеймс, его лучший друг, в корне неправильно воспользовался этим чудом техники — оно ведь еще и летало! Ну, конечно, Сохатый ведь в своей жизни, кроме мётел, ни на чем больше не летал… Короче говоря, Сириус возможности погонять не имел (а очень хотелось). Поэтому, собравшись с силами, он в последний раз взглянул на бедный мотоцикл и обратился в собаку. Он, не долго думая, побежал в парк. Гулять там было одно удовольствие — особенно с кем-то. С кем-то, кто мог бы поиграть с ним. Джеймс, допустим, бегал с ним наперегонки, Питер бросал палки и мячи (хотя самое лучшее, что только мог сделать Питер для анимагического Сириуса — тоже стать животным. Когда Питер-крыса ползал по Сириусу-собаке, это было довольно приятно. Сириус вообще был очень тактильным человеком. И собакой). И когда его в виде собаки чесали — он просто-напросто плыл под чужими руками (или другими штуками для блохастых). Лили редко с ним водилась, но было и такое, конечно. В целом Сириус считал, что превращаться в собаку было охуеть каким крутым развлечением. (Не считая блох.) Не то, что Сохатый. Тот был оленем. Ну разве сравнится это с собакой? Фу, нет. Сириус даже сравнивать не будет. Какая, вот, польза от оленя в быту?.. Короче, не то это все. Даже крыса Питера годится на большее. Сириус сегодня чувствовал себя очень бодро. Энергии было хоть отнимай. Какое-то детское счастье лилось из него будто ливнем. Он так увлекся мыслями, что не заметил, что играет сейчас с другой собакой. Разумеется, Сириус понимал собачий язык, когда превращался; но и человека он не переставал понимать. — Давай, кто быстрее до забора? — громко лаял он, но собака ему не отвечала. Как будто не слышала его. Бродяга оглянулся, посмотрел по сторонам. Никого. — Тебя как вообще зовут? — спросил он снова. — ГАВ! ГАВ! — ну всё, приехали. Сириус больше не Бродяга… Такое общение — обидно. Или он и правда невнятно гавкал? — Почему не отвечаешь? — не унимался Сириус. — Гав! — ТЫ МЕНЯ ВООБЩЕ ПОНИМАЕШЬ? — опешил он. Нет, не может быть… Чтобы собака и не понимала Сириуса… Нет, не снова. Мэри же сказала, что было это только потому что Сириус очень устал в тот день. Сейчас он чувствует себя куда лучше. Да и вообще… он вроде как веселиться пытался. Мерлин, нужно срочно звонить Сохатому. Срочно. Сову ему, что-ли, послать? Вряд ли Джеймс выучил, как отвечать на магловские звонки. Между тем Бродяга всё ещё лаял. И другая собака лаяла в ответ. Попытки цивилизованно поговорить не увенчались успехом. — ОТВЕТЬ ЖЕ МНЕ! — Сириус кричал со все горло, но вдруг услышал голос: — Боуи, иди сюда! — Сириус радостно повернулся к источнику звука, неужели он снова может нормально говорить с собаками? Или просто этот кобель, с которым Бродяга пытался подружиться, специально с ним так общался? притворялся, что не понимает? — Ха! — заорал Сириус, — я… — он снова опешил. Это говорил человек… не животное. Жаль, конечно. — Боуи! — не унимался человек (парень), — иди сюда. Сириус пригляделся: а этот мальчишка ничего так. Его руки забавно, чутка неловко двигались, призывая к себе питомца. (Боуи… Сириус надеялся, что хотя бы не Дэвид, иначе было бы просто ужасно. Кто вообще называет так своих животных?) Его волосы — русые, песочные, почти как у Питера, только у первого немного более волнистые. Такой аккуратный, но не похожий на детский, носик, а глаза… такие карие… В общем Сириус залип. Боуи все ещё гавкал, Сириус опомнился и тоже стал гавкать. Тот симпатичный парень смутился, казалось, ещё сильнее, хотя не то, чтобы до этого было отчего смущаться. Он стал оглядываться по сторонам, будто собирался сделать что-то аморальное, какое-то нехорошее дело. Вроде бы такой милый человек! А оказывается… На свидание им, видимо, не сходить… Но Сириуса этим не спугнуть, он несмотря на свою проблему, решил, что спасёт бедную собачонку от рук этого маньяка. — Господи, — выдохнул парень, а Сириус напрягся, приготовившись атаковать, — Боуи, давай же, иди сюда, не заставляй меня… — продолжал тот мягко, но обеспокоенно, похоже, побаиваясь Бродягу. Боуи и Сириус снова стали лаять друг на друга (по инициативе Сириуса, разумеется). — Ладно, — светловолосый полез в карман, и Сириус понял, что дело плохо. Сириус побежал к нему, чтобы сбить того с ног, но как только парень заметил это, его глаза распахнулись, (Бродяга этого, конечно, не заметил), он моментально достал из кармана волшебную палочку и стрельнул в Сириуса каким-то заклинанием. Видимо, это было «Замри», потому что Бродяга резко остановился, сам того не понимая, замер. — Прости, — тихо извинился парень, схватил Боуи и зашагал прочь. Так он… волшебник?.. М-да, а Сириус уже такое про него надумал… Хотя, кто знает, что он собирается сделать с этой собачкой дальше? Может, он и вправду хочет поиздеваться над ней? — Махни хвостом два раза, если он держит тебя в заложниках! — заялал Сириус. Ответа, как ожидалось, не последовало. Ладно, Сириус справится. Что ему этот человечишка? Он сам им может стать! Всех спасёт! Сириус не трус! Побежит вслед и, если понадобится, накажет злодея! На вид парню-незнакомцу лет двадцать, как и Сириусу самому. А в Хогвартсе того точно не было, иначе Сириус бы точно его узнал. Так, получается, приезжий? Бродяга опомнился, чары-то уже спали, и последовал за ним и его питомцем. — Боуи, ну я же говорил не убегать, — жалобно сказал парень, — ты разве меня не понимаешь? — он грустно улыбнулся, — мы же одной породы с тобой, — он усмехнулся — все ещё грустно. О Мерлин, он не может быть злодеем. Он, должно быть, в самом деле просто выгуливает собаку. Незнакомец остановился и, проведя ладонью по спине своей собаки, соприкоснулся своим носом с собачьим. Ладно, подумал Сириус, в любом случае им следует познакомиться — несмотря на тон этого знакомства. Возможно, он сможет гладить так и Сириуса. Ему так этого хотелось. Спина аж зачесалась. Бродяга заскулил. Стало как-то странно грустно. Так, Сириус, только не печалься. Не смей. И, кстати говоря, странно, что «Замри» продержались так немного времени. Сириус смог двигаться почти сразу, видно было, что этот светловолосый хорошо умел пользоваться магией. Парочка уже успела уйти далеко вперёд, пока Бродяга задумался, но не будь он Бродягой, если не смог бы их догнать буквально через секунду. Интересно, а как зовут этого парня? Алекс? Макс? А что, если Питер или Джеймс? Будет весело. Сириус хотел засмеяться, но получилось очередное «гав». — Ты все ещё здесь? — тихо спросили Сириуса, но больше за этим никаких слов не последовало — его просто стали выгонять, размахивая руками. Им нужно познакомиться! Сириус не может потерять его из виду. Так хотелось, чтобы его приласкали. Он тявкнул, а сам не заметил. Видимо, у него получилось состроить глазки, потому что парень все же подошёл к нему и аккуратно присел на корточки. Он пригляделся, зачем-то понюхал Бродягу и, наконец, почесал его за ухом своей рукой. О, что вытворяли его пальцы! Чудо! Сириус улыбался так, что казалось, его лицо может треснуть. И, Мерлин, как же хорошо, что на собачьем лице этого не видно! — Эй, отстань от него, — сказал Боуи. Сириус его понял! Да этот парень — волшебник в всех смыслах этого слова! — Ладно, идём, — сказал тот своему псу. — Ах, ты! — начал Сириус, но тут же услышал лай. Он снова не понял ни слова… Сириус почувствовал, как дует ветер. Холодно. — Прости, — шепнул парень. Очень-очень тихо. Бродяга, если бы не был животным, заплакал бы сейчас. Не разрыдался конечно, но слезу бы пустил. Животные плачут не так, как люди. Но им тоже бывает обидно и больно. Сириус был расстроен, но шанс он свой не упустит. Он хотел дойти с ними до их дома (а он надеялся, что они идут именно домой) и потом, уже человеком, прийти туда, погулять по району и совершенно случайно встретиться вновь. И познакомиться, но теперь уже по-человечески. Он решил, что если пойдёт поодаль от них, то никто ничего не заметит. Так и вышло. Сириус продолжал переставлять лапы и удивлялся, почему это в такой день никого нет на улице. День — прекрасный! В этом парке ни души, кроме них троих. Сириус вдруг вспомнил их с Мародёрами первые дни выпуска из Хогвартса: все экзамены сданы, выпускной тоже прошёл, они полны энтузиазма и желания показать себя миру. Но вместо этого они втроём весь день бегают по парку. Это воспоминание — одно из самых важных для Сириуса, какое-то даже сокровенное. Лили с Джеймсом тогда ещё даже женаты не были. А сейчас они уже полгода брака отмечать собираются… Сейчас, вообще, все по-другому. Ладно они — Джеймс и Лили — отделились от их компании — оно и понятно, медовый месяц, все дела. Но Питер! Он тоже… нашёл себе предмет обожания. И кого? Мэри! Теперь Питер стоит на месте Джеймса: попробуй добиться Мэри — так легко не сможешь! Внезапно Сириус заметил, что замечтался и потерял свою (ну почти) компанию. Черт! Где они? Пожалуйста, хоть бы не ушли далеко! Сириус заозирался по сторонам. Нет. И там тоже нет. Что делать? Куда бежать? Сириус чуть не заскулил от безнадёжности, но вспомнил, что всё же он собака, а значит, может найти их с помощью своего прекрасно развитого нюха! «Хороший пёсик», — подумал он про себя. Получается, нужно просто найти собачий след. Все так просто! Он стал ходить вокруг себя и нюхать, нюхать, нюхать. Кажется, туда! Как сильно пахло от этого пса, Бродяга удивился этому факту, будто там их двое. Вскоре он уже совсем нагнал своих будущих друзей. Стойте, это… не они… Сириус бежал рядом с ними, только немного сзади, и тряс головой. Нет, не может быть! Неужели и его нюх ошибся? Вдруг Сириус почувствовал сильную слабость, в глазах всё плыло, в ушах звенело, как бывает, когда превращаешься в животное, но ощущалось это в несколько раз сильнее. Голова закружилась ещё больше, хотя он перестал мотать ею из стороны в сторону, он не понимал, что вообще происходит. Сириус очнулся через несколько секунд, когда приложил руки к лицу и осознал, что руки — человеческие. Вот же черт… Он, что, превратился и сам этого не понял?.. Хоть бы этот парень уже ушёл. Будет не очень хорошо, если кто-то его заметит. Но несмотря на эту здравую мысль, Сириус прокричал: — Блять! Кареглазый (не Сириус, у него — голубые) стоял смирно, выпучив свои карие глаза и чуть приоткрыв рот. Сириус заметил это, как только сам поднял свои глаза вверх. Так значит, он не ошибался, когда бежал в эту сторону. Господи, Сириус так испугался, что — не туда, что снова — что-то не то. Как же хорошо, что в этот раз он принял верное решение. Хотя… — Стой, — сказал решительно Сириус. Он хоть и раскрылся, став человеком, но это вовсе не значит, что тому разрешено убегать. Вдруг он знает, что Сириус не зарегистрирован, как анимаг? — Подожди, я всё объясню! — Ты… я… пойду. — Нет, — Сириус встал с земли, даже не отряхнувшись от грязи, аккуратно подошёл к парню, — я Сириус… — Ты… — он указал в пустоту, — ты же собака… — Я анимаг. Ты — волшебник. Мы вроде, эм… — Сириус надеялся, что пояснять дальше не придётся, и тот поймёт, что имел в виду Сириус. Но парень так ничего и не ответил. Он просто стоял, застывший на одном месте, в одном положении, будто боялся пошевелиться. Неужели Сириус его так напугал? — Всё в порядке? — спросил Сириус, — прости, что напугал. Но и после этих слов тот стоял неподвижно. На лице — ноль эмоций. Может, у него болезнь какая?.. — Тебя как зовут? — Сириус и сам уже перепугался, — я Сириус, — он протянул руку несмело. — Я… Меня… Римус зовут… — он протянул свою руку в ответ, но ещё более несмело. Кажется, она тряслась. — С тобой всё хорошо? — спросил Сириус вновь. Но Римус лишь одёрнул руку, так и не поздоровавшись. Сириус нахмурился. — Да, — ответил Римус. — Пойду… я… — и шагнул в сторону своего пса. — Нет, давай… подожди, — Сириус схватил его за плечо, а тот несильно вздрогнул. Он обернулся. И только в этот момент Сириус заметил, что на лице у Римуса были рассыпаны не только веснушки, точнее их почти и не было — это были шрамы. Мелкие шрамы — тонкие полосочки, были на всем его лице и на руках тоже. Сириус шумно выдохнул. Римус как будто сжался всем телом. Где он побывал? Почему он весь… такой? — Может быть, — начал ещё раз Сириус, — ты не против познакомиться? Римус выпучил глаза удивлённо, было видно, что он не ожидал таких слов. Сириусу показалось, что в глазах у него загорелся огонёк надежды, но только на секунду — сразу потух, и Римус мелко закачал головой, повторяя «нет-нет-нет». — Хочешь, я провожу тебя до дома? Ты где живёшь? — попытался Сириус. Теперь Римус уже не казался ему маньяком — напротив, Сириус подумал, что это Римус тут жертва. Ему стало как-то очень тревожно. — Нет, я сам, тут не далеко, можно и одному, я, э… Лицо Римуса все ещё не выражало никаких сильных эмоций, что было странно видеть Сириусу. Он привык, что все люди рядом громко заливисто смеются, улыбаются, плачут, кричат, на худой конец. Нет, Сириус разумеется слышал о каких-нибудь там интровертах, которые не особо любят быть в обществе, он знал, что существуют застенчивые люди — Питер, например, но чтобы прямо так… Римус боялся его. — Прости, — сказал Сириус, уже совсем отчаявшийся. А Римус то ли расслабился, то ли наоборот напрягся ещё больше — Сириус не понял. Сириус не хотел его пугать. Но теперь ему стало ещё интереснее с ним познакомиться. Сириус даже почувствовал себя эгоистом, но ничего не смог с этим сделать — ему так любопытно узнать, почему Римус так странно на него реагировал. — Встретимся ещё? — предложил Сириус, — я буду ждать тебя — вас — в парке. — Он имел в виду Боуи. — Приходите, я часто здесь. — Ага, — ответил Римус. — До встречи, получается? — Получается, — неловко ответил тот. Сириус улыбнулся Римусу, пытаясь выглядеть при этом как можно более приветливо и доброжелательно. Римус улыбнулся в ответ. Губы Сириуса расплылись в ещё большей улыбке, и он попытался не усмехнуться. Римус медленно стал отдаляться от Сириуса, Сириус помахал ему ладонью в знак прощания, Римус сделал то же. Боуи вообще след простыл — убежал вперёд, ничего не видя. (Бродяге было знакомо это чувство: бежать, бежать, бежать, не оглядываясь). Сириус смотрел на фигуру парня, идущего вдоль тропинки. Когда он зашёл за угол, Сириус опустил взгляд на себя. Большая часть его одежды была в земле — он стал отряхивать её. Риск Сириус любил. Экстрим — это хорошее чувство, дающее ему желание двигаться дальше. Но несмотря на это он не собирался пытаться стать собакой. Всё же это казалось не той проблемой, с которой Сириус хотел бы бороться упертостью. Да и смысл? Он устал — теперь уже точно. А значит, неминуемо станет снова человеком. Как все-таки странно вышло: Сириус смутил человека, наверняка разозлил собаку и ввязался в новую авантюру: желание узнать побольше о Римусе становилось всё сильнее. Сириус все ещё удивлялся, что проведя столько времени в этом парке, до сих пор не встретил ни одного человека, кроме Римуса и какой-то бабули, но и та была вдалелке. Сириус не выдержал — Бродяга рвался наружу: идти было пыткой — очень скучно. Он попытался. Стал животным всего на несколько секунд — и обратно — человек. Ну ничего, Мэри может с этим помочь. Сириус надеялся на это. Но ждать так долго Сириус не может, он попытается сделать это вновь: стать псом. До дома оставалось всего лишь каких-то двадцать минут пешком. Скоро он отдохнёт. Но перед тем как отдыхать, нужно хорошенько устать. Он свернул в сторону качелей.