Глава Тосвы

Кем являлась Мишель Хаттори? Какую историю скрывала эта маленькая девочка? Настоящая Мишель? Мишель Хаттори была жестоким ребенком. – Не думай, что я извинюсь перед тобой раз ты мой брат. Для меня это ничего не значит. Тетта стоял возле разбитого горшка. В нем росло его любимое растение - тихоокеанская глициния. – Более того, я никогда не приму тебя в свою семью, ни тебя, ни твою мать! – У нас один отец. Мишель в два шага подошла к стоявшему и склонившему голову мальчику, что продолжал смотреть на разбитый горшок с растением. Она резко дёрнула его за подбородок, чтобы наконец увидеть его глаза. – Я вижу тебя насквозь, Тетта. Можешь не притворяться передо мной. Я знаю, что тебе плевать на всех, ты никого не любишь, так с чего ты взял, что я должна любить тебя? Только потому что ты мой брат? Из-за тебя мои родители развелись! Ты и твоя мать разрушили мою семью! Тогда почему я должна воспылать к тебе любовью? Ответь мне? – Мы семья... – Мы не семья, запомни это. Она развернулась, наступая на поломанную глицинию, отчего лилово-синие цветки еще больше разлетелись по полу и прошла к выходу из комнаты. Хлопнула дверь. Наверное, именно с хлопком этой двери все любые надежды Тетты на обретение семьи разрушились. Все надежды понять, что есть любовь, что значит быть любимым, какого это быть желанным ребенком в семье и что же ощущает человек, которого любят, были растоптаны в одночасье, как это растение на полу. Никто не любил Тетту, он не был никому нужен. Ни собственной матери, ни настоящему отцу. Он действительно был рад, когда узнал, что у него есть сестра. Возможно, он смог бы наконец понять, о чем же говорят его одноклассники. Почему они сияют, рассказывая о своих младших сестрах и старших братьях. Тетта не был знаком с таким чувством, как любовь. Он не знал, как нужно любить и что ты должен делать для этого. Возможно поэтому он никого не любил. У него не было того человека, который научил бы его этому. А так ли нужна ему любовь? Зачем ему знать это чувство? Он не был знаком с ним, поэтому легко мог от него отказаться. "Все вокруг лишь инструменты". Наверно в этот момент у него окончательно сложилось мировоззрение. "Семья - это тоже инструмент". Разбитый горшок напоминил Тетте о его любимой глицинии, той, что уничтожила Мишель. "Мишель". Что Тетта испытывал в этот момент? Разочарование? Он ошибся в собственных ожиданиях? Что Кисаки чувствовал к Мишель? "Мишель тоже инструмент". Почему-то ему не понравилось сочетание этих слов. "Мишель не инструмент". Почему он считает, что Мишель не инструмент? Потому что она его сестра? "Отец - это инструмент, мама - инструмент. Семья - это один инструмент". «Мы не семья, запомни это». " Мишель - это не инструмент". Тетта не мог понять своих чувств, он не мог понять, что он действительно любил свою сестру. Наверно это был первый раз в жизни, возможно даже и последний, когда Кисаки Тетта кого-то полюбил. "Ненавижу Мишель". Это словосочетание более подходило его сестре. Тетта понял, что ненавидит Мишель. Чувство ненависти было более понятнее для него, чем чувство любви. Тетта Кисаки решил, что ненавидит Мишель. *** – Ты надоел, уже вставать так рано, мешаешь мне спать! Кисаки действительно вставал раньше всех. – Звук шумящей воды, гремящей посуды, ты не можешь быть тише Тетта? Сейчас на него смотрела раздраженная девочка, вышедшая к нему в одной пижаме рано утром. – Зачем ты так рано встаёшь? Куда ты идёшь? Точно ведь не в школу? – Я должен встретить Хинату и проводить её до школы. – Ааа. Так ты влюбился, мог бы сразу так и сказать, какая гадость. Мишель раздражённо отвернулась от него. " Я влюблен? Влюблен в Хинату?" Его сестра сказала, что он влюблен в Хинату, значит так и есть? Значит это чувство и есть любовь? В тот день Кисаки ошибочно посчитал, что влюблен в Хинату Тачибану. – Женись на ней и сваливай хоть куда, раздражает видеть тебя в моем доме, Тетта. *** – Мишель, тебе плохо? – Не твоими стараниями, Тетта. Отвали от меня. – Ты плохо выглядишь, я читал, что... – Не притворяйся, что заботишься обо мне, Тетта! Меня от тебя тошнит. Она толкнула его в сторону, отчего брюнет, не справившись с равновесием упал назад. Он остался сидеть на полу, один. – Что ты ей снова сказал? Его мать подкралась неожиданно, отчего Кисаки Тетта даже вздрогнул. – Я сказал, что она плохо выглядит и... Звонкая пощёчина прозвучала в пространстве. – Какой же ты несносный ребенок, Тетта. Не смей больше ей об этом говорить. Не смей расстраивать её ещё больше! "Даже мама, заботиться о ней... Отец только и думает, что про Мишель... Родители постоянно только с ней и возятся! Я для них не существую". – Ты понял меня Тетта? Повтори. – Да, я всё понял, мама. – Не выходи из комнаты пока я тебе не разрешу. Кисаки просидел все выходные в комнате, так никуда и не выйдя. "Ненавижу Мишель". *** – Тетта, я же тебе говорила следить за языком! – Я... – Ты спросил у нее, носился ли бы так же с тобою отец если бы её не было! Дрянь! Да как ты вообще мог у неё такое спросить? Как тебе это пришло только в голову? Несносный ребенок! – Но отец и впрямь уделяет ей все время, я просто хотел знать... лю... "Любил бы он так же меня если бы я рос с ним изначально, если бы у него был только один ребенок - я". – Да что ты там говоришь? Не слышу! Мишель нельзя расстраиваться, запомни уже это наконец! Ах, не попадайся мне на глаза, Тетта! Живо в свою комнату и подумай о своем поведении". "Да что в этой Мишель такого особенного?" Кисаки снова оказался заперт в своей комнате. Он смотрел на подоконник, где у него заново росла глициния. Треснутый горошек снов напомнил ему тот день... "Ненавижу Мишель". От ненависти до любви один шаг, возможно Тетта действительно теперь ненавидит свою сестру. *** – И что теперь убьете меня? Валяйте, мне все равно не долго осталось. Братья Хайтани смотрели на по истине бесстрашную девочку. – И не страшно? Может это действительно твой последний день. – Каждый день для меня последний. – А ты интересная... – протянул Ран. Эту девочку звали Мишель Хаттори. Сегодня состоялась их первая встреча. – Вы не сможете меня напугать, как бы не старались. – Почему ты говоришь, что скоро умрёшь? – Потому что я больна. С лёгкой, изломанной улыбкой проговорила девочка, разворачивая голову к братьям Хайтани. По диагнозу врачей это был последний год её жизни. Мишель Хаттори была действительно несчастным ребенком. *** – Таблетки перестали помогать, Мишель с каждым днём только хуже и хуже, что я скажу ее матери? – Дорогой, не переживай, ты обязательно найдешь лекарство и мы заживём ещё лучше чем раньше. – Да-да, ты права... я что-нибудь придумаю. Уколы! Ей может помочь новый препарат! Завтра же начнем их применять! – мужчина экспрессивно замахал руками, мечась по кабинету. – Вот видишь, ты знаешь, что делать. Мужчина в очках перестал ходить из стороны в сторону, остановившись возле новой возлюбленной. – Спасибо Кимико, что поддерживаешь меня, но это временное решение. Оно должно помочь, пока я не придумаю антидот. Ведь это я вин... Грохот упавшей книжки заставил взрослых замолчать. Женщина с каштановым цветом волос быстро распахнула дверь. – Тетта, что ты здесь делаешь? Я же сказала сидеть в своей комнате! – Это правда, что Мишель больна? В комнате повисла тишина. – Правда, Тетта. – голос отца прервал напряжённую атмосферу. – Она умрет? – Твоя сестра не умрет, Тетта, я этого не позволю. – мужчина не сомневался в своих словах. Он не позволит умереть своей дочери. – Я могу чем-то помочь? – Ты не... – Кисаки Кимико перестала говорить, встретившись с глазами мужчины. Изэнэджи Хаттори, темноволосый брюнет в очках мягко покачал головой. – Да, ты мог бы ставить ей уколы. Мне нужно больше времени и... – Доверьтесь мне, я не подведу. Мужчина впервые улыбнулся за весь разговор. – У меня растет отличный сын. Молодец, Тетта. За все время пребывания в доме, Тетта наконец получил внимание отца. " Ты всего лишь инструмент". Только Кисаки оно уже больше не нужно. *** – Оне-сан. – Что тебе нужно, Тетта? – Я провожу одно исследование. – А я здесь причем? – Ты девочка. – И? – Девочкам нравятся гопники? – Девочкам вообще зачастую нравятся плохие парни. А тебе это зачем? Тоже гопником стать решил? Тогда хоть прическу сменил бы, выглядишь, как ботаник. И вообще не приставай ко мне со своими вопросами, надоел. Мишель бесцеремонно толкнув его плечом, прошла мимо него. Тетта медленно развернулся в сторону ушедшей девочки. Его взгляд был направлен в пустой коридор. " Ты все равно скоро умрёшь". *** – Тетта... уйди... Мальчик видел, как его сестру рвало, нет её била судорога, она задыхалась. Мишель действительно было плохо. – Если ей плохо, не проще ли было бы позволить ей умереть? Зачем заставлять и дальше её мучиться? Тетта считал, что милосерднее было бы позволить Мишель умереть. – Ты ничего не понимаешь, глупый ребенок! Тетта считал, что это взрослые были глупыми. Они были ослеплены своими желаниями и не замечали, что Мишель желала умереть. Ей было настолько больно, что она лишь хотела перестать чувствовать пронзавшую её боль. "Во сне же не чувствуют боль?" Тетта желал, чтобы его сестра умерла во сне, не чувствуя боли. Это бы произошло в одно мгновенье, одним словом быстро, это звучало лучше, чем медленная мучительная смерть. *** – Позаботься о своей сестре, Тетта. – Хорошо, отец. В противовес своих слов, в голове мальчика крутились совсем противоположные мысли. " Надеюсь ты умрёшь". Блеск очков отразил мирно спящую девочку, не подозревающую, что сейчас в комнате она находилась далеко не одна. Тетта неотрывно смотрел на неё. Темнота скрыла зловещую улыбку, растянувшуюся на его лице. "Ненавижу Мишель". Принимал ли Кисаки любовь за ненависть? Путал ли он эти два поразительно разных, но близких понятия? Или все же и вправду ненавидел сестру? Если Кисаки действительно путал эти понятия, считая любовь ненавистью, то да. Да, Тетта Кисаки определенно ненавидел Мишель Хаттори. "Когда ты умрёшь, будет ли мне грустно?" Тетта до сих пор не понимал, как же он относиться к Мишель, возможно её смерть все же это прояснила бы? Кисаки заботливо провел рукой по волосам спящей девочки. От его действий Мишель тревожно заворочалась во сне. Сверкнувшая молния осветила шприц, находившийся в правой руке брюнета. В следующую секунду в левую руку Мишель был сделан укол. После этого действия девочка задышала чаще. На её лице появилась испарина, маленькая капелька пота покатилась вниз. " Ты все равно должна умереть, моя глупая старшая сестра". По диагнозу врачей Мишель не доживёт до следующего года. Тетта осторожно провел рукой по лицу Мишель, убирая закрывавшие её лик пряди. Нервно подрагивающие ресницы, порозовевшее лицо и тяжёлое дыхание. Кисаки невесомо прислонился губами к ее лбу. Может Тетта и не знал, что чувствует к Мишель, но он определенно знал одно. Он не хотел, чтобы она страдала. Он больше не хотел видеть, как его сестра задыхается в судорогах или как ее тошнит. Он не хотел видеть ее предсмертные мученья, поэтому желал ей одного - быстрой смерти. "Поэтому, пожалуйста, умри быстро, моя старшая сестра". Тетта надеялся, что сегодня был именно тот день. День, когда его сестра найдет то, что все это время желала. Возможно именно сегодня Мишель Хаттори получит долгожданный покой. Кисаки хотел, чтобы желание его сестры наконец-то исполнилось. Будет ли ему грустно? Почувствует ли он что-нибудь после ее смерти? Или ему будет все равно? Изменится в нем что-то, когда она умрет? Будет ли он горевать? Он просто хотел, чтобы желание Мишель исполнилось. Кто все же для него эта Мишель? Инструмент? Сестра? Семья? Он не считает её инструментом, она не считает его братом. Они не являются семьёй. Если весь мир - это сплошные инструменты, то Хината - эта та девочка, которую Кисаки любит, а Мишель – та, кого он ненавидит. Раз остальные люди лишь инструменты, нет смысла их любить или ненавидеть. "Ненавижу тебя". В памяти Кисаки Тетты Мишель Хаттори останется девочкой, которую он ненавидел. *** – Так ты все-таки любишь своего брата? – Ран с нескрываемым любопытством смотрел на Мишель. Ему было интересно, как она относится к своему младшему брату, ведь у него тоже был младший брат. – Да, люблю. – Так сказала бы ему, зачем разводить мелодраму. – А представь, если бы ты был болен и мог бы умереть в любой день. Да хотя бы завтра. – Если я умру, Риндо набьет мою часть тату в память обо мне. А твой брат не сделает ничего. – Я не хочу, чтобы он привязался ко мне. Не хочу, чтобы плакал, узнав, что я умерла. Пусть лучше запомнит меня, как ничтожную и капризную сестру, которой не было до него дела. Разве бы ты хотел, чтобы Риндо страдал после твоей смерти? Что бы чувствовал твой брат? – Хах, ты хочешь, чтобы он ненавидел тебя? – Да, я бы предпочла, чтобы он ненавидел меня. Ран только хмыкнул на это. – Осуждаешь меня? – вздернула голову девочка. – Нисколько. – А что бы ты сделал на моем месте? Ран немного задумался, после чего все же выдал ответ. – Не знаю. Для меня Риндо - это все. – Все, что у тебя есть? – Риндо самое дорогое, что есть в этом мире. – Твое сокровище? – Можно и так сказать. – Тогда Тетта тоже для меня сокровище. Жаль, что Тетта Кисаки никогда не узнает, о том, что он все же был любим хотя бы одним человеком. Мишель любила своего младшего брата. Мишель Хаттори любила Тетту Кисаки.