Ребенок, в чьих руках горело пламя

25 декабря. 1990 год

      Мальчик, кивнув сторожу, вышел на улицу. Под ногами хрустел снег, выпавший сегодня ночью. Подняв голову, парень сморщился от нагло упавшей на нос снежинки.       Ему нравилась зима. Ее невинное очарование и пронзительная жестокость, с которой она забирала неудачливых теплокровных.       Мальчик поправил пушистый шарф, который ему подарила одна из спонсоров (которые время от времени вспоминали о своей работе), подавил смешок и тихо прошептал, вглядываясь в тяжелое небо:       — Вот бы зима была круглый год.       Он прошел вглубь имитированного сада из двух несчастных деревьев, которые стоят здесь со времен Второй мировой войны. Стряхнув снег со скамейки, Гарри удобно примостился и достал из-за пазухи блокнот с вложенными в него карандашом и небольшим лезвием. Мимолетно пролистав изрисованные листы, недовольно морщась на самых первых, он трепетно взял в половину сточенный карандаш и начал медленно выводить несвязные линии.       На плечо приземлилась увесистая ноша, а над головой вдруг послышалось вопросительное карканье. Мальчик привычным движением приподнял руку, позволяя ворону легонько ущипнуть указательный палец. Тот сразу же ответил на приветствие, шутливо захлопывая клюв и придерживая его несколько секунд.

***

      Два года назад он начал подкармливать однажды прилетевшего на окно ворона. Чернокрылый наглец понял, что его не прогоняют, и начал проводить больше времени, сидя на подоконнике комнаты, иногда жалобно постукивая в стекло, прося, чтобы его, наконец, впустили. Через пару ночей «попрошайничества» сердце парня оттаяло, а створки старого окна отворились, впуская важно зашагавшую птицу. Она довольно каркнула и гордо нахохлилась.       Новый знакомый большую часть дня скакал по комнате, на ночь улетая на охоту. Мальчик никогда бы не признался, что был безумно счастлив своему первому другу. Ему требовалось немного поддержки, хотя бы той, что выражалась в принесённой вороном крысе. Обычно тот кидал на колени своему товарищу «подарок» и приземлялся на подоконник, с довольством хохлясь.       На той же неделе в приюте вспыхнул грипп, придя за руку со Смертью, которая в итоге забрала с собой нескольких ребят — они оказались слабее. Кажется, одной девочке было около трех.       Никто не вспоминал больше ни маленькую белокурую малышку, ни тощего юношу, который мечтал сбежать из приюта, чтобы посмотреть в глаза родителям, оставившим его здесь. Никто не говорил больше про шестилетнего мальчика с забавными оттопыренными ушами.       Со своим уходом они стерлись из истории, оставив нескольких знакомых тихонько плакать в подушку. Им было запрещено говорить о них прилюдно, но никто не запретит оплакивать единственных близких в этом большом и старом приюте, в стенах которого были заточены миллионы детских слёз.       — Значит, ты Анку*? — черноволосый мальчик невесомо провёл по матовым перьям. — Будешь моим предвестником смерти?

***

      Ворон недовольно подпрыгнул на плече мальчика, обращая на него свое внимание, а после слетел на снег, расправляя крылья и нетерпеливо подпрыгивая. Мальчик легко улыбнулся:       — Хочешь, чтобы я тебя нарисовал?       Гарри встал, отряхнулся от снега, а после неторопливо пошел ко входу в приют, выставляя согнутую в локте руку.       — Пойдем, Анку, лапы отморозишь.       Ворон тут же приземлился на предплечье, пытаясь заглянуть под мешающий капюшон. Даже предпринял попытку стянуть его, подцепив клювом, за что и получил по нему щелчок. Как только дверь в здание была открыта, птица выровнялась и с чувством собственного достоинства отвернула голову от притихших детей, что сидели на потертых диванах.       Когда мисс Коул впервые увидела своеобразного питомца, она была готова разразиться тирадой и отвесить пару оплеух тому, кто притащил «дикое животное»…       …ровно до того момента, пока не узнала, кто именно принес в приют птицу.       Мальчик поднялся в свою двадцать седьмую комнату по ступеням, скрип которых раздавался эхом по всему этажу, и позволил птице встать там, где она чувствует себя величественно.       Карандаш привычно скользнул в руку, и на плотной бумаге стал неторопливо появляться молодой ворон. Гарри слегка щурился, пока не подсел ближе к птице. Зрение все сильнее падало, и в груди цвело беспокойство. Что же будет, когда оно ухудшится до той степени, когда ходить самостоятельно он уже не сможет? Гарри поджал губы.       На день рождения у фонда попросит очки. Другого выхода он просто не видел.       Не выдержав, Анку перелетел на спинку стула Поттера и тут же заклекотал, довольный своим изображением.

31 июля. 1991 год

      Профессор Дамблдор нетерпеливо топтался в кабинете, ожидая заместителя, который должен был забрать письма для будущих первокурсников из-под самопишущего пера.       В дверь постучались, и он, спохватившись, опустился в кресло, схватив первую попавшуюся книгу — негоже старым уважаемым директорам семенить по своим кабинетам, как пятикурсникам перед СОВой.       После разрешения в комнату вошла Минерва, держа в руках свиток с перечисленными будущими первокурсниками и местом их нынешнего проживания. Альбус аккуратно взял список и, разломав печать (ежегодная привилегия директоров), пробежался глазами к букве «П»:       Поттер, Гарри — Лондон. Приют Вула. Комната №27 (31 июля. 1980 год)       Перед глазами старого мага пронеслось событие пятидесятилетней давности, когда он, будучи заместителем, перечитывал уже открытый пергамент с именами будущих студентов:       Реддл, Том — Лондон. Приют Вула. Комната №27 (31 декабря. 1926 год)