Flowery speaking

Памела была рада вновь оказаться среди джунглей Амазонки, ощутить вокруг себя вековечный лес, полной грудью вдохнуть влажный воздух и наконец сбросить с себя человеческую маску. Притом последнее - более чем буквально. Стоя под лунными лучами, она чувствовала, как, повинуясь ее желанию, кожа меняет цвет с бежевого на зеленый. С этим вполне можно было подождать до восхода солнца - как ни крути, а без его лучей фотосинтез не начнется - но для Пэм превращение имело еще и чисто психологическое значение. Оно знаменовало собой возвращение на лоно природы. Возвращение домой. Возвышенность момента несколько нарушили хлопки ладоней и тихая ругань Харли. - Ну тут и комары! - пожаловалась она, растирая по шее кровавый след от только что убитого насекомого. - Держись поближе ко мне - и они не будут тебя трогать. Харли тотчас последовала этому совету. Взяв Пэм под локоть, она больше не отходила ни на шаг - до того момента, как впереди серебристо заблестела гладь озера. То здесь, то там на поверхности воды лежали огромные круги кувшинок, а рядом с листьями виднелись белые и розовые цветы. - Какая прелесть! - воскликнула Квинн, стягивая с себя робу. - Мы просто обязаны здесь искупаться! Памела была совсем не против смыть с себя готэмскую пыль. Также отбросив одежду на землю, она неспешно вошла в воду - сразу после того, как Харли влетела в озеро с разбегу, подняв фонтаны брызг. Теплая вода приятно расслабляла уставшие от нахождения в темном контейнере мышцы. Но барахтаться и нырять, как это делала Квинн, Пэм совершенно не хотелось. Коснувшись ближайшей кувшинки, Плющ запустила в ней каскад мутаций. На этот раз они не затронули внешний облик - но значительно укрепили и без того достаточно прочный лист. Так, что Памела вскоре села на него без малейших опасений. Растение даже не дрогнуло под ее весом. Болтая ногами, она с улыбкой наблюдала за Харли, которая резвилась совсем как дорвавшийся до воды ребенок. Цветы кувшинок источали странный, горьковато-сладкий, истинно южный аромат. Он стелился над озером, и, казалось, проникал в каждую пору на коже, тесно сплетался в сознании с чувством абсолютной, первозданной свободы. - Эта штука меня выдержит? - с живым интересом спросила Харли, подплывая ближе. - Гарантирую, - улыбнулась Пэм, подавая руку и помогая взобраться на огромный лист. Оказавшись на нем, Квинн отжала руками мокрые волосы и положила голову Памеле на плечо. Столь редкий миг умиротворенности и покоя, во время которого они пытались угадать, что за птицы поют в кронах деревьев, миновал достаточно быстро. Заметив, что Харли пытается растереть затекшую во время перелета шею, Пэм взяла дело в свои руки. - Ложись на живот, - предложила она. Квинн не пришлось просить дважды. Растянувшись почти во всю длину листа, она использовала колени Памелы в качестве подушки и прикрыла глаза, стоило той начать осторожно массировать плечи. - Да, вот здесь, - почти простонала Харли, когда пальцы Пэм нашли зажим. - Продолжай… Памела и не думала останавливаться. Мягко и нежно она касалась кожи, мяла, поглаживала и похлопывала особенно чувствительные места - опираясь не на знания и опыт, а исключительно на интуицию. В этом случае ее вполне хватило, чтобы спустя полчаса довольная донельзя Квинн попросту уснула, не меняя позы. Заметив это, Пэм осторожно, дабы не нарушить сон подруги, откинулась назад, ложась спиной на лист. В чернильном небе над головой ярко и отчетливо сияли звезды. Улыбнувшись им, Памела закрыла глаза и вскоре тоже погрузилась в глубокий и спокойный сон без сновидений.