Цветы на пыльной картине

      В наушниках спокойная и местами грустная музыка. Лёжа в темноте на прохладном одеяле в полном одиночестве, Чимин думал о своей тяжёлой жизни и сотнях проблемах, которые решить никак не получается. Слёзы уже все выплаканы, новая порция нервных клеток потеряна… остались лишь: он, его нерешённые проблемы и куча эмоций. Кто сказал, что молодым быть легко? Как только начинается новая песня, Пак открывает глаза, смотря в темный потолок, и думает… думает о том, что, скорее всего, где-то прямо сейчас сидит такой же потерянный человек; тоже сидит в одиночестве, слушает грустный плейлист и ощущает как на щеках засыхают недавние слёзы. Возможно… этот человек тоже думает о Чимине. То есть, о человеке, который валяется где-то и испытывает похожие чувства. Где-то. Может далеко. Может очень далеко. А может… совсем рядом? Глубоко вздохнув Пак поднимается с уже нагретого места, садясь на край кровати. Глаза почти привыкли к темноте, поэтому парень бездумно оглядывает предметы в комнате, останавливаясь только на одном. Картина, которую он купил когда-то на распродаже, потому что она ему очень сильно понравилась, всё так же чудесна и загадочна. Пак не перестаёт поражаться её красоте каждый раз. Он смотрит долго. Разглядывает аккуратные цветы, что нарисованны настолько живо, что кажется, будто они самые настоящие висят здесь на стене. Смотрит на элегантную спину какого-то незнакомца в белой полупрозрачной рубашке, что сидит словно на самой раме картины и грустно глядит куда-то вдаль. Что? Почему «грустно», если его лица не видно? Пф, потому что это очевидно. Потому что Пак буквально чувствует эмоции незнакомца. Он понимает его. И он восхищается тем, какой этот юноша красивый и изящный, просто сидит на раме своей же картины, в своих же цветах. И грустит. Прямо как Чимин. Посидев еще с минуту, разглядывая приятные краски издалека, Пак резко поднимается и подходит к картине ближе. Она довольно большая и вблизи кажется ещё более нереальной. Такое чувство, словно это не рисунок, а настоящее окно. Вот, открывай и залезай! Пак усмехается своим фантазиям и делает осторожный шаг назад. Незнакомец всё так же сидит. Чимин медленно достает из ушей наушники и смотрит на него уже в тишине. И снова, сколько бы Пак не смотрел на эту картину (что он делает буквально каждый день после её покупки), она не перестаёт притягивать его взор. Он хочет туда. Он хочет в этот таинственный сад. Хочет сидеть с этим незнакомцем и просто молчать с ним рядом. Очень хочет. Очень. Пак медленно тянет руку к полотну, ласково проводит пальцами по аккуратным цветам и, кажется, чувствует их нежность и мягкость. Он никогда до этого не замечал, что покрытие такое. Чимин ласкает ветки и трепетно ведёт руку к плечу белокурого мечтателя. Но как только палец идёт ниже по чужой спине, Пак вдруг замирает. Он чувствует чужое тепло и размеренное сердцебиение под своими подушечками. Тепло и пульс. От картины. Пак сходит с ума. Дыхание становится взволнованным, а сердце не успокаивается. Чимин осторожно ведет пальцы дальше по чужой руке и, как только касается запястья, всё вокруг словно замирает. Кажется, за окном уже пели ранние птицы, но Пак почувствовал вокруг себя тепло солнечных лучей. На секунду ему показалось, что прямо над головой пропархали чьи-то крылья, а рядом с ухом кто-то с жужанием пролетел. Чимин распахнул глаза, моргнул пару раз, оглянулся и снова замер, как вкопанный. Это что еще случилось с его спальней? Почему вокруг так много цветов? Почему светит солнце? Почему так тепло и почему… чья-то рука ложится на его плечо? Пак громко вскрикивает и отлетает на пару метров, оборачиваясь. И опять застывает. Он в изумлении открывает рот и во все глаза смотрит на босого белокурого незнакомца в полупрозрачной белой рубашке и белоснежных джинсах. Если это сон, то, пожалуйста, не будите его.