Дарите девушкам цветы...

      Сколько Акина себя помнила, она всегда была папиной дочкой. Такой, которая обожала пистолеты и машинки, дралась с мальчишками и предпочитала любоваться не как мама собирается на светское мероприятие, а как отец перебирает двигатель Аэрджета.       И, разумеется, она была и такой дочкой, что свысока и с оттенком презрения смотрела на чисто девчоночьи занятия и вещи.       Детская установка могла даже спокойно перерасти в комплекс, но, к счастью, Лайнесс сделала для "своего львенка" то, что в свое время ну ни в какую не приняла уже ее мать: что она может быть любой, абсолютно разной, и вовсе не обязательно из любви к отцу и Джо-лан лепить из себя мальчишку. И если ей вдруг и понравится что-нибудь "ну такое, для Жаннин" - ничего страшного, собой она от этого быть не перестанет.       Аки выросла и мудрый совет приняла целиком и полностью, но только вот о замашках девушки все равно предпочитала не распространяться. Вот и вышло так, что даже про ее любимые цветы почти никто не знал. Конечно, ребята от души пытали ее в свое время этим вопросом, но Меннинг все отшучивалась: "Ядовитый плющ. Мы с ним так похожи, что просто реинкарнация". Дошутилась до того, что на одно торжество друзья ей этот самый плющ торжественно и всучили. Да еще и не какой-то простой, а честно спертый редкий образец из ботанической коллекции Ли, оказавшийся в итоге ядовитым: помнится, пятерка тогда чесалась неделю.       А даже если кто-то и подозревал правильный ответ, то просто откидывал его в итоге в сторону. Уж больно не вписывался он во вкусы Меннинг и выглядел скорее избитым клише.        И тем не менее, пацанка Акина больше всего любила розы.       Те самые, что "королевы цветов": величественные, торжественные, холодно-прекрасные. Аки всегда говорила, что эти цветы чем-то напоминают ее бабушку. И те, кто знал саму джоланистку, понимали, что это далеко не комплимент.       Но девушка-то любила их далеко не за титул венценосных в мире растений. Свою симпатию Меннинг строила на не кричащей яркости, слабом аромате (со временем все резкие запахи стали неуклонно ассоциироваться с благовониями, напоминая о Гонконге) и шипах.        Акина вообще симпатизировала всему, что выглядело хрупким, но на деле без труда могло за себя постоять.       Без колючек благородный цветок автоматически становился "розочкой", этакой мелкой, яркой и настолько любимой девчачьей модой. Разумеется, в эту сторону симпатия уже не распространялась, о чем Меннинг и не думала молчать. А все остальные лишний раз убеждались, что девушка не в восторге от этого вида, даже не подозревая, что джоланистка вообще их как-то классифицирует.        Акина и не беспокоилась из-за этого. В конце концов, она не была тем типом девушек, что требует водопад цветов каждый день, а друзья делали подарки и покруче. Гораздо-гораздо круче.        Тем удивительнее и казался букет роз, который недавно вернувшаяся из больницы Акина нашла у самого основания лестницы.       Роз было девять штук, все на длинной ножке и кроваво-красные, но будто испачканные в чем-то еще.       Удивление было настолько сильным, что Меннинг на мгновение показалось, будто у нее в груди засела очередная пуля, мешающая вдохнуть.       Следующим шагом было уже недоуменное оглядывание по сторонам, на которое соизволили откликнуться: - С возвращением, больная. Расслабься, это тебе, а не Жанн.        Голос шел сверху, и задравшая голову Меннинг с удивлением обнаружила Грифцера. Вор сидел на перилах второго этажа, слегка болтая ногами в воздухе, и явно наслаждался триумфальной встречей больной и букета.       Аки только ухмыльнулась и слегка коснулась пальцами нежных лепестков. - Как ты узнал? - Вспомнил, что отец после чемпионата дарил тебе именно розы. Навряд ли папа, столь обожающий дочку, дарил букет просто на отвяжись.       Девушка ухмыльнулась уголком губ и вновь посмотрела на парня. - Многие считают, что мой отец вообще только два вида цветов и знает. - По-моему, он просто не парится,- отбил подачу Кэш,- у него ведь только два человека, которому цветы дарить надо, а уж другие подстроятся.        Аки очевидное подтверждать не стала, углубившись в осмотр нежданного подарка. Все бутоны были едва распустившимися, источающими еще слабый аромат. Но больше всего поражала расцветка: при красных лепестках края и некоторые прожилки были явно синие. Причем даже примерной симметрии не наблюдалось, полностью отвергая мысль о специальном сорте. - Двухцветные?        Вор пожал плечами, продолжая раскачиваться над пропастью пролета. - Ну, то, что ты красный любишь, это даже демонитам понятно, но не хотелось, чтобы выглядело банально. Вот и поставил на денек в воду с краской. - И они остались целы? - вопрос был закономерным: в ДиАТОМском особняке случайно могли раздолбать и стену из титана, не то что вазу с цветами. - А я их просто в дальний угол гардеробной Жаннин засунул. Она даже не заметила.        Акина понимающе рассмеялась: в гардеробной Жаннин на денек можно было спокойно спрятать и самого Грифцера. После она достала розы из вазы, дабы посмотреть поближе. Внутри зрело даже некоторое предвкушение: с двумя критериями Коул пока угадал, но вот третий…       Как оказалось, букет вгонял в недоумение от краев лепестков и до самых концов стеблей.       Шипы у цветов и были, и не были одновременно. Точнее дело обстояло так, что слева все колючки остались, но справа были аккуратно срезаны.       На этот раз Грифц даже не стал дожидаться вопроса: - А вот насчет этого я просто не знал. С одной стороны, больной с шипами не дарят, с другой – интуиция орала, что ты ж терпеть не можешь прилизанность. Вот и решил: а нехай, пусть будут оба варианта. - Интуиция оказалась права: я люблю шипы,- улыбнулась Акина и прижала цветы к себе, не обращая никакого внимания на впившиеся в ладони природные иголки. - Так и думал. - …Спасибо. Наверное… это был приятный сюрприз. Правда,- внезапно стушевалась девушка: до нее дошло, что на цветы пора хоть как-то реагировать. Но одно дело, когда такое дарит отец, и совсем другое – парень, который розы не дарил даже в их период как «вроде-бы-парочки». Хотя почему розы? Вообще какую-либо флору не дарил. - Вот и хорошо.       Парень же разрешил неуклюжее молчание просто – попросту сбежав. Спокойно так съехал с перил, спрыгнул на пол еще на половине пути. Аки не удивилась, конечно же: перила порой им всем с успехом заменяли ступеньки.       Вор не стал задерживаться, сразу пройдя мимо картины «девочка с букетом». - Эм, в общем, рад, что тебе понравилось. И что тебе лучше – тоже. Выздоравливай окончательно. Ладно, я к АЭР. Она просила помочь с очередным перехватом старых темноджолановых знакомцев.        Секунды три – и его уже нет, а всё произошедшее можно посчитать за глюк от обезболивающих.        Меннинг, наверно, так бы и сделала, если бы не ноша.       Девять красно-синих роз были весьма реальны, банально покалывая ладони сохранившимися шипами. И доказывая, что ее тайная девичья слабость уже не такая и тайная.