Машина смерти

Harpy Hare, where have you buried all your children?

Гарпия-заяц, где ты закопала своих малышей?

Tell me so I say

Поведай мне, и я скажу

All the arrows that you've stolen

Все стрелы, что ты украла

Split in half, now bum and broken

Теперь напополам, изуродованы и сломаны

Like your heart that was so eager to be hid

Как и твоё сердце, стремящееся спрятаться.

You can't keep them all caged

Ты не удержишь их всех:

They will fight and run away

Они будут бороться, убегать.

Mother, tell me so I say

Мать, поведай мне, и я скажу

«Harpy hare» Yaelokre

После событий января: суда над Сириусом и их разговора с Рейчел, жизнь стала гораздо более мирной. Внезапно, с каким-то удивлением Джон открыл для себя Хогвартс. Не как место, где его постоянно ждёт опасность, не как место, где отношение к нему меняется в зависимости от события, не как место, где его постоянно отвлекают и толкают в приключения. Нет - он увидел замок такой, какой он есть: загадочный, невероятный и волшебный. С удивлением Джон замечал витражи в окнах, космический потолок большого зала, картины на стенах, ажурные перила - всё то, что он давно замечал, но никогда не видел по-настоящему. И внезапно жить стало гораздо проще. Вместе с близнецами и картой мародеров Джон излазал многие уголки замка, в которых доселе не бывал. Знание новых лазов, секретных кабинетов и коридоров, а также хитрые лазейки в использовании лестниц: все те тайны, которые смогли разгадать за пять лет учёбы Фред и Джордж, были переданы в надёжные "руки". Птицы взяли в привычку собираться на выходных и играть в какие нибудь игры. Класс, в котором они собирались, теперь сильно изменился. Луна каким-то образом умудрилась выбить из профессора Флитвика разрешение использовать этот класс, раньше бывший кабинетом для дополнительных занятий по рисованию, и изменить его под свои нужды. Так парты оказались сдвинуты к стенам, а некоторые из них и вовсе исчезли в подсобном помещении. В кабинете появились подушки и пледы, непонятный цветок на подоконнике, а на доске постоянно были рисунки от Луны и Джона. Говоря о рисунках, в скором времени Джон отметил, что в Хогвартсе нет никаких активностей. Квиддич, плюй-камни и хор профессора Флитвика - вот из чего состояли дополнительные занятия. И конечно Джону это не нравилось. Поэтому в один день профессор Макгонагалл за завтраком попросила тишины: — Некоторые особенно инициативные ученики заметили, что в школе не хватает дополнительных активностей. В связи с этим, мы с профессорами посовещались и решили устроить конкурс рисунков. Будет две номинации: собственная работа и командная. Победители каждой из двух номинаций будут объявлены на прощальном пире. Взгляды Рона и Гермионы обратились на Джона. Тот с самым невинным видом уминал тосты. Ребята лишь вздохнул, поняв, что ответов от парня не дождутся. Чуть позже профессор Макгонагалл выловила Джона в толпе и обрадовала его вестью о возвращении метлы. Та на самом деле оказалась от Сириуса, о чем Джон уже знал, и не была опасна. Эванс уже предвкушал тренировки, ведь Вуд надоел его пилить своими просьбами и недовольством. Количество дел прибавилось: квиддичные тренировки, подготовка к конкурсу вместе с Луной (они решили сделать совместную работу), изучение Патронуса, уроки магии, обычные магловские уроки (в июле Джону предстояли экзамены)... Тем не менее этот темп Джон подхватил с радостью и лёгкостью. Он был знакомым, он был привычным и не оставлял много времени на плохие мысли, отвлекал от переживаний. После насыщенного событиями дня Эванс свалился в кровать без сил, но успевая всё - и никакого маховика времени не надо. Не так давно Гермиона по секрету призналась ему в наличии маховика. Она выглядела пристыженной и уставшей, и со смущением сообщила, что переоценила себя. А потом поинтересовалась, как сам мальчик успевает все свои дела. — Привычка! — подняв вверх указательный палец, с важным видом сообщил Джон. Недоуменный взгляд Гермионы говорил о её непонимании, но объяснять Джон не собирался. — Думаю, тебе нужно сократить количество предметов. К примеру тебе явно неинтересны прорицания, — Грейнджер фыркнула, давая понять, что о них думает. — И я действительно не вижу смысла в магловедении. Ты буквально маглорожденная. Без обид. — Я понимаю, — кивнула Гермиона. — Думаю, я поговорю с деканом.

***

В феврале команда Гриффиндора выиграла в квиддичном матче против Когтеврана. Дементоры, к счастью, в этот раз не появились: их отозвало министерство. Печальная Кьюки, с которой Эванс встретился перед их уходом, была очень взволнована: — Я не знаю, что мне делать, — демоненок заломила ручки. — Мой народ всё ещё эти непонятные существа... — Получается, все дементоры это.. Демоны? — поинтересовался Эванс, закусив губу. — Да! — Кьюки покрутилась в воздухе. — Просто давным-давным-давно какой-то злой колдун превратил нас в этих мерзких существ. — Колдун? — Джон был впечатлен. Плохом смысле, не хорошем. Было очень пугающе осознавать, что когда-то существовал человек, способный превратить целый народ в других существ. «Древние маги были сильны», — послал Джон мысленно сообщение Тому. «Когда-то Волдеморт хотел именно этого», — неопределённо пожав плечами, ответил Том. — «Он хотел вернуть магию в её чистом виде, уничтожив магглов. По его мнению именно они были виноваты в вымирании магии». «Какая глупость,» — фыркнул Джон. — «Единственные, кто в этом виноват - сами маги и эта теория чистой крови. Генетиками давно доказана пагубность инцеста». — Да, колдун, — привлекла внимание Джона к себе Кьюки. Эванс подозревал, что та знала о существовании Тома. — Кажется его звали... Разидиан? «Вау,» — Том присвистнул. — «А Кьюки у нас оказывается старушка». «Что?» «Разидиан - злой маг, живший примерно в начале четырнадцатого века. Он жил в замке, который охраняли дементоры. Как выяснилось, собственноручно созданные им. А вернее превращенные из демонов». «Получается, Кьюки около семисот лет? А по ней и не скажешь». — Я на самом деле не знаю, как я могу вам помочь, если вы уйдёте. В конце концов, вряд-ли я смогу попасть в Азкабан. — Ты можешь позвать меня! — оживилась Кьюки. — А я приведу сколько смогу! Некоторые из нас уже.. — она вздохнула, но Джон и без слов понял, что она имела ввиду. Вероятно, большинство дементоров уже было не спасти. — Что значит позвать тебя? — спросил Эванс.— Сомневаюсь, что ты услышишь. — Вассальная клятва! — гордо сказала демон. — Наш вид всегда служил Великой Госпоже и её подопечным. А ты - один из них. — Ясно, — Джон всё ещё не знал, как себя чувствовать, зная о подобном отношении к себе Смерти. Та благоволила ему, а с недавних пор и Тому. Пусть в случае последнего это и было скорее что-то вроде испытательного срока и проверки.

***

Перед пасхальными каникулами произошло ещё одно событие, достойное упоминания - Джон смог вызвать телесный патронус. Откровенно говоря, это был не только он, но и остальные ребята с разницей в некоторое время, но уже к началу каникул каждый из птиц мог вызвать своего защитника. У Фреда и Джорджа это были лисицы. Эванс подумал, что им вполне подходило: парни могли быть довольно хитрыми, когда им нужно, и находчивыми. Патронусом Гермионы стала симпатичная выдрочка, а Рона - собака ( к сожалению Джон плохо разбирался в их породах, но Луна назвала его каким-то терьером). Лавгуд вызвала зайца и с улыбкой наблюдала за его скачками по классу. Даже Теодор, у которого были самые большие проблемы с вызовом патронуса, смог справиться с чарами. Кажется, он сам был шокирован, когда после очередного взмаха палочкой и повторения заклинания, появилась серебряно-голубая сойка. Патронусом самого Джона стала... Кошка. И едва она появилась, как Том истерически захохотал, сложившись пополам: — Я говорил, что ты - кот! Джон посмотрел на камышового кота с односложным выражением лица и вздохнул: — М-да уж. Кошки преследуют меня, — слабая улыбка украсила его лицо, когда он коснулся фантомной шерсти.

***

С наступлением весны Джон стал часто выбираться на прогулки по Запретному лесу с Луной. Вместе они подкармливали фестралов и тихо обсуждали совершенно разные темы: от заклинаний и растений, до самых невероятных теорий заговора. У Луны был широкий кругозор, хорошее воображение и никаких предрассудков, поэтому Эванс и любил так сильно её компанию. Она была как глоток свежего воздуха, как капли росы, коснувшиеся ног. И Джон знал, что Тому тоже нравилась компания Луны, как бы он не старался это скрывать. Это даже забавляло Джона. После очередной прогулки, когда ребята возвращались в Хогвартс, они с неожиданностью встретили возле хижины Хагрида знакомое лицо. — Мистер Блэк! — радостно поприветствовала его Луна. Мужчина, услышав её повернулся. — Привет, ребята, — он приобнял подошедшего Джона (тот вздрогнул) и кивнул Лавгуд. — Рад вас видеть. — Почему ты здесь? — спросил Джон, отстранившись. — Не подумай, что я не рад тебя видеть! — торопливо добавил он. — Просто решил навестить, — пожал плечами Сириус. — Я давно не был в Хогвартсе, — сказал он, когда они попрощались с лесником и двинулись в замок. — Всмысле, не как преступник. Он совсем не изменился. Возле замка Лавгуд, кивнув на прощание, ушла. Джон остался с Сириусом наедине и чувствовал себя неловко. На каждой их встрече присутствовал кто-то еще: Тео, Луна, Рейчел или Айвори. Оставаться одним им ещё не приходилось. — Как у тебя дела? — поинтересовался Блэк, тоже не зная, что сказать. — Нормально, — Джон потеребил ткань толстовки. — Недавно научился колдовать патронуса. — Правда? — искренне поразился его крёстный. — Даже я с ребятами освоил его только на четвертом курсе. Какой у тебя патронус? — Камышовый кот. Он довольно милый, — слабо улыбнулся Джон. — Вот как. Они немного помолчали, пока Эванс, набравшись сил, не спросил: — Как продвигается дело с опекой? Сириус вздохнул: — Мы с Айвори работаем над этим. Мы подали заявление в суд, но министерству и Дамблдору сейчас явно не до этого. После моего оправдания на Магическую Британию обратила внимание МКМ. Дамблдор сейчас занимается регулировкой вопросов к системе судопроизводства в стране. — Это к лучшему, — начал рассуждать Джон, и Сириус внимательно прислушался, вспоминая слова Харрис о невиданном уме его крестника. — Дамблдор терпит удары от Конфедерации. Каким бы магом и политиком он не был, большинство членов МКМ такие же. Его власть будет ослаблена, и если он попытается удержать свое право на опекунство, Конфедерация может заинтересоваться этим и прийти к своим выводам. Дамблдору это невыгодно, а значит он не будет пытаться сдержать меня так сильно, чтобы не привлекать лишнего внимания ко мне и себе. Министерство же помнит свою ошибку и настроено идти на контакт с тобой. Вероятнее всего к июню у тебя будут все права на опекунство. Джон остановился, переводя дыхание. Сириус стоял впечатленный. Если раньше он и думал, что Рейчел преувеличивала, то теперь был с ней согласен. Мальчик с невиданной ловкостью разложил все по полочкам и пришёл к выводам. Потрясающе. — Твои прогнозы меня радуют, — усмехнулся Блэк, не зная, что ещё можно сказать. Джон легко улыбнулся: — Меня тоже.