За любовь платят слезами

      Карета подъехала к особняку, огороженному высоким забором. Кучер открыл дверцу и из неё вышли трое господ в красивых нарядах. Самый старший держал в руках трость с загнутым верхом и двигался вперёд, а по сторонам молодые альфы следовали за ним.       — Ох, какие люди, — со сверкающей улыбкой произнёс мужчина.       Это был красивый альфа лет за пятьдесят, но несмотря на это, он держал себя в чудесной форме. Выйдя из-за ограждения, он направился навстречу гостям. Мужчина был одет в светлую футболку, коричневый комбинезон, лямка которого свисала с плеч, а штанины были заправленные в сапоги, на голове у него была надета соломенная шляпа.       — Господин Ким, сколько лет вас не было в нашем поместье.       — Рад видеть тебя, господин Ли, — Ёнджун пожал альфе руку и приобнял старого друга.       — А это, — мужчина с любопытством посмотрел на стоящих рядом молодых людей.       — Намджун и Тэхён — мои сыновья, — пояснил Ким и улыбнулся парням, подзывая их ближе.       — Ну и вымахали они. Какие же красивые, — довольно произнёс Ли, изучая взглядом альф.       — Да, они моя гордость, — ответил Ёнджун.       — Так, что же привело вас ко мне, господа? — поинтересовался мужчина.       — Желаем выбрать скакуна для моего супруга, — ответил Намджун и перевёл взгляд на изгородь, где паслись несколько прекрасных лошадей.       — Интересненько, — хмыкнул мужчина и почесал подбородок. — Чудесный подарок будет, — заверил он и подошёл ближе к Намджуну. — Сынок, расскажи немножко про своего омегу. Мы подберём ему лучшего скакуна, такого, который сразу полюбит своего хозяина.        Намджун начал рассказывать мужчине о Чимине то, каким видел омегу. С такими искрящимися глазами делился информацией, что даже радостно было на альфу смотреть. Он параллельно с восхищением рассматривал скакунов и мысленно подмечал то, какими они были красивыми.       Старший Ким следовал за сыном и старым другом. Ёнджун наблюдал за Намджуном, изредка давал совет и слушал рассказы Ли. За время его последнего визита и правда много воды утекло. Альфа заметил, как у некогда прекрасного друга пробивалась сквозь пряди волос седина, как взгляд перестал быть таким ясным, да и веселья в них уже не было видно. Ли в свою очередь многое рассказал о былых трудных временах, когда из-за нехватки финансов он задумывался о закрытии стада. Хотел было распродать всё, чтобы свести концы с концами. Он нахваливал семью, которая оказала ему тогда огромную поддержку, благодаря чему не сломался и был счастлив, что всё же смог уберечь любимое дело и родных людей.       Ёнджун радовался за друга и заверял, чтобы тот в любой момент обращался к нему за помощью, если понадобится, чтобы не справлялся в одиночку, а всегда мог положиться на него.       Так они прошли ещё вперёд, поближе к жеребцам, пока младший альфа семьи Ким утонул в глазах-бусинках скакунов и хотел погладить хоть одного. У Тэхёна страсть к этим животным с детства была большой. В какой-то момент взгляд его упал на вороного коня и сердце неприятно ёкнуло. Такого же окраса, однажды, далеко в прошлом, Вэнс подарил ему маленькому. Альфе показалось, что это один и тот же конь, с таким же ясным взглядом как тогда, но в которых сейчас была видна тоска.       — Рон? — прошептал он и направился поближе к вороному коню.       Сердце у Тэхёна ныло и с каждым шагом всё сильнее стучало в груди. Ему не верилось, что это тот же конь, но всё же надежда теплилась.       — Что же он делает? — взволнованно поинтересовался Ли и насторожился. — Молодой господин, вернитесь! Это опасно! — альфа знал, что кони обладают разными характерами и не все любят, когда к ним подходят чужие. А Тэхён напрямую перелез через ограждение, и шёл вперёд к вороному.       — Не беспокойтесь, господин Ли, — Ёнджун пытался угомонить друга. — У него с лошадьми собственный язык. Не думаю, что они как-то навредят ему.       — Но всё же, ему нельзя быть таким беспечным с животными, — продолжал переживать мужчина.       — Всё будет хорошо, — заверил старший Ким и они все в обход пошли к альфе и вороному скакуну.       Тэхён продолжал ступать ближе к коню. Осталось десять метров и он будет возле него. Ким просто был обязан убедиться в том, что это его Рон. Однако, когда скакун обратил на него внимание, сомнения рассеялись как дым на ветру.       Конь смотрел на альфу своим чёрным словно ночь взглядом долго и внимательно, фыркал и принюхивался. Он медленно подходил ближе к Тэхёну, изучающе разглядывал, а после, в одно мгновение, заржал и ринулся к альфе, но как только расстояние сократилось до нескольких сантиметров конь остановился, а потом уложил ему голову на плечо.       — Рон, — радостно произнёс Тэхён, гладя скакуна по пушистой гриве. — Даже не верится, — альфа обнимал коня, а душа танцевала от такого подарка, который преподнесла ему судьба.       — Тэхён, что случилось? — взволнованно спросил Намджун, когда все трое подошли к нему.       — Простите, господин Ли, а откуда он у вас? — спросил Тэхён у мужчины и отстранился от лошади.       — О-хох, этот. Его примерно десять лет назад, а может и больше, привезли в наше стадо. Говорили хозяин умер и не было кому ухаживать за ним, — рассказал мужчина, а Тэхён гладил Рона по шелковистой гриве. — Молодой господин, он вас заинтересовал?       — Да, — коротко ответил Тэхён, продолжая смотреть на скакуна.       — Но он уже достаточно стар и для соревнований не годится, да и в общем, я бы не советовал вам его. У него тяжёлый характер и упрямство сильное. Думаю, будет куда перспективнее выбрать кого-то другого, — пытался отговорить альфа Тэхёна, но Ким и слушать не стал. Он пообещал себе, что заберёт обожаемого Рона, во что бы это ему не стало.       — Я понимаю, господин Ли, но мне хочется именно его, — заверил Тэхён и продолжил держать зрительный контакт с конём. — Уж мы с ним найдём общий язык.       — Но… — Ли хотел было сказать ещё что-то, но Ким старший его прервал.       — Возьмём его, раз тебе хочется, — произнес Ёнджун, прекрасно зная то, что именно Тэхён сможет обуздать любого скакуна. А раз этот приглянулся, значит сын нашёл с ним особенную связь. — А как насчёт тебя, Джун? — спросил альфа, переводя взгляд на старшего сына. — Выбрал для Чимина?       — Да, отец, вон того Шайра с рыжими пятнами, — Намджун указал взглядом на ходящего в загоне скакуна, чья белоснежная грива и хвост сверкали на солнце.       — Чудесный выбор. Он станет верным другом для вашего омеги, молодой господин, — довольно пролепетал Ли, предвкушая прибыль сразу за двух скакунов. — В таком случае, сегодня к вечеру, наш человек доставит их в ваш особняк. Ждите! И спасибо за покупку.       — Благодарю, господин Ли. У вас, как всегда прекрасные скакуны, — Ёнджун пожал руку давнему другу и выудил из кармана мешочек с золотыми монетами. — Здесь должно хватить, — вручая его мужчине в руку.       Ли развязал шнурочек и, высыпав деньги на ладонь, пересчитал. Позже нахмурил брови и посмотрел на господина Кима.       — Но тут же больше чем нужно, — возразил он и лишнее сгрёб в ладонь, желая отдать старому другу.       — Оставь себе. Купи для коней зерна или то что им понадобится. Тебе они нужнее, дорогой друг, — Ёнджун постучал мужчину по плечу и одобрительно кивнул ему.       — Но мне неловко, — мужчина пытался всё же отказаться от денег, но это было напрасно. — Останьтесь хотя бы на чашечку чая, — пребывая в неловком состоянии, предложил Ли.       — Мы бы с радостью, но нам ещё нужно в город заехать, — ответил Ким. — Спасибо за гостеприимство, однако мы вынуждены оставить вас. Ещё свидимся.       — Лёгкой вам дороги, — пожелал Ли, когда карета двинулась с места.

***

      Карета передвигалась улочками Бирмингема и дорога под колёсами хрустела гравием. Все везде суетились, куда-то спешили и вели громкие беседы. Погода на улице была приятной, но давала знать о том, что близится осень. Лучи пробирались сквозь занавески, ласкали лица мужчин теплом, даря радость. На деревьях начинали уже принимать иной цвет листья, а разгульный ветер, порой пробирал до костей.       Кимы были довольные выбором коней, ведь ухватили и правда прелестных скакунов. А больше всего счастлив и доволен был Намджун, который надеялся, что и Чимину его подарок понравится. Что таким образом сможет подступиться к нему и смягчить упрямый характер супруга.       Альфа с предвкушением смотрел в окошко на мелькающий мимо город, рассуждал о предстоящем и думал о супруге. Как бы ему хотелось, чтобы Чимин перестал быть таким замкнутым и колким словно ёжик. Хотелось, чтобы капля доверия и тёплых чувств наконец-то появилась в сердце омеги. А пока он находился в своих мечтах, его прервал отец.       — Намджун, — обратился к старшему сыну Ёнджун, вертя в руке трость.       — Да? — Ким тут же перевёл взгляд на отца и сконцентрировал на нём всё внимание.       — Ты с детства был самым близким к Джину. Скажи, родной, у него кто-то есть? — поинтересовался отец.       — С чего такие предположения? — Намджун задумчиво смотрел на отца и не понимал к чему тот клонит.       — Он какой-то странный в последнее время. Постоянно грустный, замкнутый в себе и рассеянный. Выглядит, будто влюблённый, вот и подумал может ты знаешь в чём дело, — ответил Ёнджун и улыбнулся. — Ему бы тоже пару подыскать, сильное плечо за которым он был бы, как за каменной стеной. Время то идёт, я не молодею и хотелось бы взглянуть на внуков от вас всех, — с ноткой демонстративной грусти, произнёс он.       — Уж от Тэхёна вы, отец, их быстрее дождётесь, чем от Джина, — рассмеялся Намджун и покосился взглядом на брата.       — Тэхён? — удивился Ёнджун и перевёл внимание на младшего сына.       — А что я сразу то? — фыркнул альфа, выбираясь из лёгкого дрёма.       После возвращения от Чонгука ему так и не удалось поспать. Солнце уже поднялось, когда альфа перешагнул порог особняка и все давно проснулись. Он направлялся в свои покои, однако родные уволокли его на завтрак, а после чего вместе с братом и отцом поехал в город. Поэтому пользуясь возможностью в карете, он привалившись к стенке дремал, слыша краем уха разговор старших.       Намджун под испепеляющий взгляд стушевался, ведь понимал, что сдал брата с потрохами, но назад дороги не было. Отец им душу вывернёт, но ответ на интересующий вопрос услышит.       — Так что там случилось, Тэ? — обратился граф к сыну.       — Ну… я это, влюбился, — с выдохом и волнением признался Тэхён.       — Неужели? — удивился Ёнджун от чего его глаза казалось бы стали большими как фунты. Но Тэхён в ответ согласно покивал головой и его щёки слегка по-алели. — И кто это украл сердечко у моего упрямца?       — Чон Чонгук, — коротко ответил Тэхён.        — Чудненько. Папа обрадуется такой новости, — довольно произнёс граф.       — Не говорите пока что ему, пожалуйста, — искренне просил Тэхён. — Вы же знаете, какой он нетерпеливый. Сегодня скажете, завтра уволочёт всех свататься, а после завтра свадьбу сделает. Я сам ему скажу, когда время наступит.       — Ладно, родной. Так и быть, — всё с той же широкой улыбкой произнёс граф. — Я хочу, чтобы вы все были счастливы. И ты Намджун, и ты Тэхён и Сокджин тоже. Я приму любой ваш выбор, поэтому, если у нашего милого Джина есть кто на примете, я был бы только рад. Не хочу, чтобы потом говорил, будто бы я силком его выдал замуж.       — Нам ничего не известно, отец. Но я попытаюсь с ним поговорить, — заверил Намджун и слегка нахмурился.       Джина выдать замуж… От мысли о том, что однажды его родной брат станет чьим-то супругом, на душе стало как-то тоскливо и грустно. Намджун никогда и представить не мог, как кто-то стал бы его обнимать, ведь за годы привязался к Джину не меньше, чем он к нему. А тут какая-то братская ревность заиграла своими крассками. Фантазия альфе подкинула такие картинки, что на душе кошки заскребли.       — Возможно это из-за того, что я, после женитьбы, стал меньше уделять ему внимания. Он не привык к одиночеству вот и грустит, — предположил Намджун.       Он, вспоминая, как брат сам ему говорил о подобном, там на полях где они катались верхом. Пусть тогда это и показалось простым озорством младшего, а не чем-то серьёзным, но сейчас Намджун увидел в этом долю правды. Он то и сам понимал, что сильно обделил Сокджина вниманием, да и самому без этой яркой улыбки и шутливых заигрываний было одиноко и непривычно. Этого ему не хватало. Ему не хватало родного Джина.       — Да нет, Намджун. Тут что-то другое, — твердил граф. — Я жизнь повидал и вижу это, — граф почесал пальцами небольшую бородку.       — Кто знает, — хмыкнул Намджун, смотря на мелькающие торговые лавочки в окошке.        — Но, всё-же, думаю, стоит ему купить что-то красивенькое, может улыбнётся, — предложил Ёнджун.       — Я займусь этим, отец. Позже подарю и заодно поговорю с ним, — Намджун озарился идеей и попросил кучера остановить карету.       — Джун, мы будем в нашем любимом трактире, тебе что нибудь заказать? — спросил граф.       — То, что всегда, — ответил Намджун и ушёл на поиски подарка для Джина.

***

      Тэхён стоял возле высоких кованных ворот и сердце сжималось от боли. Отец с Намджуном давно уехали домой, пока альфа копошился в собственных воспоминаниях. Это место такое родное и такое чужое одновременно, что дыхание сковывало, стоило каждый раз пройти мимо него.       Особняк семьи Корни — место, где у маленького Виёна проходило счастливое детство с родной семьёй. Там, где он учился ходить и говорить. Также место, где, одной злополучной ночью, его сердце перестало биться.       Тэхён каждый раз останавливался возле него, желал зайти внутрь, но всегда боль, страх и отчаяние не пускали его на территорию. Вот и в этот раз, Ким переминался с ноги на ногу возле кованных, пошарпаных ворот, которые покрылись грибком и в десятый раз тянул руку к рычагу, чтобы открыть их.       — Когда-то же надо преодолеть свой страх, — ругнулся сам на себя и глубоко вдохнул свежий воздух.       Он прикоснулся к заслонке, ощутил холод от метала и сырую влагу. Сердце трепетало неумолимо быстрым ритмом, а в горле застрял ком. Альфа отворил ворота и они с въедливым скрипом разошлись в стороны, открывая взор на внутреннюю часть двора.       — Надо же, — грустно произнёс Тэхён, замечая, как все клумбы, которые так любил его папа, заросли травой, как брусчатка покрылась слоем мха, а стены особняка обвил плющ и куст глицинии. А как же раньше было красиво!       Разочарованный видом, альфа направился внутрь двора. Он медленно проходил по территории и чем ближе подходил к главному входу, тем сильнее его окутывало воспоминаниями о той злополучной ночи. О тех криках и выстрелах, которые звучали тогда и превратили прекрасный весенний бал в кошмар, что из года в год, изо дня в день снится Тэхёну.       Дверь не с первого раза, но поддалась. Из-за отсутствия жизни в особняке, древесина раскисла от сырости и пришлось приложить немного усилий, чтобы отворить её. Но всё же у Тэхёна это получилось. Альфа прошёл внутрь по холлу и осмотрелся по сторонам. Везде было куча пыли, паутины и разбросанных в стороны вещей. Ранее изящные вазы, были вдребезги разбиты, люстры на полу лежали безобразными пыльными монстрами и по зеркалам протягивались паутины трещин.       Тэхён неуверенно ступал дальше к лестнице, краем глаза заглянув в танцевальный зал. Там всё осталось в таком же виде, как в ту ночь. Ничего не изменилось, одна разруха и глухая пустота. Сквозь разбитые окна посвистывал ветер, вгоняя дрожь по телу альфы. Он обхватил плечи руками и, быстро моргая, чтобы не расплакаться, пошёл вверх по лестнице. Половицы скрипели под ногами, пыль поднималась от движения, а альфа словно привидение бродил по коридорам родного особняка.       Тэхён наведался в собственную комнату, где дал волю чувствам и прорыдал не один час. Он сидел на полу, уложив голову на край кровати. За все годы скрытой боли, он излил свои чувства в пустоту и, казалось бы, даже полегчало. От чего-то было ощущение, что его кто-то слышал и разделял с ним страдания. Тэхён заглянул и в комнату родителей, где идеально была заправленная постель и всё такая же звенящая тишина. На прикроватной тумбочке стояла маленькая рамка с их семейным фото и Ким, взяв её в руки, провёл по лицам пальцем.       — Отец, папа, Лиён. Как же я по вам скучаю, — произнёс он и прижал рамку к груди.       Тэхён вытянул оттуда фотографию и засунул её в карман пиджака. С грустным вздохом он вышел из покоев родителей и ступил дальше по коридору.       Альфа разгуливал по территории особняка долго, тоскливо осматривал каждый закоулок и всё же смог отыскать кусочек тлеющей жизни. Тэхён наведался в папин любимый зимний сад и поразился красотой, которая его там встретила.       — Как такое возможно? — восхищённо произнёс он, осматриваясь. Вокруг всё цвело прекрасными бутонами, было ароматно, чисто и уютно. А большая кровать в конце павильона словно в сказочном мире, была обвита плющем и осыпана лепестками роз. — Чонгуку бы здесь понравилось, — вспомнил он об омеге и сердце затрепетало. Альфа зарёкся, однажды, привести его в это место и обязательно показать ему такую красоту.       Тэхён подошёл к кровати, разглядывая незамысловатое плетение плюща и удивительную чистоту. Когда везде царил хаос и беспорядок, то здесь в зимнем саду был словно уголочек рая. Он сел на кровать, провёл ладонью по шелковистым простыням, перебирая пальцами лепестки и просунул фаланги под подушку и нащупал там какую-то вещь.       — Что это такое? — альфа нахмурился и выудил из-под подушки небольшую тетрадь. Он вертел вещь в руках и рассматривал незамысловатые узоры на красной пошарпаной мягкой обложке и чувствовал запах старой бумаги. Тэхён потянул маленький шнурочек завязки и открыл первую страницу, на которой была дата и одна единственная запись:

1849 год.

Привет. Я Лиам и это мой дневник…

***

      Чимин увлечённо читал книгу, до тех пор пока дверь не оттворилась и в комнату не вошёл Намджун.       — Уже вернулись? — поинтересовался омега у мужа.       — Да, не так давно приехали, — ответил альфа и подошёл ближе к супругу, смотря на него любопытным взглядом. — Ты можешь пойти со мной не на долго? — спросил, присаживаясь возле него на корточки.       — Куда? — Чимин затрепетал ресничками, удивлённо уставившись на старшего.       — Это сюрприз, — коротко ответил Намджун и улыбнулся омеге. — Пойдём, — он потянул младшего за руку.       Чимин оставил книгу на столике и медленной походкой проследовал за старшим. Они вышли из покоев, спустились по лестнице, и когда оказались на улице возле парадной двери, Намджун остановился.       — Закрой глаза, — попросил альфа и достал из кармана широкую ленту.       — Что это? — Чимин нервно покосился на вещь в руках мужа и прикусил нижнюю губу.       — Не волнуйся. Всё будет хорошо. Обещаю, тебе понравится, — заверил Ким супруга и когда Пак нерешительно закрыл глаза, альфа завязал их ленточкой. — Не подсматриваешь?       — Нет, — Чимин махнул головой в стороны и нервно облизал нижнюю губу.       — Тогда пойдём, — позвал Ким, приобнимая омегу за плечи.       Намджун как и обещал, медленно вёл куда-то супруга, оповещал о каждом последующем камушке и заботился о том, чтобы Чимин не споткнулся. Омега покорно следовал за ним, пусть и волновался, ведь не знал куда идёт. Вскоре дверь скрипнула и омега поймал шлейф знакомого аромата и понял где находится.       — Это сарай? — спросил, на что альфа хмыкнул.       — Догадливый какой, — Намджун прошептал Чимину на ушко и невесомо коснулся его губами, от чего у младшего мурашки побежали по телу.       — Что мы здесь делаем? — спросил Чимин, а сердце взволнованно начало трепетать. Он принюхивался, чтобы ещё хотя бы раз поймать нотку мандаринового аромата и насладиться им.       — Я приготовил для тебя сюрприз. Ты готов его увидеть? — поинтересовался Намджун, заводя омеге прядь волос за ухо.       — Д-да, — коротко ответил Чимин, желая, чтобы это представление скорее закончилось.       Омега почувствовал, как узел на затылке ослаб и широкая лента слетела с его глаз. После разрешения от мужа он распахнул глаза и посмотрел на объект перед ним. Там был невероятной красоты белый конь, со светлой шелковистой гривой и коричневыми пятнами по телу.       — Ого! — восторженно прикрикнул Чимин.       — Тебе нравится? — спросил Намджун, видя взгляд омеги.       — Очень, — радостно ответил Чимин, поворачиваясь лицом к мужу. — Он такой красивый, — омега сверкал от счастья, аж в глазах искрилось. Впервые за время, которое он проживал в особняке Ким. — Можно погладить?       — Конечно, — Намджун согласно кивнул и Чимин тут же убежал к скакуну. — Это же тебе подарок.       — Мне? — удивился Чимин. — Спасибо большое, но в честь чего? — омега смотрел на мужа и не понимал ничего. Вроде бы никакого праздника, так с какой стати такой подарок?       — Просто так, для любимого супруга, — альфа подошёл ближе и поцеловал Чимина в макушку от чего второй от неловкости покраснел.       В этот момент возле них прошёл Юнги. Альфа посмотрел на милующуся парочку и продолжил заниматься работой. Чимин, видя его, тут же отстранился от мужа и перевёл взгляд обратно на скакуна.       — Я бы хотел, чтобы Мин Юнги заботился о нём, — предложил Пак, а у Намджуна глаза поползли вверх от услышанной просьбы. — Ну, я имею ввиду, что его дядя и так очень занят. Думаю с одним конём он справится и сам, — стушевался Чимин и начал оправдываться, хотя глубоко внутри он верил, что таким образом, сможет чаще пересекаться с этим альфой.       — Воля твоя, дорогой. Пусть будет так, — одобрил Намджун и легонько погладил супруга по волосам.       — Спасибо тебе большое, — Чимин с благодарностью посмотрел на мужа, а затем снова начал гладить коня.       — Очень красивый, — Сокджин вернулся с прогулки и, услышав радостный смех, подошёл, что-бы посмотреть. Он взглянул на скакуна и на брата с его улыбающимся супругом и внутри появилась маленькая искорка зависти и чувства несправедливости.       Мне никогда и ничего подобного ты не дарил, братец, — тоскливо подумал Джин и с глубоким выдохом пошёл дальше.       — Что это с ним? — Чимин совсем не понимал, откуда у этого омеги столько холода по отношению к нему. Он ведь ничего плохого Киму не сделал, так почему же, тот не желает с ним налаживать контакт? Пак не понимал этого, но надеялся, что однажды Джин сменится и они смогут подружиться.       — Я и сам не знаю, — ответил Намджун и пожал плечами.

***

      Солнце давно уплыло за горизонт и сменилось чудесной луной. Намджун, пусть и слегка поздно, но, держа за спиной коробку, направлялся в покои к брату. Он улыбался, желая порадовать своего любимого, вредного младшего и поговорить с ним по душам. Ему очень не нравилось его настроение и то, как он относился к Чимину.       Намджун стоял возле его дверей и неуверенно в третий раз подносил кулак, чтобы постучаться. Он до последнего раздумывал над тем, стоит ли это делать.       А что, если он уже отдыхает? — раздумывал альфа перед дверью и не решался зайти. — Да нет, Джин быстро не ложится, — заверял себя и собравшись с духом всё же, неуверенно, постучался трижды.       — Да! — послышалось изнутри и альфа отворил дверь, заглядывая внутрь.       — Я тут хотел… — начал было говорить Намджун, однако застыл на месте, смотря на изящную обнажённую спину Сокджина. Она была нереально прекрасной и казалась гладкой и нежной. Так и хотелось прикоснуться к ней и ощутить мягкость кожи.       — Ой, — взвизгнул Сокджин и набросил шёлковый халат на плечи. — Я подумал это Юри, — оправдывался он, а щёки горели от смущения.       — Прости, я не хотел, — мялся на пороге альфа, сглатывая собравшийся в горле ком.       — Да брось, — улыбнулся Джин, смахивая рукой. — Мы же братья, ничего такого, — заверял он, смотря на неменее смущённого альфу.       Разве такой у брата должна быть реакция на твою спину? — подумал Намджун, пытаясь, наконец-то, совладать с собой и перестать думать об этих изгибах тела.       — Так, что же ты хотел? — Джин выбил альфу из раздумий и обратил его внимание на себя.       — Я тут, это… — мялся он, а после глубоко вздохнул и произнёс. — Мы сегодня были в городе и я там прикупил для тебя небольшой подарочек, — альфа достал из-за спины коробочку и подошёл к брату, протягивая её.       — Ой, — губы у Джина тут же засверкали в улыбке. — Что там? — он выхватил коробку у старшего и быстро начал развязывать шнурочек. Открыв крышку омега ахнул, замечая парочку красивых алых сапог. — Они чудесные, — восторжённо произнёс он, гладя пальцем по бляшке на обуви.       — Нравятся? — поинтересовался Намджун, надеясь на то, что да.       — Очень, — довольно произнёс Сокджин.       — Садись, примерим. Хоть бы угадал с размером, — альфа выудил из коробки левый сапог и когда Джин присел на кровать, опустился возле него на колени и взял ногу омеги в ладонь. Он встряхнул с неё невидимую пыль и всунул в обувь. — Не жмёт? — спросил, завязывая шнурочек.       — Нет. Отлично всё, — довольно произнёс Джин, в душе танцуя от радости. Намджун купил для него обувь и надел ему на ноги. Омега чувствовал себя очень счастливым, ведь такой маленький знак внимания от брата до невозможного согрел душу.       — Я рад, — облегчённо выдохнул альфа, заканчивая со вторым сапожком. — Пусть эта красивая пара обуви приведёт тебя в прекрасное место, мой дорогой Джин-и.       Пусть эта красивая пара обуви приведёт меня к тебе, мой любимый Намджун, — мысленно произнёс Сокджин, с обожанием глядя на брата.       — Обязательно, — ответил Джин и, когда альфа, поднявшись с колен, присел на кровать, обнял старшего. — Спасибо, — произнёс он, прижимаясь к широкой груди.       — Мне радостно, когда и ты счастлив, дорогой. — Намджун гладил его по шелковистым волосам и прижимал к себе. — Что случилось милый? Ты какой-то грустный в последнее время. Расскажи мне, если тебя что-то терзает. Я твой брат и готов выслушать всё что угодно.       Ты не готов услышать о моей любви к тебе, Намджун. Ты не готов услышать о моих страданиях из-за мечты, которая никогда не осуществится, — думал омега, вздыхая.       — Всё хорошо, Намджун, — ответил Сокджин, смотря на старшего. — Я просто устал.       — Отец думает, что у тебя кто-то появился, поэтому ты такой тоскливый. Он сказал, что пожелал бы, чтобы ты вышел замуж за того, кого любишь, — альфа рассказал брату о их ранее случившемся разговором с отцом.       — Что? У меня никого нет и я не хочу выходить замуж! — фыркнул Джин, которого совсем не устраивала такая новость.       Его мечтой был и останется только Намджун. И чтобы не случилось, он не намерен перестать мечтать о крошечном проблеске надежды в его вечных страданиях. Возможно, однажды, солнышко взойдёт на его улице и к нему повернётся удача.       — Он не настаивает, но предлагал, — пояснил Намджун.       — Я сам решу когда выходить замуж. Пусть они не пекутся о моих сердечных страданиях. Со мной всё хорошо, — заверил Сокджин и улыбнулся брату. — А сейчас я бы хотел отдохнуть.       — Надеюсь так оно и есть, — произнёс Намджун и, поднявшись, поцеловал омегу в лоб. — Сладких сном, малыш.       — Сладких снов, Джун-и, — ответил Джин и взглядом проводил уходящего брата.       Знал бы ты, Джун, что на самом деле творится в моём сердце…       Сокджин глубоко вздохнул, закутался в одеяло и глядя на новую пару сапожек, которые стали самыми ценными в мире, заснул.