Ссора и прощение

— ПРОВАЛИВАЙ! Разнёсся чей-то крик, полный злобы и презрения, а за ним и резкий хлопок дверью, говорящий, что дальнейшего разговора точно не будет и даже не надейся. Который раз Зонтика выпирают за дверь? Кажется, пятый… Хрупкое тельце Трефового стоит в полной темноте, одинокое и слегка измотанное. Пальчики подрагивают, но на глазах не поступают слёзы. Все до последней капельки были пролиты ещё вчера, когда Зонтик тщетно пытался достучаться до Пика, попросить прощения и может как-нибудь загладить вину. К сожалению, все его попытки растоптали, как грязь, а после вытерли об коврик, плюнули и ушли. Теперь бедолага стоит, смотрит в пол и трясется, готовясь плакать, но, чёрт, не получается! Как излить душу? Попробует он рассказать о своих переживаниях, так сразу нервный срыв начнется. Попробует всё исправить — снова выпрут за дверь, а может чего похуже сделают. Попробует сделать вид, что всё хорошо… Хах, абсурд! Как вести себя так, будто ничего не произошло, если сейчас стоишь и тихо поскуливаешь, пытаясь заплакать? Вот именно, никак! Зонтик медленно поворачивается к двери в надежде, что сейчас её откроет Пик и он тут же заключит его в свои объятия, после скажет совсем тихо: «Я тебя прощаю»… Нет. Нет, мой хороший, это всё творится в твоей голове, в реале же дверь закрыта, а за ней Пиковый Король вполне вероятно тебя проклинает и вообще не желает тебя видеть. Остаётся только идти в свою комнату. Зонтик смотрит в пол, уже нет сил видеть окружающий его мир. Хоть бы никто по дороге не встретился… Но дома будто никого нет, хотя все в полном составе. Даже Вару нигде не слышно. Страшно как-то. Темный коридор пытался его запутать, не хотел, чтобы тот смог вернуться в свою комнату, однако тускло освещенная гостиная помогла ему сориентироваться. Зонтик прошел мимо дверной арки и даже не заметил Ромео, который остановился у входа, и сочувственно смотрел ему в след. Он знает, что его лучший друг встречается с Пиковым, не раз видел, как они мило обнимались или с какой любовью они смотрели друг на друга, и когда он видит их такими, его сердце разрывается на тысячи кусочков. Даже его любимые сериалы таких сильных эмоций не вызывали. А Зонт просто запирает дверь на замок и садится на кровать, смотрит наверх, надеясь хотя-бы сейчас проронить одну слезинку. Глаза покрываются пеленой, но ожидаемого не случается. Вмиг тело становится обмякшим, пальцы перестают дрожать, а светло-голубые глаза медленно, словно в последний раз, закрываются. Валета клонит в сон… *** Остальные клоны будто впитали в себя весь этот негатив. Неделя. Прошла всего-лишь одна неделя, как он распространился плесенью по всему дому. Вечно жизнерадостный Феликс сейчас ведёт тихую беседу с Ромео, как вы могли догадаться, о нашей парочке. Он всё твердит, что нужно в любом случае мирить, даже насильно, а Ромео страшно просто спросить у Зонтика и Пика о их самочувствии. Страшно вообще к ним подходить. Куро, в отличии от него, со своим валетом разговаривал, однако ничего путного не произошло. Только довел до очередной истерики. Габриэль конечно же ничего не понимал, хотя тоже проникся чужим чувствам. Как всегда он засыпывал Данте вопросами, однако ответ не всегда получал. Тот был в последнее время очень задумчивым, сильнее чем раньше. Раннее утро. Первым встал Куро и, приготовив всем завтрак, пошел по делам. За ним встали все клоны, кроме Зонтика и Пика. Поначалу всё проходило как всегда: конфликты, смех, угрозы. Но когда на кухню зашёл Зонтик со своим тихим «Доброе утро», все замолкли, лишь кивнули и ответили тоже самое. Трефовый по-быстрому сделал чай и насыпал себе в тарелку сырников, после отправился в свою комнату. Клоны хотят поговорить с ним, поддержать в конце-концов, ведь так давно не видели его улыбчивое личико, но в тоже время трогать это бедолагу совсем не хочется. Вдруг он возвращается, да и то, чтобы взять ложку. — Тряпочка-а~ — ехидно протянул его обидное прозвище Вару. Тут ему в лицо прилетает мокрая тряпка для протирания столешниц. — Отстань… Зонт, который её кинул, злобно на него зыркнул и ушел к себе. Клоны недовольно покосились на Очкастого. — Потешаешься над человеком, находящимся в горе? Как низко... - с осуждением проговорил Данте. Вару хотел язвительно ему ответить, но не успел он и рот открыть, как ему дал по губам Феликс. Ребята остались сидеть в напрягающей тишине, думая о чем-то своему и лишь два клона с неприязнью смотрели друг на друга. Вскоре все начали расходиться кто куда: в гостиную, в свою комнату или в ванну. Наконец пришел сам Пиковый и, еле расслабившись, начал завтракать. Ему не нужны собеседники в лице своих братьев, ему больше приятно одиночество. Оно не назойливое, кричащее и безрассудное. Нет. Наоборот тихое и успокаивающее — то, что нужно Пику прямо сейчас… Хотя, объятия любимого человека тоже хочется почувствовать, однако Король всё ещё в ужасном настроении и готов в любой момент убивать. Мелкие проблемы смешались с более крупными, создавая гору мусора, которую Королю придется разгребать самостоятельно. Пик хотел погрузиться в себя ещё глубже, проанализировать и попробовать расставить всё по полочкам, как вдруг из гостиной доносится звук разбитого стекла. Кажется, ваза… Восьмой тихо рыкнул, положил посуду в мойку и пошел туда на готове разъ*бывать наступающий скандал. Бл*ть, ну ни минуты покоя! Вечно надо им что-то учудить! Вот виднеется заветная дверная арка, но взгляд Пикового тут же переходит на черный силуэт, что спотыкается об преграды, спрятанные тьмой. Свет, исходящий из гостиной, поймал черты лица этого силуэта, и, оказалось, что это был Зонтик, у которого скоро навернутся слёзы. Дабы избежать столкновения, Пик пропустил его, после зашёл в комнату. — Что здесь случилось? — спросил Зонтик с дрожью в голосе. — Честно, мы случайно! — Феликс поднял руки. — Да, конечно! С Ромео крутились в настолько страстном танце, что расх*ярили всю комнату! — съязвил Вару. И как вы думаете, что произошло дальше? Правильно, конфликт! Наши Червовые с Пиковым валетом наверное в миллионный раз за весь год выясняют отношения. Как всегда… Естественно, к ним присоединился Пиковый Король, который матом пытался их утихомирить. Трефовый под влиянием сильного волнения или даже паники, протиснулся между ними, молясь, чтобы это была не его любимая стеклянная ваза с цветами. Внезапно он остановился, шикнув и сделав сочувствующее лицо. Это была любимая статуэтка Куро. Кто-то из клонов её подарил на его День Рождения. — Что же вы, ребята, наделали… — голос Зонта смешался с чужими кричащими голосами. — Куромаку ведь расстроится… Зонтик перевел взгляд на ту самую вазу с цветами: ландыши, ромашки и алтеи — всё это они нарвали с Пиком. Ромашки уже подвяли, а наша парочка не сможет их заменить новыми цветочками. От этого Зонту стало ещё горечнее — комок начинает сжимать горло, что глотнуть разок нельзя, а тонкие губки поджимаются, придавая личику валета по-настоящему тоскливый вид. Вот же его любимый, стоит сзади, собачится с другими, будто его рядом нет. А хочется, чтобы было как всегда — жёлтые кошачие глаза украткой посмотрят прямо на него и тут же их обладатель смягчается, конфликт не перерастает в драку или словесную перепалку и все идут на перемирие. Не смотрят. Даже на миллисекунду не взглянули. Тяжело вздохнув, Шестой проходит прямо между его парнем и Феликсом, плевать, что из них кто-то может ударить его по ошибке. Уже на всё плевать. В какой-то момент Феликс переключается на Вару, который стоит рядом с диваном, а Пиковому остаётся только злобно смотреть на них, на готове вступать в новый спор. Он сам не осознавая приподнял напряженную руку, как обычно делает, когда начинает вести свою пламенную речь, однако что-то нежное вмиг касается его руки. Это была рука его прекрасного Цветочка, который, видимо, совсем случайно до него дотронулся, даже не дернувшись и не обернувшись. Тонкое тельце Трефового всё больше отдалялось и вскоре стал лишь темным силуэтом, уходящий в укрытие тьмы. Пик перестал хмуриться, теперь он просто поджимает губы и пытается скрыть свою стыдливость. Однако, как только Вару начал что-то на него наговаривать, сразу переключился на него, снова разбрасываясь нелестными словами. Вечером Зонтик сидел на подоконнике, поджав под себя ноги. Рисунок доделан, цветы давно политы, а идти в гостиную с другими проводить время не особо хотелось. Ладно, совсем не хотелось. В это же время к той комнате подходит Пиковый Король посмотреть телевизор. К его удивлению там горел свет, а у входа стоял сам Ромео — клон, любящий всякие розовые сопли всем своим существованием, который сейчас кому-то рассказывал историю из жизни, в некоторых моментах хихикая. Он замечает сзади себя Восьмого, без лишних слов пропускает и продолжает рассказ. Данте сидит на кофейном диване, держа руки за головой и внимательно слушает своего собеседника, изредка кивает. Зрительный контакт между ними установлен и видно, что обоим по душе этот разговор, значит, можно спокойно посмотреть телевизор. Пику всё равно не интересно слушать Ромео. Незамысловатый сюжет вместе с медленным повествованием фильма и тихий голос Седьмого помогли ему погрузиться в свои мысли. Конечно же они были о Зонтике. Пиковому следует извиниться, причем срочно. Мало того, что наорал на него без причины в тот день, так ещё и довел до истерики. Не Вару, а именно он. Пиковому впервые стыдно за что-то, все его действия часто бывают грубыми и резкими, но его любимый Зонтик не заслуживает плохого к себе обращения. Отдача от него так и чувствовалась, столько любви и заботы Пик никогда не получал. Никогда он не слышал ласковые слова в свой адрес, которые, к тому же, говорили ему каждый чёртов день! Почему он такой вспыльчивый и тупой? Почему?! Он сам не заметил, как поник. Голова склонилась вниз, задрожали руки. — Пик? — спросил обеспокоенно Ромео, если что готовясь бежать, так как он не знает, какова будет дальнейшая реакция Восьмого — Чего тебе? — спокойно, но с ноткой злобы спросил Король — Как там дела с байком обстоят? — осторожно, словно боясь порезаться, спросил Ромео. — Ничего путного… Никаких хороших новостей… — та нотка исчезла и теперь его голос звучал просто опустошенно. Данте и Ромео переглянулись взглядами. Неприятно донимать человека в таком состоянии, но по-другому никак. — А… — Седьмой запнулся, но посмотрел на Данте, который поддерживающе кивнул ему. — Как там у вас с Зонтиком? Всё ещё в… — Да. — его перебили, но это было даже ожидаемо. — Может… Ну, всё-таки попробуйте поговорить? Расскажешь про байк, а потом извинишься. Ты же знаешь, Зонтик у нас понимающий и добродушный — он точно тебя простит — впервые Ромео чувствовал себя не уверено, давая советы. «Не злись, Милый» — сразу вспоминается тоненький голосок, полный заботы и нежности. Пик передумал как-либо показывать свою злобу. Он лишь тяжело вздохнул и посмотрел на экран телевизора. Реклама цветочного магазина… Вот пожилая женщина держит в руках букетик фиалок, после букет ландышей, а следом и белых роз. Далее, на следующем кадре, зрителям показывают цветочный сад. Помнится, когда они находились в подобном месте, Зонтик учил его распознавать цветы и также общаться с помощью них. Как он говорил: «Каждый цветочек что-то символизирует». Женщина гуляет по этому саду, вместо неё сразу всплывает образ улыбчивого валета. Хочется, чтобы это было в реале… Чёрт, Зонтя же говорил, какой цветок дарят в знак прощения. Ах, из памяти вылетело! Надо было записать… Отдалено слышится голос Ромео, который продолжает толковать свою речь, мол: «Поговорите и всё будет хорошо». Но Пиковому было не до него. Он тщетно пытается вспомнить название. Белые цветы, какие-то, блин, белые цветы! Та самая женщина показывает полку с другими букетами. Орхидеи, Фиалки, Анютины глазки… Хризантема. Точно, Хризантема! Пиковый встаёт с места, заставив Ромку испугано дернуться, и быстрым шагом побежал к себе. Как хорошо, что подобный цветочек стоит у него в горшке в комнате, как ему советовал Зонтик. Выбив к чертям дверь, Пик бежит к горшку и аккуратно достает из него один цветочек, после бежит обратно. Пока он спускался вниз, на душе становилось намного лучше, ведь делает первый шаг. Он заходит в гостиную и, под не понимающие взгляды Данте и Ромео, бережно поставил Хризантему в вазу, где красовались остальные цветы, сорванные вместе с Зонтиком. Боже, какая красота! Надо будет дополнить их букет ещё какими-нибудь цветами, правда сначала нужно помириться. Пиковый Король уходит, трепеща завтрашнего дня и уже начиная нервничать, словно сейчас выйдет петь на публику, а петь он не умеет от слова совсем. Ромка и Данте смотрели ему вслед, после одновременно повернули головы к букету. — Хм… Белая Хризантема*… — Данте задумчиво почесал подбородок. — Цветок-зеркало, показывающее твое уважание и раскрывающее твою преданность и искренность. Такой цветок дарят не кому попало, в смысле дальним родственниками, товарищам. Их дарят только самым любимым и дорогим людям… Мне кажется, что Пик хочет извиниться с помощью этого цветка. Ромео улыбнулся вместе с Данте. — Извиниться с помощью цветка, говоришь? Хах, звучит романтично. Наш Пик делает успехи! *** А может… А может это конец? Зонтик и не задумывался, как могут закончатся их с Пиком отношения. Конечно, о таком думать абсолютно не хочется, ни в объятиях любимого, ни в ссоре с ним. Конфликт длится вторую, чёрт возьми, неделю, а Зонт не знает куда бежать, что делать и почему его любимый злится. Тот всё отнекивается, огрызается и прогоняет. Остыл? Кажется… Хах, нет, нельзя о таком думать! Даже просто в голове держать! Но, а что же тогда делать, если все советы, что давали ему друзья, неудачные, не приносящие абсолютно никого результата? Зонтик кое-как встал с кровати, и то сделав большие усилия, чтобы просто принять сидячее положение. Кратко глянул на свою любимую Кампанулу. Всё также мутная и, кажется, не живая, хотя не видно ни одного засохшего места. Это пока что… За дверью его встречает мрак, который тут же потянул свои широкие руки и потянул к себе худенького валета, полностью делая его образ невидимым. Коридор будто насмехается над ним, всё удлиняется и удлиняется. И лишь тусклый свет гостиной выполняет роль своеобразной остановки, дальше мрак чёрной шторой закрыл дальнейший путь. Зонтик заходит в гостиную, не забыв прихватить ножницы и пульверизатор. Подойдя к чистому белому подоконнику, парень ставит вещи по-близости и рассматривает каждый цветок. Поработав со своей капризной Перескией, он переводит взгляд на букет и уже хочет уйти, ведь сердце заколет, как вдруг видит белую Хризантему. Безжизненные голубые глаза тут же оживают, расширяются от удивления. Ни у кого из клонов нет этого цветка, кроме… Пика. Среди давящей тишины послышался тихий шмыг. Растроганный Зонтик еле касается цветка, словно сейчас всё рассыпется в прах и он проснется посреди ночи в своей комнате. Нет, это уже взаправду! Не долго думая Трефовый бежит в себе и, оглядываясь, вокруг, находит Пурпурные Гиацинты*. Хватает один цветочек и осторожно, прищуриваясь, идёт в заветную комнату. Он был настолько воодушевлен, что даже не услышал звук открывающейся двери в далеке, где находилась комната Восьмого… И вот, рядом с пушистой Орхидеей красуется очаровательный Гиацинт. Два растения стоят прямо вплотную к друг-другу, будто крепко обнимаются. Первый шаг сделан, настало время для второго? Улыбчивое лицо валета меняется на более задумчивое. Плавно переводит взгляд с букета на вид из окна. До боли в глазах белое небо никаких ясных идей или хотя-бы нужных слов не даёт, только завораживает. — Зонтик… Послышался родной тихий голос, не на шутку напугавший Шестого. Резко он оборачивается, не веря своим ушам и вмиг перестает верить уже глазам. Его любимый Пик стоит посреди комнаты, мнется, нервно смотрит, то направо, то на налево. Пытается что-то сказать, но, видимо, тоже не знает с чего начать. На глазах Зонта наворачиваются слёзы, задрожали тоненькие губы. Пиковый так и не решается сказать хоть словечко, просто расставляет руки в стороны, виновато смотря на него. Долго ждать не пришлось — его сильное тело вмиг охватывают тоненькие ручонки, а голова его любимого валета утыкается ему в грудную клетку. Голубоглазка уже не выдерживает и просто рыдает, пока одна ладонь Восьмого поглаживает его мягкие волосы, а другая держит за талию. — Ну… Зонтя, миленький, не плачь. Мне больно на это смотреть. — вина заставляет его голос содрогнуть и чувствовать себя ещё ужаснее. Это ведь он причина этих слёз. — Прости… Прости за то, что выгонял тебя, орал и просто доводил до истерики. Раскрасневшийся Зонтик посмотрел на него. — Ты тоже меня извини. — горько глотнул, всё ещё смотря на него. — Мне не стоило на тебя кричать тогда. Король рукой взял его за щёчку, приблизившись. — Зонтик, Цветочек мой, ты ни в чем не виноват. Это я, кретин, срывался на тебя, хотя мог просто с тобой поговорить! — смотрит на эти прекрасные голубые глаза, чувствуя, как вина острыми иголками колит его тело. Отвратительное чувство… Зонтик прижимается к его руке, а Пиковый сокращает расстояние между ними и наконец целует эти мягкие манящие губы. Зонтик вместе с ним закрывает глаза, проливая ещё больше слёз. Мрак окутывает теперь весь дом, закрывая той же шторой двух влюбленных, дабы никто не видел этой наимилейшей картины. Здесь только они вдвоем… *** Наша парочка сейчас находятся в комнате Восьмого, лежат в кроватке и разговаривают по душам. В какой-то момент Зонтик задал волнующий его вопрос: — Пик, а что же произошло? Пик тяжело вздохнул. — Ах, знаешь. У меня в последнее время столько мелких проблем накопилось, а тут ещё какое-то у*бище, извини, стырило мой байк. Меня это окончательно освирипело, готов был убивать к херам. — нежная рука касается его волос и он тут же становится мягче. — А, вот как. Я думал, это из-за меня, сделал может что-то не то или ты вовсе остыл ко мне. — грустно отводит взгляд. Пик расширяет глаза от удивления. Глупый, глупый цветочек! Принимает сидячее положение и, пододвинув Зонтика к себе поближе, взял двумя руками его щёчки. — Цветочек, ну ты что? Ты всегда был прекрасным и сейчас остаёшься таким же! — зацеловывает всё его лицо, чтобы тот ни на секунду не подумал, что тот его не любит. — И я всегда буду любить тебя… Зонтик нежно улыбается и просто тает от действий своего любимого. Вскоре, когда Пик отрывается от него, они вновь сливаются в трепетном поцелуе. *** На улице осень, а такое чувство, будто сейчас только весна наступила. Куда не придёшь, куда не глянешь, везде пахнет любовью. Ромео и Данте всё не могут налюбоваться нашим смущенным валетом и мягким королем. Наконец-то, всё вернулось на круги своя. Феликс с Габриэлем бегают то за одним, то за другим, в шутку спрашиваю когда свадьба. Бедный Вару теперь у нас обитает где угодно, кроме личных комнат клонов и гостиной, так как там на подоконнике стоят цветы с пыльцой, на которую у него аллергия. А Куро… А что Куро? Он просто рад за своего валета. И так, прошла неделя, после того, как Зонтик и Пик помирились. Наш Рогатый по просьбе своего любимого ухаживает за Перескией. Позади него сидят Данте, Ромео и Феликс, смотрящие телевизор. На улице белый день, сходить-бы куда-нибудь, но идей нет. Из коридора слышится какой-то шум, ребята смотрят на проем, из которого вмиг показывается Трефовый. Сделав отдышку, он приближается к Пиковому. — Пик, там неподалеку открыли цветочный магазинчик. Пойдем посмотрим? Выберем, может, что-нибудь? — смотрит на него, улыбаясь. Без сомнений Король соглашается.