Последняя статья Риты Скитер

лето 1997 Близнецы сообщили в письме, что их сосед по Косому переулку, мистер Олливандер, был похищен Пожирателями. Это произошло вечером, когда на улице бродило много волшебного народа. Старика-ремесленника бесцеремонно выволокли из собственной лавки. Это событие в очередной раз всколыхнуло волшебный Лондон: палочки у него покупали семьями, на протяжении нескольких поколений. Поступление в Хогвартс невозможно было представить без посещения его тёмной, пропахшей пылью и деревом лавки. Теперь нигде не было безопасно, Пожиратели чувствовали себя пьяняще свободно и безнаказанно, веря в скорую смену власти. Вместе с этим пошли слухи об исчезновениях маглорождённых волшебников. Даже у маглов творилось нечто необъяснимое: катаклизмы, разрушения… Знакомые просили Уну и Гермиону быть осторожнее. Уне становилось не по себе после каждой тревожной заметки в газете. Она каждый день посвящала время перечитыванию домашней библиотеки, старалась отыскать защитные заклинания, которые ещё не были наведены на территорию поместья. Грейнджер поделилась с подругой своей идеей насчет родителей. Хотя всё это звучало дико – Австралия и новые личности – но непростая ситуация требовала соответствующих решений. После колдовства над мамой и отцом Гермиона провела несколько дней у Уны, приходя в себя, а потом отправилась в Нору, где по ней истосковался бедняга Рон. С подругой Герм соображениями по поводу будущего не делилась: то ли ещё не было чёткого плана, то ли Гарри просил не распространяться. Хозяйка поместья и не старалась выведать подробности грядущих поисков крестражей, но, поразмыслив над возможным развитием событий, снабдила гриффиндорку таким количеством всевозможных зелий, что та поначалу и брать не хотела. Рыжеволосая только махнула рукой, поставила сундучок со склянками на кровать подруги и вышла из комнаты. Пробежавшись взглядом по этикеткам, Гермиона всё-таки упрятала подарок в свою сумку. Некоторые из этих зелий они даже не учились готовить. Уна была рада: это минимальный вклад, который она может внести. Что-то из этого набора в путешествии непременно окажется полезным. Как назло, видения сами по себе не приходили, а сил вызывать их специально совсем не оставалось. Лето выдалось напряжённым. Гермиона для себя отметила, что дом подруги, затерянный среди разнотравья, продолжал оставаться таким же уютным, что и всегда. Элла с Эриком при помощи домовиков поддерживали чистоту и доброжелательную атмосферу даже в то время, когда молодой хозяйке имения становилось совсем не до этого. Когда подруга удалилась в Нору, Уна вдруг поняла, что этому месту отчаянно не хватает гостей. Фабио стал уже в доску своим для обитателей дома: почти целый год прошёл после его переезда в Англию. А сейчас и не пригласить никого: опасно, да и не до этого всем. Круг её общения был активно занят подготовкой к свадьбе Билла и Флёр и переезду Гарри к Уизли. Мисс Олливандер узнавала все новости одной из первых, потому как исправно посещала собрания фениксовцев и была на связи практически со всеми знакомыми, находящимися вне этой организации. Резкий контраст между недавним затворничеством и теперешней активностью сложно было не заметить. Но окружающих такие перемены только радовали. Всё изменилось после смерти профессора Дамблдора (или после их последнего разговора?) Кроме прочего, девушка не просто была в курсе грядущей операции по транспортировке Гарри: сама вызвалась поучаствовать – она хотела сопровождать семейство Дурслей в безопасное для них место. У неё были свои резоны для личной встречи с Петунией. Грозный Глаз Грюм похвалил её за инициативность, а вот восприимчивая Тонкс почуяла неладное. – Чего вдруг решила вписаться? – тихонько прошептала розововолосая волшебница, помогая Уне разливать чай по чашкам в перерыве одного из собраний. – Есть одно соображение, которое хочу проверить. Потом поделюсь.

***

Дурсли встретили волшебниц в своей максимально недоверчивой и презрительной манере. Согласно плану, первыми в доме на Тисовой улице появились Гестия Джонс и Уна Олливандер. Тётя Гарри побелела, увидев рыжеволосую копию своей сестры времён выпуска из школы, но не сказала об этом ни слова. Дурслей пришлось уговаривать – вот глупцы – на спасительный переезд в безопасное для них место. Гарри был на нервах, его родственники-тугодумы тоже. Подростку пришлось повысить на них голос и красочно расписать способы расправы, которые могут опробовать Пожиратели на драгоценнейшем Дадлике. Только тогда Вернон и Петуния принялись лихорадочно собирать всё самое необходимое. Пока магловская чета металась по коттеджу, Гестия выгнала их машину из гаража, а Уна попрощалась с Гарри, пообещав отдать подарок к совершеннолетию уже у Уизли, когда всё немного уляжется. Дурслей увезли к северу от Лондона, в квартиру одного из членов Ордена, который по долгу службы почти постоянно был в разъездах. Здесь было столько защитных чар, что вряд ли кто-то мог бы прорваться внутрь. Согласно плану, Уна должна была остаться с родственниками Гарри на сутки, чтобы расписать им сложившуюся ситуацию чуть подробнее (немного припугнуть) и помочь обустроиться. Нескольких часов в машине хватило, чтобы в полной мере ощутить, насколько Гарри был несчастен, живя с этими людьми. Когда магловская троица с горем пополам разложила свои вещи и выпила по чашке чаю, на дворе уже стоял солнечный день. Гестия тут же отправилась по следующему поручению, взглядом подбодрив юную Олливандер. Уна как можно более терпеливо и вежливо осветила для них историю последних лет, обозначив важную роль Гарри для мира волшебников. Сложно было сказать, прониклись ли эти маглы хоть немного. Чтобы не нарушать режим дня, Дурсли кое-как дотянули до обеда, курсируя между кухней и гостиной, и свалились спать. Уна устроилась на диване, поставив фоном какой-то бразильский сериал. Она наколдовала себе чашечку крепкого кофе, намереваясь закончить этот долгий день в относительно бодром состоянии. Вечером её сменит хозяин квартиры, Дедалус. Во время очередной рекламы к ней вышла Петуния. – О, миссис Дурсль. Кофе? – Пожалуй, да. Уна взмахнула палочкой, выудив из кухонного шкафа ещё одну фарфоровую чашку; Петуния от этого движения заметно дёрнулась. Она выглядела несколько комично со своими бигуди, завернутыми сверху косынкой. – Признаться, я хотела с вами поговорить тет-а-тет, миссис Дурсль. – О чём же? – вздернулись тонкие брови на вытянутом лице. – О Лили. Петуния поперхнулась горячей темной жидкостью. Уна и не сомневалась. С улицы потянуло свежей выпечкой. – Не буду вдаваться в подробности, но… Скажите, возможно ли такое, что Ваша сестра была беременна на последнем курсе Хогвартса? Теперь тётя Гарри стала похожа на сову: глаза только что не выпадали из орбит. – Что за бред? – взвизгнула она, понизив голос на половине высказывания. – Почему Вас вообще интересуют подобные вещи? – На это есть причины. После продолжительной паузы Петуния отозвалась: – Я не знаю. На рождественских каникулах по ней ничего нельзя было сказать. А после этого мы с ней долго не виделись. От родителей я не слышала, чтобы что-то такое с ней приключилось. – Понятно. Уна медленно кивнула – больше самой себе, чем собеседнице. Логично, вряд ли бы Лили стала посвящать в такое сестру, с которой были не слишком тёплые отношения. Петунья искоса поглядывала на девушку, прихлёбывая кофе мелкими-мелкими глотками. Уну такая манера удивляла: в последнее время ей казалось, что все так и пялятся на неё, не скрывая этого. – Вы ведь тоже думаете, что я на неё похожа. На Лили. Многие так говорят. – Это… Это правда. – Они с моей мамой были лучшими подругами в Хогвартсе. Их часто путали. – Лили мне не рассказывала… – А потом, – девушка будто не услышала встречную реплику. – Оказалось, что я – приёмная. Поэтому и решила поинтересоваться у Вас. Какое-то время женщина обрабатывала поступившую информацию. Сразу вспомнилась та женщина, которая позапрошлым летом забрала Гарри на день рождения к своей дочери. Как же она тогда испугалась, подумала, грешным делом, что на пороге стоит призрак Лили. Из комнат доносился мерный храп Вернона. – Сестра в то время уже совсем мне не доверяла. Почему бы не поинтересоваться на тот счёт у своей приёмной матери? – Она погибла. – Соболезную, – вырвалось скорее на автомате, чем по велению души. – Спасибо. Столь же машинально, как и год назад, на похоронах. Две женщины – юная и среднего возраста, уставшая и ошарашенная, волшебница и магла – сидели рядом и ломали голову над одним и тем же. Вскоре проснулись Вернон и Дадли, семья принялась шумно готовиться к ужину, словно забыв про волшебницу в одном с ними жилье. Дедалус появился в коридоре часам к семи вечера: на этот момент Уна не спала уже вторые сутки. Мисс Олливандер познакомила его с истеричной четой, поинтересовалась, как всё прошло с Гарри. Дедалус только опустил глаза в пол и посоветовал сперва наведаться к Тонксам. Заподозрив худшее, волшебница тут же трансгрессировала домой к подруге. – Тонкс, Тонкс! – завопила она, едва только ощутив пол под ногами. – Уна? – подруга испуганно выглянула из столовой. Лицо у неё было заплаканное и опухшее. – Чёртов Дингл! – выругалась рыжеволосая, сминая подругу в объятиях. – Сначала, говорит, к Тонксам отправляйся. Я уж подумала, что… Мракоборка заметила, как на лицо подруги постепенно возвращается вся схлынувшая с него краска. Она жестом позвала её присесть и налила чаю. – Со мной в порядке. Грюм мёртв. – Боже… Мне так жаль, Тонкс. Она обняла подругу, стараясь передать ей как можно больше тепла. Дора обожала своего наставника, хотя он всегда был к ней строг. Снова проплакавшись, волшебница-метаморф поделилась с подругой подробностями операции, после чего девушки ещё раз обсудили свадьбу Тонкс и Римуса, которую те спешно сыграли на севере Шотландии. – Я бы, конечно, хотела позвать родителей, друзей… Но сейчас такое время… Короче, мы, может, устроим праздник после всего этого. В голосе девушки явно звучало разочарование: она была без ума от Римуса, любила, когда огромная компания друзей собирается вместе, обожала праздники. Именно поэтому отсутствие «настоящего» торжества (особенно на контрасте с грядущим бракосочетанием Билла и Флёр) с огромным тортом, вечеринкой и перебравшими гостями так её печалило. – Надеюсь, позовёшь меня в подружки невесты, – усмехнулась Уна, шутливо похлопав мракоборку по плечу. – Если будешь себя хорошо вести. Тонкс заварила чай с чабрецом и поставила на стол лимонный кекс, припорошенный сахарной пудрой. У них дома, у Тонксов, всегда было очень спокойно и тихо; даже сейчас Андромеду и Теда было совсем не слышно. Девушки переключились на предстоящее торжество у Уизли, посплетничали про вечное желание Молли контролировать всех и вся, а затем Уна, едва превозмогая желание свалиться в кровать, отправилась в Нору. Тонкс на прощание велела отоспаться как следует. Будучи слишком уставшей за долгие пару суток, Олливандер предпочла воспользоваться каминной сетью, чтобы ненароком не трансгрессировать в неверную точку. – Уна, девочка моя, всё в порядке? Хм, сегодня Молли была расположена к ней хорошо. Создавалось впечатление, что мать огромного семейства так и не определилась, какого она мнения об Уне. Девушка стряхнула с плеч пыль и вышла из камина. – Да, спасибо. Я могу увидеть Джорджа? – Конечно. Они с ребятами в комнате. Женщина всхлипнула и вернулась к мытью посуды. Ранение сына она переживала куда сильнее его самого. На лестнице Олливандер встретила перешёптывающихся Флёр и Билла, потом Артура и Чарли, и только перекинувшись со всеми ними парой слов попала в комнату близнецов, где собрались все остальные. – Уна. Гермиона с неожиданной силой сжала её в объятиях. – Я в норме. Джордж? – Всё в порядке, Олливандер. Выглядел он не так уж хорошо: всё ещё бледный, пытающийся храбриться, но с капелькой испуга в глазах. Фред не отходил от брата ни на шаг. – Теперь хотя бы вас можно будет различать, – невесело усмехнулась Уна. – Надо теперь за эту шутку со всех по галлеону брать, – хмыкнул Рон. Ребята наперебой принялись расписывать Уне подробности прошедших суток. Девушка пыталась сдерживать зевоту изо всех сил, а проницательная Джинни принесла ей кружку пусть и растворимого, но ужасно крепкого кофе. К девяти часам она пожелала всем спокойной ночи и вышла на поляну около дома, чтобы переместиться к себе через портал, подготовленный для свадьбы. С кухни тянуло чем-то вкусным, но Уна от приглашения отказалась – она бы вырубилась прямо посреди ужина, честно. Гарри и Гермиона вызвались немного проводить подругу. – Как тебе Дурсли? – поинтересовался мальчик, который выжил. – Мне жаль, что тебе нельзя было жить у нас, Гарри. Они реально такие, как ты их описывал. Он только хмыкнул, а потом Уна увидела, как они с Гермионой переглянулись. Это её насторожило. – Что? – Ты же слышала, что нас предали, что дата перемещения Гарри была известна Пожирателям? – Ну. – Так вот, в основном, подозревают Наземникуса, – протянула Герм. – Но проскальзывало и твоё имя, – Гарри опустил глаза в пол. – Но это непопулярное мнение! Просто мы решили, что ты должна знать. Гермиона добавила это несколько торопливо, но с уверенностью и пылкостью. Сказать, что Уна была в шоке – ничего не сказать. Она чуть покачнулась, усталость давала о себе знать. – Что за бред вообще… – Просто ты встречалась с Малфоем, и… – Да уж я поняла, – процедила девушка, сжав мантию в горсти. Она даже не хотела представлять, кто мог подумать на неё. – Я домой, ребят. На свадьбе увидимся. – Нам такая версия даже в голову не приходила. Однако слова Гарри прозвучали в пустоту: девушка уже растворилась в воздухе, схватившись за старый башмак, припрятанный в траве.

***

1 августа 1997 Всё утро торжества Уна провела в компании Флёр и бесчисленного количества её подружек. Она привезла зелья, улучшающие цвет лица, снадобья для укладки волос и успокоительные для излишне впечатлительных персон. Делакуры сняли огромные апартаменты в Лондоне, которые вместили практически всех заморских гостей, включая рослую директрису Шармбатона. Невеста походила на лёгкую бабочку, которая с каждым часом становилась всё красивее (хотя куда уж ещё). Ей завивали кудри, делали макияж, приносили что-нибудь перекусить, отглаживали платье в очередной раз. Ох уж эти свадебные сборы. Уна, убедившись, что больше не нужна, переместилась на поле возле Норы. Мужчины как раз занимались установкой шатра; мистер Уизли предупредил, что у них дома министр. Уна намёк поняла, достала палочку и присоединилась к остальным. Потом, когда они с Гермионой занимались сервировкой стола, подруга рассказала ей о странных вещах, которые завещал им троим Дамблдор. Воистину, замыслы старика понять было невозможно. Официальная часть начиналась в пять вечера, гости были приглашены к четырём, а посему в половину третьего в доме царил такой переполох, что упырь на чердаке был несказанно доволен шумом. Джинни было поручено каждые пять минут проверять, не подгорело ли что-то, близнецы сверяли карточки на столах с планом рассадки, а Гермиона настойчиво отправила миссис Уизли в ванную, чтобы та начала приводить себя в порядок и прекратила создавать суматоху на ровном месте. Сама Герм на пару с Уной забаррикадировались в комнате Джинни, чтобы подготовиться к торжеству. Этот день обещал быть крайне насыщенным. Это была первая свадьба у волшебников – да и вообще первая – в жизни Гарри, из-за этого он с интересом наблюдал за всем происходящим. Волшебники прибывали через портал, замаскированный под разваливающийся башмак, в таких количествах, что становилось немного не по себе. Всё вокруг блестело, мерцало, горело, покачивалось, благоухало и восхищало гостей. По воздуху плавали зачарованные бутылки с шампанским и чем-то покрепче. Такого скопления народа здесь ещё не бывало, о чём без устали сообщала всем и каждому тётушка Мюриэль. Клятвы были произнесены, невеста и жених в одно мгновение превратились в жену и мужа. Новоиспечённых мистера и миссис Уизли со всех сторон осыпали лепестками цветов и рисом. Матери молодожёнов даже не пытались сдерживать слёзы, а отцы улыбались своим мыслям. Близнецы разукрасили небо таким фейерверком, который не шёл в сравнение с тем, что они запускали на совершеннолетие Олливандер. Праздник шёл своим чередом, и только патрулирование вокруг шатра спускало с небес на землю. Уна заступила уже во второй раз, сменив Римуса. Билл и Флёр, думалось ей, сделали всем большой подарок, решившись на проведение торжества. В такое смутное время важно помнить, что жизнь продолжается. Жаль, что со смертью родителей и Сириуса она забыла об этом на целый год. Медленно обходя свадебный шатёр, волшебница придерживала левой рукой шифоновый подол платья. Она заметила, как Герм болтает с Крамом, а Рон ревниво косится в их сторону. Стайка детей, преимущественно рыжих, гоняется за котом, сшибая всех с ног. Близнецы и кузины-вейлы из Франции мило общаются; сложно было сказать, кто кого больше очаровывает. Разодетые в кислотно-жёлтый цвет, Полумна и её отец исполняют странный танец под залихватскую мелодию, сыгранную квартетом из Ирландии. Гарри сидит за столиком с какими-то стариками, по сосредоточенному лицу понятно, что слушает он очень внимательно. Вдруг на горизонте появилась едва заметная голубоватая точка. По мере её приближения стало понятно, что это чей-то Патронус. Уна сглотнула и встала в боевую стойку. В горле пересохло. Блестящая рысь мягко приземлилась прямо в толпе танцующих. Люди замерли прямо посреди танца, как будто прямо сейчас решили поиграть в «Море волнуется раз». В следующее мгновение Патронус тягучим голосом Кингсли Бруствера сообщил: – Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко. Дальше начался сущий ад. Уна пыталась выхватить взглядом хоть чьё-то знакомое лицо, но люди двигались одной огромной кишащей массой. Те, кто не растерялся, трансгрессировали в течение следующей минуты после послания Бруствера. Чары защиты, окружающие Нору, таяли как снег на солнце. Вот уже в небе над шатром заклубился чёрный дым. Пожиратели сработали быстро, ничего не скажешь. Подобно остальным орденовцам, Уна принялась сосредоточенно посылать боевые заклинания в фигуры в плащах и масках. Только бы Гарри успел уйти! Запахло порохом и огнём. Вдруг она почувствовала, как что-то тянет её за юбку. Это оказался плачущий мальчик лет пяти, родственник со стороны Флёр. Она бросила что-то на итальянском, в надежде, что тот поймёт. Ребёнок вцепился ещё сильнее. Схватка закончилась неожиданно скоро. Удивительно, но Пожиратели исчезли так же быстро, как и появились. Уну трясло. Молодая мать мальчика нашла их, расцеловала Уну и, подхватив сына, трансгрессировала. За считанные полчаса стихийного нападения в свадебном шатре остались только Уизли и несколько членов Ордена. – По крайней мере, нам достанется больше торта, – хмыкнул побледневший Фред. – Кто-нибудь видел Гарри? – прошептала Джинни. Римус приложил палец к губам, прижимая другой рукой свою жену. – Надо защитить Нору для начала. Вы – домой, отдохните, – обратился Артур к женщинам. – Как только мы тут закончим, выпьем чаю и обсудим, что делать дальше. Молли и Джинни подхватили под руки Флёр, находящуюся на грани обморока. Уна с Тонкс переглянулись и негласно решили, что здесь от них будет больше толку. Они разделились: Уизли отправились прочёсывать территорию поместья, а остальные занялись восстановлением защиты вокруг дома. Пожирателей, к счастью, в округе не оказалось – только Кингсли Бруствер, который добирался сюда окольными путями. Спустя час все собрались в гостиной, немного приведя в порядок внешний вид и чувства. Уна переоделась в повседневную одежду – праздник закончился, что уж там. Билл и Флёр отрезали от двухэтажного торта первый кусок, по дому поплыл запах свежезаваренного чёрного чая. Мистер Бруствер в свойственной ему лаконичной манере сообщил все известные ему подробности о падении Министерства. Джинни нетерпеливо напомнила, что неплохо бы узнать, всё ли в порядке с Гарри. Почувствовав покалывание в пальцах, предваряющее скорое видение, Уна прикрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Она подняла указательный палец вверх, обращая на себя внимание. В кои-то веки картинка приходит вовремя. Только если это действительно будет о Гарри. – Они у Бродяги дома, все трое, – произнесла она спустя минуту. – Живы и здоровы. Пьют чай тоже. Артур Уизли тут же наколдовал Патронус и отправил его на Гриммо, 12. Джинни выдохнула и прекратила ломать пальцы.

***

Наступили по-настоящему чёрные времена. Близнецам пришлось закрыть магазин, который оставался на главной волшебной улице Лондона последним островком света и радости. Они перешли на почтовую рассылку, благо клиенты никуда не делись, просто старались не высовываться. Теперь все не высовывались. Люпин день ото дня становился всё более мрачным. Орденовцам стало гораздо сложнее поддерживать связь друг с другом, о Гарри, Роне и Герм почти ничего не было известно. Уна при каждом удобном случае старалась увидеть, что происходит с ребятами, но получалось не всегда. Последовав примеру близнецов, она свернула бизнес, стала брать очень маленькое количество заказов. Фабио отказался от её предложения вернуться в Италию: он был не из робкого десятка. В конце августа Тонкс получила письмо от Эллы и Эрика. Уна не возвращалась домой уже три дня. Отправилась по работе в Шотландию и пропала. Римус увиделся с близнецами – они тоже были не в курсе, где Олливандер. Ситуация была такая, что отправляться на поиски было опасно, а каждый участник Ордена и так был на вес золота. Было решено ждать.