linguistics

      Однажды Хэ Сюань всё-таки решается сделать уже что-то с этой неопределённостью в отношениях между ним и Ши Цинсюанем.       Конечно, сделать что-то первым определённо вгонит его в краску, он не сможет сказать и слова нормально, при хорошем раскладе он просто упадёт в обморок и избавит себя от необходимости что-то делать ещё долгое время. Но ведь хочется. Но как?       Разумеется, вполне своевременно он вспоминает, что Ши Цинсюань, вообще-то, не абы кто, а флорист. Может, подать намёк с божьей помощью цветов. И пусть он даже не смыслит во всём этом, у него есть интернет, что существенно облегчает ему задачу.       Искать долго не пришлось: оказывается, существует так много разных сайтов, рассказывающих о значениях тех или иных цветов. Чтобы показать свои абсолютно точно не нулевые знания в области флористики, Хэ Сюань открывает не первый попавшийся сайт, даже не второй, а пятый.       «Лилии на языке цветов.       Азиатские гибриды, являющиеся самым распространенным видом лилий, могут передать человеку поклонение со стороны дарителя. Мужчина, преподнесший даме сердца эти цветы, пытается донести лишь одну истину — он принадлежит своей возлюбленной целиком и полностью».       Написано вполне понятно и прямо. И хоть это (не)много смущает (а если быть точным, то заставляет хотеть быть камнем без эмоций, потому что это у ж а с н о), но если Хэ Сюань сейчас не примет это как данность, то не продвинется дальше и на сантиметр.       Было решено аккуратно положить цветы на прикроватную тумбочку Ши Цинсюаня (а ведь это он угрожал так сделать!), а потом совершить стратегическое отступление в свою комнату. Купить цветы не оказалось проблемой, потому что Цинсюань спонсировал питание Хэ Сюаня от и до (он самоотверженно отказывался каждый раз, но потом просто ел), а поэтому тратиться на еду как-то не приходилось.

***

      В запланированный вечер они как обычно пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. Хэ Сюаню пришлось не спать три часа, хоть он и умирал от усталости. Надеясь на хоть чью-нибудь помощь свыше, он тихо вышел из своей комнаты, оказавшись сразу же напротив комнаты Ши Цинсюаня. Если прислушаться хорошо и подойти вплотную к двери, то можно было услышать тихое дыхание спящего человека внутри. Убедившись, что Ши Цинсюань вроде как спит, Хэ Сюань решился войти. Быстро сориентировавшись в темноте, он аккуратно положил три цветка на прикроватную тумбочку, как и собирался ранее, после чего стремительно, но всё так же тихо, покинул чужую комнату.       Стараясь быть честным хотя бы с самим собой, Хэ Сюань осознал, как сильно бьётся его сердце. Тум. Тум. Тум. Кажется, он сейчас весь город разбудит. Чувство такое лёгкое, как будто ему 14 и он только что совершил какую-то мелкую пакость. Даже жить ради этого момента захотелось, удивительно.       Утро.       После ночной проделки Хэ Сюань крепко уснул, даже размышления о том, что будет дальше, его не остановили. Обычно он с вечера выключает будильник, если завтра будет выходной день, но поскольку он был занят раздумьями о своём поступке, он благополучно забыл выключить сей облегчающий жизнь, но такой отяжеляющий это утро прибор. У него невероятно раздражающий звук, липкий и визжащий, отбивающий любое желание вставать с кровати, делать хоть что-то, жить, в конце концов. Это не какая-нибудь песня Бритни Спирс, как у Ши Цинсюаня. А что он-то здесь забыл?       — Хэ Сюань, ради всего святого, выключи свой будильник! — раздражённо высказал Ши Цинсюань. — Он уже полчаса мне спать не даёт.       А?       — Да, сейчас… — прозвучало неважно.       Наконец-то отключив эту адскую машину от источника питания, можно было говорить потише.       — Спасибо, — сказал Цинсюань и вышел из комнаты.       Обычно он хотя бы «доброе утро» говорил перед уходом на учёбу, а на выходных они с самого утра вместе делали что-нибудь по хозяйству: чинили что-то, протирали от пыли шкафы, мыли окна и зеркала. Причём всегда это всё сопровождалось какими-нибудь историями Ши Цинсюаня, что болтал, не смолкая. А сейчас он сказал всего лишь 16 слов и ушёл. Ему не понравились цветы? Но обычно он говорил, если что-то было не так. Но первому на эту тему разговаривать не хотелось абсолютно, а дожидаться, пока Цинсюань скажет, в чём проблема, вообще не резон.       В итоге, боясь что-то менять, они прожили так три дня. И за эти три дня Ши Цинсюань в совокупности сказал всего лишь 109 слов. Это так мало, учитывая то, сколько он говорит обычно, как капля в море. Причём он не показывает своего недовольства, просто говорит мало. Слишком мало. Подозрительно мало. Невозможно было ранее и представить, чтобы сам Цинсюань, который может прокомментировать абсолютно любую ситуацию, совершенно каждое действие, почти не говорил аж три дня. Немыслимо.

***

      Прошло ещё четыре дня. Ши Цинсюань всё ещё улыбался, почти разговаривал. Но было предельно ясно, что атмосфера между ними была словно гитарная струна: чуть перетянешь, и она порвётся с громким треском.       По обыкновению субботы Ши Цинсюань мыл посуду. Так уж вышло, что будучи поглощенным своими невесёлыми мыслями, он порезался о лезвие ножа.       Началось всё с того, что он вообще подумал, что это грабитель. Но когда он увидел знакомую, господи, эмо-чёлку, то успокоился и просто притворился спящим. Запаниковал ли он? Определённо да. Что здесь делает Хэ Сюань? Он:       во-первых, зашёл без стука,       во-вторых, ночью,       в-третьих, в комнату Ши Цинсюаня,       в-четвёртых, с цветами,       в-пятых, он положил их на тумбочку всё того же Ши Цинсюаня,       в-шестых, это были чёртовы лилии.       После того, как мы научились считать до шести, можно порассуждать и ответить на главный вопрос: так почему же он запаниковал? У лилий есть какое-то ещё значение? О, ещё как. Лилии могут означать символ дружбы, роскоши, любви и много чего ещё. В Египте ими украшали трупы. А учитывая молчаливость Хэ Сюаня, невозможно понять, что именно он имел в виду, вот почему Ши Цинсюань паниковал всю неделю. А сейчас, кажется, эта паника собирается выйти наружу в полной мере.