Locus (Локус)

Пролетело ещё одно лето, на этот раз скрашенное присутствием Тома, который научил его многому, насколько это было возможно, учитывая, что Джошуа не мог пользоваться палочкой. Рано утром он отправился в Косой переулок, чтобы забрать книги, которые Том рекомендовал для факультативных занятий, и это привело к поездке в Гринготтс, чтобы посетить его хранилище. Он уже ехал обратно, когда его осенила мысль, поэтому он повернул голову и спросил: — С кем бы мне поговорить, чтобы узнать больше о том, сколько именно у меня денег? Гоблин хмыкнул.  — Я спрошу, когда мы вернёмся в главный банк. Немного позже Джошуа с некоторым огорчением осознал, что всё, что у него есть, - это хранилище, о котором он знал, и хотя в нём находилось изрядное количество галеонов, при бережливом отношении к ним он не мог рассчитывать на большую сумму, чем несколько лет после окончания учёбы. Даже Том был озадачен, зная о семье Поттеров как, о довольно богатой семье. Конечно, не все чистокровные семьи были такими (возьмём, к примеру, Уизли), но он не мог сразу объяснить, куда делись деньги. Расследование, проведённое Томом в банке, оказалось непростым. Хотя его нельзя было увидеть, палочка Джинни, которую он использовал, могла быть видна, поэтому ему приходилось быть осторожным. Это, а также охрана банка смогли предотвратить некоторые его передвижения и действия, поскольку он, казалось, был классифицирован скорее как полтергейст, чем как призрак, даже если он таковым не являлся. — А как насчёт людей, которые были близки к моим родителям? — спросил Джошуа. — Они могли знать? — Возможно, но мы не знаем, кем они могут быть, — указал Том. Он немного натянуто рассмеялся.  — Забавно, что людям никогда по-настоящему не нравится говорить о них. Том пожал одним плечом.  — Давай, начинай читать эти книги. Я знаю, где найти больше денег, если возникнет необходимость. Я собираюсь кое-что проверить, так что увидимся позже. Когда пришло письмо из школы, Джошуа быстро взял бланк разрешения на посещение Хогсмида для своей тёти. Она быстро подписала его и сунула ему его обратно, он кивнул и проскользнул обратно в свою комнату. Он предполагал, что мог бы запугать Вернона, чтобы тот сделал это, но именно Петуния была кровной родственницей, и поэтому в этом было больше смысла. Тем летом он снова не получал никаких других писем, что заставило его задуматься, не совершил ли Дамблдор чего-то странного, скрыв его и изолировав в мире магглов. Зная, что он сделал с Дурслями, он понял, что завал писем фанатов для "урода" мог заставить их - в частности, Вернона - совершить нечто необратимое. К сожалению, он был недостаточно осведомлён о защите, чтобы разобраться в том, что он мог видеть, и Том тоже ещё недостаточно изучил. Так что с этим придётся подождать. К тому времени, когда он приехал на ежегодное пребывание в "Дырявом котле", он уже довольно хорошо разбирался в выбранных им факультативных предметах. Он был прав; Том был очень доволен тем, как многому он пытался научиться самостоятельно, просто потому, что думал, что Том сделал бы то же самое. В тот вечер он мимоходом заметил, что повсюду были разбросаны не только плакаты "разыскивается", касающиеся сбежавшего заключённого по имени Сириус Блэк, но и то, что "ежедневный пророк" опубликовал статью об этом человеке. Предположительно, Блэк был ответственен за предательство его родителей, что позволило Волан-де-Морту найти и убить их. Том уже планировал найти этого человека и допросить его, насколько это было возможно в его состоянии. В конце концов, Легилименция что-то значила, даже если цель не могла видеть нападающего. Поездка на поезде прошла нормально (если не считать жуткого присутствия дементоров), визит Драко прошёл нормально, но торжество было приглушённым за гриффиндорским столом, в основном из-за того, насколько подавленной была семья Уизли. Часть Джошуа оплакивала смерть невинной девушки, но другая его часть насмехалась над тем, какой глупой она была. Сам год прошёл в основном как в тумане, если не считать нескольких происшествий посреди ночи. Кто-то, предположительно Сириус Блэк - смог вломиться в башню Гриффиндора. Однажды ночью Том, наконец поймал его в пещере недалеко от Хогсмида и использовал палочку Джинни, чтобы вырубить его и связать, а затем наложил усыпляющее заклинание, чтобы мужчина не приходил в сознание, пока он не будет готов позволить ему. — Итак, позволь мне прояснить ситуацию, — медленно произнёс Джошуа. — Сириус Блэк был невиновен и брошен в Азкабан без суда из-за Барти Крауча-старшего, и выжил там, потому что его невиновность не была счастливой мыслью, и потому что он был анимагом. Питер Петтигрю, считающийся мёртвым, является крысиным анимагом, настоящим предателем и последователем Волан-де-Морта, и в настоящее время спит в моей спальне в качестве ручной крысы Рональда. И Римус Люпин, мой нынешний профессор защиты, тоже входит в эту группу, и он не удосужился сказать мне ни слова, несмотря на то, что в детстве был одним из лучших друзей моего отца. И, о, он оборотень. Том кивнул.  — И Дамблдор ничего не сделал, чтобы его маленький член Ордена Феникса получил справедливый суд, иначе ты мог бы жить с Блэком всё это время, и мы никогда бы не встретились так, как встретились. Джошуа потёр лицо обеими руками.  — Ты знаешь, я не чувствую себя хорошо ни из-за кого из них. — Что ты имеешь в виду? — Сириус Блэк первым появился на сцене, но оставил меня, чтобы преследовать Питера? Он отказался от своей ответственности передо мной, чтобы стать безрассудным Гриффиндорцем. Римус, предположительно, исчез, чтобы поныть над загубленной своей жизнью, и даже сейчас ничего мне не говорит, как будто предпочёл бы забыть о моём существовании как сына его друга. Конечно, я понимаю, что Блэк охотится за Петтигрю, чтобы очистить своё имя, но что тогда, если ему это удастся? Я должен прыгать от радости и хотеть жить с ним или что-то в этом роде? Он бросил меня тогда, и, очевидно, мог сбежать много лет назад, если бы захотел, но не видел причин для этого, пока Фадж не подшутил над ним и он не увидел крысиный облик Петтигрю на фотографии? Он вообще в своём уме? — В основном, — ответил Том. — Довольно сложно сказать, когда многие его воспоминания были разрушены из-за дементоров. Многое из того, что осталось, - это обиды и даже злоба. Если бы он не был так сосредоточен на Петтигрю, я должен задаться вопросом, был бы Снейп всё ещё жив. У них было настоящее соперничество, что также объясняет, почему Снейп так сильно ненавидит тебя, поскольку твоему отцу нравилось мучить его. — Отлично. Я знал, что ему не нравился мой отец, но никогда не знал почему. Том пожал плечами.  — Это сильно влияет на тебя, Джошуа. Что ты думаешь? Что ты хочешь сделать? Он чувствовал себя беспомощным и совершенно нерешительным.  — Есть ли какой-нибудь способ сделать то же самое с Люпином? — Не понимаю, почему бы и нет. Я могу просто поймать его, пока он спит. Я так понимаю, ты хочешь узнать больше о его решениях? — Да. Мне кажется, что никому из них не было до меня дела, поэтому я не уверен, что мне должно быть до них дело. Том задумчиво выгнул бровь.  — Возможно, ты будешь чувствовать себя по-другому, когда станешь старше. Джошуа раздражённо пожал одним плечом.  — Но я ведь не старше, не так ли? Кроме того, из того, что ты мне рассказал, я искренне сомневаюсь, что Блэк и Люпин обрадуются идее присоединиться к тебе только потому, что ты мой лучший друг. Мой единственный друг. Они, вероятно, отправили бы меня к психиатру, будь у них хоть малейший шанс. Эй, если они живут своей жизнью, прекрасно, но это не значит, что я должен делать это вместе с ними. Том просто кивнул, и в его глазах появилось то выражение, которое говорило о его планах. Люпин, как, оказалось, сбежал из своей жизни из-за горя. Он оплакивал Джеймса, он оплакивал Лили, он оплакивал Питера и он оплакивал своего друга-предателя Сириуса. Что касается Гарри, Люпин считал, что он будет слишком опасен из-за ликантропии (не важно, что он подвергался риску всего раз в месяц), поэтому лучше было оставить ребёнка в покое, не то чтобы он имел представление, где живёт Гарри, не потрудившись даже спросить. И в настоящее время его гораздо больше интересовал тот факт, что Сириус Блэк якобы бродил по Хогвартсу и, заботясь о том, чтобы ничего не рассказать сыну одного из своих ближайших друзей. Джошуа также узнал больше об этом человеке, когда тот учился в школе, и о том, насколько бесхребетным он был на самом деле. Люпин был последователем, а не лидером. Честно говоря, Джошуа испытывал чувство извращённого веселья от того, что во многих отношениях Люпин был очень похож на Петтигрю, только гораздо умнее. Но тогда какой смысл в интеллекте, если его не применять? Люпин никогда не прекращал злонамеренных "розыгрышей", которые придумывали и разыгрывали его друзья, даже будучи старостой, даже зная, что злоупотребляет своим положением. Джошуа решил, что это не тот человек, с которым ему было бы особенно интересно познакомиться. И по воспоминаниям Блэка и Люпина было очевидно, что у Джеймса и Сириуса были прожилки злобы, пронизывающие их персонажей, как вены смолы. Возможно, Джеймс повзрослел, но его жизнь была так коротка, а Сириусу так и не дали шанса повзрослеть, по-настоящему. Опять же, Джошуа не был особенно заинтересован в знакомстве с мужчиной. На некоторое время он выбросил все это из головы. Джошуа как раз направлялся в башню Гриффиндора после своего последнего экзамена по Древним рунам: «О, я думаю, что, возможно, я напортачила с Эвазом», — взволнованно рассказывала Гермиона по пути к выходу, как, будто ему было не всё равно, когда кто-то столкнулся с ним в коридоре. Его челюсть сжалась, когда он отступил, затем отвисла, когда выяснилось, что это не кто иной, как Трелони, профессор прорицаний, которая, казалось, была в трансе. Затем она заговорила. «Тёмный Лорд лежит одинокий, без друзей, покинутый своими последователями. Его слуга был закован в цепи эти двенадцать лет. Сегодня вечером, перед полуночью... слуга вырвется на свободу и отправится воссоединяться со своим хозяином. Тёмный Лорд восстанет снова с помощью своего слуги, более могущественный и ужасный, чем когда-либо. Вечером... до полуночи... слуга... отправится… вернётся… к своему хозяину...» Он мчался по коридору, как выстрел из пистолета, прежде чем у неё появился шанс прийти в нормальное сознание. Несколько минут спустя он скользнул в одно из своих любимых убежищ, не имея ни малейшего представления, что делать. Джошуа только успел успокоить дыхание, как услышал, что голоса за потайным входом становятся громче. — Я не знаю, Рон! Я просто услышала, что было сказано. — Трелони? Даёт пророчество? Ты что, серьёзно? — Я знаю, что слышала, — сказала она скрипуче. — Может быть, нам стоит обратиться к профессору Дамблдору? Послышался грохот, затем раздражённый звук.  — Серьёзно, Рональд! — Я ничего не могу поделать с тем, что проголодался! Пора ужинать! Дамблдор уже будет внизу, так что, если тебе так сильно хочется поговорить с ним, поймай его, пока он не ушёл. Однако я сомневаюсь, что ты захочешь пройти к директорскому столу перед всей школой. — О, я не знаю... — её голос затих, последовавшие за ним шаги стали тише. Джошуа воспользовался моментом, чтобы обдумать цикл оскорблений, которым эти двое подвергли друг друга. Она ворчала и придиралась, он оскорблял её и отлынивал, и это просто продолжало ходить по кругу, как потускневшая золотая лента Гриффиндора. Как только он убедился, что они ушли, он выскочил из укрытия и сам направился к Большому Залу, выбирая все известные ему короткие пути, и прибыл задолго до них. Он выбрал место, которое гарантировало, что они не смогут сесть где-нибудь рядом с ним, и принялся за свой ужин, гадая, где Том. Он, наконец заметил его, когда ужин подходил к концу, и услышал, как он сказал: «Эти двое гриффиндорцев планируют заручиться твоей помощью в чём-то. Я собираюсь отправить тебя в лазарет, и мы поговорим там». Джошуа продолжил, есть свой пирог с патокой после слабого кивка, затем услышал голос Гермионы, говорящий: «Уже выскользнул!», — две секунды спустя он внезапно почувствовал не только жар, но и сильную тошноту и быстро встал, что оказалось ошибкой, когда он чуть не лишился своего ужина, а затем потерял сознание. Когда он пришёл в сознание, его глаза оставались закрытыми. — Я здесь, Джошуа. В данный момент мы одни. Он вздохнул и, открыв глаза, увидел Тома, стоящего рядом с кроватью, его взгляд метался взад-вперёд между входом в лазарет и кабинетом мадам Помфри.  — Трелони дала пророчество, — прошептал он. — Проверь мой разум. Том быстро оглянулся, в поле зрения мелькнула волшебная палочка, и внезапно он заново пережил те моменты, а также разговор, услышанный позже. Затем Том вернулся к осмотру дверей.  — Я последую за ними. На Петтигрю уже установлен маячок, так что, если это он… будь в безопасности, пока я не вернусь, — а потом он исчез. Когда он вернулся, то вместе с ним пришли совершенно взволнованная Гермиона, Рональд со сломанной ногой, с насмешливым Снейпом и безмятежным Дамблдором с горящими глазами. Его бы там не было, если бы Помфри не настояла, чтобы он остался на ночь на случай "осложнений". Несмотря на то, что он был в состоянии понять так мало о том, что произошло, он был рад, когда двух гриффиндорцев отправили спать, а взрослые ушли. Том, естественно, объяснил, чему он был свидетелем, который, по сути, состоял из того, что похожий на грима пёс (Сириус) напал на крысу, которую держал Рональда, и потащил его к Гремучей иве, сломав мальчику ногу в процессе и затащив его в потайной ход. Гермиона последовала за ним, либо потому, что боялась за сокурсника, либо была слишком любопытна, чтобы остаться в стороне и поступить разумно: позвать учителя. Люпин, очевидно, что-то увидел и тоже последовал за ними, и каким-то образом в это вмешался Снейп, хотя он был нокаутирован в начале противостояния. Крыса была раскрыта как Петтигрю, Люпин, как оборотень, Блэк, как невиновный, и всё же, даже с двумя взрослыми и одной достаточно умной и талантливой студенткой-ведьмой, Петтигрю удалось сбежать как раз в тот момент, когда преступно забывчивый Люпин начал трансформироваться. Тем не менее, никто не погиб, даже если Блэк, по-видимому, был заперт где-то в замке в ожидании авроров. В тот вечер он думал о том, как взрослый человек, профессор, человек, который большую часть своей жизни жил со своим проклятием, бросился навстречу опасности, не приняв зелье аконита в ночь полнолуния, что едва не привело к гибели нескольких человек. Он думал о том, как Блэк серьёзно навредил ученику, пытаясь поймать Петтигрю. Отчаявшиеся люди? Возможно. Всё ещё не те, с кем ему было особенно интересно познакомиться. В те выходные все сплетни были о том, что Блэк был схвачен, но сбежал. Джошуа подумал, что кто-нибудь когда-нибудь упомянет ту часть, где говорилось о том, что Блэк был его крёстным отцом, хотя он сомневался в этом. Он также задавался вопросом, сколько людей теперь знают, что этот человек на самом деле невиновен. Он думал, что это… Альбус Дамблдор, Верховный чародей Визенгамота, не сделал ничего, чтобы добиться суда над якобы невиновным человеком. Это была ещё одна причина никогда ни в чём ему не доверять. После того, как у Джошуа было время должным образом обдумать всю историю, Том сказал ему, что расследование того, как Люпин узнал, куда нужно идти, выявило магическую карту на столе мужчины, а также кубок, наполненный зельем. В то время как кубок остался нетронутым, карта "таинственным" образом оказалась совсем в другом месте. И нет, Том понятия не имел, как эта штука работает, поскольку не был точно живым. Он с лёгкостью сдал экзамены, избегал других гриффиндорцев в течение следующей недели, пока читал о заклинании патронуса и размышлял о возможности того, что когда-нибудь у него будет достаточно счастливое воспоминание, чтобы усилить его, и вернулся в Лондон на поезде, довольный тем, что снова оказался вдали от всего этого. Ему нужно было готовиться к маггловским занятиям. Однажды ночью Джошуа был совершенно потрясён, увидев сон и запомнив его в ярких деталях, и он был совершенно уверен, что это был Волан-де-Морт в роли звезды, учитывая, что там присутствовал хнычущий Петтигрю и очень большая змея. — Это очень похоже на дом, который был у тех людей, как ты его описываешь, — сказал Том, когда его просветили. — Эти магглы, — добавил он, усмехаясь. Он приподнял бровь, честно говоря, понятия не имея, о чём он говорит. Том покачал головой.  — Не беспокойся об этом сейчас. Если это то место, о котором я думаю, ты узнаешь сам, в подходящее время. Я пойду, проверю, просто чтобы быть уверенным. Признаюсь, мне интересно, увидит ли меня Волан-де-Морт. — Как ты думаешь, было бы разумно, если бы он мог тебя увидеть? Я имею в виду, разве это не сбивало бы с толку? Он уже пытается убить меня. Том испустил слабый вздох и свирепо посмотрел на него.  — Доверяй мне больше, Джошуа.

****

Драко был более чем счастлив сообщить ему, что в этом году Хогвартс будет принимать Турнир трёх волшебников. Не имело значения, что Джошуа уже знал об этом. Что расстроило Джошуа, сидевшего позже за столом Гриффиндора, так это объявление о том, что в этом году не будет квиддича, в основном из-за того, что Рональд уже навязчиво ныл по этому поводу, несмотря на то, что он не был членом команды факультета. Только после того, как его имя всплыло в "проклятом кубке" в качестве четвёртого чемпиона, ему начал не нравиться Хэллоуин просто из принципа. Том сообщил ему о плане Волан-де-Морта.  — В конце концов, — сказал его друг. — Честная реакция на случившееся была предпочтительнее. — Это чудесно сказывается на моей репутации, — сухо ответил он. — Хорошо, прекрасно, что на самом деле происходит, кроме очередной попытки убить меня? Том сдержанно усмехнулся и покачал головой.  — Да, это так. По окончании турнира состоится церемония, на которой Волан-де-Морту вернут его тело. Какой-то ритуал. — Он небрежно махнул рукой. — Пожиратель Смерти выдаёт себя за вашего профессора защиты, и он позаботится о том, чтобы ты выиграл третье задание и получил портключ в качестве почётного гостя. Джошуа фыркнул.  — Так что мне нет реального смысла даже пытаться победить, и нет смысла бороться. Я имею в виду, что это должно быть совершенно незаконно, чтобы меня магически обязали участвовать, когда моё имя вписал кто-то другой. — Из того, что я могу сказать, это работает не так, — не согласился Том. — Кубок - могущественный артефакт, это правда, но не похоже, чтобы он обладал каким-либо разумом. С магическими структурами, которые обычно могут использовать волшебники, можно сделать не так уж много. Также имей в виду, когда это было выковано и зачаровано. Нет, гораздо более вероятно, что настоящий секрет кубка заключается в его довольно примитивном устройстве. — Всё, что он получает, - это кусочки пергамента с именем и школой. Из набора в пределах одной школы он выбирает участника. На самом деле существует гораздо больше школ, чем только три признанных за это. Ты действительно думаешь, что люди в Японии отправляют своих детей в Дурмстранг как нечто само собой разумеющееся? Или что каждый итальянец учится говорить по-английски, по-немецки или по-русски? Нет. Ты прекрасно знаешь, что в Соединённых Штатах есть Салемский институт, так что насчёт них? Турнир трёх волшебников - это элитарная европейская традиция, не более. — Кубок заботится только о наборе школ и названиях для них. Если кто-то введёт имя вместе со школой, не входящей в тройку, он автоматически будет выбран в качестве представителя этой школы. Учитывая то, что я видел о прибытии студентов Дурмстранга, это может быть правдой, что каждый из них вписал имя Крама, чтобы гарантировать, что он будет выбран. — Кубок не может подтвердить, что школа настоящая, не говоря уже о том, что название на бланке действительно связано с данной школой. Конечным результатом является то, что человек Волан-де-Морта ввёл твоё имя, используя четвёртую школу, зная, что тебя выберут, гарантируя твоё участие. Я признаю, это был довольно умный ход с моей стороны. Джошуа одарил его слегка раздражённым взглядом.  — Но как я могу быть магически связан этим? — Я не знаю ответа на этот вопрос, — признался Том. — Однако это работает в нашу пользу, так зачем с этим бороться? Он нахмурился.  — И ты собираешься снова попытаться убить меня. — Я буду там, чтобы убедиться, что я этого не сделаю. Джошуа рассмеялся над этим.  — Ты хоть представляешь, как глупо это звучит? Прекрасно, прекрасно. Что ж, ты поможешь мне разобраться, как справляться с любыми этими задачами. У меня нет намерения, подвергать себя испытаниям, пытаясь победить в них, но я не могу показаться полностью некомпетентным. Его жизнь в школе, которая до сих пор была довольно тихой, теперь была наполнена большим количеством людей, насмехавшихся над ним, уверенных, что он был искателем славы, который подкупил или обманом пробился на турнир. И, хотя это было правдой, что он ни с кем не был близок по собственному выбору, это только показало, насколько поверхностной и непостоянной была публика, особенно когда никто из них не поверил его первоначальному шоку и протесту и позже не потрудился задать какие-либо вопросы. Хорошей частью всего было то, что Рональд продолжал бросать на него свирепые взгляды, и не пытался следовать за ним, как влюблённый щенок. Первым заданием были драконы.  — Как замечательно, — прокомментировал он. — В библиотеке есть книга, в третьей секции на второй полке сверху, в которой описаны методы работы с ними, — сообщил ему Том. — Итак, ты говоришь, что очевидный путь - тот, о котором средний волшебник никогда бы не подумал, потому что он включает в себя нечто, называемое здравым смыслом, - призыв яйца потерпит неудачу. Том кивнул.  — Удивительно, но да. — Возможно, в этом замешан магглорождённый, — пробормотал Джошуа. Естественно, он прокрался в библиотеку после закрытия и принялся за чтение. Только когда он "официально-неофициально" узнал об этом задании (благодаря Хагриду), его можно было увидеть несколько открыто обыскивающим полки. По крайней мере, ему не нужно было беспокоиться о своих экзаменационных оценках, не то чтобы они представляли какую-то серьёзную проблему. Тем не менее, люди, видевшие, как он читает в любое время суток, имели неплохое представление о том, почему, и это было не потому, что Макгонагалл учила их превращать ежей в подушечки для булавок (что для него не имело никакого смысла). Для самого задания он выбрал самого страшного дракона, который только был: венгерского Рогохвоста. Когда подошла его очередь, он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться, затем он вышел. Ему потребовалась вся его смелость, что у него была, чтобы не развернуться обратно. Вместо этого он начал накладывать серию чар для удаления запаха, тишины и различных других вещей, затем выстрелил проклятиями в глаза дракона, чтобы ослепить его и привести в замешательство его чувства. В общем, ему потребовалось больше всего времени, чтобы выполнить задание, в страхе за свою жизнь каждую секунду, которая потребовалась, чтобы подкрасться вперёд (стараясь как можно мягче вытеснять воздух), медленно взять яйцо, затем отступить. Его оценки были любопытно средними; высокими за то, что он выполнил задание без повреждений, и низкими за то, что потребовалось так невероятно много времени. В итоге он оказался на последнем месте. После этого некоторые гриффиндорцы смягчили взгляды, но Джошуа едва заметил перемену. Лоботомия могла бы изменить его отношение, но без неё ...? Луна Лавгуд была его спутницей на Святочном балу, одной из немногих девушек в замке, о которых он знал, что, просто взглянув на них, он внезапно не получит возмутительных ожиданий от этого мероприятия. Второе задание было и проще, и сложнее. Во-первых, он понятия не имел, как плавать. Ему также мешало отсутствие в библиотеке чего-то полезного, например компьютера, для перекрёстных ссылок. Чисто случайно - нет, не случайно он наткнулся на Невилла, читающего о водных растениях Средиземноморья, и заметил кое-что о жаброслях. Это, по крайней мере, должно помочь ему лучше ориентироваться под водой. Затем он рассказал обо всём, что можно было найти в озере. На самом деле задание выполнялось в пасмурный день, из-за чего казалось ещё холоднее, чем было на самом деле, и Джошуа был рад броситься в воду, даже когда его тело приспосабливалось к новым жабрам и изменённым придаткам. Он немедленно поискал "ориентир", к которому можно было бы направиться, и поплыл, держась довольно близко к поверхности. Под ним были различные существа, выглядывающие из-за высокой колышущейся травы. Во время плавания он в порядке эксперимента попытался сотворить несколько заклинаний своей палочкой и сразу понял, что ему нужно стараться более чем в два раза усерднее, чтобы добиться каких-либо результатов. Это было почти так, как, если бы вода была изолятором или материалом, поглощающим магическую энергию. Когда он поравнялся с "ориентиром", он остановился, медленно повернулся кругом и внимательно прислушался, затем снова двинулся в путь. В конце концов, он добрался до цели. Там были два человека и две пустые упряжи. Луна мягко парила, её волосы струились вокруг неё, как водоросли, в то время как другая девушка со светлыми волосами - довольно юная на вид - была примерно в таком же состоянии. Проверка времени показала, что его часы разрядились, что вызвало несколько мысленных ругательств, а быстрое заклинание показало, что прошло уже почти сорок пять минут. «Помочь или не помочь?» — подумал он, взглянув на незнакомку. Мгновение спустя он покачал головой и освободил Луну от упряжки, затем начал тащить её вверх под углом. Беглый взгляд наверх показал ему, в каком направлении двигаться, поэтому он отправился в путь, подождав, пока не почувствует, что у жаброслей заканчивается эффект, прежде чем вынырнуть полностью. В этот момент Луна проснулась. — Мило, — прокомментировал Том, когда они вернулись на берег. — Хотя теперь все знают, что ты не умеешь плавать. У Джошуа дёрнулся глаз, и он очень пожалел, что не может ответить. Судьи снова разделились в оценках, но на этот раз Флёр заняла последнее место, так и не найдя своего человека. Когда в Ежедневном пророке появилась история о любовной связи Гарри Поттера с Луной Лавгуд, он послал ей лишь кривую улыбку, на что она ответила добродушной улыбкой, они уже обсудили возможность того, что она могла стать мишенью этого противного репортёра. Он задавался вопросом, найдётся ли ответ у её отца. К моменту выполнения третьего задания ученики в основном снова игнорировали его, и Рональд время от времени бросал на него взгляды, как будто хотел заговорить, но не хватало смелости, но в остальном оставлял его в покое. Джошуа был последним в рейтинге - большой сюрприз, поэтому его отправили последним. Он обнаружил, что его путь был подозрительно чист, хотя это не означало, что он ничего не встречал. Скорее, на порядок проще, например, боггарт или сфинкс. Том, конечно, тоже был там, помогая указывая ему кратчайший путь к кубку. У входа на небольшую поляну лежало тело Крама, который, похоже, проиграл схватку с каким-то существом, и которого Джошуа проигнорировал, чтобы взять кубок. Вскоре он обнаружил, что сидит на заднице совсем в другом месте. Произошла небольшая потасовка, в ходе которой счастливчик Петтигрю обезоружил Джошуа и привязал его к надгробию, после чего Питер отнёс очень уродливое существо, похожее на младенца, в котёл, установленный неподалёку. Джошуа предположил, что это было то, что он видел почти год назад во сне. И где, чёрт возьми, был Том? Питер, опустив это в котёл, добавил пожелтевшую кость. За ней последовала правая рука Питера, отрубленная ножом. Джошуа поморщился, только увидев это. Как, чёрт возьми, кто-то может внушить такую преданность? И, несмотря на нанесённую самому себе серьёзную травму, Питер подошёл к нему и рассёк руку Джошуа изогнутым лезвием, а затем капнул туда же вытекшей кровью. Слишком быстро котёл запотел, поднялись клубы тумана, и из него вышел человек, очень похожий на змею.  — Накинь на меня мантию. Питер, хныча, подчинился, затем отдал палочку, которой пользовался. Волан-де-Морт довольно рассеянно взмахнул палочкой, подарив Петтигрю новую серебряную руку, что вызвало череду поклонов, и ещё больше хныканья. Джошуа был встревожен, осознав, что, когда взгляд Волан-де-Морта обратился на него, его шрам взорвался болью. Ему было так больно, что сначала он не понимал, что говорит этот человек. То есть до тех пор, пока ему не бросили палочку и не сказали поклониться перед дуэлью. Он моргнул. Волан-де-Морт воспринял это как дерзость и попытался применить к нему проклятие империус, и впоследствии был удивлён, когда это не удалось. Джошуа облизал губы, внутренне пожал плечами и начал строить планы побега. Он ни черта не мог сделать без Тома, или, по крайней мере, он так думал. Если бы Волан-де-Морт действительно был сумасшедшим, даже имя Джошуа могло бы вообще ничего не значить. Однако, прежде чем он смог принять решение о чём-то конкретном, Волан-де-Морт атаковал. Он начал очень беспокоиться за свою жизнь, когда произошла самая удивительная вещь. Их заклинания столкнулись, создав сферическую клетку света вокруг них и смягчив воздух песней феникса. Джошуа скорее чувствовал, что держит под уздцы непокорную лошадь из-за того, как действовала его волшебная палочка, но прежде чем он смог сделать что-то большее, чем просто усилить хватку, мир рухнул. Он внезапно осознал, что кто-то толкает его в бок, как ему показалось, довольно нетерпеливо.  — Что случилось? — пробормотал он. — Кто ты? — спросил голос. Джошуа открыл глаза и удивлённо моргнул.  — Том? Это ты? Выражение лица собеседника напряглось.  — Кто ты? — Том, меня зовут Джошуа. Пожалуйста, скажи, что помнишь меня. Том Реддл, верно? Миссис Коул? Глаза Тома сузились, а подбородок приподнялся.  — Твоё полное имя? — Джошуа Блейк Дюран, — через секунду он ухмыльнулся и добавил. — Говорящий со змеями. Том со стуком сел.  — Это действительно ты. — Да, — сказал он, осторожно садясь, слегка морщась от боли. — Я так невероятно рад видеть тебя снова. — Где ты был? — требовательно спросил Том. Джошуа открыл рот, чтобы объяснить, и очень быстро понял, что не может вымолвить ничего, кроме как сказать: — В другом месте, — он нахмурился и покачал головой. — Это не то, что я хотел сказать. Я был - в другом месте. Чёрт возьми. — Я всегда могу попробовать веритасерум на тебе. Он обдумал это и пожал плечами.  — Если у тебя есть немного. Или можешь достать немного. Том задумчиво посмотрел на него.  — Ты хотя бы получал образование? Твоя одежда предполагает это, хотя я должен сказать, что цвета, которые на тебе надеты, отвратительны. Джошуа посмотрел на свою спортивную форму и поморщился.  — Да, я был - в другом месте. Верно, — он вздохнул и ненадолго отвёл взгляд. — А как насчёт легилименции? Том выгнул бровь.  — Возможно. Если отбросить это в сторону, учитывая, как ты здесь оказался… — Но надолго ли? — прошептал он. — Какое время здесь? За это он был удостоен подозрительного взгляда, но получил достаточно готовый ответ.  — 12 июня 1942 года, — после сердцебиения Том добавил. — Конец моего четвёртого года здесь. Джошуа внимательно огляделся, его глаза расширились.  — Хогвартс, — выдохнул он. — Думаешь, у них найдётся место ещё для одного студента? Рот Тома резко сжался, что-то похожее на гнев вспыхнуло в его глазах, но на что именно, Джошуа сказать не мог.  — Ну, директор Диппет немного дурак. Устроить тебя туда должно быть достаточно просто. Хотя, я ожидаю, что ты вернёшься в приют. Джошуа улыбнулся.  — Я буду с тобой. Я не знаю, почему я ушёл изначально. Я, конечно, не хотел уходить. Я был счастлив. Но потом я снова оказался с этими людьми. Но не волнуйся, — сказал он с ухмылкой. — Я просто подумал о том, что бы ты сделал. Это их образумило. Они боятся меня, того, что я могу с ними сделать. Том, наконец, расслабился, слабая улыбка растянула его губы. Он кивнул.  — Я думаю, это не составит труда. Ты всё равно должен был быть в списке. Мы могли бы сочинить историю о репетиторах? Но я думаю, тебе следует изменить свою внешность, на всякий случай. Миссис Коул всегда можно убедить не обращать внимания на изменения. Обратный поезд завтра, так что нам следует поторопиться. — Хорошо, эм... — он подумал об этом несколько минут, затем выбрал стиль, сильно отличающийся от его естественной внешности, что-то вроде того, к чему привели его эксперименты в приюте. Его волосы приобрели очень бледно-сливочный цвет, спереди они были длиннее, а сзади коротко подстрижены, а глаза приобрели бледно-зелёный оттенок. Несколько изменений в других вещах, и на данный момент он почувствовал себя уверенно. Во время своих набегов на чтение всего, что попадалось под руку, он обнаружил, что то, что он делал, было способностью, а не заклинанием, что делало это очень выгодным. Ему просто нужно было достаточно изучить себя в ближайшие дни, чтобы иметь возможность менять этот облик по желанию, не задумываясь об этом. — Пошли, — сказал Том, вставая.