Даже в моих снах он смотрит на меня.

После первой игры у Ки-хуна никогда больше не было хороших снов. Нет, не хороших, даже нормальных не было.  Кошмары, кошмары и только кошмары.  Только они появлялись между тёмными экранами, заполняя мысли. Только они заставляли тело бросаться в дрожь. Просыпаться утром, будто облитый водой. Или вообще не просыпаться, потому что и не засыпал. Обычно, в них он видел 218, втыкающего себе в горло нож. 67, истекающую кровью, просящую Ки-хуна помочь ей. Иногда к нему приходил Иль Нам. Он насмехался над Ки-хуном, унижал, говорил, что он не сможет прекратить смерти людей. В других же снах, Сон самолично его душил, всё так же ужасно себя чувствуя.  Со временем он привык к ним. Кровь, раньше родных для него людей, не пугала, а смерти ощущались лишь как больное напоминание, а не сильная травма. И только одно оставалось загадкой для Ки-хуна.  Переодически, когда он засыпал, во снах к нему приходил человек в чёрной маске и с капюшоном. Он не знал кто под маской и не испытывал к нему никаких чувств. Единственное, что он помнит, это как после первой игры, в лимузине, этот человек показал себя, сняв повязку с глаз 456. А потом он отключился, оказавшись на улице, с карточкой во рту.   И незнакомец заинтересовал его. После встречи с Чун Хо, он узнал, что незнакомец - это ведущий игры, и хоть отношение к нему ухудшилось, он всё равно был любопытной фигурой.  После начала уже второй игры для Ки-хуна, его сны странным образом поменялись. Смерти преследовали крайне редко. А вот один из игроков очень часто.  Ён Иль, человек с глазами, полные надежды и доверия. Он как-то автоматически стал опорой для 456. Он не отрёкся от него, когда узнал, что вторая игра это не дальгона. Он поддерживал его идеи, заступился на очередном голосовании, был настолько дружелюбен, будто знал Ки-хуна с рождения. И сам Сон воспринимал Ён Иля как старого друга. Почему-то неожиданный рассказ про его жену тронул мужчину, а доброе отношение только закрепило их дружбу.  Самое запоминающиеся от Ён Иля был его взгляд. Он гипнотизировал. Утаскивал в глубины подсознания. Ки-хун чувствовал, будто падает в глубокое море, а невидимые руки уволакивают его вниз. Этот взгляд пугал, успокаивал и манил. Хотелось часами смотреть в его глаза, не отрывая своих.   Иногда 456 чувствовал его. Этот взгляд.  Он наблюдал из толпы, прожигал дыру. Но когда мужчина оборачивался, то не находил его.  Было неловко, когда они оба во время диалога, просто смотрели друг на друга, молча. А потом отводили глаза, будто единственное, что их останавливало, так это присутствие других людей.  А сон перед второй игрой? Как только он открыл короб с печеньем и увидел там сложную фигуру из треугольников. Ки-хун только и слышал осуждение и возгласы остальных. И только ровный, успокаивающий голос выбивался из толпы.  «- Это оно? - спросил он, так будто видел другие версии. Мужчина поднял голову и снова встретился с тем самым взглядом. Ён Иль лишь моргал. Но не отводил глаза, чётко смотрел только на Ки-хуна.»  « - Я.. э.. - он запаниковал, но что-то всё равно успокаивало его. Человек напротив будто и не собирался осуждать мужчину. Будто даже если Ки-Хун ответит да, то он лишь вздохнёт, но сразу же подбодрит его. А остальным грозно посоветует помолчать.»  Само присутствие во снах Ён Иля стало спасением для 456. В разных отрывках разных снов, они общались и молчали, были по разные стороны и сидели слишком близко. Они то смеялись, то понимающе смотрели друг на друга, выслушивая грустные истории.  Но одно было неизменно. То, что О Ён Иль всегда был рядом, если не физически, так в голове Ки-Хуна.   И Ки-Хун никогда не был против.  Наоборот, Он всегда хотел видеть этот взгляд, утопая в нём.