Мое сердце страстно стремится к тебе

Желтый тюльпан

Весенняя ночь в столице была как никогда тихой, ну, или так думал наш самоназваний детектив Дмитрий Побрацкий. Парень сидел в темной комнате перед своим старым, повидавшем виды, ноутбуком. На столе и по всей комнате были разбросаны разные записки: конспекты, черновики, тетради с досье однокурсников, порванные от ручки исписанные листы (нервы парня просто уже сдавали) и самое главное — любовные записки от сталкера Димы. Эти послания студент держал в отдельной стопке и часто пересматривал в попытке найти новую улику, но кроме запудренных стихов и признаний ничего не находил. Он даже не знал пола своего фаната, ибо в разных «письмах» сталкер использовал разные склонения, прятал в самые странные места и даже почерк менял, но Побрацкий знал, что это один и тот же человек, ибо стиль исполнения был одинаков, и это подтвердил Олег. И именно сейчас этот глист, как в начале их странного знакомства называл мертвеца Димон, сейчас мирно спал, свернувшись клубком, когда его живой сосед смотрел залипательные видео, ибо его перегоревший мозг просто неспособен воспринимать что-либо ещё. Парень мог лечь спать, ибо завтра пареньку надо рано идти в универ, но бессонница прогрессировала, а Дима не может заставить себя купить снотворное или сходить к врачу. В самом начале всего этого странного приключения он мог заснуть в любой позе в любое время, но вскоре идиллию разрушил «Фанат», и с тех пор Дима и забыл что такое нормальный сон. А после произошла бессонница, плюсуем это с не слишком правильным образом жизни и таким же бьющим по здоровью распорядком дня, и у Шашлыка земля из-под ног не просто ушла, а улетела в стратосферу. Глаза болели от экрана ноутбука, и Побрацкий всё же решил лечь в кровать и просто полежать, ибо поспать парень всё же не надеялся. Почти доковыляв до кровати, студент услышал 3 тихих стука в дверь, и всю сонливость как рукой сняло. Быстрым рывком шатен открыл дверь, но перед ним был лишь пустой коридор и букет с жёлтой мальвой, тюльпанами такого же цвета и переплетённой соломой с новой запиской перед дверью. Взяв в руку букет, Дима сразу же отбросил его из-за острой боли — в стебле оказалась бритва, искусно спрятанная в обёртку красного цвета. Побрацкому повезло, была лишь маленькая рана на указательном пальце, ничего такого, и порез мог зажить за неделю, но у шатена уже началась паника, мелкая дрожь пробежала по всему телу, и, говоря под нос все известные ему маты, он поспешил в комнату, схватив осторожно свой новый «подарок». Закрыв дверь, парень не чувствовал себя в безопасности и, облокотившись об дверь, медленно скатился на пол. В голове крутился рой самых бредовых мыслей, одна сумасшедшие другой: может, бритва заражена каким-либо вирусом передающимся через кровь, может, отправитель мог спрятать какие-либо острые предметы в его еду, одежду или куда-нибудь ещё. Взяв себя в руки и прекратив дрожать, Шашлык поднял к лицу открытку багрового цвета. Как и ожидалось, он ничего не увидел, ибо сидел в темноте и его зрение, очевидно, к таким условиям не приспособлено. Злобно пробубнив «да ебаный ты в рот», Дима кинул открытку куда-то в сторону, но письмецо упало где-то рядом с беднягой. Услышав тихий бурчание своего живого соседа, Олег Душной увидел уже обыденную для него картину и, подлетев к парню, сразу же включил свет. — Дима, снова этот странный фанат? — с грустью в голосе спросил Олежа. Ему было жалко Диму, ибо он его теперь единственный друг и человек, который может ему помочь. — Нет, блин, я просто радуюсь, что мне пришла повістка и теперь я уеду с этого дурдома! — с явным сарказмом в голосе ответил Дима и даже не удосужился услышать ответ потянулся за своей посылкой. В записке было написано: «Твой смех прорезал тьму моих мыслей». Побрацкий прошипел: «Псих…», выключил свет и бревном упал на кровать лицом в подушку, злобно бурча в пустоту. Не зная как ответить, Олег снова улёгся спать на свою койку. Сегодня Побрацкий точно не заснет.

***

Бегония

Многим людям, находящемся в состоянии алкогольного опьянения, могут приходить в голову очень странные вещи, и Дмитрий понял это на своём опыте. Это был обычный вечер пятницы, который парень вскоре будет вспоминать в содрогании. Побрацкий сидел в маленьком баре со своими одногруппниками, которые распивали пиво и шутили про «глупых» преподов. Дмитрий же, напившись больше всех, просто слушал и смеялся с самых глупых шуток друзей, но вскоре эту пьяную идиллию прерывает самый неожиданной фразой студент, который сидел напротив шатена: — Чтобы мне в ад провалился.… Это же сам Антон Звёздочкин! От этих слов Побрацкий выпал в осадок и пытался приставить, что у его знакомого просто белочка, но все пьяные надежды разрушил несильный хлопок по плечу — это был звезда всего универа. — Дима, вот ты где! Пойдём в общежитие, Оля за тебя волнуется, — сказал радостным тоном Антон, согнулся к лицу Дмитрия и, почувствовав сильного запаха спирта, богатенький сынок, на удивление, не сморщив нос попытался взять младшего за руки. От такого действия Побрацкий в легком негодовании попытался отстраниться со словами: «Я должен заплатить», и плюхнулся на своё место обратно. Но Звёздочкин не бросил идею забрать из этой компании Дмитрия и решил сделать благородный поступок: заплатить за всех этих пьяных студентов. Достав из кошелька купюру, сравнимую в своей ценности с половинной стипендии Дмитрия, Антон взялся за руку младшего и, перекинув её через плечо, поспешил к выходу, сказав на прощание: «Хорошего вам вечера, судари». Ноги Побрацкого не держали хозяина, и его пришлось поддерживать за бок, чтобы он совсем не упал на мокрый асфальт. Дойдя до своей машины, Антон открыл переднюю дверь, усадил туда своего пьяного знакомого и сам застегнул ремень, от чего Шашлык почувствовал себя снова маленьким, а точнее когда его мама фиксировала паренька в детское кресло машины и он, надув щёки, сидел со старшими сёстрами. От этих воспоминаний Дима начал смеяться, что было замечено Звёздочкиным. С лёгкой улыбкой он спросил: «Что тебя так рассмешило?» Посмотрев мутным взглядом на своего не очень любимого знакомого, как он сам застегнул ремень и взялся за руль, взглянув ему в лицо, Дима почувствовал, что мурашки по коже пробежали табуном — уж слишком пугающая улыбка была у Антона, настолько, что хотелось выпрыгнуть из машины. Промямлив: «Шутку вспомнил», Побрацкий отвернулся к стеклу и надеялся, что эта поездка будет не долгой, хоть общага находилась на другом конце Москвы. Но фортуна решила подшутить над юным детективом: Дмитрий с Антоном оказались в пробке. Вот чёрт! — Кажется, мы тут надолго, — на выдохе трактовал Звёздочкин, от чего в голове Димы прокрутились все известные ему маты. Младшему стало ещё более некомфортно, он пытался вжаться в дверь машины или вовсе исчезнуть из этого мира. Не услышав ответа, Антон, чтобы как-либо скрасить обстановку, включил одну из песен группы Би-2, что не стало незамеченным Шашлыком. — Неужто наша звезда слушает рок? — Не сдержав улыбки, спросил более расслабленно Побрацкий, на что Антон усмехнулся и ответил: — Да, один родственник посоветовал, а как ты узнал об этой группе?  — Одна из сестёр слушала, и нас самих подсадила на многие её группы… — ответил Дима на вопрос янтарноглазого, от чего у звезды созрел новый вопрос: — Нас? У тебя есть братья? Парень, услышав вопрос, нервно рассмеялся и, вернувшись к просмотру пейзажа через окно, только тихо ответил: — Я из многодетной семьи… у меня несколько сестёр, но в семье я единственный парень. Отставшая часть поездки для Димы была как в тумане: Звёздочкин всё время что-то спрашивал, почти непрерывно смотря на собеседника. Шашлык нехотя отвечал, проделывая взглядом дыру в окне, и так по кругу, пока они не доехали до общаги. Припарковавшись возле входа, Антон вышел с машины. Тем временем шатен попытался отстегнуть ремень, но руки его не слушались, и парню пришлось ждать помощи от Антона. Звездочкин же не заставил себя ждать и помог младшему снять ремень и встать, схватил Диму и понёс его в общагу. До комнаты ничего странного не произошло, странные вещи стали происходить в самой комнате. Доковыляв с чужой помощью, Дима попытался упасть на кровать, но только ему помешал Антон, который обхватил его за талию и со словами: «Сначала разденься», стал снимать с парня верхнюю одежду. Стянув с пьяного и озлобленного Димы одежду, оставив на нём лишь майку с джинсами, Антон отпустил пьяницу на кровать. Шашлык сразу же упал на свою кровать и уже готовился видеть странные сны, как почувствовал, что кто-то его гладит — это был ещё не ушедший Звездочкин, который накинул на младшего одеяло, а сейчас поглаживал Дмитрия как маленького ребёнка, после чего ушёл с комнаты, выключив свет. За всей этой картинной наблюдал мертвый заучка всего универа — Олег, и от того, что он увидел, у него закончился словарный запас. Когда Дима проснулся, то он нашёл под подушкой лепестки бегонии. Утро было тяжёлым для обоих и легких одного из них.

***

Водяная лилия

Уже как две недели Дима отказался от попоек с друзьями и сидел в тёмной комнате за столом, сёрфя интернет в поисках подсказок для своего расследования. Комната, в которой он жил, ничего не изменилось: те же стены, обклеенные записями по расследованию, та же побитая временем мебель. Не хватало только одного — Олежи Душного. Нет, Дима не потерял конспект, он просто отдал блокнот Антону Звездочкину, и то только когда он пообещал вернуть его в скором времени. Он хотел ещё подписать документы, как Олежа, что Звездочкин вернёт конспект, но Диме стало лень и он, поверив на слово, поспешил к себе. Сейчас же Дмитрий Побрацкий сидел на каком-то старом форуме и читал посты юзеров, как вдруг в другой вкладке вк послышался звук нового сообщения — это было сообщение от Оли. Когда Дима начал своё независимое расследование, то минимизировал общение со знакомыми и друзьями, но с Олей он все ещё переписывался, и даже, бывало, ходил на свидания, но из-за своей паранойи всё ограничивалась походом в парк или кафе. Девушку это в начале сильно обижало, но поняв, что никак не может изменить Диму и его проблемы, смирилась и просто радовалась, когда им удавалось встретиться. Перейдя на другую вкладку, Димон сразу же перешёл в личные сообщения. -Дима, чего не спишь?

-Да так, сон никак не идёт, да ещё и сессии надо подготовиться. А ты чего не спишь?

-Да такая же тема. Что сейчас делаешь?

-Да на форумах 10-ти летних давности сижу, а ты?

-Смотрела мемы. -А, хотела спросить тебя: о чем вы сегодня говорили с Антоном?

-О, а вы у нас глазастая! -Он уговорил меня отдать ему конспект твоего брата, но пообещал вернуть — такой был уговор.

-Почему же обещал вернуть? Он ведь сильно грустил, когда умер Олег, а теперь так легко готов отдать вещь Его лучшего друга?

-Ты представляешь, я смог его убедить! Сказал, что там нужные для учёбы записи и он согласился вернуть, так ещё и сказал это таким бесящим тоном: «Я вИжУ оН тЕбЕ пОмОг» Бесит!

-Ха ха, да он так может. Шашлычок, может завтра куда-нибудь сходим?

-Завтра у меня нет дел, так что Давай! Только обсудим это утром, я пойду спать. Так что, спокойной ночи

-Спокойной. После сообщения Побрацкий закрыл браузер и выключил ноутбук и лег спать, и, на своё удивление, он смог заснуть. Но спал Побрацкий недолго, и три часа спустя Дима почувствовал сквозняк, хотя помнил, что закрывал окно. Но после он начал чувствовать на своей спине чей-то взгляд. От этого у парня чуть сердце остановилось, и он пытался дышать как можно тише. Дмитрий спал на животе, и не мог видеть незнакомца, пусть даже и не хотел. Дима почувствовал, как незваный гость мягким движением руки убрал локоны с лица и начал гладить его волосы. Диме не нравилось когда кто-то трогал его волосы, он никогда и никому не давал к ним прикасаться, кроме Оли. Но Дмитрию было слишком страшно, и он не смог открыть глаза. Тем временем неизвестный наглел и начал чесать парня за ушком, словно он какой-то кот. Время тянулось, становилось всё страннее и страннее. Апогеем стал тот момент, когда незнакомец поцеловал парня в лоб и, прошептав на ухо до боли знакомым басом: «Спокойно ночи», исчез. В голове парня крутились тысяча и один вопрос, но главный был: «Это что, Антон?» Побрацкий ещё несколько минут боялся открыть глаза, но когда всё же смог перебороть себя, увидел только пустую комнату и открытое окно. Встав с кровати, Дмитрий достал из холодильника двухнедельную неоткрытую банку энергетика и выпил её залпом, ибо знал, что сегодня он не сомкнет глаз…

***

Сирень розовая

Среда, университет, третья пара. Казалось, ничем не примечательный день, но только не для Дмитрия Побрацкого — сегодня он должен вывести Антона на чистую воду. Он готовился несколько дней для своего плана: следил за Антоном, узнавал его маршрут, услышал все слухи о звезде универа и не взял с собой конспект с духом, чтобы тот не разочаровался в своём друге — и всё это что бы расспросить его насчёт странного поведения. Лекцию Дима не слушал, а просто летал в облаках и прокручивал в голове свой план. Идея, насчёт переговоров пришла к Диме не сразу, а спустя несколько дней после инцидента с ночным гостем. В самом начале он просто избегал Звездочкина и даже попросил своего знакомого забрать у Антона конспект, и только Олежа подтолкнул парня к диалогу со старшим, когда услышал его рассказ. Дима понимал, что его сосед ему не очень-то верит, но всё равно пошёл на эту авантюру. Время всё тянулось и тянулось, но Шашлык продержался. Пары закончились, и теперь, когда почти весь университет был пустой, Димон сможет поговорить с подозреваемым. Получив ключи в кабинет на 3 этаже, где, по наблюдением Димы, каждую среду сидел Антон и заполнял документы по просьбе какого-либо из преподов, Дмитрий направился к этому кабинету. Побрацкий старался ходить как можно тише, чтобы его появление было неожиданным и, когда он зашёл в проход, Шашлык увидел как всегда идеального студента, сидячий на месте преподавателя, нависавшего над какими-то бумагами. Как можно более беззвучно, Димон закрыл на ключ кабинет, что не осталось незамеченным Звёздочкинным. — О, Дмитрий, я думал, что ты уже давно ушёл в общежитие. Ты что-то хотел? — со своей смазливой улыбкой спросил Антон, что адски бесит шатена, который шёпотом ответил: — Я знаю, что это ты. — Дима, прости, я тебя не расслышал. Повтори, пожалуйста, — сложив руки домиком, с той же улыбкой попросил Антон, что довело его собеседника до белого коленья. Он, встав напротив старшего, ударил двумя кулаками по столу и крикнул: — Я знаю, что это ты! Я знаю, что это ты тот самый фанат, который присылал эти злоебучие цветы! — с дрожащей интонацией сказал Дима в двадцати сантиметрах от лица своего ненавистного собеседника. На несколько секунд повисла гнетущая тишина, которую прервал безумный хохот Антона, от чего у Димы похолодела кровь. Антон встал с места преподавателя и стал медленно подходить к младшему, который с такой же скоростью стал пятится назад. Но вскоре Побрацкий ударился спиной об парту, а по бокам проход заблокировали руки Звёздочкин, который перестав смеяться, сказал: — Я очень рад! От этих слов Дима был в легком ахуе и просто не знал, что ответить. Из его рта вышло только: — Ч-что…?  — Я был влюблён в тебя, но я не знал, как тебе признаться… — с энтузиазмом и активным жестикулированием, стал объясняться в своей влюблённости Антон: — Но вдруг! Мне пришла в голову идея этой небольшой игры. И вот мы здесь! С каждым словом, которое проговаривал Антон, безумие в его янтарных глазах виднелось всё чётче. Побрацкому было всё страшней и одновременно ненавистней находится в одной комнате с этим психом, и в попытке выбраться из захвата Дмитрий поднял руки на уровне грудной клетки оппонента, который в тот же миг схватил холодными руками чужие руки, взглянул в глаза и с еле заметным надрывом в голосе вопросил: — Я-я хочу тебя спросить: ты будешь моим и только моим? Смотря в глаза Антона, Шашлык понял, что у него выбора как такого нет, что сильно вымораживало Диму, но в голове появился наиглупейший вопрос, который он сразу же озвучил: — А если… Я скажу нет? Что ты сделаешь? Этот вопрос удивил Антона, и с ещё более сумасшедшей улыбкой он ответил: — Я сделаю все для того, чтобы я был с тобой: я отдам тебе все деньги семьи, подарю что ты хочешь, я оплачу всё обучение твоим сестрам, сделаю старость твоих родителей обеспеченной… Я-я готов УБИТЬ кого угодно ради тебя! Я готов убить СЕБЯ! Слушая надрывы Антона, Дима понял, что тот на полном серьёзе это говорит, и от осознание этого стало по настоящему страшно. С дрожью в голосе он ответил: — Н-не надо, я-я согласен. Все хорошо… — и после этого Дима обнял шею старшего. Антон же от такого действия начал смеяться тем же безумным смехом. Что было дальше, Дима помнил только смутными обрывками: Антон все время его обнимал, задавал какие-то вопросы своим бархатным голосом, на которые он лишь кивал, его куда-то вели. И вот, Дима облокотился об дверь своей комнаты в общаге и плакал, нет, рыдал навзрыд, как никогда в своей жизни он не рыдал. Когда в детстве потерялся в неизвестном ему районе или когда сильно поссорился с родителями — даже тогда он не так сильно плакал. Его пытался успокоить Олег, говоря какие-то упекающие фразы, но они не помогали, ибо Дима понимал какую опасность он навлек на всех: на одногруппников, на друзей, на Олю, на свою семьи и на себя. Он никогда не чувствовал себя таким беспомощным.