Красота в грязи уродства

Драко вышел из камина в Мэнор, отряхивая пальто от пыли, и остановился. Поговорить с отцом все же требуется, тот ушел не слишком охотно из дома крестного, но и рисковать Драко не мог. Вдруг отец обратится к Уизли, чтобы те забрали Поттера? Конечно он понимает, чем это закончится для Драко, но подстроить все лучшим образом Люциус мог, в этом ему не было равных. Малфой отдал верхнюю одежду домовику, проходя во вторую гостиную, но не решаясь зайти внутрь. Он услышал довольно знакомый голос и достал палочку, чтобы в любой момент аппарировать без следа. — Я уверена, что Гарри где-то здесь, и просто так не уйду! Дайте мне увидеться с ним, я обещаю, что никому не скажу! — Грейнджер была настроена решительно, что можно заметить по ее повышенному тону и слегка красному лицу. Она стояла возле окна и в требовательном тоне просила встречи с Поттером. Драко понимал, что Грейнджер умна и сможет догадаться, но оставалось надеяться, что та не будет посвящать своего дружка в свои догадки, что и произошло. Хотя это могла быть и ловушка, и все же идея остановиться у Снейпа была самой лучшей. Впрочем, стоило немедленно вмешаться, пока отец не решил, что это самый лучший вариант вернуть сына домой и избавиться от Поттера. Драко уже устал вечно что-то скрывать, чего-то остерегаться, недоговаривать и спешить, казалось, что у него совсем не осталось сил. Но он из раза в раз напоминал себе о том обещании, и действовал наперекор сомнениям и страхам. — Позволь узнать, на каком основании ты вторглась в мой дом, Грейнджер, обвиняя мою семью? Гермиона со злом посмотрела на него, будто хотела проклясть немедленно. Она изначально знала, что в смерти Гарри что-то не так, но не могла соединить цепочку мыслей, и вот чего не хватало. Малфоя, черт возьми! Как они сразу не догадались, что Малфой не убил бы существо? Он же никого убить не сможет, так было и на войне. Но Гермиона подумала, что все меняются, да и самозащита… Но нет, она точно права, Гарри где-то здесь! Ей нужно увидеться с ним и поговорить, если тот поймет ее… — Не строй из себя дурака, Малфой! Я прекрасно понимаю, что происходит! Но я ничего не говорила Рону, я только хочу узнать все ли с ним хорошо, понимает ли он людей и… Попросить прощения, если была не права. Пойми, я никогда не желала ему зла, просто запуталась, и он вправду был страшным существом, ведь накинулся на меня, и мог быть опасным для остальных. Пожалуйста, проведи меня к нему, я буду верна своему слову. — Драко, не кажется ли тебе, что… — Что она сошла с ума? — Драко перебил отца, что тому явно не понравилось, но выхода не было, Люциус чуть не раскрыл их. — Да, кажется, а потому, Грейнджер, убирайся из моего дома! — Малфой магией открыл дверь, что та хлопнулась об стенку, и почувствовал, что начинает терять терпение. Люциус встал с кресла и сжал крепче трость. Наглость сына после появления этого зверя достигла той самой грани, которую лорд Малфой терпеть не собирался. Грейнджер прямо сейчас может избавить их от этой чертовой ноши, не подвергая осуждению и наказанию от Министерства. Но сын оказался более упрямым, чем он подозревал. Тот обычно не спорил, делая то, что ему велят, но в этот раз ситуация вышла из-под контроля Люциуса. — Драко, я требую, чтобы ты… — Прошу прощения, мистер Малфой, — Гермиона сжала свою сумочку в руках, понимая, что ведет себя слишком настойчиво, но уверенность в своей правоте и желание убедиться в безопасности Гарри не давали ей уйти, — я прошу тебя, дай мне его увидеть. Я могу дать Обет, если хочешь, никто не узнает от меня, что он находится у тебя. Я понимаю, что ошибалась и виновата, раз он не бросается на тебя, но… Пожалуйста, Драко. Малфой всегда проклинал себя за то, что не мог выносить женских слез. Когда-то в детстве он увидел, как Нарцисса плачет возле окна из-за того, что какой-то зверь вытоптал ее любимые цветы, и тогда он понял, что не может смотреть на это. Он конечно постарался изменить ситуацию и приказал домовикам за ночь посадить новые цветы, и чтобы те к рассвету были еще лучше тех, которые вытоптали. И вот сейчас, видя слезы Грейнджер, и не смотря на презрительное отношение к ней, он не мог просто пройти мимо. И пусть он совершал серьезную ошибку, но ему казалось, что подружка Поттера и вправду переживает, и чувствует вину. — Обет, Грейнджер, прямо сейчас. Гермиона сразу подошла к нему и протянула руку, так как наконец получила возможность увидеть друга и извиниться перед ним. Конечно страх еще был, а шрам на бедре пульсировал, но это все было ничтожно по сравнению с согласием Малфоя. Драко посмотрел на отца, который мог подтвердить Обет и стать свидетелем, но тот явно не хотел принимать участие в чем-либо, а его взгляд был просто убийственным. О да, Драко перешел все границы, но ему даже нравилось это ощущение, когда ты сам решаешь, что тебе делать и когда. — Я готова подтвердить Обет. — возле двери стояла Нарцисса, смотря на сына с легкой улыбкой. Нет, ей тоже не нравилось, что Драко так сильно рискует собой, но помочь Поттеру было не совсем плохой идеей. Все же они в большом долгу перед ним, он освободил их от вечного рабства, да и спас Драко в Выручай-комнате, как ей рассказывал сын после битвы. Она могла понять гордость и переживания Люциуса, но в отличии от своего мужа, была готова помочь сыну во всем, что касается Поттера, да и не только. — Нарцисса, мне не нравится то, что ты уступаешь ему! Пойми, что будет с нами, если все это раскроется! — Люциус перешел на повышенный тон, так как эта самовольность и пренебрежение его словами начинало бесить. — А может ты хоть раз подумаешь не о нас, а о сыне? — Нарцисса не собиралась уступать ему, а потому посмотрела на сына, показывая на соседнюю комнату. — Пройдемте в тот кабинет для заключения Обета. Когда они вышли, то Люциус опустился снова в кресло, потирая переносицу. Ему не давала покоя эта ситуация. С одной стороны, целеустремленность сына его в некой степени радовала, а с другой… Все было против Драко. Министерство, Министр, бывший дружок Поттера, да и сам Поттер с его состоянием. Нет, нельзя допустить, чтобы сын так сильно рисковал и жертвовал собой. Если бы он только узнал обо всем раньше, тогда Поттера уже не было бы рядом с Драко. ____________________ — Я, Гермиона Грейнджер, клянусь магией, что не раскрою убежище Гарри Поттера ни единой живой душе. Ни в письменном виде, ни в устном, ни другими способами. Обещаю лишь помогать ему и говорить правду, быть рядом по его желанию. Обещаю не делать того, что может причинить ему боль или же дискомфорт. Обещаю появляться в убежище Гарри Поттера лишь с разрешения Драко Малфоя или Северуса Снейпа, докладывая им о планах Министра, которые могут косвенно или напрямую касаться Гарри Поттера. — Я, Драко Малфой, клянусь магией, что позволю Гермионе Грейнджер увидеть Гарри Поттера. Обещаю, что разрешу им встречаться по желанию Гарри Поттера. Обещаю, что в случае предательства Гермионы Грейнджер сотру ей память со всей информацией о местонахождении Гарри Поттера и его состоянии, на что она дала согласие. Обещаю, что рассказывать о состоянии Поттера разрешаю только мне, Северусу Снейпу и самому Гарри Поттеру. Все ограничения и клятва будут сняты после возвращения Гарри Поттера в привычное состояние. Обещаю, что не буду считать нарушением клятвы, если Гермиона Грейнджер выдаст тайну и нарушит клятву из-за Сыворотки Правды, Империуса или же принудительного изъятия воспоминаний. Их рукопожатие скрепила магия при Нарциссе, заставляя ладони светиться белым светом, оплетая магическими вензелями, после чего клятва вступила в силу, и Драко поспешил убрать свою руку. Он отчаянно хотел думать, что поступил правильно, и с помощью Грейнджер они смогут быстрее помочь Поттеру, но что-то внутри неприятно скребло, и это его напрягало. Драко постарался отвлечься от этого, а потому перевел свое внимание на мать, которая кивнула и покинула кабинет, закрывая за собой дверь. — Почему ты позволил мне рассказать все под Сывороткой или Империусом? — Если твой дружок что-то заподозрит и захочет таким способом узнать все, то мне бы не хотелось, чтобы магия приняла это за нарушение клятвы, и ты сдохла, Грейнджер. А теперь дотронься до меня, я хочу аппарировать нас к Поттеру без отслеживания аппарации. Гермиона даже думать не хотела о том, что Рон может так поступить из-за уверенности в правоте Фаджа, своих принципов или страха, ей хотелось надеяться, что все может измениться, как все было до этого чертового проклятья Лорда. Но логически она понимала, что так больше никогда не будет, они сами все испортили и предали Гарри, и крепче схватилась за плечо Малфоя, чувствуя рывок аппарации, радуясь, что все же Рон и Министр не подумали на бывшего профессора, да и смерть Гарри оставалась только под вопросом. А потому у них было еще время. ____________________ — Мистер Поттер, прекратите немедленно! Снейп забрал из пасти Гарри свой фолиант, поморщившись от обилия слюны на пергаменте. Даже в этом теле Поттер был невыносим! После того, как Снейп заступился за него перед Люциусом, тот будто сошел с ума. Не давал нормально работать, старался привлечь к себе внимание профессора и постоянно ходил за ним, когда Драко отсутствовал. Северус даже стал скучать по тому времени, когда Поттер обходил его десятой дорогой в Хогвартсе. — Прекратите себя вести как ваш отец! Наглый мальчишка, не уважающий чужого пространства! Гарри посмотрел на него с обидой и фыркнул, уходя в другой конец комнаты. Только он стал думать, что профессор к нему нормально относится, так нет же! Тому нужно обязательно все испортить и снова превратиться в скотину. Иногда Гарри казалось, что те воспоминания Снейпа и желание спасти его просто приснились, потому что Снейп упорно игнорировал его и грубил. Гарри просто хотел высказать ему свою благодарность, быть ближе к человеку, который рисковал ради него, был всегда рядом и оберегал. Как Драко, например, хоть привязанность к Драко вызвана совсем другим, только чем… Гарри пока не понимал. — Поттер, — послышался тяжелый вздох, а после и Северус оказался рядом, совсем несвойственно погладив Поттера по голове, — вы невыносимы. Гарри подпрыгнул от возмущения и некой радости, что профессор позволил себе стать немного мягче, и перекинул к чертям рядом стоящее кресло. С каждым днем ему становилось все неудобнее в этом теле, хоть раньше он чувствовал себя уютно. Он думал, что это из-за того, что его разум стал преобладать над инстинктами существа, и это не могло не радовать. Его. Но никак не Снейпа, который из-за этого лишился трех ваз, одного стеллажа для книг и уже второго кресла. Ему постоянно приходилось применять магию, чтобы исправить это непотребство в своем доме. — Нет, и все-таки вы сплошная проблема, Поттер! В гостиной раздался хлопок аппарации, и Гарри сразу кинулся туда, зная, что это вернулся Драко. Но он остановился в дверях, смотря на Гермиону странным взглядом. Гарри не мог понять, что она делает здесь, зачем Драко привел ее в дом Северуса. Неужели он все же захотел его отдать снова им? Нет, Драко точно бы не сделал этого, он просто уверен в этом! Ведь Драко знает, как сильно привязался к нему Гарри, и что он ценит его, но… Может такое отношение одностороннее? Со стороны Гарри, да и только. Вдруг он глубоко заблуждался? Мысли метались с невероятной скоростью, а страх и разочарование отражалось в его глазах. Почему Драко так поступил, зная, как тяжело Гарри было видеть своих друзей каждый день в чертовой лаборатории. Понимать, что они просто приняли такой факт, и даже не старались помочь ему, думая лишь о его смерти. Обвиняя его чуть ли не в самом существовании, заставляя мечтать о смерти. А теперь он сам снова вскрыл недавние раны, и этого Гарри совсем не ожидал от Драко. Ведь он так ему доверял, прямо как когда-то Гермионе и Рону… Он был не в силах развернуться и уйти, просто смотря прямо на них взглядом побитой и брошенной собаченки. Если бы он только умел плакать в этом теле, то непременно бы зарыдал. Да только это тело, да и гордость, которая еще билась в остатках избитой души, не позволяли опуститься до такого. — Поттер, я привел… — Да, он видит это, Драко, — Снейп стоял прямо за Гарри, сложив руки на груди, — а я думал, что в твоей голове есть разум. Ошибся. — Мистер Снейп, вы не так поняли. Я хочу помо… — Как вы посмели заявиться сюда после того, что позволили делать со своим «другом» в той лаборатории? Убирайтесь из моего дома. — Северус был настроен решительно, наверно он понимал Поттера больше, чем кто-либо в этой комнате. Он и сам не знал, что делал бы, если для мнимой помощи для него привели бы Джеймса Поттера или же Блэка, а потому встал на сторону Гарри. — Но мы заключили Обет, она может ему помочь! Я же сделал это лишь для помощи. В чем заключаются ваши обвинения, черт возьми? Гарри отошел от Малфоя, желая закрыться где-нибудь. Он не мог просто смотреть на Гермиону и считать, что все нормально и ничего не было. Он помнил, помнил все. Как она боялась его, как смотрела за этими экспериментами, как прислуживала чертовому Министру. Он все понимал, понимал и ее страх, но… Неужели из-за этого он заслуживает такого обращения?