Метки
Описание
Даже в своём сером комбинезоне, одном из тех, что тысячами штампуются заводами каждый день, она казалась ярким пятном. Словно кто-то по ошибке наклеил её поверх черно-белого фото, создавая коллаж. Рут однажды видела аппликации в вещах своего дедушки. Буйство красок и фактур. Отголоски старого мира.
⠀
История о девочке, которая посреди серости и безысходности встретила своё личное солнышко.
Примечания
Для полного погружения в мир, в котором живёт Рут, я настойчиво рекомендую прослушать любые (все) композиции исполнителя Darkness Ocean (есть сообщество в ВК). Их на данный момент девять, как я понимаю, и каждая на ура передаёт настроение моей работы. Её темных моментов, если быть точнее. Но будет и свет...)
⠀
Метка "Язык цветов" стоит здесь потому, что автор считает её уместной. Растения в работе можно пересчитать по пальцам, но весь сюжет крутится вокруг цветов и оттенков. Такая вот игра слов.
Посвящение
Учителю литературы, которая кормила меня булочками в девятом классе перед сдачей ОГЭ с:
Конец
18 декабря 2020, 11:05
Но на следующий день Эмбер не было на привычном месте. И на день, следующий после него, тоже.
Сначала Рут не поняла. Она бесцельно ходила по мегаполису, не желая возвращаться в школу, и чувствовала себя одиноким листиком в бурном потоке спешащих по делам пешеходов и машин, винтиком, вылетевшим из сложного механизма, детали которого слаженно и усердно трудились, и затерявшимся среди пинающих его шестерёнок.
Автобусы ходили строго по расписанию, суп был гороховым, солёным и горячим, прохожие оттаптывали друг другу ноги, всё было чёрно-белым и уставшим, и в какой-то момент Рут вдруг поняла, что потеряла своё солнышко где-то в толпе. Только что оно было тут, слегка пульсировало внутри, грело душу и подталкивало девочку вперёд, наперерез толпе, а теперь... пропало.
Два дня Рут искала его, продиралась сквозь спешащие тела в серых комбинезонах, вглядывалась в их лица, стараясь уцепиться хоть за что-то. Лица были одинаковые: массивные респираторы, пустой стеклянный взгляд серых глаз, жидкие пряди волос, бесцветная кожа. Рут пыталась говорить с ними, перегораживала им дорогу, задавала вопросы, извинялась, а тела врезались в неё со всех сторон, не замечая, отключив органы чувств за ненадобностью. Рут пыталась найти свалку металлолома. Или парк мёртвых деревьев. Или хоть что-то, что отличается от многоэтажных зданий мегаполиса и испещряющих его улиц. Но тёмные коридоры сливались и путались, выводя её неизменно либо на шумные проспекты, либо к торцам устремленных далеко в темное небо зданий.
На третий день Рут пошла в школу. Потому что больше было некуда. Отсидев семь часов занятий, она спустилась на улицу, позволила толпе школьников и прохожих донести её до остановки, села на автобус ровно в 15:43, проехала по мосту над мёртвой гладью реки, посмотрела облачное шоу в небесном телевизоре и побежала домой. Её лицо не выражало никаких эмоций, только по щекам стекали слёзы, оставляя еле заметные дорожки на пыльной коже, да что-то легонько щемило в груди — жизнь в пыли и темноте сказывалась, наверное.
На следующий день всё прошло.
Жизнь Рут вновь перестала быть чем-то значимым, но каждое утро она просыпалась на минутку раньше, потому что боялась открыть глаза. Каждое утро Рут минуту лежала, зажмурившись, сжимая под подушкой гладкую пластинку, и верила, что именно сегодня, открыв глаза, она увидит жёлтое пламя своих штор, раздвинет их и распахнёт окно навстречу ярко-жёлтому одуванчику солнца, пробивающемуся сквозь пелену пепла.
Потому что жёлтый — это цвет, сделавший Рут живой на три дня.
Жёлтый — её цвет надежды.