(Не)верный выбор 3: Солнце, вспыхнувшее над Чернобылем.

В больнице врачи сказали, что Огдену ничего страшного не угрожает: у него сломана рука и легкая травма головы. Смотря на то, на какой скорости тот сумасшедший сбил его, можно было считать, что он довольно легко отделался. Однако было одно "но": он не помнил то, что произошло и происходило до аварии. — Живой, значит. — Лёша подошел к остальным. — Ну слава яйцам. — Так, ребят, — К ним присоединилась Аня, — С ним все хорошо, вроде, если это можно так назвать. — Бля, жрать охота… — Живот у Лёши заурчал. — Ну, а мы че сделать можем? — Эвелин присела на стул, — Хотя… — Она встала со стула, и уже было хотела уйти из больницы вместе с Гореловым, но Вершинин остановил ее, взяв за предплечье. — Так! Не пиздить ничего! Совсем уже охуели?! — Паша отвел Кудиянову обратно к стулу и толкнул на него. — Ты че ее толкаешь? — Сергей сел рядом с Линой, — А если б ударилась? Ты о последствиях думаешь? Или нечем? — Слышь, а может ты перестанешь бегать за ней, как за трехлетним ребенком? Взрослая девка уже! — Паша уже было хотел начать выяснять отношения, как Антонова нежно взяла его за руку, останавливая от дальнейших действий. Они прошлись по небольшим коридорам больницы, и на одной из стен заметили, что за сдачу крови в качестве донора можно получить бесплатный обед. Сделать это благое дело вызвались лишь Паша с Эвелин, и то, парень заставил ее сделать это, хотя Костенко был против того, чтобы с его Линой делали какие-либо манипуляции, а особенно такого рода. Все-таки она была беременна, и никто не знал, как поведет себя ее организм в такой ситуации. Хотя врачи заверяли, что все будет хорошо, и они возьмут намного меньше, и на таком сроке это не опасно. Лину усадили на кресло, ввели иглу в вену, и стали собирать кровь. Девушка же спокойно смотрел на то, как кровь перетекает в небольшой пакетик, висящий на железной стойке. Врач хотела, чтобы Эвелин не смотрела, дабы она не упала в обморок, но та уже давно привыкла к виду крови. *** Две тысячи шестой год. Двадцать восьмое февраля. Это был, казалось, обычный вторник. Все нормальные дети отправились утром в школу, а взрослые - на работу. Лина сказала еще утром, что не пойдет сегодня никуда, и завтра тоже. Сергей же был не против, а точнее он не мог заставить девочку делать то, что она не хочет, и лучше пусть побудет дома, на улице было достаточно холодно. Дома ей тоже было чем заняться: поиграть в тот же самый компьютер, или приставку, или смотреть очередной сериал по телевизору, или пофотографироваться, или посидеть в "MySpace", и пообщаться с парой друзей по переписке. В то время сайт был на Английском, но это не особо мешало, так как этот язык она знала довольно неплохо. За компьютером девочка просидела почти безвылазно весь день, с учетом того, что она проснулась в два часа дня. Лина поставила на фон музыку по телевизору на "Муз.Тв", дабы не было совсем скучно. От экрана компьютера Эвелин вылезла лишь к вечеру, когда услышала звук ключей в замке двери квартиры. Кудиянова уже было хотела выйти, как обычно, встречать, но… — Сережа! — Н… Не… Не выходи! — Мужчина постарался как можно быстрее зайти в ванну. Лина не стала слушать, и выйдя из комнаты, обнаружила капли крови в коридоре. В голове промелькнуло всё, что можно было передумать, но то, что девочка увидела, зайдя в ванну, потрясло ее детскую психику слишком сильно. — Сереж… Ты чего? — Эвелин открыла дверь ванны. На полу уже образовалась приличная, красно-бордовая лужа, — Сереж! Я сейчас вызову скорую! — Девочка хотела взять свой телефон, чтобы вызвать врачей, но Костенко потянул ее за руку ближе к себе. — Ты чего?! Совсем больной?! — Лин, не… Не… Надо… — Даже говорить было больно, — Бери н…Нит…Ки… Иголку… Б…Будешь заши… — Нет! Нет! Отпусти! — Лин… Прошу… — Взгляд, которым он посмотрел на Лину, проедал до глубины души. Она за пол минуты сбегала на кухню, взяла нитки с иголкой, и принесла их в ванну. — Я… Я не умею! — Эвелин сама начинала плакать. — Давай, моя девочка, ты… Ты у меня мо…Лодец… — Сергей коснулся ее руки, — Д… Давай… — Он снял куртку, и кинул на пол. Даже сквозь черную кофту можно было видеть то, что она промокла в крови до ниток. — Режь. — Мужчина дал Кудияновой нож, который вытащил из внутреннего кармана куртки, лежащей на полу, и протянул его девочке. Лина послушно вырезала часть кофты ножом. Взгляду предстала небольшая по размеру, но очень глубокая рана, из которой, словно из водопада, вытекала кровь. К горлу подступил ком, хотелось сблевануть от этого вида, но она сдержалась. Руки сильно затряслись, когда Эвелин взяла в руки иголку с ниткой, и пыталась пропихнуть кусок нитки в ушко железной иголки. С пятидесятой попытки она попала. — С… Стой… — Костенко достал маленькую бутылку водки и залпом выпил почти половину, — Д… Давай… Лина взяла ту же бутылку водки, и полила ею иглу, чтобы продезинфицировать, и никакая зараза не попала внутрь. Кисти рук не слушались. Ей дорогого стоило вдохнуть-выдохнуть, и… Медленно, но, верно, игла вошла в кожу. У Сергея чуть ли не полились слезы от боли, но он сдержал их, сжав руками края ванны. Он крепко закрыл глаза, в надежде не чувствовать настолько сильную боль. Она была невыносимой. Кровь брызнула, когда Кудиянова затянула первую нитку. Мужчина закрыл свободной рукой рот, пытаясь просто не заорать от боли. Особенную боль доставляла даже не рана, а чувство, когда игла проникала в кожу. По первому впечатлению, нужно было примерно пять — семь швов. То есть десять — четырнадцать раз воткнуть иглу. — Сереж, Сереженька, держись, — Лина пыталась всячески его отвлечь, но сейчас явно было не до этого, — Еще… Еще немного! Игла проникла третий раз. Огромный кусок, по-другому не назвать, крови вылетел из раны на белоснежную кофту девочки, которая тут же окрасилась в красный. В области живота она почувствовала холодную, липкую и вязкую субстанцию. Но сейчас Эвелин не думала о себе. Она думала лишь о том, чтобы быстрее зашить рану, и при этом сделать это так, чтобы Костенко не потерял много крови, которой уже был залит весь пол так, как будто тут кого-то убили. Мужчине дорогих усилий стоило продержаться еще пять минут. Всего пять минут, это всего триста секунд. Они длились, казалось, вечно, и никогда больше не закончатся, а боль будет преследовать всю оставшуюся жизнь, не давая покоя ни днем ни ночью. Лина, закончив зашивать, достала с полки бинт, вату и зеленку. Девочка нанесла зеленку на только что зашитую рану. Господи… Как же жгло… Как же больно было… Как будто раскаленная лава хлынула на тело, расплавляя его. Из глаз снова полились слезы от сильнейшей боли. Теперь осталось забинтовать вместе с кусочком ваты. — Сереж, подержи. — Кудиянова дала ему в свободную руку вату, чтобы тот немного прижал ее к ране, — Прижми. Эвелин срезала другую часть кофты сзади, стала обматывать бинтом вокруг несколько раз. Теперь осталось закрепить, чтобы ночью бинт не развязался. Она взяла послеоперационный пластырь, который остался после удвоения аппендицита пару месяцев назад. Он был очень липким, и, соответственно, хорошо держался, и приклеила его к бинту. Поверх Лина обмотала еще пять раз бинт, и снова закрепила вторым пластырем для верности. — С… Спасибо, мелкая. — Сергей потрепал волосы девочки, — Чтобы я без тебя делал? — Несмотря на то, что боль все еще присутствовала, он перестал показывать это, точнее, максимально старался не показывать, чтобы Лина не волновалась и не нервничала. — Пойдем спатки? — Кудиянова взяла мужчину под руку, — Хочешь я тебя уложу? — Я не маленький вроде. — Он усмехнулся, — Как ты меня укладывать будешь? — А я с тобой просто посижу! — Лина улыбнулась уголками губ, — Помнишь, как ты сидел, когда я маленькая была? Вот и я так с тобой посижу! — Линка, иди спи, мне еще надо поработать. — А можно я просто посижу у тебя? Мне сейчас… Не хочу быть одна… — Эвелин довела его до кресла в комнате, — Хорошо? — Ладно, посиди, только смотри не усни. — Я чуть-чуть поработаю за компом и лягу спать, хорошо? — Хорошо. — Девочка плюхнулась на кровать, но тут же вспомнила, что у нее есть недочитанная до конца манга по любимому аниме "OnePiece", и взяла из комнаты небольшую книжку с картинками и диалогами, написанными над головами героев или посреди страницы. — Сережа! — Лина тут же поняла, что особо сидеть ему нельзя, — Ложись давай! А то кровью потечешь! — Так у меня же есть еще одна рука. Не волнуйся. — Костенко показал девочке свободную руку, — Давай, смотри там свою хрень. — Это не хрень! — Кудиянова показала ему язык, — Сам ты хрень! — У, кто-то у нас нарывается? Да? — Не-а! — Эвелин улыбнулась, — Это ты нарываешься! — Она вскочила с кровати, и обняла мужчину за шею. Тот хотел погладить ее по руке, как девочка укусила его за кисть. — Бляха! Лина! — Из небольшого, но очень болезненного укуса выступили капельки крови, — Не болело бы, я б тебе … — Бебебе! Давай, работай уже! — Эвелин засмеялась, и легла на живот, а голову положила на подушку, а книгу прислонила к изголовью кровати. Кудиянова не особо вникала в работу Костенко, а точнее - вообще не вникала. Ей было плевать. Еда-вода-крыша над головой-одежда и так далее есть, а большего и не надо. Он пытался заботиться в силу своих возможностей, но не всегда получалось быть рядом, или как-то поддерживать. Он всячески пытался найти женщину в дом, чтобы помогла воспитывать "дочку", но мало кто соглашался даже на вторую встречу, узнав, что у него есть ребенок. Обычно, дело дальше, чем простой секс, не доходило, и его быстренько "сливали". Опять-таки по этой же причине. Рассказать напрямую, для чего ему нужна была Лина - было бы тупостью. А то еще и в дурку сдадут, или еще что-нибудь. Кто знает, что у этих баб в голове. На самом деле в данный момент мужчина просматривал так называемые заказы. Его "работа" была тесно связанна с "выбиванием" долгов на заказ, которые часто заканчивались убийствами. Конечно, основная работа тоже была - ЧОП (частное охранное предприятие), но больше он работал в качестве, если так можно назвать, "киллера". В компании таких, кто помогла ему именно в этом деле, было достаточно. Сергей тщательно скрывал это от Эвелин, дабы та не разочаровалась в нем, и не посчитала каким-нибудь убийцей. Но он знал, что наступит момент, когда ей самой придется убить. И не раз. Она должна была готовиться к тому, что ее ждет. Время было почти четыре утра. Костенко все еще сидел, выбирая очередной "заказ", проверяя адреса, номера телефонов, фамилии и имена, данные паспорта, и все то, что может помочь пробить человека. Глаза уже давно закрывались, и он был готов вырубится на месте, но нужно было выбрать один "заказ", и подтвердить его, а уже утром или днем поехать исполнять. Деньги за это он получал достаточно большие, а совмещая это с основным бизнесом так вообще под триста тысяч в месяц как МИНИМУМ выходило. Бывало и больше, но ниже эта сумма никогда не опускалась. Благодаря этому, у них были дорогие вещи, хороший ремонт, техника, у Сергея было две достаточно дорогие машины, а также загородный дом, который он сдавал, получая еще один источник дохода. Мужчина заметил, что уже как минут тридцать не слышит звука переворачивающихся страниц книги. Он отвлекся от экрана, и посмотрел на Лину, которая лежала на его кровати, обняв подушку, а второй лежала. Ее тело немного дрожало, так как было холодно, а одета девочка была очень легко.

" Уснула, мелкая"

Сергей наконец выключил компьютер, и лег к Лине, обняв ее. Почувствовав это, Кудиянова повернулась к нему, и обняла в ответ, прижимаясь. В то время никаких мыслей у мужчины в голове не возникало, и возникнуть не могло в принципе.

***

— Ой бля-я-я-я… — Лина встала с кресла. Голова резко закружилась, и она чуть было не потеряла сознание, но медицинская сестра успела поймать девушку за руку, и вывела в коридор, передав ее в руки Сергею. — Маленькая, ну ты чего? — Мужчина посадил Эвелин на коленки, — Ну все-все, тебе поесть надо, а то Даньке нечего кушать. Пойдем? — Хватит с ней сюсюкаться. Бесит уже. — Сказал раздраженным голосом Вершинин, вставая со стула, — Как дети, честное слово. — Пахан, угомонись уже. Завидуй молча. — Горелов с улыбкой посмотрел на молодых родителей, а затем и на Настю. Этот взгляд заметил Гоша, и немного смутился, прокручивая в голову разные мысли, которые появились после той драки на дороге. — А, по-моему, они милые. — Мадышева улыбнулась в ответ, как бы намекая на что-то Лёше. В столовой в больнице раздали еду на всех. Это, конечно, не "McDonalds" и не "KFC", но Лине все-таки удалось выбрать что-то из предложенного. Сергей силой впихнул в нее тарелку макарон и яблоко, под "Не хочу, не буду, отстань" Кудияновой. — Насть, ты поела? — Спросил Лёша. — Ну, да, а что? — Пойдем поговорим. Мадышева согласилась, и вместе с парнем они вышли из-за стола, а потом и из столовой. Он завел девушку в небольшую, открытую комнату. — Насть, понимаешь… — Он пытался подобрать правильные слова, — Я же… Всю жизнь рос с матерью. Комсомол, и так далее… Я терпел это всё, чтобы мать мной гордилась, чтобы радовалась, что сын вылез в люди…, терпел поэтому таких, как Гоша, папеньких сынков избалованных, которые грань не знают. Настя чуть было не прослезилась. Она знала, что Лёша вырос в довольно бедной семье, но полную историю жизни парня она знать не знала. Этот рассказ изменил отношение девушки к Горелову. Она увидела в нем ответственность, силу воли. Это привлекло ее больше всего. — Лёш, ты молодец! — Мадышева робко коснулась руки парня, — Не каждый бы так смог. — Но знаешь… Все то время, что мы знакомы… Я люблю тебя. — Горелов посмотрел прямо в глаза девушки. Она сильно покраснела, опустив взгляд вниз, наклонив голову. Лёша понял, что это идеальный момент, и стал целовать Настю, а та охотно отвечала ему взаимностью.

***

— Хочу печеньки… — Кудиянова положила руки на стол, а на них и голову. — Сейчас поищу. — Сергей встал из-за стола, и пошел в сторону небольшого буфета. — Do you have some cookies or like this?Or something like chocolate? (У вас есть немного печенья, или что-то в этом роде? Или что-то типа шоколада?) — Обратился он к тучной женщине, стоящей за прилавком, — My…My wife is pregnant, and she wants something sweet. She just donated blood and is not feeling well. (Моя…Моя жена беременна, и она хочет чего-то сладкого. Она сдала кровь в качестве донора, и неважно себя чувствует). Недовольное выражение лица женщины сменилось доброй улыбкой, и та протянула Костенко пачку печенья и шоколад. То поблагодарил, и вернулся к девушке. Лина чуть ли не бросилась к нему в объятия, увидев молочный шоколад и, как оказалось, любимый вид печенья. После он так же принес ней стакан воды и таблетки, чтобы немного повысить давление, взятые на посте медицинских сестер. Они объяснили, что при беременности, особенно первой, важно правильно питаться, и следить за собой, и ни в коем случае не голодать, не давать весу упасть, так как это очень опасно, и может навредить как матери, так и ребенку. — Мне на животик джинсы давят… — Эвелин откусила последний кусок шоколадки, — Надо… Надо где-то взять спортивки. — У меня есть план… Сергей не особо хотел воровать, но сейчас нужно было прежде всего думать о Лине, которой, итак, не очень хорошо. А сдавливать живот при беременности было категорически нельзя. Было решено пойти в первый попавшийся магазин одежды, а дальше все сделать по схеме девушки. Она воровала одежду не в первый раз, и знала, как делать можно, а как нет, чтобы их не поймали. Зайдя в магазин, который был довольно большим для такого маленького города, они быстренько выбрали то, что нужно, и они "вынесли" вещь. Так как джинсы уже сдавили низ живота, то было решено переодеться в туалете больницы, из которой они вышли. Они зашли в кабинку для инвалидов, которая оказалась единственной свободной, и Эвелин стала быстро раздеваться, чтобы их никто не заметил. Сергей, не отрывая взгляда, смотрел на девушку. С каждой снятой с нее вещи хотелось повторить прошлый опыт. Желание усиливалось с каждой секундой. Мужчина не выдержал, и, когда Лина осталась в футболке и трусах прижал к стене кабинки, параллельно начал ласкать промежность через тонкую, кружевную ткань. — Сережа… — Шепотом, чтобы их не услышали, прошептала Эвелин, прижимаясь к Костенко всем телом. Он промолчал, и отодвинув нижнее белье, вставил один палец, делая медленные движения внутри Кудияновой, от чего та тихо, но так сладко постанывала. Когда мужчина ввел второй палец, Лина не смогла сдержать громкого стона, вцепившись ногтями в его спину, фактически царапая до крови. Через пару минут она уже сама насаживалась, желая получить как можно больше. Сдержать стоны уже было фактически нереально, но Лина пыталась сделать это изо всех сил. Не хотелось, чтобы их застали именно сейчас, в таком процессе, и прервали весь кайф. От возбуждения все внизу начало болеть. Сергей еле держал себя в руках, пытаясь не кончить самому, слыша эти приятные слуху звуки. — Да дава… Мхх… — Лина пыталась попросить большего, но уже, итак, была на грани. Костенко, почувствовав это, дал ей долгожданную разрядку, но и расслабится девушке не дал. Он расстегнул молнию на своих джинсах, резко подхватил Кудиянову на руки. Одной рукой мужчина держал Лину, прижимая к стене, а второй навел член к входу во влагалище, и стал медленно входить. Мучительно медленно для нее. Эвелин пыталась как-то ускорить процессе, но Сергей не давал ей этого сделать. Если честно, ему уже хотелось жестко оттрахать ее прямо тут и прямо сейчас, но и кончить за две минуты не особо-таки хотелось. Лина переставала потихоньку сдерживать стоны. Костенко взял девушку за волосы, и немного потянул назад, открывая доступ к шее. Он припал губами к пульсирующей венке на шее Кудияновой, и втянул и одновременно прикусил кожу. Старые засосы почти зажили, и настало время для новых. Никто особо не спрашивал, откуда они берутся. Откуда - было понятно сразу, не маленькие все-таки. Сергей одной рукой расстегнул лифчик девушки, и кинул куда-то в угол кабинки. Он сжал правое полушарие, а большим пальцем надавил на вставший сосок, от чего Эвелин закатила глаза, прикусила нижнюю губу до крови, чтобы сдержать громкий стон. Мужчина понял, что сдерживаться уже невозможно, и переместил руку с груди на ягодицыЛины, и с силой сжал их так, что на коже остались красные пятна. В миг он ускорил темп до невозможного, и затыкание поцелуем уже не помогало. Кудиянова снова вжала руки в спину Костенко, и царапала прямо до крови. Старые царапины плохо заживали, и она иногда задевала их, но боли мужчина не испытывал. Точнее испытывал, но это была приятная боль. — Господи, Сережа… — Эвелин запрокинула голову назад. Она переместила правую руку со спины, и обняла его за шею, прижимая его голову к своей груди, — Быстрее… — Лина почувствовала, как Сергей замедлился, что ей очень не понравилось. Она сама уже кончила два раза, но хотелось и третий, и четвертый… И так далее. То, что она испытывала во время их близости - было чем-то нереальным: такого удовольствия ей никто не доставлял. Только Сергей мог довести лишь пальцами до головокружительного оргазма, и заставить кончить за пару минут, если не секунд. Желая почувствовать больше и больше, Кудиянова сама стала двигаться навстречу, чтобы ускорить темп, но Костенко не дал ей это сделать, вжав в стену, а руки задрал над головой, прижав их к стене сдавливая за запястья. Лина опустила голову вниз, и оставила пару багровых пятен на шее мужчины. Как только она коснулась губами его шеи, то он не смог сдержать тихого, томного стона. И Сергей понял, что сейчас. Мужчина положил две руки на ягодицы девушки, и стал входить до конца, сводя Кудиянову с ума настолько, что ноги уже начали трястись в третьем оргазме, прижимая его голову к груди, периодически закусывая нижнюю губу, которая была искусана до крови. Металлический привкус уже давно стал привычным во рту. Этот вкус был вкусом наслаждения и кайфа, и приносил удовольствие. Несколько резких, быстрых движений - и Лина почувствовала пульсацию члена внутри себя. Сергей кончил, не вынимая органа, и опустил девушку на пол. Она не выдержала такого, и скатилась по стене на холодную плитку. Сейчас до этого дела не было. Оба пытались отдышаться и прийти в себя после случившегося. Линасообразила переодеться лишь через десять минут после секса. На это ушло около минуты. Ходить все еще был тяжело, так как ноги тряслись, а голова немного кружилась. Они вышли вместе из кабинки, а потом и из туалета, и пошли к остальным. Понятное дело, что все догадались, чем они занимались помимо "покупки" одежды по свежим засосам, да и по времени, сколько они отсутствовали. — Господи! И эти ебуться! — Паша закатил глаза, — Кролики хреновы! После этих слов парня Гоша посмотрел на Мадышеву и Алексея, которые с красными лицами и задыхавшись сидели напротив него. Он сразу же понял, что произошло. Отпустить эту ситуацию будет довольно тяжело, ведь он сам требовал от девушки ее "первого раза" именно с ним самим, а тут его "друг" влез и все испортил. Как таковых чувств к Насте он вряд ли испытывал. Было, скорее всего, лишь дикое желание близости, не более. Однако, когда к ней лезли другие парни, то в нем просыпалась ревность. В общем, парень сам не понимал кого, как, чего, когда хочет. Они просидели в больнице еще пару часов, прежде чем к ним привели Огдена, и они решили отвезти его домой, но на этот раз быть аккуратными. В больнице в это же время лежал и тот психованный мужчина. Его травмы оказались намного серьезнее, чем травмы священника. Из разговоров медсестер, которые Лина с Сергеем подслушали, они поняли, что этот мужик местный сумасшедший. При этом у него была новорожденная дочь и жена. Это пугало больше всего, так как понять, что у таких… Людей? В голове было невозможным. Сделать мог такой человек все, что угодно. Прийдя домой к Майклу, тот сразу же отправился спать, выделив ребятам по комнате. Все решили последовать примеру священника, и тоже отправится спать. Комнату с кроватью, конечно же, отдали Эвелин с Сергеем, делая скидку на то, что девушка беременная и спать на диване, хоть и раскладывающемся, будет не очень удобно. — Сереж, а ты помнишь, как мы первый видос сняли? — Да такое не забывается: "Ой, Сережа, встань так, ой, Сережа, скажи то/это/что/куда/когда" — Мужчина улыбнулся, положив голову на плечо Кудияновой, — Моя. — Прошептал он, обнимая девушку. — Твоя-твоя. — Лина взяла его за руку, как часто делала во сне.

***

Грохотал гром. Ливень лился стеной. Ветер завывал и дул так сильно, что казалось, что окна сейчас вылетят к чертовой матери, или в них что-то прилетит и разобьет стекло вдребезги. Лина, хоть и становилась взрослой, но все так же, как и в детстве боялась сильной грозы. Раньше она бегала к маме, чтобы та ее обняла, но сейчас мамы рядом не было. А это была первая гроза, с тех пор как они стали жить с Сергеем. Как он отреагирует на то, что семилетняя девочка придет к нему просится спать - было предугадать нереально. Может он вообще пошлет ее обратно в кровать, и думать не станет. Неожиданно сверкнула яркая, ослепляющая молния. Казалось, что она попала прямо возле их дома, настолько был ярким свет, просочившийся через шторы. Даже мягкая собачка - игрушка не помогала успокоиться. Да глазах девочки появились слезы. Она все не решалась попробовать попросить мужчину спать вместе с ней, а точнее прийти к нему. Страх становился сильнее, как и гроза, и было решено идти. Войдя в комнату, Эвелин обнаружила, что Костенко еще не спал, и подошла к нему, пока он сидел на столе и что-то заполнял в компьютере. — Сережа… — Заплаканным, тихим и хриплым голосом сказала Кудиянова, дернув мужчину за руку, — Можно…. Я с тобой посплю? Там страшно… Он сразу же понял, что девочка испугалась грозы, и посадил к себе на коленки, обнимая и пытаясь успокоить. Лина почувствовала от него некое тепло, которое он излучал в данный момент. Он был… Был… Как мама? Нет. Но похожие чувства и ощущения были у нее с матерью. От того, что мамы больше нет, Эвелин еще не отошла. Привыкнуть к новому имени тоже было тяжело, но выхода не было. — Испугалась маленькая. — Сергей взял ее на руки и понес в комнату, — Давай я с тобой посижу, хочешь? Девочка промолчала, осматривая квартиру по сторонам. Костенко посадил ее на ее кровать, и попытался уложить, но Лина всячески противилась, хотя спать ей хотелось адски. — Хочу! Но как только я усну, ты уйдешь! — Кудиянова скрестила руки на груди, — А я… Я боюсь… — Тоненьким голосочком и быстрым темпом проговорила девочка. — Можно я с тобой буду спать? Это только один раз! На счет одного раза, Лина, конечно же соврала. Она еще не знала, что до десяти лет каждую грозу будет бегать к нему в комнату, и просился спать. Сергей на это лишь улыбнулся, и сел на край кровати девочки, укрывая ее одеялом, и дал ей пять мягких игрушек, обложив ими Эвелин. Она все еще тихо всхлипывала. Мужчина решил аккуратно взять маленькую ручку девочки в свою, и гладил, параллельно рассказывая какую-то сказку или историю. Глаза Эвелин потихоньку закрывались, а сил держать их открытыми не было, и вскоре она вырубилась. Сергей сдержал свое обещание, и, как только Лина крепко уснула, отнес ее в свою комнату вместе со всеми игрушками, и уложил спать к себе.