Ребенок, в чьих руках горело пламя

      Николас Фламель спокойно пил утренний кофе. Вообще он любил чай, но в последнее время подумал о том, что следует хоть иногда что-то менять в своей насыщенной жизни.        Например, лет пятьдесят назад он купил кошку. Это пушистое создание выбрало себе в точилки его любимое кресло, которое служило ему верой и правдой триста лет. Разумеется, без чар оно не простояло бы такое количество времени, но чего не сделаешь ради самого дорогого. Жена слишком полюбила «Лапочку», его пришлось оставить. А около ста лет назад он начал разводить морских свинок. Чудные создания.        Последним из рода, к слову, позавтракал Лапочка.       Вообще алхимик был довольно разномастной личностью. У себя дома. В общем, жил довольно весело, пока за его побрякушкой не началась охота. Кому понадобились его драгоценности не знал, да и особым желанием узнать не горел, поэтому благополучно передал философский камень своему другу. Почти ровеснику, между прочим. Плюс-минус четыре сотни.       Но морально Николас Фламель не был готов к тому, что в один момент ему напишет Альбус и скажет, что камня след простыл. Украл его из непроходимой защиты некий Лорд Волдеморт, который, по предположениям Дамблдора, разделил душу на несколько частей.       Николас, подумав, не стал говорить, что пользоваться его артефактом может человек, который имеет хотя бы половину души. Пусть его рассеянный друг ждет и боится. Правда, в итоге ему пришлось признаться, что наблюдать за метаниями почтенных магов довольно весело.       На самом деле, сам алхимик не знал, что его побрякушка умела самостоятельно добирать недостающие части.       Темному Лорду камень нужен был для уверенности в своем новом теле. Найдя один из невероятно темных ритуалов, он благополучно его провел. Точнее, провел его Квирелл, но суть это не меняло.       — О, мой друг, ты нес мне невероятную службу. Будь уверен, ты будешь вознагражден вечностью.       Неудачливый учитель ЗоТИ был готов плакать от благодарности. Повелитель признал его. Преданность была абсолютна, пока он не почувствовал, что тело захватили, а руки потянулись к ритуальному кинжалу, дабы окропить руны на полу кровью. Кровью верного слуги.       Когда один из сильнейших магов столетия почувствовал, что тело готово умереть, он выпил то, ради чего миллионы шли на невероятные грехи.       Эликсир жизни.       Лорд Волдеморт потерял сознание, уже не видя, как вокруг него начали собираться сгустки энергии, что когда-то были его крестражами.

***

      Сидя на уроке зельеварения, Гарри почувствовал нарастающую боль внутри. Словно что-то пыталось вырваться из него, борясь с силой.       — П-профессор, я могу выйти? — едва слышно проговорил мальчик, стараясь держаться ровно.       В глазах начало темнеть. В горле стал ком.       Северус хотел было съязвить, но вдруг увидел, как мальчик опирается пальцами о столешницу, и как они побелели от напряжения.       — Можете. Вас проводить?       — Не стоит.       Он вышел из кабинета и оперся спиной о стену. Из глаз брызнули слезы. Его сил хватило только на то, чтобы зайти за ближайший поворот — скрыться в темноте подземелий — и упасть на колени.        Гарри сжимался на холодном полу коридора. Поджав ноги, закусывал руку, чтобы не было слышно этой слабости. Внутри выл от боли, ощущая, как его буквально разрывает.        Во рту появился металлический привкус.       Ему было одиннадцать. Он поставил на колени аристократию. Он не мог позволить, чтобы предательскую слабость увидели другие.       В какой-то момент это прекратилось. Так же резко, как началось. Его снова грела уютная теплота собственной тьмы. Та ощущалась особенно сытой.        Мальчик тогда не знал, что его прожорливая мощь насытилась кусочком души, что пытался вырваться к своему хозяину.       Гарри едва смог встать. Все тело ныло, словно мисс Коул старательно избила его розгами. Шрамы от наказаний до сих пор остались на его спине.       Мальчик отряхнулся и вытянул из нагрудного кармана мантии сложенный платок, вытер лицо и руки. Пригладил руками волосы, добиваясь хоть какого-нибудь порядка. Глубоко вздохнул и вышел из тени, осмотрел мантию на явность пыли. Убедившись в прилежном виде, Гарри вынул старые наручные часы без ремешков.        Кажется, они принадлежали сторожу. Было забавно осознавать, что сторож неосознанно дарил ему важные подарки, какими он пользовался и сейчас.       Его агония длилась не больше пяти минут. Пять минут, в которые он, кажется, впервые за многие годы рыдал от невероятно сильной боли.       Гарри подошел к двери в класс зельеварения.       — Профессор, я могу продолжить варить зелье?       — Если успеете, Поттер.       Профессор застыл, когда заметил небольшую каплю крови в уголке губ мальчика, но тот лишь вежливо улыбнулся и сел на место.       Почему-то в душе Северуса Снейпа — человека, который искренне ненавидел Джеймса Поттера — поселилось беспокойство за Гарри Поттера. Ребенка с волосами цвета вороньего крыла и зелеными, почти изумрудного цвета, глазами.       Где-то далеко от этого места поднялся с пола Темный Лорд. Лорд Судеб, который не ожидал вмешательства.