Бессмысленные лепестки камелий

      Вот уже который день Яков страдал.       Его лёгкие разрывались от кашля из-за прорастающего внутри цветка красной камелии. У юноши много времени уходило на то, чтобы спрятать вырывающиеся изнутри ярко-красные лепестки, напоминающие языки пламени в горящей печи.       Якову очень нравился Немо. Вот только юноша не мог признаться ему. Что если этот безымянный паренёк с милым личиком, оставшийся без памяти — хладнокровный шпион? Он ведь согласился работать на Вагнера, пусть и чтобы вспомнить прошлое. Кроме того его ищут люди из вражеской армии — это ведь не может происходить просто так, разве нет?       Кроме того, Яков был уверен, что Немо нравилась Дорис. Такая простая и улыбчивая, эта слегка полноватая особа могла с лёгкостью, непринуждённо и дружелюбно разговаривать с новичком, могла угостить его конфетой или попросить помочь. Да, ей легко общаться с Немо, между ними нет никаких недоверия или напряжённости.       Тяжело вздохнув, Яков вновь уставился на карту, на которой Элиас объяснял дальнейший их план действий. Лицо слепца было сосредоточенно, точно он видел перед глазами развернувшееся сражение с неприятельскими войсками.       Невольно Яков снова закашлялся, чувствуя отвратительную боль в груди, точно корни растения, поселившегося внутри, впивались в лёгкие и даже самое сердце, не позволяя отдышаться и выкачивая кровь.       — Яков, с тобой всё хорошо? — обеспокоенно поинтересовался Оливер, на что юноша только угрюмо огрызнулся:       — Лучше некуда, наверняка вы меня отравили, вот и подыхаю медленно.       Слова Якова были обычным делом, так что всё тут же вернулись к наблюдению за объяснениями Элиаса. Только Немо продолжал обеспокоенно смотреть на юного параноика, вполуха слушая план. Якову не хотелось признавать, но он был бы счастлив, если бы этот юноша всю жизнь смотрел на него так, обеспокоенно и по-родному.       Едва объяснения были закончены и все начали готовиться к предстоящей атаке, Яков осторожно приоткрыл дверь и поспешил в сторону туалета, где открыл кран, пустив воду для заглушения лишних шумов, и откашлял в раковину лепестки красной камелии вперемешку с кровью.       — Яков, что с тобой? — услышал он позади голос того, кого хотел бы слышать меньше всего.       Позади него, отражаясь в прямоугольном зеркале, стоял Немо, встревоженно смотрящий в сторону парня с пепельными волосами. Тяжело вздохнув, Яков усилил напор воды и, насмешливо улыбнувшись, обернулся к рыжеватому.       — Что со мной происходит, не касается тебя, господин шпион, — ответил он, глядя на свои перчатки, которые он то снимал за кончики пальцев, то натягивал обратно за край.       — Ты обещал хоть немного мне доверять, — упрямо напомнил возлюбленный и добавил:       — Вообще-то я беспокоюсь за тебя.       Сердце Якова забилось быстрее: Немо беспокоится о нём. Но что если это ложь? Он ведь и другим бы это сказал, будь они в подобной ситуации, верно? Нет, как бы сильно он не был влюблён в этого безымянного солдата, говорить ему ничего юноша не станет.       — Как же, беспокоишься, — саркастично заявил Яков, продолжая улыбаться и наступая на рыжего. — А если я скажу, что всё ещё считаю тебя предателем и врагом, если вдруг решу пристрелить, тоже будешь за меня беспо...       Не договорив, парень с пепельными волосами снова согнулся пополам от сильного кашля, роняя из рта на пол окровавленные лепестки. Немо в ужасе смотрел на это, после чего нерешительно спросил:       — Яков, ты что... Яков!       Окончить свою фразу юноша не успел, так как его соратник неожиданно закатил глаза и рухнул на пол, потеряв сознание.

***

      — Из-за своей болезни он потерял много крови, да и находится на грани жизни и смерти, — заметил Вагнер, ходя взад и вперёд. — И как вообще такое вышло? Хельга, Руф и Дорис у нас всё это время воевали с ним плечом к плечу и такого не было!       — Может, его у нас парни больше привлекают, на Немо глаз положил? — усмехнулась Руф. — Глупо жил, глупо и помрёт.       — Я... — только и смог шокированно выдать Немо, после чего воскликнул, схватив Вагнера за полы мундира:       — Я должен с ним поговорить!       Мужчина только пожал плечами, мол, делай, что хочешь, и рыжий со всех ног бросился в палату, где лежал Яков.       Бледный, едва живой, с рвущимися сквозь кожу цветками красной камелии, стрелок с пепельными волосами смотрел на юношу своими чёрными, точно ночь, глазами и слабо улыбался. Сердце Немо сжалось от жалости, так что он тут же вцепился в руку Якова и, слезящимися глазами посмотрев на него, произнёс:       — Я всё знаю.       — Ничего ты не... — начал было тот, однако по взгляду беспамятного всё понял и хмуро заметил:       — Это ничего не меняет.       — Нет, это всё меняет! — сердито прокричал Немо, схватив Якова за спрятанные под перчатками руки и крепко сжал их, переплетая пальцы. — Просто скажи это, Яков!       Юный параноик несколько секунд молчал, после чего вдруг снова закашлялся, выпуская из себя красные лепестки в чёрной крови. Впрочем, цвет крови сейчас волновал Немо меньше всего.       — И почему ты так обо мне беспокоишься? — невесело усмехнулся Яков, на что рыжий упрямо потребовал:       — Сначала ты. Кто виновен в твоей болезни? Скажи это, я хочу быть уверен!       — А разве это не очевидно?! — сорвался на крик обычно спокойный паникёр. — Это в тебя я, как идиот, влюбился, так что теперь помираю от растущей внутри камелии! Доволен? Такой ответ тебя устроит?       Устало вздохнув, юноша снова поморщился от боли внутри, и неожиданно его руку сжали руки Немо. Приятно хоть последние мгновения провести так, не убегая, не опасаясь и не обманывая.       — Тебе давно стоило сказать об этом, Яков, — сказал Немо с грустной улыбкой на губах. — Тогда ты был бы здоров, а мне не пришлось бы ломать голову, как стать к тебе хоть немного ближе.       Сердце Якова снова заколотилось, как сумасшедшее. Из-за этого он не сразу заметил, что боль в груди вдруг куда-то таинственным образом исчезла.

***

      Прогуливаясь по лесу, где обычно проходили тренировки, Яков крепко сжимал руку Немо и даже с маской можно было понять, что он улыбался. На губах рыжего играла такая же счастливая улыбка. Теперь им не нужно было ничего скрывать.       Прислонив Якова к дереву, безымянный насмешливо посмотрел в его глаза и поинтересовался:       — Всё ещё считаешь меня шпионом?       — Нет, я же обещал попытаться тебе доверять, — усмехнулся черноглазый, и его губы тут же накрыли мягкие губы возлюбленного.       Теперь никто не помешает им быть счастливыми.