Хмель

       Сё всегда любила красивых парней. Её вкусы достаточно разнообразны и демократичны: она любит как милых мальчиков, так и более брутальных мужчин. Красивые юношеские лица с высокими скулами и алыми губами или серьёзные, с мощной челюстью и вечно нахмуренными бровями; крепкий накаченный торс или стройная, почти женственная фигура; изящные запястья с тонкой бледной кожей и просвечивающими венами или сильные руки — Сё любит и ценит всё.        ...Ведь предсмертная агония прекрасна на любом мужском лице, а брызги крови эстетично пропитывают кожу на всяком теле. А уж вонзать ножницы в запястье очередного красавчика, слушая хруст костей вперемежку с криком жертвы, — настоящее искусство! Музыка!        Вот и сейчас Сё наслаждается этой адской симфонией страданий. Пока красивое личико студентика перед ней искажено болью, а из его горла вырывается уже не крик — хрип, Сё буквально дрожит от восторга и трясущимися руками вкручивает своё оружие в его дрожащее запястье. Кровь брызжет из ран, стекает вниз к локтю узкой дорожкой...        Сё не может сдержаться и слизывает кровь за миг до того, как та достигнет засученного рукава. Убийца блаженно закатывает глаза, а жертва дёргается от прикосновения её жуткого длинного языка к коже... и тут же обмякает.        Сё с некоторым сожалением глядит в его застывшее лицо.       — Что, уже?.. — разочарованно спрашивает она и вздыхает, поняв: уже.        Да, парень перед ней уже труп. Очевидно, ран оказалось слишком много для его худощавого тела — не то что на днях, когда она убивала какого-то качка!        Впрочем, то, что он уже мёртв, вовсе не означает, что веселью Сё пришёл конец...        Сё продолжает вкручивать ножницы в запястья жертвы, пропитывая тело кровью и создавая прекрасную картину — такую, которую ознаменует очередной надрез на её собственном бедре.

***

       Каким бы ярким и приветливым он ни казался, Токио никогда не был безопасным городом. За цветастой обёрткой всегда скрывались мрак, гниль, преступность, коррупция... и глубокое недружелюбие ко всем, чей достаток колеблется в районах среднего и ниже.        Да, преступность процветает в Токио. А уж теперь, когда по городу рыщет жуткий маньяк, вечерами на улицах стало совсем небезопасно. Именно в такие моменты город и нуждается в герое, способном найти истину и защитить мирных жителей от угрозы. И когда полиция опускает руки, в игру вступает Принц-детектив.        С первого взгляда что-то в этом деле не понравилось Наото. Школьница-маньяк, охотящаяся на молодых привлекательных мужчин и убивающая их ножницами? И до сих пор полиция никак не может напасть на её след? Такое разве что в глупых аниме бывает — но никак не в жизни! Нет, тут определённо должен быть какой-то подвох, какая-то ужасная загадка. А если это загадка, Широгане Наото не может её не решить.        Так думала Наото, идя с места очередного убийства и в миллионный раз прокручивая в голове все известные улики по делу Убийцы Сё. Очередной обезображенный, распятый труп молодого человека — и в очередной раз ни единой твёрдой улики. Да, на первый взгляд, у полиции было множество ниточек, потенциально способных привести к убийце... вот только все эти ниточки либо грубейшим образом обрывались, либо сплетались в такой тугой клубок, что у Наото голова болела от любой попытки его распутать.        Однако Наото не прекращала пытаться.        Наото всегда отличалась безукоризненной ответственностью в расследовании каждого дела, за которое бралась. Она погружалась в него с головой, и для неё переставало существовать всё вокруг до тех пор, пока она не вытаскивала правду на поверхность — иногда буквально вырывая её зубами. Неудивительно, что и к случаю Убийцы Сё Наото подошла не менее ответственно. Однако...        Наото чувствовала, что за время расследования это дело как-то странно захватило её. Да, она думала о нём постоянно, так же, как и о всех предыдущих своих расследованиях... и одновременно не так. Ведь ни к кому из предыдущих убийц она не обращала так часто мысленный вопрос "Почему?"        Почему именно такие жертвы? Простой здоровый интерес девочки-старшеклассницы к привлекательным парням перерос в болезненное желание причинять им боль и породил монстра? От этой мысли Наото было как-то неуютно. По-особенному неуютно. Будто то, что Убийца Сё убивала лишь мужчин, каким-то образом задевало лично её.        От подобной мысли Наото не выдержала и раздражённо фыркнула вслух. "И с чего меня должны волновать вкусы какой-то сумасшедшей? — с досадой подумала она и глубже затолкала сжатые кулаки в карманы пальто. — В конце концов, меня они не касаются — моё дело поймать её и отдать в руки правосудия, не более..."        ...и поэтому она сейчас идёт по мрачному переулку, в котором вероятность встретить маньяка резко повышается, особенно когда ты выглядишь, как хрупкий парень?        Да, поступок в крайней степени самоубийственный. Впрочем, учитывая полное отсутствие зацепок, он напоминает одновременно акт отчаяния, безумную попытку поймать маньяка на живца. И наживкой добровольно стала сама Наото.        Страстно жаждущая правды Наото — или же до глубины души возмущённая малейшим проявлением сексизма Наото? Та самая Наото, которая за время работы над делом не раз слышала пренебрежительные комментарии коллег в адрес "зарвавшейся школьницы" и в глубине души неспособная отделить образ "зарвавшейся школьницы" от себя, несмотря на все попытки убить в себе женщину.        И вот теперь, доказывая что-то окружающим и самой себе, Наото уже который вечер после обнаружения трупа упрямо отказывалась от помощи полицейских и шла самыми мрачными переулками, надеясь поймать Убийцу Сё.        Надеясь обмануть Убийцу Сё.

***

       Не прошло и двух недель такой "охоты", как Наото добилась своей цели. И, честно говоря, она не была уверена, хорошо это или плохо.        С одной стороны, конечно, именно встречи Наото и добивалась. Поймать преступника, вывести его на чистую воду, отдать в руки правосудия — всё по испытанной схеме. Однако чего Наото не ожидала, так увидеть вместо нормальной на вид (но явно не на голову) "школьницы в сэйфуку"... такое.        Наото стояла в тесном сыром переулке прижатая спиной к стене, боясь лишний раз сделать вдох. Перед собой, всего в паре сантиметров, в полумраке вечернего города она видела лицо настоящего монстра: радужки ярко-красных глаз бешено вертелись, одновременно каким-то магическим образом оставаясь зафиксированными на жертве, из улыбающегося рта высунулся непропорционально длинный язык, который, стоило Наото чуть дёрнуться, обязательно бы коснулся кончиком её шеи... А ещё у этого чудовища, несмотря на хрупкое тело школьницы, было удивительно много силы. По крайней мере рука, упирающаяся Наото в грудь, вполне успешно вжимала её сейчас в стену, пока вторая преспокойненько покачивала ножницами у её лица.        Некоторое время длилась эта немая сцена. Наото не сводила напряжённого, даже упрямого взгляда с Сё, вслушиваясь в клацанье ножниц прямо у своего уха (пожалуй, именно ради того, чтобы их не видеть, Наото и смотрела на Сё так неотрывно). Сё тем временем с интересом вглядывалась в её лицо, будто что-то прикидывая и оценивая, вглядывалась с любопытством и одобрением... а затем вдруг нахмурилась.        Наото ощутила, как её подбородка легонько касается тупая часть острия ножниц, и покорно подняла голову... а затем непроизвольно скрипнула зубами от боли, ударившись затылком о стену: это Сё отпрянула от неё настолько резко, буквально оттолкнула от себя. И пока Наото автоматическим жестом потирала затылок, Сё сердито сплюнула.       — Туфу, да ты девка! — досадливо поморщилась она, глядя на Наото с каким-то презрением, и добавила: — Зря только время потратила!        Это был удар ниже пояса. Наото скорее предпочла бы пополнить список жертв Убийцы Сё, чем выслушивать от неё такие презрительные комментарии... умереть, лишь бы не видеть этот разочарованный взгляд. Именно поэтому она, задетая за живое, не соображая, что делает, воскликнула:       — Т-ты ошибаешься!        Голос предательски дрогнул и зазвучал откровенно женственно, доказывая, что ошибается здесь вовсе не Сё. Убийца же лишь подлила масла в огонь, одарив Наото таким скептическим взглядом из-под своих круглых очков, что та покраснела и опустила глаза.        Наото не могла этого увидеть, но Сё в этот момент откровенно забавлялась ей. Пару секунд она старательно заглядывала Наото в лицо — а затем вдруг схватилась обеими руками за живот и захохотала.       — Да ты, девка, я вижу, отчаянная! — наконец, воскликнула она, когда Наото подняла на неё растерянный взгляд.        Наото сильнее нахмурилась.       — Я вам не "девка", а... — начала было она, но была перебита самоуверенным:       — А-а, фанатка! — Сё скрестила руки на груди и со знающим видом покивала. — Ты попыталась привлечь своего кумира, притворившись его главной жертвой, — умно, умно... Что ж! — Она грозно щёлкнула ножницами, но на её лице было вполне себе миролюбивое выражение энтузиазма — насколько вообще могло быть миролюбивым выражение на этом безумном лице. — Раз уж ты для меня так расстаралась, я просто не могу не оценить твоих усилий — надо ж поддерживать репутацию! — Сё вновь загоготала — но тут же стала серьёзной и, уперев свободную от ножниц (Наото могла лишь гадать, куда она успела их буквально за мгновение деть) руку в бок, поторопила: — Ну давай сюда!        Наото, совершенно сбитая с толку её поведением, только и могла, что растерянно поинтересоваться:       — Давать что?..        Сё взглянула на неё, как на идиотку... но тут же вновь развязно захохотала.       — Да что хочешь! Только имей в виду, — Сё провела плоской стороной лезвия по языку, точно смачивая, — так как ты девка, я не готова вырезать свой автограф на совсем уж неприличных частях тела...        Вопреки смыслу своих слов, Сё вновь посмеялась, откровенно забавляясь. Наото только и могла, что слушать её в смущении. Да уж, она определённо не так представляла себе маньяка, убившего уже пару десятков мужчин на улицах ночного Токио... Если сначала Сё показалась ей монстром, то теперь с каждым словом всё больше напоминала какого-то клоуна. Это... разочаровывало. Злило. Больше злил только тот факт, что эта сумасшедшая теперь видела в Наото какую-то девочку-фанатку и совершенно не воспринимала её всерьёз.        От последней мысли к растерявшейся было Наото вернулась способность ясно рассуждать. И когда Сё, игриво двигая бровями, уже приближалась к ней, Наото рассерженно воскликнула:       — Я здесь, чтобы положить конец твоим злодеянием, Убийца Сё!        С этими словами она отважно взглянула Сё в лицо, упрямо поджимая губы.        Сё застыла на месте с удивлённым выражением на лице... а затем издала нечленораздельный, но определённо разочарованный звук. В следующий миг она уже со скучающим выражением махнула рукой и, развернувшись, проворчала:       — Опять борцы за справедливость... Вечно всю малину портят — лучше б сразу на поиски нового красавчика пошла, а не тратила время тут, с этой девкой-суицидницей!        И, просто развернувшись к Наото спиной, Убийца Сё преспокойно побрела прочь, точно Наото была пустым местом.        Прямо как к ней относились некоторые коллеги, считающие её выскочкой.        Прямо как к ней относились бы все, если бы узнали, что "Принц-детектив" на самом деле вовсе никакой не принц.        Едва осознав это, Наото взбесилась. То, что даже убийца мигом потеряла к ней интерес всего лишь из-за её пола, возмутило Наото до глубины души. И кто это убийца вообще? Ужас ночного Токио? Нет — всего лишь какой-то клоун, даже на человека не похожий!        И, обуреваемая эмоциями, не думая, что она делает, возмущённая Наото быстрыми шагами сократила расстояние между собой и Сё и, схватив ту за руку, упрямо заявила:       — Ну уж нет, никуда вы не пойдёте!        Сё, беспечно прокручивавшая во второй руке ножницы, остановилась и наградила её недовольным взглядом через плечо.       — Пардон? — угрожающе холодно переспросила она, клацнув своим оружием.        Наото, глядя пристально и не менее холодно, крепче сжала запястье Сё. Параллельно она, стараясь не привлекать внимания, осторожно тянулась к телефону — тому, с которого должна была дать коллегам сигнал тревоги. Ведь Наото не была полной дурой, чтобы пойти охотиться на убийцу без какой-либо подготовки к, собственно, охоте. Если бы её тут убили на месте, она бы просто стала очередной жертвой Убийцы Сё — а весь смысл её операции был в том, чтобы эту убийцу поймать. И вот, улучив подходящий момент, Наото пыталась теперь сообщить местоположение "объекта", параллельно этот самый объект отвлекая на себя.       — Может, вы и неуловимая серийная убийца, Сё-сан, — медленно и отчётливо говорила она, старательно удерживая зрительный контакт с холодно-безумными глазами Сё, — но любой, даже самый "неуловимый" убийца рано или поздно попадает в руки полиции. И я, клянусь честью Широгане, сделаю всё, чтобы этот день настал уже се...        Произошедшее в следующий миг совершенно сбило Наото с толку.        Не давая и секунды на осознание ситуации, Сё, ровно в момент, когда Наото готова была дать коллегам сигнал, вдруг свободной рукой ударила её по руке — и телефон вылетел из её кармана, лишь чтобы на скорости удариться в стену ближайшего к ним здания. А уже в следующий миг Наото обнаружила у этой самой стены себя: так же, как в самом начале встречи, прижатой спиной к тупику — разве что теперь обе её руки были заломлены над головой, а запястья с нечеловеческой силой, до синяков стиснуты одной-единственной ладонью. Вторая же рука Сё...        Она приставила к горлу Наото остриё ножниц.        Приближая лицо к лицу Наото, Сё со снисходительной ухмылкой заметила:       — Знаешь, меня, между прочим, не просто так до сих пор не поймала твоя хваленая полиция! Или ты думала, — угрожающе поинтересовалась она, — что я не замечу твоих манипуляций, девочка? Что ж, сожалею! Не хотелось бы, конечно, марать оружие о каких-то левых девок, но ты не оставляешь мне вы...       — Прекратите уже! — не выдержала и воскликнула Наото.        Сё удивлённо моргнула. Голос Наото снова ломался от волнения, но причиной оного был явно не страх. Нет, вглядываясь ей в лицо, Сё прекрасно видела его — глубокое негодование. Будто что-то задело жертву за живое, и она не успокоится, даже если сказать об этом равносильно смерти.        И всё-таки Сё, сократив расстояние между ними ещё на пару миллиметров, склонила голову набок и ехидно поинтересовалась:       — Прекратить что? Не убивать тебя, да? Ну-у, если ты встанешь на колени и попросишь, как хорошая девоч...       — Вот именно это! — вновь перебила Наото, и её глаза загорелись гневом. На недоумённое выражение Сё она шумно выдохнула через нос и, немного помолчав, тихо, но грозно потребовала: — Прекратите звать меня девкой и вообще любыми производными... и вообще как-либо указывать на мой пол... У меня есть имя — Широгане Наото, и я хочу, чтобы вы называли меня так, как я того прошу!        Сё вновь моргнула... а затем вдруг отстранилась (впрочем, ещё не выпуская её рук, хотя и немного ослабив хватку) и участливо, даже с каким-то невинным любопытством поинтересовалась:       — А-а, так ты из этих... Трансов, да? Ну, которые пытаются выставить себя противоположным полом не только перед всеми, но и перед собой, и бесятся, когда другие им напоминают реальное положение дел?        Оттого, что Сё теперь смотрела на неё, как на какую-то причудливую зверушку, Наото громко фыркнула. С каждой секундой, несмотря на опасность, в ней всё больше росло раздражение. Пока Сё разглядывала её, она даже попыталась было высвободиться из её хватки, но потерпела полнейшую неудачу. А Сё, перехватив её руки поудобнее, вдруг нахмурилась и, совершенно игнорируя её ёрзания, точно Наото была какой-то слабой мошкой, задумчиво проговорила:       — Кстати, как ты сказала тебя там зовут, Широгане? И эти твои слова про честь Широгане... Только не говори мне, что Принц-детектив, о котором сейчас трубят все газеты, — это ты?        Сё окинула Наото оценивающим взглядом. Та нехотя кивнула, вспоминая интервью, которое дала недавно одному известному изданию, — видимо, именно оттуда Сё и узнала о ней и о её словах...       — Это слишком претенциозное прозвище... — пробормотала она, смущённо опуская голову.        Сё же отошла чуть дальше и ещё раз осмотрела её с головы до ног. Внезапно она усмехнулась.       — Да-а уж, не думала, что тот Принц-детектив, на которого я глаз положила, окажется трансом... — протянула она, отпуская руки Наото и отходя на пару метров.        Только когда Сё отпустила её, Наото осознала, что всё это время убийца была единственным, что держало её в вертикальном положении, — и, лишившись этой поддержки, тут же рухнула на колени. Сё смерила её снисходительным взглядом.       — Хиловата ты для той, кто хочет себе за парня выдать, — прокомментировала она.        Наото бессильно скрипнула зубами.       — Я не... Всё не... не совсем так... — выдохнула она, внезапно чувствуя, что слова буквально застревают в горле. Выжидающий, полный невинного любопытства взгляд Сё давил на Наото, и она опустила голову, лишь бы не видеть эту странную школьницу-убийцу. Только после этого она, бессильно царапнув землю и собрав под ногтями пыль, выдавила: — То есть, я... Я не хочу опозорить фамилию Широгане. Я... — Наото вдохнула и, внезапно почувствовав острую потребность выговориться, призналась: — Я просто хочу, чтобы меня признавали, а не смотрели, как на пустое место... просто потому, что я "девчонка"...        Сказав это, Наото ещё ниже опустила голову. Она чувствовала стыд и раскаяние, понимая, что не смогла сдержать себя, и в то же время жалея, что вообще что-то сейчас сказала. Что раскрыла душу какой-то сумасшедшей. И вообще, почему она до сих пор ничего не делает, чтобы остановить убийцу, а продолжает с ней мило беседовать?! Наото разозлилась на саму себя.        Сё тем временем не говорила ни слова, продолжая с каким-то задумчивым видом смотреть на Наото. Внезапно она усмехнулась, и Наото невольно вжала голову в плечи, точно боясь очередной порции издёвок от неё. А Сё присела на корточки перед ней, обхватила колени обеими руками и, по-птичьи наклонив голову вбок, заявила:       — А знаешь, весёленькие у тебя тараканы. — Наото подняла на неё негодующий взгляд, но Сё, ничуть не смущённая, покивала и продолжила: — Я-то думала, что ты обычная зануда, но есть в тебе что-то интригующее... Знаешь, на самом деле я в своё время тоже столкнулась с этой сексистской чушью, — вдруг заявила она с видом эксперта. Заметив заинтересованность на лице Наото, она пересела поудобнее и горделиво объяснила: — О, эти идиоты-копы предполагали, что я могу быть мужчиной-маньяком! И знаешь, что я сделала? А начала выбирать парней-жертв тщательнее, чтоб не сомневались: страшный маньяк — женщина с хорошим вкусом!        Сё расхохоталась. Наото невольно грустно улыбнулась. За этим вульгарным заявлением она почувствовала оттенок странной заботы. И всё-таки...       — Благодарю за то, что поделились опытом, Сё-сан, но, боюсь, в полицейском участке такие методы плодов не принесут, — проговорила Наото, качая головой.        Сё фыркнула. Впрочем, непохоже было, что она недовольна, — напротив, она вполне себе веселилась, когда подпёрла щёки обеими ладонями и, шевеля своим странным длинным языком, с дружелюбным ехидством поинтересовалась:       — А какие принесут? Поимка страшного маньяка, грозы всех красивых парней?        Видя, как Наото смутилась, она пожала плечами.        Некоторое время Сё молчала, рассеянно глядя Наото за плечо и явно о чём-то задумавшись. Наото также не нарушала повисшей тишины. Как ни странно, наедине с этой чудаковатой жуткой школьницей она в какой-то момент начала чувствовать себя... уютно? Как будто оказалась в компании понимающего друга... очень странного друга... который...        Наото потрясла головой, отгоняя дурацкие мысли. "Да что это со мной?! — мысленно возмутилась она. — Я, вообще-то, детектив из семьи Широгане, а не какая-то слабая девчонка, чтобы нюни распускать! Тем более перед маньяком, который нарушает общественный покой!"        С такими мыслями она перевела мрачный взгляд на Сё — и неожиданно обнаружила ту сидящей на коленях, гораздо ближе, чем предполагала. Наото едва не отпрянула. А Сё, потряся перед ней её телефоном ("Когда она успела?.." — только и подумала растерянная Наото), на дисплее которого отражался входящий вызов от коллеги, с невинным видом заметила:       — Ну вот, не дают девочкам никакой приватности! — И, предупреждая желающую оспорить подобное описание Наото, затараторила: — С ра-адостью поболтала бы ещё, но, видишь ли, компания полицейских мужланов не способствует секретничанью! А ведь припрутся же рано или поздно, раз тебя хватились... По-хорошему, конечно, я должна после такой удачной встречи тебя убить, — с безумным видом продолжала она, разведя руками, но тут же посмеялась и заявила: — Но что-то не хочется упускать возможность поболтать ещё разок! Да и, думаю, — Сё опасно прищурилась, — Принц-детектив-девушка на вскрытии подпортит репутацию нам обеим, верно?        Наото невольно сглотнула. Сё, видя её реакцию, довольно хихикнула. Отбросив телефон куда-то вглубь переулка, Сё подползла ещё ближе к Наото (та инстинктивно вжалась спиной в стену и одарила её напряжённым взглядом) и заговорческим тоном продолжала:       — А раз уж я оставляю тебе жизнь, я имею право потребовать компенсацию в ответ...        Наото нахмурилась. Тон, которым это было сказано, и близость лица Сё к её лицу ей не особенно понравились. И всё-таки красноречиво щёлкающие ножницы в руке собеседницы были неплохим средством заставить к ней прислушаться, так что Наото в итоге осторожно поинтересовалась:       — И что же нужно Убийце Сё от... — Наото запнулась — она всегда смущалась, когда ей приходилось произносить это прозвище, — но в итоге заключила: — Принца-детектива?        Сё выглядела удовлетворённой такой формулировкой: она зажмурилась и энергично закивала.       — О, проще пареной репы! — заверила она, махнув рукой. Затем она прищурилась и, приблизив лицо прямо к уху Наото (той стало неуютно от подобной близости, особенно когда она осознала, что при дыхании грудь собеседницы почти касается её груди), шепнула тоном соблазнительницы: — Поймай меня, детектив!        Наото растерянно моргнула. Взглянув в невинно улыбающееся лицо отстранившейся (но при этом находящейся всё ещё неприлично близко) Сё, она полным сомнения тоном переспросила:       — Поймать... вас?        Сё радостно закивала.       — Я даже дам подсказку! Жи-и-ирную подсказку! — Сё самодовольно фыркнула и, прежде чем Наото успела отказаться от её подачек, с усмешкой заявила: — Искать надо не меня, а другую меня.        Наото вскинула одну бровь. Подобная "подсказка" казалась ей полной чушью. "Впрочем, если я подумаю об этом в спокойной обстановке, а не в компании непредсказуемого маньяка, и проверю все данные..." — подумала она, косясь на довольную Сё.        А уже в следующий миг Сё оказалась у неё на коленях, заставляя её краснеть от такой наглости, и, приставив лезвие ножниц к её щеке, заявила:       — Но я не хочу пустых обещаний на словах! Мне, — продолжала она, вновь приближаясь к Наото, — нужны гарантии...        Наото нервно сглотнула. Что-то в её тоне казалось угрожающим, ещё более угрожающим, чем когда она, ещё считая её парнем, объявила, что хочет немного "поиграть"... И всё-таки, одновременно напуганная (как же стыдно было это признавать!) и (что ещё более стыдно) заинтригованная, Наото тихо поинтересовалась:       — Что вы имеете в виду, Сё-сан?        Сё пару секунд внимательно смотрела ей в лицо — а затем вдруг протянула руку к воротнику её рубашки и, подцепив узел кончиком ножниц, резким движением развязала ленту на её шее.        Наото пару секунд находилась в ступоре, пытаясь понять, что происходит. Наконец, соскользнувшая по бедру лента привела её в чувство, и, вся залившись краской, она только и смогла пролепетать:       — Ч-что вы...        Сё, в этот момент проворно расстёгивающая ей пальто, проворчала:       — "Что я", "что я"... Собираюсь оставить тебе незабываемое впечатление о себе — вот "что я"!.. А теперь... — продолжала она с пугающей ухмылкой, когда с пальто было покончено, а её рука оказалась уже на рубашке Наото, — не рыпайся, милая, если не хочешь, чтоб я тебя случайно прикончила! В любом случае, — она клацнула ножницами, — будет немножко больно!

***

       Следующим утром после этого приключения, стоя перед зеркалом в ванной, Наото будет мрачно рассматривать своё отражение. Её внимание привлечёт не её усталое, измученное от бессонной ночью лицо или проклятое женское тело — нет, её взгляд будет зафиксирован на одной определённой точке.        Там, под торчащей левой ключицей, с момента встречи с Убийцей Сё красуются тонкие кроваво-красные линии, сложенные в символы. Одно-единственное слово, должное быть посланием — и одновременно закреплением их своеобразного "договора".        "Хмель".        Наото будет вдыхать сырой, пропитанный паром воздух, морщась от жгучей, щиплющей боли в груди — и при этом долго не трудясь прикрыть раны пластырем, всматриваясь в их очертания. В конце концов она оттолкнётся руками от раковины, в край которой всё это время опиралась, и с раздражением пробурчит себе под нас:       — "Мы ещё встретимся"? И где только эта сумасшедшая откопала это значение...        Впрочем, несмотря на недовольный тон, несмотря на неприятное пощипывание в области "сообщения", Наото в глубине души даже рада такому исходу. И, всё там же в глубинах души, она будет в этот момент вспоминать Убийцу Сё, эту странную и непредсказуемую убийцу, и надеяться на новую встречу.        ...а тем временем на другом конце города одна талантливая писательница-старшеклассница, обнаружив у себя на бедре среди обозначающих жертв чёрточек слово "Хмель", будет проклинать ту же Убийцу Сё с её ночными приключениями на чём свет стоит.        И обязательно в очередной раз за утро чихнёт, чтобы поменяться с ней местами.