Небо идеально покрытое синяками

Я проснулся, когда за окном только-только начало светать. Было жарко из-за рядом лежащего Чейза, чья кожа буквально источала тепло. Выскользнув из его захвата, я приготовил одежду для сегодняшнего дня, прочитал лекцию по экономике, а после не знал, чем ещё мог себя занять. Оставалось два с половиной часа до первой пары. Бросив взгляд на Чейза, в голове моментально возникла идея... Я вырвал лист бумаги из тетради и быстро, корявым почерком начал записывать все возникшие в голове предложения по пунктам. В итоге я почти исписал лист с двух сторон и был уверен, что ничего не упустил. Глянув на время, я понял, что потратил на это целый час, пытаясь не забыть ни о чем и внимательно обдумывая каждый пункт. В общем, проторчав в комнате примерно полчаса, пытаясь занять себя чём-нибудь ещё, кроме писанины, я сдался и, переодевшись в одежду на выход, собрался выйти из комнаты, как услышал заспавшийся низкий голос Чейза: — Ты куда? Пора вставать? Обернувшись, я глянул на сонное, но отдохнувшее лицо парня. Он быстро моргал, видимо, пытаясь привести зрение в норму. — Нет, ещё целый час до занятий. Хотел зайти сначала на работу, а после уже в университет. Можешь ещё поспать. — Ты теперь работаешь? — Да. В кафе. Барменом. Он дернул уголком губ. Я не совсем понял, что это означало, но спрашивать не стал. У меня было много дел, помимо возни с Чейзом. — Подождёшь, пока я приведу себя в порядок? Хочу пойти с тобой и выпить кофе. Я покачал головой, выставляя ладонь перед собой. — Прежде, чем мы продолжим разговаривать друг с другом, нужно решить многие недопонимания, возникшие между нами за этот год. Я подготовил список требований. Ты не обязан выполнять их и следовать им, однако если хочешь, чтобы мы поддерживали какое-никакое общение, нужно будет поставить галочку напротив каждого из пунктов без исключения. Также ты можешь принести мне свой список и обсудить требования и правила, с которыми мне придётся считаться. Я больше не собираюсь терпеть твои выходки Чейз, ведь я прекрасно жил эти два месяца без тебя, — улыбнувшись, заявил я. — Вчера ты говорил, что сожалеешь о многом, так, будь добр, докажи это. Чейз растерянно и непонимающе глядел на меня, сидя на кровати и хлопая сонными глазами. — Где список? — моментально восстановил он контроль над своими эмоциями, ища глазами лист бумаги. — На столе, — услужливо подсказал я и распахнул дверь комнаты. — И до тех пор, пока не решишься принять всё, что там написано... не говори со мной. Я вышел за дверь и закрыл её за собой, оставляя Хадсона со списком в руках. ЧЕЙЗ. Первым и самым ожидаемым условием было: «1) Рассказать мне всё то, что скрываешь от меня». И если это я ещё мог понять и признать справедливым, то что означало, например: «12) То, как ты вёл себя прошлой ночью... не делай так больше». Что, блять? О чем вообще речь? Не спать с ним, не разговаривать, не смотреть на него? Мог хотя бы уточнить, что имеет в виду. Я сжал переносицу, читая каждую строчку.

«Список моих требований

1) Рассказать мне всё то, что скрываешь от меня. 2) Пройти лечение у специалистов. Понимаю, ты не хочешь делать это у Логана, однако есть очень много других квалифицированных психиатров и психотерапевтов. 3) Перестань бить людей. Проблемы можно решить гуманными способами. 4) Будь более стабильным. Из-за твоих участившихся пропаж, я не могу завершить многие проекты. Хотя бы предупреждай, прежде чем сваливать непонятно куда. 5) Следи за своими словами. Твои речи ужасно ядовиты! Бывает, что я видеть тебя не хочу, после случайного разговора. 6) Перестань быть мудаком. 7) Поговори с Ником и разберись до конца в ситуации с предательством. Тебе самому легче станет. 8) Береги Долорес. 9) Не проворачивай ничего «темного». Иногда у меня складывается ощущение, что ты этим занимаешься. 10) Будь хоть иногда собой, сухарь. Видеть твою улыбку = произойти чему-то из ряда вон выходящему. 11) Устрой мне ещё одну поездку на мотоцикле. Не смей игнорировать это условие только оттого, что оно, по-твоему, менее значимо! Это не так. 12) То, как ты вёл себя прошлой ночью... не делай так больше. 13) Расскажи мне, почему помог с тем проектом по египетским пирамидам, который по сути ты не был обязан готовить». Я ожидал, чего угодно, но только не того, что получил в итоге. Требования Ноена меня шокировали. Признаться, я ждал чего-то жесткого, однако на деле вышло так, что даже этими «требованиями» он хотел помочь мне. Тошнота поднялась к горлу. Как он может беспокоиться обо мне, о моей сестре, когда я поступал с ним по-свински раз за разом? Сжав лист бумаги, я провёл рукой по лицу, пытаясь собраться. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы искупить вину. НОЕН. Я успел до начала пар сбегать в кафе, чтобы найти Райли, однако оно было закрыто. Отругав себя за безалаберность, я потопал в университет. Можно ведь было догадаться, что кафе в такое время будет закрыто. Немного подрастеряв энтузиазм в предвкушении нового рабочего дня, я добрался до аудитории, где у нас должна была пройти лекция по экономике. Вчерашняя ночь, что я провёл с Чейзом, позволила мне чувствовать себя лучше. Мне больше не приходилось обременять себя мыслями о его пропаже, о Долорес (ведь то, что Чейз был сейчас здесь, подтверждало нахождение девочки в безопасности). Я мог сосредоточиться на учёбе и работе. В общем, как бы я ни был расстроен из-за утренней неудачи с кафе, позитивный настрой всё ещё поблёскивал где-то глубоко внутри меня. Декан факультета Льюис зашёл в аудиторию, и все моментально затихли. Должна была быть пара мисс Браун, поэтому все растерянно озирались по сторонам, перешептываясь. Что здесь забыл Льюис? — Доброе утро, студенты. Я не отниму у вас много времени. Нужно сделать объявление! Как вы знаете, наш факультет не занимает в рейтинге первых мест по количеству поступивших... Я закатил глаза. Всё ясно: он просто хочет попросить нас прорекламировать факультет за пределами университета. Вытащив из сумки наушники, я сунул их в уши и включил более-менее приятную музыку, чтобы убить время. Только я прикрыл глаза, чтобы ненадолго отстраниться от внешнего мира, как кто-то опустился на соседнее место рядом со мной и дернул за провод наушников. Я нехотя открыл глаза, вопросительно уставившись на по-дурацки улыбающегося Чейза. Убавив громкость в наушниках, произнёс: — Я же сказал тебе не разговаривать со мной. — Ты сказал не разговаривать с тобой, пока я не приму все условия в списке. Мне не нужно много времени для этого. Я согласен. На всё. Выгнув бровь, я недоверчиво уточнил: — И даже на второе условие? — На всё, — повторил он. — Если тебе того хочется, то я сделаю это. Я пожал плечами, прекрасно зная, что всё это затянется на неопределённый срок. Уверен, Чейз будет тянуть, в надежде, что я сам обо всем в скором времени забуду. Но это не так. Пусть даже не рассчитывает на это. В последнее время моя память значительно прокачалась, так что, надеясь на мою забывчивость, он конкретно облажается. — Ладно, Чейз, я понял тебя, — убедительно кивнув, я снова надел наушники и собрался было прилечь на парту в ожидании пары, как Хадсон нагло вырвал наушники из моих ушей. Я с раздражением уставился на него. — Что тебе нужно? — Я хотел узнать, что имелось в виду в двенадцатом пункте? Я нахмурился, пытаясь вспомнить, что там было. Пунктов я настрочил много, а что и под каким записал — не запомнилось. Да это и не было чем-то важным. Сдавшись, я попросил: — Напомни. — «То, как ты вёл себя прошлой ночью... не делай так больше», — процитировал парень, моментально смущая меня. Говорить об этом в аудитории, где собралось много людей, слушающих речь декана, было ужасно неловко. — Что ты имел в виду? Тебе не понравилось? Я шикнул на него, глядя по сторонам. — Нет. Я имел в виду твоё поведение. Мне не нужна твоя напускная осторожность и нежность. Это выглядит неискренне, понимаешь? Он быстро закачал головой. — Но я не... — Да! Не нужно ставить мне трон и вылизывать пятки только потому, что ты что-то там узнал. Такое мне не по душе. Чейз отвёл взгляд в сторону и откинулся на спинку стула. Его глаза бегло прошлись по всей аудитории, а мозг, казалось, лихорадочно что-то обдумывал. Я уже было решил, что он оставил меня в покое, но не тут-то было: — Не нравится, когда к тебе относятся нормально? — спросил парень, заставляя меня злиться. — Не знаю, что ты имеешь в виду под «напускной осторожностью и нежностью», но как я помню, я просто прислушивался к твоим желаниям прошлой ночью и не хотел делать тебе больно. Ты уверен, что только мне нужно обратиться за помощью к мозгоправу? Во мне снова вспыхнул давно забытый огонь ярости. Этот говнюк как никто другой умел выводить меня из себе, чтоб его! — Какой же ты придурок, — ответил я, качая головой. — Отлично! — усмехнулся парень. — Как бы я ни вёл себя, всё равно в итоге оказываюсь виноватым. — Да потому, что в тебе заложено быть говнюком! Он ухмыльнулся и, сложив руки на груди, безвыходно качнул головой. Так и хотелось вытрясти его с соседнего стула, чтобы он нашёл себе другое место, но я не смел поднимать шум перед деканом. Оставалось только метать глазами стрелы зла в его сторону. Дело было не в том, что мне не нравилось хорошее отношение, а в том, что я привык к дебильному поведению Чейза. Переключиться сразу и воспринимать его вот таким вот изменившимся мне представлялось сложной задачей. — Прости, — неожиданно выдохнул он. — Я не понимаю, чего ты хочешь от меня. От того, что Хадсон взаправду выглядел растерянным, я смягчился. Возможно, он прав, и я перегибаю палку, в придачу ничего ему не объясняя. — Не нужно нянчиться со мной. Просто будь собой. Моё отношение к тебе будет меняться в зависимости от твоих поступков, а не лестных слов. Он развернулся ко мне. — Я понимаю это. Но сейчас, когда... я узнал правду, мне больше не хочется быть козлом с тобой. Хочу здесь и сейчас дать понять, что больше не обижу тебя, — он усмехнулся, опуская взгляд в пол. — Меня распирает от желания показать тебе это. Господи, смущённый Чейз такой странный, но... милый! Я смотрел на него и не мог поверить, что вижу эту его сторону. Он улыбался мне, смущался и показывал свои настоящие эмоции... мальчишки? От него исходила живая энергия, наполненная стремлением и страстью. Залюбовавшись им, я не заметил, как на губах выступила улыбка, а когда понял это, то было уже поздно прятать её. — Ты поражаешь меня, Хадсон, — выдал я, глядя в искрящиеся от завидевшей на моем лице улыбку одобрения глаза. Чейз не успел ничего ответить: декан закончил свою речь, и студенты разом поднялись с места, начиная аплодировать. Нам пришлось присоединиться к ним. Когда Льюис ушёл, и все снова расселись по своим местам, момент уже был потерян. Мы не стали ничего говорить друг другу, а просто уставились вперёд, думая о своём. Как бы я не пытался скрыть от Чейза, что рад его видеть, себя-то я не мог обмануть. На душе было спокойнее, когда я мог видеть его, разговаривать с ним. Знать, что с ним всё хорошо, — достаточно для прекрасного самочувствия. Я вдохнул полной грудью и сосредоточился на занятии, стараясь забыть о рядом сидящем человеке. Казалось, будто те два месяца, что Хадсона не было в кампусе, никак не повлияли на его успеваемость: быстро прочитав выборочную информацию из параграфа прошлых и нынешних тем, пока преподаватель проводил фронтальный опрос, он смог ответить на вопросы не только по сегодняшней теме, но и спокойно приводил аргументы из прошлой. Никто из одногруппников не знал, какая обстановка у него в семье и, естественно, не догадывался, что всё это время он и книгу-то в руки не брал, поэтому их не удивляло, что их всезнайка-одногруппник Чейз Хадсон так быстро разобрался с пропущенными темами. Но я знал правду. Оттого Чейз казался для меня недосягаемым гением, прекрасным эталоном эрудиции, к которому нужно стремиться. Я снова завис, продолжая любоваться им, его этой уверенностью, с которой он отвечал преподавателю экономики, и даже где-то умудрялся оспаривать его точку зрения. Чейз перевёл на меня взгляд, по-видимому, заметив, что я смотрю на него и улыбнулся. Эта простая улыбка выбила меня из колеи. Вдруг мне захотелось поцеловать его, закричать на свою аудиторию, что с этим поразительно гениальным человеком я провёл вчерашнюю ночь, но вовремя одумался, понимая, что никто из здешних этого бы не оценил. Мне оставалось лишь молча глядеть на него в ответ, с озадаченным выражением на лице. — Что-то не так? — шёпотом спросил у меня парень, спустя какое-то время. Конечно, не так! Ты сидишь рядом со мной, сексуально остришь и умно высказываешься, а мне, значит, нужно всё это слушать с каменным лицом? — Я понял кое-что. — Что? — Меня очень возбуждают умные люди, — ответил я, замечая, как выражение лица Чейза меняется. — Я не считаю себя умным, — пожал плечами Чейз, хмыкнув. — А кто сказал, что я о тебе говорю? — сдерживая улыбку, спросил я. — Я говорю о нашем преподавателе. Хадсон небрежно прикрыл губы пальцами, пытаясь не сорваться на смех, но улыбку явно скрыть не мог. — Значит, и постарше любишь? — бросил он в ответ. На вид нашему преподавателю было лет пятьдесят, может быть чуть больше. От него исходила приятная атмосфера покровителя, такая словно он был добрым дедушкой, к которому внуки приезжали на каникулы провести время вместе. Естественно, ничего сексуального в нем не было. Мне даже как-то стыдно стало, что опошлил этого доброго старика. — Может быть, — «загадочно» махнул рукой я, записывая озвученный преподавателем термин в тетрадь. Прочистив горло, Чейз всё тем же шёпотом вдруг сказал: — Просматривал твою успеваемость на сайте. Ты неплохо справляешься. — А ты думал, что я даже читать не умею? — Ну... Я нахмурился, глядя на его насмешку. — Хочу сказать, что ты молодец, — теперь уже серьезно произнёс парень. — Мне нравится в тебе то, что ты всегда идёшь до конца к своей цели. И всегда добиваешься результата. Я промолчал, не желая отвечать на похвалу. Не люблю бахвалиться на пустой почве, но я и сам знал это. Для того, чтобы добиться приличной успеваемости, мне приходилось день и ночь сидеть за книгами. Я заслуживал занимать тринадцатое место на курсе по успеваемости потом и кровью. К счастью, Чейз сам перевёл тему: — Что делаешь после занятий? — Работаю, — беспристрастно ответил я, томясь в желании узнать, к чему он задал этот вопрос. Когда продолжения не последовало, я, не выдержав, спросил: — А что? Он пожал плечами, будто это было совсем неважно, и отдался целиком изучению новой темы, больше не дергая меня по пустякам. Так прошла пара экономики. Я сидел, как на иголках, благодаря Хадсону, который то и дело задевал меня рукой, будто случайно, на протяжении всего занятия. Когда все студенты начали вставать с мест по окончании пары, я вскочил следом, сунул в сумку тетрадь и помчался к выходу. Но это мне не помогло: весь день Чейз сидел со мной, а когда я вышел из университета, чтобы пойти в кафе, засеменил следом. У меня уже не было сил пытаться отлепить его от себя, делать ему замечания, так как на второй паре он вывел меня окончательно, из-за чего я взял свои вещи и пересел подальше от него, но и там он настиг меня. Поэтому шли в «Gizi» мы молча: я старался не обращать на него внимания, а он, в свою очередь, не бесить меня. — Чего лицо такое недовольное? — спросила записывающая что-то в блокнот Райли, только заметив меня в дверях кафе, а после её взгляд метнулся за мою спину, и вопрос отпал сам по себе. — А ты говорил, что он не появится. — Мне всё равно, — без эмоций ответил я, снимая сумку с плеч. — А чего он пришёл? — продолжала говорить она так, будто Чейз каким-то волшебным образом не мог её слышать. — Спроси у него сама, мне почём знать? Я стоял спиной к Чейзу, поэтому видеть выражение его лица не мог, но по приподнятым с насмешкой бровям Райли, обращенным к парню, мог сделать вывод, что рассерженным или обиженным Хадсон не был. — Я просто пришел выпить кофе. Мы с Райли одновременно хмыкнули. — А вот и твой первый клиент, Дриззи. Покажи себя, — улыбнулась девушка, продолжая делать подсчет стульев и записывать их количество в блокнот. Чейз приблизился ко мне и сказал так, чтобы слышать мог только я: — Как ни посмотри, а я у тебя первый во всём. Я прикрыл глаза и тихо выдохнул. Ноен, держись! Он просто клиент. Будет очень-очень плохо, если ты выставишь его за дверь. Сдержав порыв вытурить этого идиота за дверь, я направился в комнату для персонала, где нашел свою форму. Райли обещала, что придумает для меня что-то очень крутое и подходящее, но, видимо, решила ограничить свою фантазию чёрной рубашкой, классическими брюками и поясным фартуком такого же цвета с логотипом кафе. Мне понравился её скромный выбор. Когда я переоделся, то понял, что рубашка немного мала в плечах, но это было не критично. Я вышел и встал за свое рабочее место. Чувства были смешанные. Я понимал ответственность и не боялся её, но мысли о том, что каким-то образом могу подвести Райли, не давали мне покоя. Очнулся я от своих мрачных размышлений, когда Чейз сел за барную стойку и повторил: — Мне кофе, пожалуйста. — Неужели у тебя других дел нет, помимо моего преследования? — буркнул я, попутно насыпая молотый кофе в рожок. — Есть, но я просто обязан был увидеть тебя в этой форме. Я закатил глаза, возвращая рожок в кофеварку. — Можно подумать, ты никогда не видел форму на людях. — А мне и не нужно смотреть на людей в форме, когда я могу смотреть на тебя. Кстати, рубашка сидит шикарно. Я придвинул готовую чашу кофе к парню, слащаво улыбаясь: — Ваш заказ. Чейз усмехнулся. — Благодарю. — Я закончила! — вздохнула только что подошедшая Райли, приземляясь на стул. — Нужно было посчитать всё, что здесь есть. Абсолютно всё! — Зачем это? — спросил я, переводя внимание на девушку. — Нужно знать чего не хватает, а что есть в избытке. Я окинул взглядом полупустое кафе. — А где люди? — Сегодня что-то мало посетителей. Не знаю, в чем дело, — грустно вздохнула девушка, подпирая щеку рукой. — На студенческой площади ярмарка. Может быть, дело в этом, — попивая кофе, вставил Чейз. — Ярмарка? — оживилась Райли. — Я хочу сходить. — Ты на работе, Райли, — напомнил ей я. — Всё равно посетителей нет. От этого дня дохода не будет. Ноен, может, ты тоже пойдёшь со мной? — Не знаю... Мне не очень-то хочется. — Скучный, — растянула девушка, опуская большой палец сжатой в кулак руки вниз. — Такими темпами я никогда не начну работать. — Ой, ты всю студенческую жизнь ничем не занимался, а тут стал таким работягой. Успеешь еще, — хорохорилась начальница. — И вообще, что это я должна уговаривать тебя? Обычно руководство не отпускает своих работников, а я, можно сказать, прошу тебя об одолжении прогулять работу! Где это видано? Теперь ты просто обязан пойти со мной. Я расхохотался. — Ну ладно, твоя взяла. Я пойду с тобой. — Я тоже пойду, — сказал Чейз, отодвигая пустую чашку. — Тебя не звали, — ответил я, поворачиваясь к нему. — Чтобы сходить на ярмарку, приглашение не нужно, — сострил парень. — Да, но, чтобы пойти с нами — нужно, — продолжил огрызаться я. — Так, хватит! Что вы, как кошка с собакой?! Я не хотел, чтобы Хадсон всюду таскался за мной. Под его взглядом я чувствовал себя неловко. Тем более, ни один из пунктов моих условий не был выполнен, а это означало, что я до сих пор не мог ему доверять. — Ладно. Пусть идёт, но на глаза мне не попадается! — сказал я, отбросив салфетку, которую до этого сжимал в руках, и направился в комнату персонала. Мне не нравилась та близость с Чейзом, которую парень старался поддерживать. Спать с ним — одно дело, но позволять ему преследовать себя — совершенно другое. По правде говоря, я не хотел иметь с ним ничего общего. Он как болото: засасывал всё глубже и, казалось, прояви ты толику слабины, поглотит тебя полностью. Я уже был однажды поглощен им, когда не видел ничего вокруг, кроме его тайн и самого Чейза. Не хочу, чтобы это повторилось. Не хочу терять себя. Но была и другая сторона монеты... эти едва тёплые чувства, что я питал к нему. Откуда они взялись, если единственное, что я получал от него всегда, — это негатив, я не мог ответить. Не знал. Было ли это связано с тем, что в далеком прошлом мы были друзьями? Нет. Я уже никак не ассоциировал Чейза, которого знал в детстве с Чейзом, которого знаю сейчас. Мои прежние попытки сравнить их были такими глупыми. Он просто повзрослел, и, конечно же, исчезла в нем такая черта характера, как детская наивность. Выйдя за дверь, я заметил перешептывающихся Райли и Чейза. Начальница стояла ко мне спиной, но заинтересованное лицо Хадсона я мог лицезреть во всей красе. Завидев меня, он вздернулся и отвернулся. Райли тотчас обернулась и уставилась на меня с улыбкой. — Ну что, идём? Я кивнул, всё ещё с подозрением глядя на них. О чем эти двое говорили? Но я почти сразу забыл об этом случае, потому что Райли схватила меня под руку и потащила за собой к выходу, убалтывая.