За любовь платят слезами

      Почему он здесь? — мысленно поинтересовался Чонгук, глядя в лицо напротив.       Чанбин же, как всегда, сверлил омегу взглядом наполненным желанием, прожигал насквозь и заставлял его чувствовать себя скованно. Он буквально кричал физиономией о том, что Чон ему приглянулся.       — Добрый вечер, — собравшись с мыслями, произнёс Чонгук и уважительно поклонился перед гостями. — Простите за то, что опоздал.       Омега передал управляющему букет цветов, попросив поставить их в вазу и отнести к нему в комнату. Сам же смущённо проследовал к своему месту за стол, боясь в очередной раз встретиться со взглядом отца. Чонгук расстелил большую бордовую тканевую салфетку на колени и схватился за бокал с соком.       — Где ты был? — ещё раз спросил Чон Джерон, заставляя омегу вздрогнуть. Он демонстрировал спокойный тон, однако, было видно, что в глазах бесы танцуют на костях.       — Милый, я же говорил тебе о том, что он ходил с Хосоком гулять, — напомнил Дживон о маленькой лжи, поглаживая альфу по запястью. Он как и обещал сыну, прикрыл его перед отцом и продолжал это делать. Ему меньше всего хотелось, чтобы муж устроил разборки при посторонних.       — Ну же, Джерон, не наседай ты так на сына. Они молоды, гуляют, порой опаздывают. В этом нет ничего такого. Вспомни нас в юности, — встал на защиту омеги мужчина, сидевший вместе с Чанбином за столом.       Чонгуку этот гость показался чрезмерно любезным. Он лукавил и не заметить такое было просто невозможно. Глядя на Чанбина омега понял, что этот мужчина его отец, ведь сходство между альфами было большое. Они как две копии только разнятся возрастом.       — Вы правы. — Джерон скомкано улыбнулся и перевёл взгляд на сына. — Чонгук, познакомься, это милорд Со Ёджун, высший делопроизводитель в королевстве, мой давний и преданный друг, а это его сын — Чанбин.       — Рад знакомству, господин Со, — Чонгук уважительно поклонился и перевёл взгляд на сидящего напротив альфу. — Давно не виделись, милорд, — сквозь зубы, проговорил омега, натягивая на лицо улыбку.       — Взаимно, — Чанбин плотоядно смотрел на омегу и насмотреться не мог. Он восхищался нереальностью Чонгука. Как же этот наряд божественно смотрелся на хрупком теле.       — Вы знакомы? — удивлённо поинтересовался Дживон, глядя то на сына то на альфу напротив него.       — Да, господин Чон, — ответил Чанбин. — Мы познакомились в поезде когда возвращались из Франции. А также мне выпала огромная честь быть с ним в паре на свадьбе у господина Кима, — альфа сдал всю информацию с потрохами и был этому безумно рад. Он смотрел на омегу, будто бы ждал, что его в этот момент похвалят. Но Чонгук всего лишь закатил глаза и еле заметно улыбнулся.       Омега до сих пор помнил это позорное знакомство и хотелось под землю провалиться. Ещё тогда прочувствовал наглость, исходящую от альфы, и его «случайно» было вовсе не таким.       — Ах вот как, — произнёс Дживон, прикрывая ладонью рот. Он же вспоминал, как сын, после свадьбы, негодовал от этого альфы и еле сдерживался, что бы не рассмеяться.       — Забавно вышло. Я рад, что вам уже удалось познакомиться, — удовлетворённо произнёс Джерон, встречаясь с таким же взглядом Ёджуна.       — Мне тоже было в радость познакомиться с вашим сыном, господин, — пролепетал Чанбин, отпивая вино из бокала.       Чонгук же не знал куда деться. Казалось, что в моменте его вывернёт от чрезмерно слащавой речи альфы и его отца. Оба были даже в этом одинаковы. Как и Чанбин, Ёджун любил хвалиться положением и прочими вещами, что до ужаса бесило. Оба же сверлили взглядом омегу и одному Богу было известно то, что кроется в их мыслях. Хотя, наверно, Всевышний решил открыть карту желаний гостей, поскольку тот разговор, который последовал дальше, очень сильно возмутил Чонгука и его папу.       — Я думаю, наши дети смотрелись бы прекрасно вместе, — без каких либо намёков, а прямо произнёс Ёджун. — Оба красивые, прилежные, образованные, — продолжал он.       — Что вы имеете ввиду? — Чонгук весь поджался, глядя на трёх улыбающихся альф. Его сердце забилось в бешенном ритме от переживания. Он надеялся, что понял это не так, как оно является на самом деле.       — Чонгук, ты уже взрослый омега, да и Чанбин тоже. Мы думаем свести вас и обвенчать. Он хороший парень и ты был бы под защитой у семьи Со, — пояснил Джерон.       Его спокойный тон совершенно не расслабил омегу, а напротив добавил ещё больше волнения. Его понимание ситуации оказалось верным и до ужаса пугающим.       — Что? Нет, отец, — ответил Чонгук, мотая головой в стороны.       Он, напуганно смотрел, на старшего затем и на лучезарные улыбки гостей, и не знал куда спрятаться. Омега был будто бы маленьким кроликом, которого голодные волки загнали в угол и стоило ждать, когда один из них накинется на него и растерзает. Хоть маленькую, но поддержку Чонгук прочувствовал от папы, который схватил под столом его вспотевшую ладонь и легонько постучал по ней.       — Да не волнуйся ты так, Чонгук, — улыбаясь произнёс Ёджун. — Мы не говорим чтобы сразу же. Вы пообщайтесь, сходите на парочку свиданий, узнайте лучше друг друга. А после можно бы и свадебку сыграть.       — Какие свидания? Какая свадьба? — вмешался Дживон, удивлённо смотря на альф. — Вы спятили? Разве так оно решается? — негодовал он, хмыкая от злости. Омега хотел было ещё что-то сказать, однако злобный взгляд мужа присёк его попытку и папе пришлось замолчать.       А Чонгук был в шоке. Он не любил Чанбина и никогда бы не полюбил. Так о каком браке могла идти речь? Он ещё тогда, на свадьбе у Чимина, предпочел бы больше в жизни не видеть этого альфу, не говоря о том, чтобы стать его супругом. Это было так абсурдно для него, что хотелось кричать во весь голос.       Омега мечтал, о крепкой любви с тем самым, который зажёг бы огонёк в его сердце, мечтал о драгоценном альфе с которым в горе и в радости, с огромным желанием и ответным чувством. Но никак ни с тем, к кому чувствовал отвращение.       Чонгуку хотелось чтобы этот ужин скорее закончится, ведь эти лукавые лица семьи Со до безумия стали противны ему. Не только сам Чанбин, но и его отец, который в эту ситуацию затянул всех. Он хотел больше никогда в жизни не видеть господина и его наглого сына. Но, почему-то, казалось, что это за пределами его мечтаний.       По завершении трапезы старшие перешли в гостиную, где на большом уютном диване обговаривали различные дела. Они выпивали чай, а детей отправили погулять, ссылаясь на то, что им неплохо было бы провести время вместе.       Чонгук, как можно дальше шёл от альфы словно робот. Ему было максимально некомфортно в присутствии Чанбина: движения сковыванные, а противный аромат полыни, снова вызывал чувство тошноты. Хотело сбежать куда-то, чтобы не видеть его.       А альфа безостановочно трещал всё время о чем-то своём и даже не спрашивал, интересовали ли такие темы омегу. Он поглядывал на компаньона рядом восхищённо и с огромным желанием.       — Я после того как вернулся из Франции, вновь начал заниматься фехтованием. За время много навыков было утрачено, но я обязательно их улучшу.       — Вы молодец, милорд. Желаю вам успеха в этом, — скомкано улыбнувшись, ответил на речь альфы Чонгук.       — Надеюсь, однажды вы, сможете посмотреть на то, как я соревнуюсь, — мечтательно произнёс Чанбин, заглядывая в грустные глаза омеги.       — Сочту за честь.       Хотя, Чонгук, думая о соревнованиях, вспомнил о конном, который был во Франции. Он вспомнил, как тогда сбежал с друзьями, что бы поглазеть на него. Вспомнил их первый взгляд с Тэхёном и неописуемую дрожь, которая тогда пробежалась по его телу.       На такое омега поглазел бы ещё раз. Да что там, он смотрел бы на Тэхёна, верхом на коне, снова и снова. Ведь прекрасней никого и ничего он не видел. Тот альфа был словно принц: красивый, изысканный с пронзительным взглядом и открытой душой только для него одного. Только для Чонгука его сердце забилось и омега это почувствовал тогда, в первом взгляде, а после и в первой встречи.       Чонгук был бы не против уединиться в комнате и плыть в мечтах с Тэхёном, вспоминая те мурашки, которые бегали по телу во время их первого поцелуя и не только.       Но рядом с ним ступал совершенно другой, тот, из-за которого у омеги не было возможности насладиться послевкусием от свидания.       — Простите моего отца, ваша светлость, — произнёс он, останавливаясь возле скамейки в саду. Альфа указал на неё рукой и оба присели, шумно вздыхая.       — Всё хорошо, — скомкано ответил Чонгук, глядя на звёзды. Он пытался хотя бы ими насладиться в сложившейся ситуации.       Сидя возле Чанбина, омега вспомнил Тэхёна и то, как было приятно с ним гулять, как не хотелось расставаться, а чувство спокойствия не оставляло его тогда. Как трепетало возле него сердце, как потели ладони и подкашивались ноги. Киму он доверял, на него мог положиться и ему мог открыть свою душу.       Но рядом с Со, тех ощущений совсем не было. Чонгук, напротив, поджимался, был напуган и неуверен. Он не знал, что придёт на ум этому альфе и куда спрятаться от него. Не знал что сказать такого, что бы собеседник не увидел в этом скрытый смысл и не обнадёживался ложными представлениями.       — На улице слегка ветренно, вы не замёрзли? — поинтересовался Чанбин, глядя на омегу.       — Нет, всё хорошо, — ответил Чонгук, но увидев как альфа расстёгивает пуговицы на собственном сюртуке, тут же испуганно спросил: — Что вы делаете?       — Накиньте на плечи, простудитесь, — сняв с себя верхнюю одежду, альфа подал её Чонгуку.       — Не надо. Мне не холодно, — омега вернул сюртук обратно, не желая прикрываться им. Он лучше бы окоченел от ветра, нежели вдыхал нотки этого паршивого аромата.       — Как скажете, — недовольно повёл плечами альфа, принимая вещь в собственные руки.       Чонгук видел то, как милорд негодовал внутри себя, ведь его попытку ухаживания отклонили. Однако Чанбин сдержался и ничего лишнего не выпалил. Они продолжили сидеть на скамейке, почти не обмолвившись ни словом.       Чонгук разглядывал звёзды, луну и непроглядное летнее небо. Он надеялся, что где-то там Тэхён тоже на неё смотрит и так, благодаря спутнику, их взгляды снова переплелись.       Чанбин же прожигал его взглядом, любовался аккуратным профилем и чудесной фигурой омеги.       Когда послышались голоса возле главного входа, оба поднялись со скамейки и направились обратно ко всем.       — Ну как же они смотрятся вместе, — произнёс Со Ёджун, замечая детей. Джерон на это лишь кивнул и прикурил сигарету. — Нагулялись? — поинтересовался он, лучезарно улыбаясь.       — Мы уже едем? — спросил Чанбин, глядя на приближающуюся карету.       — Да, сынок, — обратился Ёджун к сыну, а после перевёл взгляд на семью Чон. — Джерон, Дживон, спасибо за такой чудесный приём. Ужин был очень вкусным и интересным. Надеюсь, однажды, вы окажете честь навестить и нас тоже.       — Спасибо, господин Со, за то, что навестили нас. Благодарю за комплимент и мы обязательно постараемся приехать к вам в поместье, — ответил Джерон, уважительно кланяясь.       — До встречи, господа. — Альфы махнули рукой и залезли в повозку. Та тронулась с места и оставила стены особняка Чон.

***

      — Джерон, ты спятил? — влетая за мужем в кабинет, прокричал омега. Он хлопнул дверью так, что казалось стены рухнут.       — Замолкни и выйди отсюда, Дживон! — ответил герцог, садясь в рабочее кресло.       — Нет, дорогой, не уйду! Что ты себе позволяешь? Чонгук тебе вещь или как? Как можно так просто договариваться о таком? — продолжал тараторить омега.       — А что такого то? Урвать такую партию нынче тяжёлая задача. Со богаты, прилежны и многие бы хотели заполучить их. У Чонгука есть преимущество, ведь он приглянулся Чанбину и его отцу, а значит можно тянуть рыбку, пока та не сорвалась с крючка, — Джерон налил себе в бокал виски и запрокинув залпом.       — Но Чонгуку он не нравится. Так зачем заставлять? — спросил Дживон, садясь в кресло напротив мужа.       — Что этому привереде уже не угодило то? Сын господина Со хорош собой: он высок, широкоплеч и силён, прям мечта омеги. За ним Чонгук будет как за каменной стеной. Я не пойму чего он хочет? — возмущался Джерон, недовольно хмыкая. — Разбаловали его вот и носом теперь воротит!       — Он мне не нравится, отец, — добавил Чонгук, заходя в кабинет.       Омега слышал каждое слово за дверью и надеялся на то, что получится донести старшим его несогласие в этой ситуации.       — Так ты даже не пробовал сблизиться с ним. Откуда такая уверенность? Ты присмотрись, чтобы в будущем уютно жилось тебе. Пообщайтесь, как говорил господин Со и всё слепится, — пытался говорить спокойно герцог, хотя это получалось из разряда «плохо» и он часто повышал голос.       Альфа был как бушующее море. Никто не знал в какой момент начнётся шторм, который обрушится на всех.       — Я за него никогда замуж не выйду, отец! Даже не уговаривайте! — упрямо заявил Чонгук, сцепив кулаки.       Он прожигающим взглядом смотрел на отца и не желал отступаться. Его в детстве даже побои не могли остановить, так теперь тем более. Чонгук уже не маленький и терпеть не был намерен.       — Тогда приведи достойнее партию и я подумаю! — заявил альфа, глядя на сына.       — Вот и приведу! Но за Чанбина не выйду! — Чон развернулся что бы уйти, но слова отца остановили его:       — Где гарантия, что тот будет как надо? Ты думаешь он такой хорошенький? Думаешь посыпал два комплимента в твою сторону и всё, можно поддаваться его манипуляциям? — Джерон, скривившись, пробежался взглядом по сыну.       — Отец! — Чонгук понимал к чему клонит старший и был в бешенстве.       — Что, сын? Ты считаешь я идиот и не знаю, что к Хосоку ты не ходил? От тебя на километр чужим ароматом тянет, да и цветы друг бы не стал дарить! — всё по прежнему с недовольным лицом произнёс герцог.       — Да, я встречался с альфой, который мне не безразличен. Мы просто погуляли! Он хороший и воспитанный! И он мне нравится! — прокричал Чонгук, стиснув кулаки.       — У вас всегда «просто погуляли» пелёнками заканчивается! — Джерон посмотрел на супруга, который в этот момент сверлил того испепеляющий взглядом. Этими словами он упрекнул Дживона, будто бы лезвием прошелся по чужому сердцу, задевая старую всё ещё не зажившую рану. — Вот что я тебе скажу, дорогой сын: опозоришь меня — убью и не пожалею. Встречайся с кем хочешь, но знай, Чанбина вниманием обделять я не позволю. А раз этот смелый альфа и правда тебя хочет, так пусть заявится ко мне и посмотрим из какого он теста! Пусть будет джентльменом и попросит разрешения, если конечно он не играется с тобой. А сейчас оба свободны, у меня дела, — договорил альфа и указал супругу и сыну на дверь.       Те выйдя из кабинета, отправились к Чонгуку в комнату.       Омега, как, когда-то, в детстве прижался к папе, укладывая голову ему на грудь. Маленькие горошинки слёз сползали по щекам и капали старшему на рубашку. Он судорожно дышал, пытаясь сдерживать прилив эмоций.       Дживон же крепко обнял сына и погладил его по спине. Он грустным взглядом смотрел на ночное небо, сидя с сыном на терассе, и шумно вздыхал. Ему, как и любому другому папе было тяжело смотреть на слёзы своей кровинки. Хотелось бы перенять его страдания на себя, но такое было просто не возможно.       — Всё будет хорошо, малыш, — лишь произнёс он, целуя сына в лоб.       — Папа, я не хочу встречаться с Чанбином, — пробубнил омега, глядя на старшего, и выпятил нижнюю губу.       — Знаю, милый, знаю, — вздыхая ответил Дживон. — Всё будет хорошо, дорогой.       — Спасибо, папа, за то, что ты у меня есть, — всхлыпивая, произнёс омега.       Благодаря Дживону на душе у Чонгука стало чуток легче. Только папа мог успокоить его и утешить с самого детства и по сей день. Он ещё крепче обнял старшего, убаюкиваясь под стуком чужого сердца и перевёл взгляд на ночное небо. Там молодая луна словно небольшой кораблик передвигалась в непроглядной темноте, а звёзды были её маяками.       — Я наверное пойду, милый, — ближе к полуночи произнёс Дживон, отстраняясь от сына. Он укутал младшего пледом ещё сильнее и поцеловал в лоб.       — Я ещё побуду немножко, — улыбнулся Чонгук, провожая старшего взглядом.       — Долго не засиживайся. Спокойной ночи.       И дверь за старшим закрылась, оставляя Чонгука в одиночестве с собственными мыслями. Он уплыл в раздумия, вспоминая прошедший день. Омега улыбался, когда в подсознании пролетали кусочки из прошедшего свидания, смущался, когда прикасался к губам и мысленно желал ещё раз попробовать Тэхёна на вкус.       Раньше, когда ещё учился в пансионате и Сону твердил о том, что отношения это класно, поцелуи прекрасно, Чонгук всегда брезговал такому. Он не понимал, как можно целоваться с кем-то: это же мерзко, слюняво и не красиво.       Но испробовав один раз то, какие на вкус губы Тэхёна, у омеги то и дело всплывало в мыслях желание об ещё одном и ещё многим таким же поцелуям.       Ему понравилось то ощущение, те прикосновения и мурашки бегущие по телу, то биение сердца и нехватка кислорода в воздухе, а так же притяжение к нему — Тэхёну. Очень понравилось и ему было интересно то, где же находится этот самый высший пик любви? Чонгук надеялся познать эту вершину вместе с Тэхёном, насладиться ею и раствориться в ней.       Но в этих сладких воспоминаниях появился Чанбин с его отцом и Джерон, от чего все иллюзии словно карточный домик рухнули в бездну, возвращая омегу в непроглядную темноту. Он снова уставился в ночь, недовольно вспоминая все те слова, что звучали вечером в его сторону. Пара, свадьба, деньги, статус, выгода, Со Чанбин — всё оно словно лезвие ножа, проходили сквозь душу юного Чонгука и делали больно.       Чон уложил голову на согнутые в коленях ноги и смотрел в перед. Слезинки горошинами спускались по щекам, унося за собой тяжесть.       В какой-то момент перед глазами загорелось что-то маленькое и омега аж прищурился. Он думал, что ему показалось и на самом деле там ничего нет. Однако тот источник света периодически появлялся внизу перед ним и Чонгук, поднявшись с диванчика подошёл к самому краю, всматриваясь в темноту. И когда этот свет загорелся снова, Чон ошалевший застыл на месте.       — Тэхён? — удивлённо прошептал он, смотря как альфа, улыбаясь, подходит ближе к террасе. — Вы что здесь делаете? — поинтересовался Чонгук, смотря вниз.       — Соскучился по вам, — ответил Ким, смотря вверх. — Можно ли подняться?       — Вы спятили? А если вас поймают? А если мой отец увидит? — тараторил омега, покусывая губы. Он безумно волновался и смотрел по сторонам на то, не идёт ли кто-то.       — От вас зависит то, поймают ли нас, — с прищуром глядя на омегу, ответил Тэхён.       — Но как вы подниметесь то? — Чонгук смотрел на высоту террасы и представить боялся такое.       — Вы мне поможете, милый. Скиньте, Рапунцель, золотые косы, — улыбаясь произнёс Ким.       — Какие косы, ваша светлость? — фыркнул Чонгук, дуя губы.       — Шучу я. Скиньте верёвку какую-то, я поднимусь по ней, — разъяснил Тэхён, стоя внизу под террасой, периодически смотря по сторонам.       — Откуда в моей комнате взяться такому? — возмутился Чонгук. Он в жизни не держал бы подобное при себе, однако если бы знал, что альфа заявится, то и принёс бы. — Хотя подождите, я что-то придумаю, — задумчиво ответил Чон, прикладывая руку к подбородку.       Он проследовал внутрь покоев, осматриваясь по сторонам. Омега, открыв шкаф, выудил оттуда два комплекта балдахина, связывая их между собой узлами и вернулся обратно к альфе.       — Подойдёт? — спросил он, показывая сооружение.       — Конечно же. — Тэхён улыбнулся проницательность омеги и ждал, пока один конец спустится к нему.       Чонгук же второй конец привязал к балке на террасе и молился, чтобы балдахин не порвался и альфа удачно забрался по нёму. Он почти не дышал, когда Тэхён лез вверх и безостановочно смотрел на прекрасное лицо парня.       Тэхён переступил одной ногой через перила, вглядываясь в глаза напротив. Он улыбнулся омеге, и, притянув его к себе, нежно поцеловал в губы.       — Всё ли хорошо? Мне сон лихой приснился, вот и не смог усидеть, — честно признался альфа, поглаживая милое лицо Чонгука.       — Да, но как вы сюда попали? — спросил омега, затягивая балдахин обратно на террасу.       — Через ограждение перелез, — ответил Тэхён, прижимая Чонгука к себе, и утаил то, что ещё с детства помнил все возможные лазейки на территории особняка Чон. Он уткнулся носом омеге в волосы, вдыхая обожаемый вишневый аромат.       — Вы безумец, — улыбаясь, произнёс Чонгук, алея от того, как альфа тычется носом в его шею. Его горячее дыхание и легкие прикосновения заставляли тело дрожать, а дыхание сбивалось к чертям.       — Если соскучиться по тому, кто тебе нравится — безумство, то я согласен им быть, — прошептал Тэхён, а затем обхватил мочку уха губами, потягивая.       — Ах, ваша светлость, что вы делаете? — промурлыкал Чонгук, отстраняясь от альфы. Он посмотрел в глаза напротив и читал в них обожание и желание оберегать его. — Давайте отойдём внутрь, что бы нас никто не заметил, — предложил Чон.       Альфа согласно кивнул и переплел пальцы с омегой. Он ступил следом, но левая нога запуталась в балдахине и он потерял равновесие, заваливая омегу на пол.       — Ой, — взвизгнул Чонгук, но тут же прикрыл ладонью рот.       — Простите, милый, — виновато произнёс Тэхён, глядя в глаза напротив.       Чонгук даже не чувствовал боли от удара, но собственное звенящее сердце да. Омега смотрел на нависшего над ним альфу и не знал куда деться. Дыхание спирало от такой картины, а щеки горели от смущения.       — Господин Чон, с вами всё хорошо? — поинтересовался за дверью управляющий, который услышал грохот внутри покоев. Он ввёл омегу в ступор.       — Д-да, всё хорошо, — скомкано ответил Чонгук, всё ещё пребывая под Тэхёном.       — Может нужна помощь? — продолжал доноситься голос за дверью, который ещё сильнее заставил омегу нервничать.       — Нет, не надо. Идите отдыхайте, — более настойчиво ответил Чонгук, возвращая внимание к Тэхёну.       Альфа смотрел на него с таким обожанием, что омега словно лёд таял. Его тело придавливали, под ним было горячо, но так хорошо. Чонгук чувствовал себя защищённым возле Тэхёна и это ему нравилось.       — Простите, я не хотел, — Ким нежно погладил Чонгука по затылку. Он мысленно ругал себя за невнимательность, ведь благодаря ему, омега пострадал. — Сильно ушиблись?       — Нет, ваша светлость. — Чонгук улыбнулся и видя то, как Ким изводит себя, чувствуя вину, потянулся к нему и нежно поцеловал в губы. — Тэхён, правда, всё хорошо, — заверял он, обнимая альфу за шею.       Он назвал меня по имени, — мысленно произнёс Ким, радуясь такой вести. На эмоциях он жадно впился в обожаемые губы, ласкал то в нежном, то в страстном поцелуе, прижимая омегу к полу.       Чонгук окольцевал руками шею альфы и ещё крепче обнял его. Он отвечал на поцелуи с таким желанием, что Тэхёну крышу сносило. Было невыносимо мало, омега хотел насытится сладким вкусом губ, хотел надышаться кедровым ароматом и что бы это мгновение не заканчивалось.       Тэхён медленно проскользил к шее, лаская её языком. Он выводил незамысловатые узоры на ней и опалял горячим дыханием. Альфа выцеловывал её, вдыхал насыщенный аромат вишни и дурел. Вожделение накрывало его с головой, стоило посмотреть на Чонгука, который весь такой с расцелованными губами и мутным полным обожания взглядом, смотрел на него.       — Какой же вы красивый, — промурлыкал Ким омеге на ухо. Он обхватил губами мочку вместе с серёжкой и нежно потянул.       — Ах, Тэхён! — проскулил Чонгук и вздрогнул от мурашек, побежавших по телу.       Омега впервые почувствовал, как внизу что-то сладко потянуло и стало влажно. Он испугался этих неизведанных ощущений и оттолкнул альфу от себя. Его сердце трепетало, а дыхание спирало к чертям. Он потупил взгляд в пол, облизывая жгучие от поцелуя губы.       — Простите, — Тэхён растерянно посмотрел на Чона и нервно начал теребил пальцами край сюртука. — Я не хотел вас испугать, — виновато произнёс альфа. — Посмотрите на меня, пожалуйста. — Он поднял за подбородок лицо омеги и обхватил его ладонями. Тот всё время пытался ввести взгляд, но то и дело утопал в омуте напротив.— Я больше ничего не сделаю без вашего на то разрешения, хорошо?       — Тэхён. — Чонгук чтобы не видеть выжидаюший взгляд альфы юркнул к нему в объятия, пряча смущённое лицо. Он осознал, что чуть не произошло и было очень стыдно перед альфой.       Ким всего лишь улыбнулся и крепко обнял омегу. Он поцеловал Чонгука в лоб и гладил ладонью пушистые волосы на его голове. Так оба просидели почти до рассвета. Молча в тишине они наслаждались единением двух душ и звучанием сердец.       — Доброй ночи, милый, — произнёс Тэхён, когда собрался уходить.       — Скорее утро, светает ведь уже, — хихикая ответил Чонгук, прижимаясь на последок к груди альфы.       — И пусть. Ложись, отдыхай. — Ким перелез через перила и подарил любимому поцелуй перед уходом. — Я буду скучать. — Альфа спустился по балдахину вниз. Он, оглядываясь по сторонам, быстро побежал к забору.       — И я тоже, — прошептал Чонгук, затягивая сооружение обратно. Он, весь цветущий в прекрасной улыбке, завалился на кровать. — Боже, — визжал омега, прикрывая ладонями горящее от смущения лицо.       Юный Чонгук ещё долго прокручивал в мыслях прошедшую ночь, а после всё же смог провалиться в оковы сна, крепко обнимая подушку.