Язык цветов

Глядя на мальчика, жадно уплетающего завтрак, Петунья улыбалась. Гарри, которому скоро должно было исполниться одиннадцать, внешне очень сильно напоминал непослушными черными волосами, заостренным подбородком и хитрой улыбкой своего отца Джеймса, мужчину с присланной по просьбе самой Петуньи Дамблдором фотографии. А вот характером он с каждым днем все больше и больше походил на Лили: унаследовал от нее ярко-зеленые понимающие глаза, доброе сердце и всепоглощающую любовь ко всему живому. — Спасибо, Петунья, я побежал. Хорошего тебе дня, — выпалил мальчик и поставил тарелку в раковину. — Пожалуйста, Гарри. Удачи в школе! Вымыв посуду и пройдя по коридору до комнаты племянника, Петунья с нежностью наблюдала за его метаниями по комнате в попытках собрать рюкзак. Натягивая штаны в спешке, Гарри запутался в них и обязательно упал бы, не схватись он за ручку шкафа. Коротко усмехнувшись, женщина развернула задравшуюся штанину и чмокнула племянника в лоб: — Не опаздывай! — Не буду! Проходя мимо рабочего стола, Петунья вспомнила про старую потрепанную ленту и письмо, хранящиеся в выдвижном ящике. Протянув руку, она привычным движением достала оба предмета и присела на стул. Перепуганная Петунья обложила ребенка, плачущего в ее любимом кресле, подушками, а сама трясущимися пальцами аккуратно взяла письмо. Оно было от единственного известного ей волшебника, профессора Дамблдора. Обратный адрес отсутствовал. Открыв письмо, девушка случайно надорвала его в правом верхнем углу и с нетерпением достала из конверта два исписанных аккуратным почерком листа. Приятная плотная бумага и красивые темные чернила доставили бы ей эстетическое удовольствие, если бы не обстоятельства получения. Постаравшись унять дрожь в руках, она начала читать витиеватые узоры букв, складывающиеся в отнюдь не радостные слова. «Здравствуйте, Мисс Эванс. Я знаю, что Вы не знаете меня. Вы знаете, что не знаете меня. Потому хочу представиться: меня зовут А́льбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. Не нужно бояться: я являюсь директором в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс и на протяжении многих лет знал Вашу сестру Лили и ее мужа Джеймса. Скажу Вам честно, когда я впервые увидел их среди первокурсников, столпившихся в Большом Зале и ожидающих распределения, я не мог представить себе кого-то столь не подходящего друг другу, как эти двое. Милая добрая Лили, которая при упоминании семьи краснела, а при расспросах о родной сестре начинала плакать, совершенно не подходила на роль друга Джеймса, готового в любую секунду идти навстречу приключениям, сражаться с троллями и драться с недругами. Они были такие разные, но постоянно сталкивались в коридорах, на занятиях. И, как это часто бывает, что-то произошло. Что-то, что ежедневно заставляет сердца людей тянуться друг к другу. Это что-то мы привыкли называть любовью, но лично я уверен, что между ними было нечто большее, нечто менее банальное. Как бы там ни было, ни Северус, нелюдимый друг Лили, ни Сириус и Ремус, друзья Джеймса, не помешали подросткам быть вместе, и почти сразу после окончания школы эти двое поженились и вступили в Орден Феникса. Это тайное общество, созданное мною (не то чтобы я страдал высокомерием) для борьбы с главным злодеем волшебного мира со времен Грин-де-Вальда — Лордом Волдемортом. Поттеры были одними из самых отважных членов Ордена и по меньшей мере трижды открыто выступали против Темного Лорда. Год и три месяца назад в их семье родился Гарри. О, милый Гарри. Незадолго до его рождения одна никудышная предсказательница изрекла свое, пожалуй, единственное настоящее предсказание: по ее словам в конце июля 1980 года должен был родиться ребенок, способный уничтожить Волдеморта. Поттеры очень хотели сберечь свою маленькую семью и попросили у меня помощи: было решено доверить тайну о местонахождении их дома Хранителю — единственному человеку, который будет в силах распространить эту информацию. Хранителем стал Сириус Блэк — лучший друг Джеймса. Лорд Волдеморт решил, что упомянутое в Предсказании дитя и есть Гарри, хотя всего на день раньше родился еще один мальчик, сын Фрэнка и Алисы Долгопупсов. Мы никогда не узнаем, что было бы, реши он иначе, но выбор был сделан, и этой ночью Темный Лорд отправился в Годрикову Впадину, туда, где жили Поттеры. Единственным объяснением того, почему он узнал об этом месте, я вижу предательство Сириуса, что совсем на него не похоже. Ах, это печальное событие повлекло за собой еще более печальные. С грустью сообщаю Вам, что Ваша сестра Лили и ее муж Джеймс были убиты меньше двух часов назад. Но Гарри выжил. Этот удивительный ребенок остался жив по необъяснимым причинам, уничтожив Темного Лорда. Сегодня весь магический мир празднует победу над Лордом Волдемортом, и имя Гарри будет знать каждый ребенок-маг, родившийся в ближайшее столетие. Но для Гарри… Для Гарри этот день навсегда останется ужасным напоминанием о несвоевременной кончине его родителей. Я прошу Вас, мисс Эванс, возьмите этого ребенка к себе. Вырастите его сильным человеком, достойным своих родителей. Искренне Ваш Профессор Дамблдор. P.S. Надеюсь, Вы не обижаетесь на меня за то, что я не брал Вас на обучение в Хогвартс. Это совершенно невозможно для детей без магической силы P.P.S. Если понадобится помощь, пишите на адрес Хогвартса». Опустив руки на колени, Петунья медленно повернула голову в сторону криков и слез, доносившихся из кресла. «Это ребенок моей родной сестры, — думала она, — моей мертвой сестры». Вот почему его прекрасные пронзительные глаза показались знакомыми. Это глаза ее Лили. Ее мертвой Лили. Положив измятое нервными пальцами письмо на стол, она подошла к Гарри и отстраненно взглянула на него. В ответ на нее воззрились красные от слез глазки маленького испуганного мальчика, который в отчаянии теребил край одеяла своими пухлыми ручонками. Импульсивно и неосознанно Петунья протянула правую руку вперед и вложила свой огромный указательный палец в его ладошку. Гарри притих и сжал ручку. Впервые за долгие годы девушка не чувствовала себя одинокой. Растерянной, грустной, злой — да, но не одинокой. Так начался новый период в их жизнях, ознаменовавшийся тихим счастьем, цветами и волшебством. В прямом смысле этого слова. Все еще находясь в прострации Петунья Эванс достала успокоившегося мальчика из одеял и осмотрела на наличие физических повреждений. Не заметив царапин или синяков, она понесла его в ванную, чтобы искупать, но остановилась на пороге, осознав, что не знает, как купать маленького ребенка в ванной для взрослых. Храбро шагнув в теплое и влажное нутро ванной комнаты, она открыла кран и стала набирать воду, прижимая Гарри правой рукой к груди. Тот давно перестал плакать и положил свою головку на плечо Петуньи, сжавшись в комочек. Проверив температуру воды и найдя ее сносной, девушка медленно опустила ребенка в ванну. Тот не заплакал, не попытался вылезти, и Петунья пришла к выводу, что угадала. Через несколько секунд Гарри уже вовсю хохотал, плескался и мочил платье тетушки своими ручонками. Этот дом давно не слышал столько счастливого гомона. И Петунья решила, что не оставит этого мальчика с рассеченным глубоким шрамом лбом, удивительными иссиня-черными волосами и ярко-зелеными глазами. Несмотря на то, что злость на сестру никуда не делась, злости на Гарри почему-то не было. Можно было подумать, что Петунья Эванс спасла Гарри. Но в тот вечер девушка, наконец-то забывшая запахнуть края кофты, радостно намыливавшая ребенка и бессознательно напевавшая песенку, выдуманную когда-то с сестрой, осознала, что именно она была спасена. На следующий день машинка с радиоуправлением, одиноко стоявшая у стены в надежде на отправление, перекочевала в импровизированную детскую — огороженную стульями и диваном часть гостиной, на полу которой были разложены мягкие одеяла. Настойка отправилась в мусорку, а Петунья — на поиски новой, более высокооплачиваемой работы. И такая нашлась: очень скоро девушка стала флористом в единственном цветочном магазине на всю округу и своими неожиданно для всех появившимися доброжелательностью и улыбками начала притягивать покупателей. Весь рабочий день удивительно сообразительный Гарри тихонечко сидел в коляске и собирал головоломки на столике за прилавком. Казалось, будто он все понимал, и проблем у Петуньи с ним никогда не было. Так они и жили — в запахе цветов и полной идиллии. Очнувшаяся от нахлынувших воспоминаний Петунья удивленно бросила взгляд на окружающие ее предметы и поняла, что опять мысленно перемещалась во времени. Часы подсказали, что занятия в школе вот-вот начнутся, и женщина в спешке побежала в комнату племянника. Но она была пуста: Петунья так задумалась, что не услышала даже закрывающейся входной двери. Она начала собираться на работу и, проходя мимо камина, случайно смахнула одну фотографию на пол. Наклонившись, она подняла ее и быстрым движением убрала пыль. На изображении Лили и Джеймс стояли, обнимаясь, среди осенних листьев и улыбались. Это фото было единственной вещью, которую Петунья попросила у Дамблдора, найдя адрес Хогвартса на одном из так и не отправленных черновых вариантов письма с просьбой о принятии ее в Школу Волшебства. То ли из гордости, то ли еще по каким-то причинам она так и не выбросила его, благодаря чему смогла попросить профессора об услуге. И уже через несколько дней после этого в ее окно билась сова с небольшим свертком. Внутри лежали фотография и камешек с места, где раньше стоял дом Поттеров. Фотографию они хранили на каминной полке, а камешек молча забрал Гарри, будто почувствовав в нем что-то родное. Иногда, как и сейчас, Петунья ловила себя на мысли, что хотела бы поговорить с Лили: вспомнить их общее прошлое, попробовать начать все с начала и принять их обеих такими, какими они были. Без ревности, злости и непонимания. Но она, как и всегда, тут же отмахнулась от этой назойливой мысли и положила фотографию на полку изображением вниз. Если бы она через 15 минут не вышла и задержалась хоть на секундочку, то увидела бы сову, закидывающую небольшой сверток на ворсистый ковер гостиной через открытое окно, которое Петунья вечно забывает закрыть.