I Just Want to Love You in My Own Language / Я просто хочу любить тебя на своём языке

Слова Уинна застревают в её голове и всплывают каждый раз, когда она смотрит на композицию из красных тюльпанов. Она на самом деле не виновата, что в следующий раз, когда она видит Лену, с её языка срывается эта фраза. — На днях Уинн сказал кое-что забавное, — как бы мимоходом замечает она, перекладывая макароны на тарелку. Лена делает небольшой глоток вина и вопросительно выгибает бровь, глядя на Кару поверх края бокала. Букет цветов стоит на столе недалеко от того места, где они сидят, и Кара бросает на него взгляд. — Он упомянул, что красные тюльпаны имеют некое символическое значение. — Кара бросает вилку, чтобы дотянуться до хлеба между ними, чуть ли не смеясь над тем, как искусно Лена пытается не реагировать. — Вот оно как? Кара мычит, разрывая кусок хлеба пополам и запихивая его в рот. — Ага, — усмехнувшись, говорит она. — Я не знала, — медленно произносит Лена, и на секунду Дэнверс почти верит ей. Но затем на лице Лютор появляется таинственная улыбка, которую Кара только что научилась распознавать. — Да нет, ты знала. Они некоторое время молчат, глядя друг на друга, после чего Лена, смирившись, мягко улыбается. — Когда я была маленькой, у нас был сад. Оранжерея, если быть точнее. Раньше я… — Лена замолкает, посмеивается над собой, глядя на тюльпаны. — У нас был садовник, который мне очень нравился. Я ускользала из дома и помогала ему в работе по саду, а он любил учить меня различным значениям всех растений, которые он выращивал. Полагаю, эта информация засела у меня в голове. — Значит, у них действительно есть значения? — Кара пытается представить себе юную Лену Лютор с руками, покрытыми грязью, узнающую о цветах с любопытством в широко раскрытых глазах, которое, как знает Дэнверс, до сих пор не покинуло её полностью. Эта картинка настолько милая, что она не может не почувствовать, как её грудь переполняется нежностью. Лена пожимает плечами, ковыряясь в еде с явно наигранным безразличием. — Все цветы имеют значения. Кара на мгновение задумывается. — И ты все их знаешь? — Я уверена, что не все. — Большинство. — Большинство. Наверное, — соглашается Лена. В воспоминаниях Кары всплывает поток образов различных цветов, и ей внезапно становится очень любопытно. Это похоже на то, что Лена говорила ей что-то в течение нескольких месяцев, и вот она наконец взломала код. — Плюмерии? — Новые начинания, — говорит Лена с кривой усмешкой, поднимая взгляд. — Нарциссы? Рот Лены на мгновение превращается в тонкую линию. — Тоже новые начинания. Что-то вроде того. — Вроде того? — Некоторые цветы имеют множество значений. Нарциссы означают новые начинания, но также… неуверенность, неразделённую любовь, просьбу об ответных чувствах. Кара думает о том, каким робким и дрожащим был их первый поцелуй, о том, как неуверенно рука Лены коснулась её ладони в тот первый вечер, и задаётся вопросом, как много она пропустила, не обращая внимания на все непростые нюансы в поведении девушки напротив неё. — Маки? По лицу Лены пробегает самодовольное выражение, которое заставляет Кару почувствовать жар. — Красные маки часто символизируют удовольствие. Кара хмыкает при воспоминании об этом и скрещивает ноги. — Так всё это время… посредством цветов… — Я считаю, что подарки должны иметь значение, — отвечает Лена, как будто это обычная вещь, которую она делает всегда. Как будто она не посылала Каре все эти зашифрованные сообщения. — Надо полагать, я сознательно выбирала цветы, конечно же. — А красные тюльпаны? — Голос Кары мягкий, но уверенный, когда она пристально смотрит на Лену. — Что означают красные тюльпаны? Лена смотрит на неё в ответ, её взгляд непоколебим, когда она произносит: — Признание в истинной любви. Три слова, которые ещё не вошли в их отношения, по крайней мере, не были произнесены, повисают между ними. Кара ощущает их с такой силой, о которой даже не подозревала. — В истинной любви. — Именно это они и значат. — Пальцы Лены нервно играют бокалом с вином, но взгляд остается недвижимым, прикованным к глазам Кары. — Да. На мгновение между ними повисает тишина. Внезапно Кара отчаянно хочет услышать, как Лена говорит это сама, чтобы чувство, которое росло между ними в течение некоторого времени, задолго до того, как они начали встречаться, наконец обрело звучание. Ей необходимо услышать это, необходимо, чтобы это было больше, чем просто скрытые сообщения в доставляемых цветах. — Ты сама не могла мне сказать? Лена выгибает бровь и с лёгкой усмешкой смотрит на цветы. — Разве я не сказала? — Лена, — тихо умоляет Кара, и Лютор сдаётся, качая головой. — Ты права, — вздыхает она, наконец на мгновение прервав зрительный контакт. — Извини. — Не извиняйся. Любовь — это забавное понятие, — тихо произносит Лена, и произнесение одного только слова, которое уже некоторое время гремит в мозгу Кары, заставляет кожу приятно гореть. Но она больше ничего не осмеливается сказать, просто ждёт, когда Лена продолжит. — Я никогда не придавала этому чувству большого значения, честно говоря, — с тихим смешком говорит Лена. — Никогда ему не доверяла. Особенно с тех пор… Лютор обрывает себя, и Кара сочувственно кивает, понимая, о чём не хочет говорить Лена. Дэнверс сжимает кулаки, сопротивляясь порыву заключить девушку в объятия. — Я доверяю тебе, — тихо заканчивает Лена. На мгновение мир кажется самым беззвучным, каким его когда-либо слышала Кара. Постоянно присутствующий шум города, к которому она так привыкла с тех пор, как жила на Земле, будто бы замирает, и всё, что она может слышать, — это размеренный стук сердца Лены. Это не те три слова, которых Кара ждала ранее, но что-то подсказывает ей, что эти слова ещё более важны, более значимы, более реальны. — Твоё доверие значит для меня очень много, — прочистив внезапно пересохшее горло, тихо говорит Кара. Это вызывает у Лены лёгкий смех. — Я знаю. Кара чуть не говорит это первой — слова вертятся на кончике языка уже несколько недель. Ей приходится сдержать их, чтобы дать Лене возможность пройти через всё это самой. — Ты не должна… Лена поднимает руку. На её щеках появляется румянец, а пальцы так нервно терзают бокал, что Каре хочется забрать его. — Я хочу. Я несколько месяцев посылала тебе скрытые сообщения. Как трусиха. Это заставляет Кару тут же возмутиться. — Ты не… — Кара, — снова рассмеявшись, перебивает Лена. — Дорогая. Дашь мне закончить? Проведя пальцем по закрытым губам, словно застёгивая на молнию, Кара быстро кивает, выпрямляясь и обращая на свою девушку всё внимание. Лютор какое-то мгновение не смотрит на неё, переведя взгляд на букет красных тюльпанов на столе. Глубоко вздохнув, Лена снова встречается с ней глазами. — Я люблю тебя. Эта фраза врывается в Кару как нечто физическое, наполняя мышцы силой, и на секунду она опасается, что тело просто воспарит из кресла против её воли. Ей удаётся подавить всё это и встать, заставляя себя сдержаться от использования суперскорости, чтобы приблизиться к своей девушке. Когда Кара наконец добирается до Лены, то поднимает её из кресла и смотрит в зелёные глаза, которые, кажется, бесконечно пытаются разгадать её. — Я тоже тебя люблю, — шепчет Кара ей в губы. После этого больше ничего значимого не говорится, а их ужин забыт в тот момент, когда Лена втягивает Кару в глубокий поцелуй.

***

У них происходит первая ссора, и Кара на самом деле должна была знать, что это случится. Она видела, как это происходит между её кузеном и Лоис, она наблюдала подобное между своими друзьями, Джеймсом и Люси, и такое несколько раз случалось даже с её предыдущими парнями и девушками. Любые отношения, в которых она состоит, романтические или какие-то другие, всегда будут заключать в себе одно и то же осложнение. Супергёрл. Чрезвычайная ситуация с пришельцами. Секретное задание. Так что в действительности для неё не становится неожиданностью, когда огромное количество отменённых свиданий с её стороны, частые опоздания и ужасные оправдания, почему она не может пойти куда-либо, однажды утром превращаются в полномасштабную ссору посреди квартиры Лены. Кара даже не может вспомнить, с чего это на самом деле началось, кроме того крайне неодобрительного взгляда Лены, который та бросает на неё, когда Дэнверс запрыгивает в свою одежду с прошлого вечера. — Мне нужно на работу! — объясняет Кара, пусть и повышенным тоном, стоя перед Лютор на просторной кухне её пентхауса, и сгибает одно колено, надевая обувь. У неё нет времени спорить об этом с Леной. Постоянная ложь утомляет её, и она ощущает это как головную боль. Она ненавидит лгать Лене, но всё равно продолжает. — Ты как никто должна это понимать. — Сегодня суббота. Даже у меня бывают выходные. — Новости не прекращаются по выходным, Лена. — Кара хватает свою сумку с того места, где она бросила её возле двери вчера вечером, и засовывает в неё свой телефон, подхватывая брошенную куртку. Движения ощущаются вялыми, когда всё, что она хочет сделать, — это рвануть из квартиры на суперскорости. Чем дольше они вместе, тем труднее и труднее становится заставлять себя помнить, что Лена понятия не имеет о её тайной личности. — Журналистика — это работа на полный рабочий день, семь дней в неделю. — Ты работаешь в журнале, Кара. Это не круглосуточный новостной канал. Безусловно, они могут обойтись без тебя в субботу. В субботу, на которую, как я думала, у нас были планы. У них действительно были планы, даже если они заключались просто в ленивом субботнем времяпрепровождении, и Кара думает о том, как она расстроена из-за отсутствия нежного утра со своей девушкой, одетой едва ли во что-то большее, чем тренировочные штаны и поношенная рубашка. Она вздыхает, стараясь сосредоточиться на своих обязанностях. — Всякое может случиться. — Если бы случилось что-то стоящее новостей, я бы уже знала об этом, — возражает Лена, показывая на ряд компьютеров на другом конце комнаты. Кара ласково называет их её командным центром — на многочисленных мониторах постоянно крутятся цифры и новостные ленты, отслеживающие деловые интересы Лены. Это немного напоминает ей кабинет Кэт Грант в миниатюре. Если бы происходило что-то, требующее внимания Кары в субботу, Лена, вероятно, уже знала бы об этом. Паутина лжи, которую ей приходится создавать, чтобы сохранить свой секрет, истощает. — Ну, я не знаю, что это, просто я нужна в офисе. — И люди говорят, что это я трудоголик, — говорит Лена, и в обычной ситуации это было бы сказано с нежностью или поддразнивающим весельем, но сейчас её тон резкий, обвиняющий. Кара поднимает глаза на Лену, и ей приходится подавить внезапную волну влечения, которая обрушивается на неё при взгляде на лицо Лены. Есть что-то в сжатых челюстях Лютор, в сверкающих глазах, заставляющее её захотеть закончить ссору, сдаться и приступить к другим действиям. Если уж на то пошло, она изо всех сил борется с почти непреодолимым желанием стереть это выражение с лица своей девушки и превратить эти красивые черты во что-то более мягкое. Да вот только Алекс написала ей не более двадцати минут назад о какой-то чрезвычайной ситуации в DEO, и ей действительно нужно идти. — Я не обязана перед тобой отчитываться, — это то, на чём она останавливает свой выбор и почти сразу же понимает, что он был неверным. Вспышка боли пронзает всю позу Лены, и это почти парализует Кару. — Я не это имела в виду, — пытается исправить ситуацию Дэнверс, делая шаг вперёд и примирительно протягивая руку к скрещенным рукам своей девушки. — Всё нормально, — говорит Лена голосом, который внезапно перестал быть голосом девушки Кары и стал очень похож на голос генерального директора Лены Лютор. Он отстранённый, холодный, оборонительный, пренебрежительный. Этот тон Кара привыкла слышать при обращениях к членам совета директоров и корпоративным конкурентам, но никогда — к ней. — Ты права. Тебе не нужно отчитываться передо мной. Иди на работу. — Лена, — вздыхает Кара, прежняя внезапная резкая бравада покидает её. — Я не это имела в виду. — Иди на работу, Кара. Голос Лены звучит так, что Каре хочется забыть о своих глупых обязанностях в DEO, или в Нэшнл-Сити, или буквально обо всём, кроме девушки перед собой. Всё, что она хочет сделать, — это забыть, что на самом деле для её девушки лучше пребывать в неведении о её тайной личности. В это короткое мгновение Каре приходится напомнить себе, что рассказать об этом Лене было бы эгоистично. — Лена, — повторяет она, чувствуя отчаяние. — Я правда не… — Возможно, я многого не понимаю, — перебивает Лена, и Кара рассмеялась бы над абсурдностью этого утверждения, если бы ситуация не была настолько серьёзной. — Но я знаю, как выглядит ложь. Даже с твоей стороны. Возможно, с твоей стороны — в особенности. — Я не лгу, — инстинктивно отрицает Кара, стук сердца в её груди причиняет боль. Она не лжёт, убеждает себя она. По сути, нет. Это и правда работа. Просто не та, за которую она её выдаёт. Лена смеётся, но этот смех неискренний, наполненный горечью и всеми видами уязвимости, и он заставляет Кару почувствовать себя слабой. — Ты говоришь себе это достаточно часто, чтобы могла поверить в это сама. И затем эта улыбка, которую Кара ненавидит. Улыбка, которой Лена улыбается всегда, когда ей больно. При этом никогда не встречаясь с ней взглядом. — Я должна знать, — это последнее, что говорит Лена, прежде чем повернуться и направиться обратно в спальню. Дверь за ней хлопает с громким и необратимым звуком.

***

Чрезвычайная ситуация оказывается не такой чрезвычайной, как хотелось бы Каре. По крайней мере, не из тех, которые могли бы отвлечь её от мыслей о Лене и их ссоре. Нет никого, кого можно ударить, или пнуть, или застрелить. Просто много ожидания и патрулирования, в то время как Уинн отслеживает преступника, который сбежал этим утром. Так что последние несколько минут она просто нетерпеливо стоит позади его стола, вспоминая лицо Лены, когда та отвернулась от неё утром. — Ты в плохом настроении, — замечает Алекс после того, как Кара уже во второй раз огрызается на Уинна. — Нет, — тут же отрицает Кара, но её сестра просто смотрит на неё всезнающим взглядом, как она это умеет, и Кара вздыхает. — Вовсе нет. — Скажи это тому, кто тебя не знает. — Я просто… — она качает головой, щипает себя за переносицу. — Это был тяжёлый день. — Ещё и полудня нет. Кара бросает на сестру сердитый взгляд, но не отвечает. — Ссора с Леной? Отрицание висит на кончике языка, но Алекс смотрит на неё с сопереживанием старшей сестры, и она на самом деле хочет поговорить об этом. — Да, — признаётся младшая Дэнверс, скрестив руки на груди и прислонившись к столу. — Из-за чего? — А ты как думаешь? Алекс лишь бросает на неё недоуменный взгляд, пока Кара в качестве объяснения не показывает на символ на своей груди. — Ей не нравится, что ты — Супергёрл? Слишком опасно или что-то другое? Кара морщит лоб. — Что? Нет. Она даже не знает, кто я такая. В этом и проблема. — Лена не знает, что ты — Супергёрл?! — В голосе Алекс звучит неподдельное удивление, и Кара вздрагивает от этого звука. — Конечно нет! — Ничего себе, это полностью объясняет её растерянное выражение лица на днях, — бормочет Алекс, отводя на секунду взгляд. — Что? Алекс смотрит на неё, нахмурив брови. — Как она может не знать? — Что значит «Как она может не знать»?! Она не знает! — Кара, не обижайся, но ты не слишком строго следишь за этой конкретной стороной своей жизни. Она бросает на сестру обиженный взгляд. — Слежу. — Кара, — смеётся Алекс, качая головой. — Как бы там ни было, Лене я не рассказывала об этом. — Я считаю, что девушка, с которой у тебя длительные отношения, должна быть в списке людей, которым ты могла бы об этом рассказать. — Ну, а я — нет. Алекс лишь смотрит на неё несколько секунд, после чего отвечает: — Послушай, ты знаешь, что я — капитан клуба-личностей-которые-должны-быть-секретными, но вы, ребята, уже давно вместе. Честно говоря, я была бы удивлена, если бы она уже не знала. Она умная. — Она не знает. Алекс выглядит настолько скептически настроенной, что Кара начинает пересматривать свою точку зрения: так уж ли она уверена в том, что Лена знает и чего не знает. — Ты точно не самая скрытная из всех людей. — Я могу быть скрытной! Алекс вздыхает. — Кара, ты можешь рассказать ей. Думаю, она уже доказала, что ей можно доверять. — Алекс делает паузу и многозначительно смотрит на Кару. — Я доверяю ей. Даже кого-то вроде своей младшей сестры. И, учитывая её фамилию… — Следи за языком, — мрачно предупреждает Кара. Есть некоторые границы, которые не может пересечь даже её сестра. Алекс в защитном жесте поднимает руки вверх. — Я не это имела в виду. Я просто говорю. Думаю, ты можешь сказать ей. Ей стоит довериться в этом. На мгновение становится странным слышать, как Алекс говорит, что Лена Лютор лучше других, и это заставляет Кару понять, как сильно всё изменилось с тех пор, как они с Леной начали встречаться несколько месяцев назад. Но это не то, о чём идет речь, суть никогда не заключалась в этом, даже в самом начале. — Дело не в доверии. — Тогда в чём же? Кара вздыхает, обдумывая, насколько сильно она на самом деле хочет озвучить все причины, по которым она не может рассказать Лене о Супергёрл. Но это Алекс — один из немногих, если не единственный человек, который когда-либо по-настоящему понимал каждую её часть. — Лена — довольно известная личность. Алекс смеётся над этим преуменьшением. — Да, это уж точно. — Последнее, что ей нужно, это ещё одна причина, чтобы нарисовать мишень на её спине. На это требуется секунда, но на лице Алекс появляется понимание. — И ты думаешь, что если бы она узнала твою тайную личность, то стала бы ещё большей мишенью. — Ей и так есть о чём беспокоиться. Восстановление компании и имени её семьи, Лекс посылает ей смертельные угрозы, её мать по-прежнему занимается непонятно чем. Последнее, что ей нужно, — это чтобы на неё обрушились все проблемы Супергёрл. — Кара, — мягко говорит Алекс. — Я не могу этого сделать, Алекс, — говорит младшая Дэнверс, чувствуя, что внутри неё закипает защитный инстинкт, когда она думает о том, чтобы подвергнуть Лену опасности или добавить напряжение к её постоянному стрессу. — Я просто не могу. Алекс кладёт теплую ладонь на руку Кары, понимающе улыбаясь. — Я поняла. В самом деле. Но ты не можешь защитить людей от всего. Ты должна позволить ей самой сделать этот выбор. Кара протестующе качает головой, но Алекс останавливает её, положив мягкую руку ей на предплечье. — Кара, подумай об этом с другой позиции. Ты бы оценила, если бы Лена скрывала от тебя нечто подобное? Даже если бы это было потому, что она пыталась защитить тебя? Кара жуёт нижнюю губу, размышляя над словами сестры. — Лена — сильный человек. И, что более важно, она сама себе хозяйка, — добавляет Алекс. — Если ты действительно любишь её, ты должна воспринимать её именно так. Ты знаешь это лучше меня.

***

Слова Алекс проникают в душу, и Кара вздыхает. Почти всё, что говорила ей сестра, она уже знает. Это главные причины, почему она так опечалена из-за лжи. Она знает где-то в глубине души, что это всё неправильные причины и что Лена совершенно права, что так расстроена из-за неё. Как только инопланетная угроза устранена и Алекс отпускает её из DEO, Кара летит прямиком в L-Corp, предполагая, что она найдет свою девушку там, зарывшейся в документы, — так она склонна поступать, когда сталкивается с чем-то очень эмоциональным. Дэнверс раздумывает, стоит ли ей просто приземлиться на балкон в качестве Супергёрл и рассказать Лене сразу, но решает выбрать более осторожный подход, переодевшись в свою уличную одежду и пройдя в здание обычным человеческим способом. — Сегодня суббота, — шутливо говорит она вместо приветствия, входя в кабинет. Лена поднимает голову от какого-то документа. На её насмешку нет ответа. Только губы сжимаются в тонкую линию, и Лена приветствует Кару по большей части равнодушным: — Привет. Кара быстро подходит к столу Лены и встаёт напротив неё, сцепив руки перед собой. — Привет, — как эхо, повторяет она и замечает лёгкий намёк на покраснение в уголках глаз Лены. При виде этого у неё сжимается грудь. Лютор больше ничего не говорит, даже не встаёт из-за стола, по-прежнему сжимая ручку в руке, а папка с документом открыта, как будто Лена собирается вернуться к нему в любой момент. Это похоже на игру в «кто сильнее», и Кара знает, что это потому, что Лена чувствует себя уязвимой, защищающейся. — Лена, — мягко начинает Кара, обходя стол. — Посиди со мной минутку, давай поговорим, — она жестом показывает на диван на другом конце кабинета и приглашающе протягивает руку. Спустя секунду Лютор, кажется, немного ослабляет свою защиту, её плечи опускаются, когда она соглашается и берёт руку Кары. Однако она не теряет бдительности в то время, как они садятся, и Кара видит это по тому, что Лена не может прямо смотреть на неё. — О чём ты хочешь поговорить? — наконец спрашивает Лена. — Мне кажется, мы уже ранее сказали всё, что хотели. — Извини за сегодняшнее утро, — говорит Кара, поворачиваясь к своей девушке, чтобы смотреть прямо ей в глаза. — Я просто торопилась и нервничала, и я сказала тебе то, что определённо и совершенно точно не имела в виду. Лена в целом выглядит неубеждённой, но пожимает плечами. — Ладно. Сейчас или никогда, Кара это чувствует. Её сердце начинает бешено колотиться в груди, и она не знает почему. Это Лена. Лена, которая уже несколько месяцев любит Кару Дэнверс. Неловкую, растерянную, неуклюжую Кару Дэнверс. Что самое худшее может произойти, когда Лена узнает, что встречается также с любимым супергероем Нэшнл-Сити? Она нервничает не из-за того, как это сказать. А из-за того, что будет после этого. Так почему же это так тяжело? Кара делает глубокий вдох, надеясь, что привычные движения успокоят её. — Послушай, ты была не совсем неправа. — Лена поднимает на неё вопросительный взгляд. — Мне нужно тебе кое-что рассказать. То, в чём я не была… полностью честной. Подбородок Лены приподнимается, словно она к чему-то готовится. Её костяшки пальцев побелели на сжатых кулаках, лежащих на коленях. — Ладно. — Это нечто довольно важное, и я, вероятно, должна была рассказать тебе, вроде как раньше, но это просто… не что-то… Я просто не знаю, как это сказать, и я… — Кара ходит кругами, пытаясь найти правильные слова, пытаясь понять, как огласить огромный секрет, который она скрывала от своей девушки в течение нескольких месяцев, но Лена вздыхает, отводит взгляд и прерывает её твёрдым: — Я знаю. Предложение, формулирующееся во рту Кары, прерывается, превращаясь в шокированный звук, и она моргает, глядя на свою девушку. — Ты… знаешь? Вздохнув и доброжелательно закатив глаза, Лена издаёт смешок. — Да, я знаю. — Знаешь что? — Кара, дорогая, — говорит Лена, её интонация впервые за долгое время похожа на интонацию её девушки. — Я люблю тебя, но ты точно не самая скрытная из всех людей. Отголоски недавнего разговора с сестрой проносятся в голове Кары. — Я не понимаю, о чём ты говоришь. Я могу быть совершенно скрытной. По крайней мере, Лена слегка усмехается на это утверждение, что позволяет Каре на мгновение улыбнуться, прежде чем Лютор продолжит прерывисто дышать. Окружавшее их напряжение частично спадает. — Мы уже давно вместе, — начинает Лена. — Я была рядом с тобой в любое время дня и ночи, я видела тебя в тысяче различных ситуаций. И я также видела Супергёрл. Ты действительно думала, что сможешь успешно скрывать это? — Лена. — Имя произнесено более дрожащим голосом, чем намеревается Кара, натянутым от нервного состояния, так как до неё начинает доходить реальность этого разговора. Она пытается собрать воедино то, что говорит Лена, пытается выяснить, как давно она знает. — Мы спали вместе, Кара, — с коротким смешком продолжает Лена. — Твоя великая маскировка — это очки и собранные в хвост волосы, и ни одна из этих вещей не выдержит похода в спальню. В какой мыслимой вселенной, ты думала, я не смогу сложить два и два и получить четыре? Кара чувствует, что краснеет сразу по нескольким причинам. — Я знаю тебя, Кара, — добавляет Лена, поджав губы. — Я знаю все твои жесты и выражения лица, и они не сильно меняются, когда ты — Супергёрл. По крайней мере, рядом со мной это так. Кара на самом деле не задумывалась об этом. Ей казалось, что она довольно заметно меняет движения рук, и поведение в целом, в своих разных ролях, но явно недостаточно, чтобы обмануть Лену. — На прошлой неделе Супергёрл попыталась поправить очки на носу, которых там не было, и чуть не ткнула себе в глаз. Кара морщится от воспоминаний. Она стала более аккуратной в подобных вещах, но некоторые движения настолько привычны, что порой она забывает. — У тебя ужасный рацион питания, и ты каким-то образом умудряешься оставаться выглядящей, — Лена машет над телом Кары. — Вот так. В ответ Кара проводит ладонью по животу, пытаясь выровнять складку на рубашке. — И ты разговариваешь во сне. — Да? Медленно кивнув, Лена с лёгкой улыбкой хмыкает. — Да. И не всегда на английском. — Это неловко, — бормочет Кара, опустив взгляд на свои руки. Лена тихо смеётся. — Буквально в прошлом месяце, когда здесь была угроза взрыва, — она машет рукой в сторону офиса, и Кара сглатывает ком от воспоминаний, глядя на Лену. Она до сих пор чувствует ужас от осознания того, что Лена была в опасности, и вспоминает, что ей едва удалось правильно надеть костюм, прежде чем она воспользовалась суперскоростью. — Ты пришла и помогла эвакуировать здание, и ты нашла бомбу. — Я помню, — говорит Кара, её ладони чешутся от желания прикоснуться к Лене, но она не уверена, что в настоящий момент ей это будет дозволено. — В самом конце ты подошла ко мне, — улыбаясь, продолжает Лена. — Чтобы убедиться, что со мной всё в порядке. — Да. — Кара вспоминает, как отчаянно она хотела проверить Лену, ощупав её руками; как всё, что она хотела сделать, — это забрать свою девушку и улететь с ней как можно дальше. — Ты чуть не поцеловала меня, — говорит Лена, и Кара вздрагивает от этого заявления. — Что? Нет, не было такого. — Хотя… Точно, было. Она вспоминает, как инстинктивно подошла ближе и как ей пришлось взять себя в руки, прежде чем она сделала то, что её тело… привыкло делать. Лена выпрямляет палец, проводит им по бровям Кары и морщинке между ними. — Такое выражение лица у тебя тогда, когда ты собираешься поцеловать меня. Я бы узнала его где угодно. — Да? Лена утвердительно хмыкает. — Ты наклонилась очень близко, спрашивая меня, уверена ли я, что со мной всё в порядке, и прямо перед тем, как тебя куда-то позвали, я увидела это. — Увидела? — Это всё произносится мягко и тихо, и Кара не может не подумать о том, чтобы поцеловать Лену сейчас. Её взгляд падает на губы Лены, но она сдерживается. — Причём это уже не в первый раз. Кара изучает спокойствие на лице своей девушки и принимает истину, внимательно глядя Лене в глаза. — Ты знаешь. Лена кивает: — Да. — Прости. — Это всё, что приходит в голову Каре. — Я хотела тебе рассказать. — Почему же ты этого не сделала? — спрашивает Лена дрожащим голосом. Кара не может найти слов, чтобы объяснить, чувствуя, что её рот открывается и закрывается, когда она пытается что-то произнести. — Меня это не волнует, знаешь, — говорит Лена, скрестив руки на груди. — По крайней мере, то, о чём ты думаешь. Лоб Кары морщится. — И о чём же я думаю, ты считаешь? — Проблема не в Супергёрл, Кара. — И это настолько далеко от того, о чём в действительности беспокоилась Кара, но Лена продолжает. — Ты — Супергёрл. Это… — Лена слегка улыбается, склонив голову к своей девушке. — Супергёрл потрясающая. И ты тоже. Эти слова комфортно обволакивают всё в груди Кары, побуждая её слегка придвинуться к Лене. — Спасибо, — почти шёпотом произносит Дэнверс. — Предпочла бы я, чтобы у моей девушки была несколько менее опасная ночная работа? Разумеется, — Лена пожимает плечами, одаривая Кару мягкой улыбкой. — Но тогда ты бы не была собой. Это согревает внутри Кары что-то, о существовании чего она не подозревала, и она не может не улыбнуться. Не многие люди в её жизни знают её с обеих сторон — её полную версию. Мало кто из них понимает, что она не Кара Дэнверс и не Супергёрл. Она — своего рода слияние двух личностей, но всегда вынуждена выбирать либо ту, либо другую. — Так если ты всё это время знала, почему… — Кара замолкает, пытаясь понять, из-за чего они на самом деле ссорятся. Губы Лены превращаются в тонкую линию. — Ты лгала мне несколько месяцев. Кара хочет возразить, но чувствует правду в этих словах. Она, похоже, так или иначе, не может составлять полные предложения. Не тогда, когда Лена с печальным видом продолжает отводить взгляд, а её подбородок напряжён. — Какое-то время я это понимала. Тайные личности должны быть… тайными. Я понимаю, что это не то, что ты просто так рассказываешь людям. Даже учитывая романтические перспективы. Поначалу было даже мило наблюдать, как ты ищешь оправдания или пытаешься скрыть случайные промахи, — Лена делает паузу, бросая взгляд на панорамное окно на другой стороне кабинета. — Флирт с тобой как с Супергёрл всегда был странным опытом. Сначала это было вроде как забавно. Кара тихо смеётся и вспоминает некоторые из моментов такого общения. Инстинктивно ей всегда хотелось флиртовать в ответ, Дэнверс была не в силах устоять перед улыбкой на лице Лютор или её заигрывающими взглядами, но затем она вспоминала, кто она в этот момент. И следом тут же закипало возмущение, потому что, здравствуйте, почему это Лена флиртует с Супергёрл. Лена права. Ревновать к самой себе всегда было странно. — Полагаю, я думала… мы так долго вместе, и это просто было… настолько очевидным… что я знала. И всё же ты постоянно придумывала эти нелепые причины, почему тебе надо уйти со свидания раньше или отменить планы, или почему ты в течение нескольких дней была недоступна на мобильном. Я начала понимать, что, возможно, ты просто никогда мне не расскажешь. Я просто не стоила этого. Либо потому, что ты не думала, что у нас есть будущее, либо потому, что не доверяла мне. Или, возможно, и то и другое. Всё тело Кары переполняет сожаление. Голос Лены звучит так удручённо, так обиженно. Кара не выносит этого. Она хотела бы, чтобы это чувство было чем-то осязаемым, чтобы она могла просто исчезнуть. — Я так понимаю, что это по большей части связано с моей фамилией. Из всех людей, с которыми ты могла бы встречаться, это должна была оказаться Лютор… Эти слова вызывают у Кары немедленную реакцию — она сокращает расстояние между ними, придвинувшись ближе, так, что их колени соприкасаются, и хватает Лену за руку. — Это не из-за этого, — твёрдо говорит она. Её голос — это практически сердитое шипение, её глаза горят яростным огнём из-за того, что Лена могла даже мысль допустить о чём-то подобном. — Не могу себе представить, из-за чего ещё это может быть, — произносит Лена тихим, усталым голосом. — Остальные наши… твои друзья знают. Они почти так же плохо умеют хранить секреты, как и ты. Значит, дело во мне. Это что-то, связанное именно со мной. — Нет, Лена. Клянусь. — Тогда почему? Что заставило тебя почувствовать, что ты не можешь доверить мне эту часть себя? У Кары перехватывает дыхание. — Я доверяю тебе полностью, — смиренно говорит она. — Все остальные — вот кого я боюсь. Брови Лены сдвигаются. — Я не понимаю. — Лена, — вздыхает Кара, и её глаза начинает щипать. — Быть со мной… это точно не самый безопасный вариант. Знание о том, что я — Супергёрл. Это может подвергнуть тебя опасности. Она ожидает чего-то вроде понимания, но вместо этого видит на лице Лены вспышку ярости и возмущения. — Ты пыталась защитить меня. От себя. Кара кивает, не понимая, что так разозлило Лену. — От людей, которые могут попытаться причинить тебе боль, чтобы добраться до меня. Общение со мной может подвести тебя под опасный перекрёстный огонь. — Я уже общаюсь с тобой. — С Супергёрл, я имею в виду. — Я знаю, что ты имеешь в виду, — выпаливает Лена. — Я уверена, что Супергёрл появлялась со мной в новостях достаточное количество раз, чтобы можно было уловить связь между нами. В последний раз, когда я делала запрос по «Супер и Лютор», в заголовках было ни больше, ни меньше, как-то, что мы махали друг другу в знак приветствия. — Это разные вещи. — Чем же это? У Кары нет ответа на этот вопрос, в действительности нет. Теперь, когда она столкнулась с безжалостной логикой Лены, со всей истиной, прозвучавшей между ними, Кара не совсем уверена, насколько важны её предыдущие рассуждения. Лена встаёт, резко высвобождая кисть из ладони Кары, и, скрестив руки, опускает взгляд в пол. — Кроме того, — не терпящим возражений голосом продолжает Лютор. — Ты не можешь принимать такие решения за меня. Никогда. — Лена, — начинает Кара, вставая. Её прерывает рука, выставленная вперёд ладонью в сторону её лица. — Нет. — Это не было решением… — Ты решила что-то скрыть от меня, потому что думала, что это защитит меня. Ты изолировала меня от всей своей жизни, потому что решила, что это в моих интересах. Даже не вовлекая меня в обсуждение этого. — Ты говоришь так, будто… — Это отношения, — перебивает Лена, размахивая рукой между ними, и Кара благодарна, что та говорит об этом, по крайней мере, в настоящем времени. — Ты не можешь принимать односторонние решения. Мне всё равно, супергерой ты или нет. — Я и не пыталась… — Но ты сделала это. Против этого нечего возразить. Абсолютно нечего. Лена права. Кара всё это время принимала решения за них обеих, решения, которыми влияла на Лену, целенаправленно защищая её от важной части своей жизни. — Я устала, — прерывистым шёпотом произносит Лена, намеренно отведя взгляд в сторону. — Мы можем просто… поговорить завтра? Я позвоню тебе. Кара испытывает слабость от пережитых эмоций, всё её тело тянет к земле. Лена выглядит ещё хуже, чем себя ощущает Дэнверс, если это вообще возможно, и Кара чувствует, что не в силах отказать ей в чём-то, чего она хочет в данный момент. — Да, конечно. Завтра. Это последнее, что ей хочется сделать, и ей кажется, будто всё тело наполнено свинцом, когда она тащит его к двери и прочь от Лены.