Flowery speaking

Бывали ночи, в которые Харли хотелось чего угодно – но только не спать. Интернет не ловил, скачанный сериал надоел еще полчаса назад, в игре только что закончились жизни, а сон все никак не шел. Перевернувшись на спину, она раскинула руки – и ощутила ладонью лишь холод подушки. Пэм так и не пришла. «А ведь обещала, что сегодня не будет торчать в оранжерее до рассвета», - мелькнула в голове мысль, принеся с собой странное чувство обиды и тоски. После короткого колебания Харли одним движением скинула с себя одеяло. Ежась от прохладного воздуха, нащупала ногами пушистые тапки. Неосвещенные коридоры дома дышали покоем. Она не стала включать свет – помнила весь путь до оранжереи настолько хорошо, что темнота нисколько не мешала. Повернуть ручку, чтобы не щелкнул замок. Пять шагов вперед, пальцы ложатся на лакированные перила, ноги пружинят на ковре. Взлетев по винтовой лестнице, Харли почти сразу оказалась у нужной двери. И не подумав постучать, приоткрыла ее и скользнула внутрь. Несколько секунд ушло на то, чтобы глаза привыкли к свету. Но вскоре она уже вполне ясно увидела Пэм. Подруга стояла спиной ко входу и увлеченно подрезала куст с ярко-красными розами. Впрочем, подкрасться незаметно все равно не удалось – старый паркет предательски заскрипел, выдав Харли с потрохами. - Смотри, - улыбнувшись, Памела указала рукой на растение. – Она наконец-то зацвела! - Красивая, - сказала Харли, не понимая, чем вызван энтузиазм подруги. – Но ты ведь можешь за секунду вырастить розы где угодно… - И потерять все удовольствие от процесса. Харли только пожала плечами, обведя взглядом стол, заваленный пакетиками, инструментами и обрезанными листьями. - Зато сэкономила бы время и силы. Могла бы сейчас лежать со мной в теплой кроватке. А результат был бы тем же. - Если так подумать – я могла бы приворожить тебя феромонами. Та же любовь, только с экономией времени и сил. Но такое очень быстро надоедает. - Так сладко, что уже горько, - кивнула Харли, вспомнив эпидемию абсолютного счастья, которую Пэм однажды обрушила на мир. - Именно. Недаром говорят, что любовь – не ложе из роз. - А почему нет? – брови Харли взметнулись вверх. – Очень даже похоже. Кажется, что будет мягко и приятно, а потом ложишься и вспоминаешь о колючках. Хотя я бы все равно попробовала. - Правда? – спросила Пэм с игривым огоньком в глазах. Харли широко улыбнулась и быстро закивала. Ночь однозначно перестала быть скучной – и Памелу на этот раз даже не пришлось долго упрашивать. Секатор со скрежетом щелкнул, отрезав одну из роз. Опустив ее на паркет в свободном от горшков уголке оранжереи, Пэм присела рядом, коснулась пальцами лепестков и прикрыла глаза, настраиваясь на зелень. Спустя несколько секунд цветок чуть дрогнул. Начал разрастаться стебель, вопреки законам природы формируя причудливые завитки. Затем на нем густой россыпью высыпали бутоны – и меньше чем за минуту их прорвали распустившиеся розы. Они пахли так одуряюще-сладко, что Харли и сама не поняла, когда они с Пэм успели раздеть друг друга. Реальность вернулась лишь на миг – когда цветочное ложе примялось под их весом, а кожу закололи шипы, то здесь, то там пробившиеся сквозь бархат лепестков. Памела целовала ее медленно и нежно. Пальцы то опускались ниже, то вновь взлетали наверх, дразня, поглаживая грудь и живот, скользя по линиям ребер и позвоночника. Извернувшись, Харли оседлала бедро подруги, несколько раз подалась вперед и назад. Внизу живота зародилась теплая, тянущая тяжесть. Перехватив руку Пэм, она в безмолвной просьбе подвела ее к лобку. Подруга не отказала, коснулась подушечками клитора, то сжимая, то отпуская его. Харли тихо застонала, заерзала на ложе, сквозь подступающий экстаз ловя искры боли от впивающихся колючек. Дыхание скоро восстановилось, разум прояснился. Перехватив инициативу, Харли принялась ласкать Пэм сперва пальцами, а затем и языком. Но за несколько мгновений до финала Памела чуть отстранилась. - Хватит, - попросила она. – Мне уже хорошо. - Точно? – недоверчиво спросила Харли. – Может ты как-то по-другому хочешь? - Поцелуй меня, - по губам Памелы скользнула улыбка. – И этого будет более чем достаточно. Разумеется, Харли не отказала ни в этом, ни в долгом объятии. Осень всегда вносила свои коррективы в их отношения – и с этим можно было только мириться. - Я люблю тебя, Пэм, - шепнула она в ночную тишину. - И я тебя, Харли, - тихо ответила Памела, чуть повернув голову. – Ты не хочешь перебраться в спальню? Ответом послужило отрицательное фырканье. Тогда Пэм коснулась пальцами стебля, и розы вновь ожили, сплетаясь над ними в душистое и чуть колючее одеяло.