Восстань из моих надежд

E/#b& _o√o       Детские пальчики опухли и в некоторых местах посинения свидетельствовали тому, как девочка не врёт о том, что не чувствуют собственные пальцы, роняя горячие слёзы на свежие раны на запястьях. Крови не нравится солёная жидкость, не нравится перемешиваться с ней воедино, кровь противится, как и сам ребёнок, морщась от жгучей боли и стискивая зубы до скрежета в своих ушах. «Мне больно, мне больно, мне больно, больно, больно!» —Из раза в раз проносятся слова ураганом в мыслях, вот только озвучить их не смеет.       Не желает вновь чувствовать жёсткую верёвку на своей шее, перетягивающую дыхательные пути недостаточно, чтобы задохнуться за несколько минут, но достаточно для невыносимой боли. После такого утром всегда гудела голова до самого вечера, а значит слышать приказы становилось труднее. Не слышать указания опасно. Она ведь хорошая девочка, славный ребёнок. «Жан. Жан, где ты?» —Кажется, чужое имя случайно сорвалось вслух с её искусанных сухих губ сквозь мысли, потому как последовал хлёсткий удар плетью по девичьим рукам и худощавые запястья загорелись с новой силой, порождая жалобный всхлип. — Забудь это имя. Забудь и своё. Это последнее, что должно забивать твою замечательную головку, милая маленькая дрянь.       Морщинистая кожа подбородка коснулась её макушки смольных грязных волос, вслед за жухлыми губами, опустившимися на бледный мягкий лоб, а кисло-тухлый запах из чужого рта заставил задержать дыхание, кислорода для которого и так категорически не хватало в малом пространстве.       Этот голос всегда был ласковым, сладким, слишком приторным с растянутым произношением. Она не любила ласку без причины. Жан Моро       Утренняя пробежка не была чем-то обязательным для него и будь воля парня, потратил бы и утреннее время на дополнительные часы тренировки, однако девушки и Нокс окольными путями уговоров взяли с Моро слово, что ранее утро будет отведено максимум на пробежку и завтрак. Конечно завтрак был только после того, как Кэт просыпалась и хотя бы могла нормально функционировать для готовки, что не всегда происходило в как таковое утреннее время суток. Жану было необходимо куда-то убивать бесполезные часы, просыпаясь как по струночке под 7 часов без будильников, которые Джереми в их комнате настраивал на 9 часов минимум. Но хотя бы француз уже просыпался чуть позже, чем раньше, что было весомым достижением для хлопков Лайла в один день и закатанных серых глаз в ответ на это.       Вот только в этот раз, собираясь на очередную пробежку, Жан не застал в соседней кровати неряшливую кучу двух одеял, под которой предположительно должна была виднеться копна осветлённых лохматых волос. Постель капитана Троянцев хоть и была в ужасном ежедневном состоянии с разбросанным постельным бельём, а подушка так и вовсе успела оказаться в районе места для ног, но самого хозяина хаоса было не видать. Когда Джереми Нокс вообще вставал раньше всех и умудрялся ещё поднять свою тушу с мягкого матраса? Таких случаев было от силы два, один из которых Моро застал сам за несколько месяцев проживания здесь, а другой был из рассказа девочек.       Француз лишь ещё раз бросил взгляд на странно пустующую комнату и подхватив набедренную сумку, последовал в прихожую беззвучным шагом. Не его было дело совать нос в планы Джереми, несмотря на их абсурдность временами.       Боковым зрением юноша заметил пастельный стикер, приклеенный на зеркало в прихожей на уровне его глаз и сорвав бумажку, быстро пробежался по тексту: «Не забудь взять бутылку воды. - p.s. Кэт :Р». Альварес не первый и точно не последний раз оставляла эти напоминая где-либо и кому-либо, подписывая каждый стикер своим именем, будь то список дел в ванной для Лайлы или простые вещи для Жана. Моро это игнорировал первые дни, в отличие от списка с продуктами в холодильнике и их сроком годности, учитывая что от второго был весомый толк, а от первого лично для него не было никакой надобности. Вот только Каталина не собиралась опускать руки и даже начала клеить эти чёртовы стикеры выше, либо при помощи прыжков, либо табуретки, либо свободных рук Нокса.       В конце концов сейчас Жан сминает бумажку нежно-розового цвета и следуя на кухню, выбрасывает её в мусорку и берёт уже наполненную фильтрованной водой бутылку со стола.       На улице в утро выходного дня почти не было людей, учитывая ещё и тихий район, куда забрёл Моро после половины часа пробежки, а сонливость давно сняло как рукой и глаза слипались только из-за ярких лучей солнца, которые намеревались ослепить, так ещё и припекали голову. Парню всё ещё была непривычна погода Калифорнии, он не мог назвать её хорошей, но и ужасной она не всегда была, несмотря на закрытую чёрную одежду француза, в которой было очень просто свариться.       С Жана сходил уже которой слой пота и тыльная сторона ладони слишком часто стирала влажность со лба, а бутылка воды опустошилась наполовину. Сегодня было слишком жарко, жарче обычного, хоть и был на дворе август, последний месяц душного лета. Молодой человек на мгновение задумался, вспоминая какие-то отличительные черты лета в Западной Вирджинии, но моментов выхода наружу без надобности было всегда настолько мало, что кроме промокших от дождя кудрей, которое завивались ещё сильнее от влажности перед поездками в аэропорт, он вспомнить не мог.       Мысли туманили голову, их становилось больше положенного и это всегда плохо кончалось, будь то прошлое или нынешнее, тому подтверждением стали и следующие секунды.       Возможно, не сбавь Моро скорость бега, он бы и не почувствовал напор чужой маленькой туши, а та и не попыталась бы врезаться в ноги высокого человека, хотя о втором могли лишь присутствовать предположения. Хоть это что-то или кто-то и было мало, однако Жану хватило и ощущения щекотливой шерсти, коснувшейся оголённой лодыжки, чтобы резко притормозить, да настолько, что ещё немного и юноша поцеловался бы с раскалённым асфальтом. — Етижи пассатижи, Жан! Прости, она вырвалась и я не успел. Да и она, а я... —Послышался звонкий и запыхавшийся голос в перерывах чужой отдышки, пока сам француз наконец сделал хоть один вдох после выбитого дыхания из лёгких. Моро верил что это врезавшийся маленький комок шерсти выбил всю дыхалку в один миг, а никак не неожиданность. Не важно что удар пришёлся в лодыжку, а не в грудную клетку. — Успокойся и собери свои слова во что-то адекватно звучащее хотя бы. —Выдавливается из себя кудрявый вместе со вздохом, что не ясно становится, адресует ли он первый совет Джереми или себе.       Блондин противиться не стал и сразу заткнулся, глубоко гоняя кислород через нос, пока загорелые руки так и остались замерев в воздухе попыткой поддержать Жана, чему помешала ещё почти сразу грубо выставленная в отказе ладонь. Когда же Нокс снова попытался открыть рот, то его перебили очередной раз не самым довольным гавканьем, ведь на причину бедствия так и не обратили должного внимания, а она именно этого и добивалась. — Нет. —Твёрдо и коротко сказал Моро, на что Джереми удивлённо вскинул брови, наблюдая как глаза тёмноволосого медленно прикрылись. — Что нет? — Это не будет жить у нас в доме. Иначе от дома ничего не останется.       Жан мог с уверенностью заявить, что этот комок плескающегося счастья, который крутился русым пятном у ног двух парней, успев уже обнюхать всю обувь француза и чуть было не задрать лапу, прежде чем тот отступил в сторону нахмурив густые брови, был величайшей проблемой человечества.       Щенок по имени Мишель, в свою очередь и души не чаяла в фигуре рослого француза, который несколько минут назад чуть не задавил её, а сейчас только и делал что пилил серыми очами. У Моро было дежавю и если бы Нокс дал этому животному в качестве игрушки йойо, то он бы без промедления развернулся и пошёл прочь. Одного Джереми ему хватало по горло и больше. — Уже поздно, теперь это чудо наш сожитель. К тому же ты сам согласился на это недавно. —Усмехнулся блондин и выудив у Жана из расслабленных рук бутылку воды, припал пухлыми губами к горлышку, параллельно опускаясь на корточки.       Маленькая собака, соразмерная наверное большой ладони Моро максимум, сразу отвлеклась от шнурков кроссовок нового человека и подскочила уже к знакомому Джереми, нетерпеливо пытаясь заскочить тому на колени и подобраться к горлышку бутылки тоже. Коготки лап щёлкали при каждом скачке об асфальт, пока на лице капитана волей не волей начала расползаться улыбка, а смех еле сдерживался за зубами, лишь бы не подавиться. Кадык заметно двигается на шее Нокса и мокрый прохладный нос Мишель прижимается к нему, от чего парень не выдерживает и оторвавшись от бутылки, закашливается. Уголки раскрасневшихся губ сильнее натягиваются и улыбка никуда не пропадает, пока язык щенка вылизывает ямочки на этих золотистых щеках, а Джереми не находит спасения лучше, кроме как уткнуться головой в собственные колени.       Жан понимает что пялится лишь тогда, когда карие глаза показываются из-под колен и светлой чёлки, упираясь теплотой в серые глаза выше. Французу хватало солнца с неба, ещё больше градусов его тело не выдержит, потому прерывает зрительный контакт сразу и отворачивается. — Я не соглашался. — Ты дал ей имя, так что это теперь и твоя проблема тоже. —Нокс отвечает непринужденно, однако единственное о чём думает Моро так это то, что одна проблема не может помочь другой проблеме. — Это исключительно твоя проблема. Не моя, не Лайлы и не Кэт. —Отвечает Жан, не дополнив свои слова тем, что у Лайлы и без того есть своя проблема в роли Кэт. Кажется люди просто не могли жить без проблем, неприятностей, экстрима и прочего риска, природа скуки не соответствовала с человеческой жизнью. — Ладно-ладно, я понял. Она тебе не помешает. Если что, то в доме есть ещё одна свободная кладовка со светом и прочим. Можно её немного обустроить для Мишель и спать будет там. Заместо двери установить просто шторку допустим, а лежанку... —Блондин снова увлёкся одной темой и конечно начался словесный водопад рассуждений, свалившийся как снег на голову крайнего француза.       О продолжении пробежки надеяться было бесполезно, потому Моро забрал свою опустошённую бутылку обратно, наблюдая как Джереми обхватывает кучку шерсти в кольцо своих рук, прижимая ту к груди, на что собака отреагировала моментально и теперь пыталась лапами копать воротник красной футболки человека, будто там могло что-то быть помимо мягкой шершавой кожи. Жан заметил, как шерсть животного была совсем немного темнее тона кожи капитана Троянцев, однако это не мешала данной карамельной схожести. Он знал что руки Джереми на ощупь сухие и слегка грубые, компенсируя эти качества нежными и лёгкими прикосновениями, когда они оглаживали спину Моро в тот единственный раз объятий, сосчитывая каждую косточку позвоночника сквозь ткань одежды. А вот мех Мишель напротив, казался слишком мягким и в жизни это ощущение увеличивалось вдвойне, в сравнении с простой фотографией несколько дней назад.       Короткая слабость взяла нежданный верх над французом и он обнаружил как подушечки собственных пальцев едва дотрагиваются до макушки другого существа. Миша, судя по всему является очень чувствительной, иначе Жан не может найти объяснения тому, как резко она отреагировала на этот жест и уже вся голова собаки поддалась чужому касанию, вмещаясь в бледную ладонь парня. Шерсть совсем слегка щекотала ладонь, но ощущалась как что-то бархатное и слишком... чистое, по сравнению с липкой от пота кожи Моро, от чего юноша испытал необходимость отпрянуть, не замарать. — Кажется ты ей нравишься даже больше, чем я. Ко мне она так не ластилась в первый день. —Не без смешка делает замечание Нокс скорее самому себе, но говорит об этом вслух, от чего француз всё-таки убирает руку от щенка и ускоряет шаг в направлении к дому. — Эй, погоди, ты куда втопил! Это же не так плохо, Жан. —Кричит вдогонку блондин, следом ускоряясь за вторым парнем, так и не увидев побелевших костяшек от сжатых кулаков.

***

      В коридоре поднялся запах пыли и послышалось минимум два чиха, на которые женский голос крикнул громким «будьте здоровы!» из гостиной, но заместо ответа Лайла с Джереми только снова чихнули. Нокс не шутил, когда говорил о свободной кладовой, там действительно толком не было вещей, в отличие от переполненной другой, вот только загвоздка заключалась во внутреннем состоянии помещения. Жан и сам сморщился от облака пыли, как только кладовая открылась и Нокс слишком быстро провёл веником по полу внутри ради забавы. Смешно не было никому. — Кто ж знал что она у вас настолько запылилась. —Оправдывал себя блондин, обтряхивая свои штанины, которые однозначно сегодня уйдут в стирку, как и вся остальная домашняя одежда с махровыми тапочками Лайлы и далеко уже не белыми носками Джереми.       К счастью Моро стоял достаточно в стороне, дабы до него дошло немного пыли, но и её было достаточно, чтобы собака у его ног принюхалась и чихнула характерно двум людям ранее, разве что тише и писклявее. Помокревший сильнее нос, конечно она обтёрла об носок раздражённого француза. — Я открою тебе америку, Джереми, но мы не открывали её в целом с самого заселения сюда. Пустая твоя башка. —Проворчала Дермотт и подхватив веник из рук товарища, хлопнула им по его затылку, однако не будь веник уже грязным, кажется она могла и зарядить "случайно" по его голове. — Мне кажется его не открывали ещё с самого строительства этого дома. —Раздался знакомый третий голос и опустив голову, Жан заметил подошедшую Каталину, которая теперь опиралась плечом о стену возле француза, удерживая в руках ведёрко красочной сладкой ваты. От такого количества сахара почти в чистом виде, так ещё и с красителями, Моро вело. — Поэтому вы не уберёте её за один день. —Ставит их Жан скорее перед фактом, чем задавая вопрос. — Не уберём. —Кивает Лайла и склонив голову на бок, выгибает вопросительно бровь, ожидая каких-то объяснений данному заявлению с уст парня. — И где тогда будет находиться это животное?       Француз словно всеми способами обходил имя собаки, называя ту как угодно, но не Мишель, однако меньше она от этого не гавкала, будучи ещё не привыкшей отзываться на новое имя. — Спать с кэпом, где же ещё, пф. —Фыркнула Дермотт, а до этого забравшийся с концами в кладовку Нокс, высунул из неё одну голову и осветлённые волнистые волосы характерно подпрыгнули.       Посмотрев с подруги на француза и обратно, виновато и криво улыбнулся, обнажив белоснежные передние зубы. Парень утёр кончик носа от пыли и сморщившись, чуть очередной раз не чихнул. — Мы тогда может как раньше быть в гостиной на диване, нам двоим места хватит. Верно, Мишель? Ты же не займёшь весь диван? —Джереми почмокал забавно губами, подзывая маленькую собаку к себе и не успел он опуститься на корточки, как та оторвалась от пригретого места у ног Моро, сорвавшись на всех порах к лохматому блондину. Слух тут же наполнило как клацаньем когтей о пол, так и разливающийся смех Альварес от данной картины. «Это радует нас» —Раздались слова Нокса в воспоминаниях, на вопрос зачем им нужна картонная псина.       Тогда это «нас» звучало абсурдно, ведь Жан ни разу не видел как Лайла или Кэт сюсюкаются с этим куском картона так же, как капитан, однако сейчас под рёбрами зародилось сомнение, когда Лайла опустилась следом на колени перед другом и миниатюрной собакой, лаская животное руками, от чего внимание шерстяной разрывалось на двое между людьми. Она металась так считанные минуты, пока не потеряла терпение и фыркнув, прикусила палец блондина, прежде чем дать дёру прочь, куда-то в глубины дома и подальше от скопления неизвестных людей. — Подуть тебе на ранку? —С сарказмом предлагает Дермотт, в ответ на «эй!» от Джереми, вслед за сбежавшей с места преступления Мишель, но юноша только отмахнулся. — Твоя кровать находится в нашей комнате. —Всё таки подаёт голос Моро, обращая внимания всех троих на себя и Нокс поджимает свои губы, почесывая неловко затылок. — Да, но я сказал что она не будет мешать тебе. Так что мне легче поспать некоторое время на диване с ней, всё в порядке. — Нет, ты меня не услышал. Твоя кровать не в гостиной, ты больше не спишь там.       Вокруг стало душно и далеко не только от погоды или французу так только казалось. Обычно если парень и перечил, то это было связанно с обоснованными причинами его прошлой жизни, сейчас же начало неуместной ссоры казалось совсем глупым, а девушки могли лишь переглянуться между собой. Джереми молчал и тишина резала слух, ни Дермотт, ни Альварес не влезали в это дело, однако и не спешили уходить, от чего Жан не чувствовал должной уверенности в том, что делал. Что он вообще делал? — Хорошо, теперь я тебя услышал. Мишель будет спать со мной, в нашей комнате, на моей кровати и не вторгаться к тебе в постель, я надеюсь. Так? —Нокс уже поднялся с корточек, но не смея подходить к напряжённому Моро, хоть Каталина и уложила тёплую ладонь на его бледное плечо, остался стоять на месте, весь в пыли, лохматый, в разных носках и просто слишком домашний для серьёзного настроя. — Так. Но при условии что та картонка останется за пределами комнаты.       В ответ на это блондин хмыкнул, подняв руки вверх в знак того, что сдаётся и кажется Жан услышал облегчённый вздох то ли от Лайлы, то ли Кэт. — К сожалению вынужден согласиться, хоть и буду скучать по БаркБарк фон Баркенштейну.       Француз закатил глаза одновременно с Дермотт. — Да ну вас, хоть бы сострадание поимели! — Наше сострадание там же, где и твоя совесть. —Парирует Лайла, затягивая конский хвост своих рыжих волос потуже, готовясь в кой-то веке к полноценной уборке злосчастной кладовой, для начала исчезнув в ванной за поиском моющих средств. — Их с одного завода делали, Кэт, честное слово.       На страдальческие жалобы друга, Каталина многозначительно покивала, прожёвывая новое зелёное облако сладкой ваты, от чего её язык стал совершенно непонятного цвета. Она даже не пыталась предлагать сладость Моро, за что тот был отчасти благодарен. — Кстати, я же пришла сказать новости. Арчи приехал сегодня, вот писал утром.       Обычно новости от Альварес звучали либо как полезная информация, либо как очередные бессмысленные сплетни о всех да каждом и не зная француз прозвучавшего имени, предпочёл бы уже ретироваться восвояси, вот только оно звучало слишком знакомо, но не достаточно для общего пазла. Джереми в свою очередь напротив, присвистнул и вскинув брови, исказил на губах полуулыбку. — А мне он ни слуху ни духу, никакой весточки. Вот же засранец Беккер.       Чужая фамилия, сорвавшаяся с уст капитана, внесла ту недостающую ясность в разуме. Моро почти не знал людей за пределами деятельности экси и не будь Арчи Беккер менеджером Троянцев, а в прошлом членом самой команды несколько лет назад, то и этот мужчина не был бы знаком. Для Жана не было ясно наличие менеджера у Троянцев, будучи не профессиональной командой, однако никогда в это дело не углублялся и теперь придётся привыкать не только к новому человеку, а так же и к новому высшему звену, на ровне с тем же мед персоналом. Единственное упрощало положение то, что это всё же был Беккер, ранее не имея известность радостного и гиперактивного троянца, а с прессой бывшие члены команды и вовсе мало контактировали, помимо своего прошлого капитана до Джереми Нокса.       Раньше у многих команд общение с прессой происходило у одного человека из команды, в отличие от нынешних традиций, зачастую с парой людей в одной форме перед кучей микрофонов. Моро оставалось надеяться, что сам никогда он не окажется на таком месте в один из дней после матча. Теперь не было причин скрываться от прессы, даже хуже, теперь это могло создать больше слухов или вопросов. — Будто ему сейчас до тебя, он в отрубе без задних ног после перелёта. —Альварес пожимает плечами и пока сладкая вата растворяется на её языке, она поднимает взор своих глаз на француза, затерявшегося в своих облаках. — Что-то не так? — Зачем вам менеджер? —Прямо спрашивает Моро, в ожидании отвечая на зрительный контакт с девушкой, когда её рука с тонкими фалангами пальцев тянется нежно заправить насколько смольных кудрей за ухо парня. Он позволяет ей это сделать. — Точно тебе всё перечислить не смогу, но в целом менеджер у нас отвечает за публичную репутацию и планирование мероприятий или бюджета. То есть на какие банкеты поедем, на какие нет. Если поступают какие-то приглашения членам команды на те или иные встречи или шоу, то в первую очередь менеджер оценивает возможные плюсы или риски, а после и интересуется если ли у самого члена команды желание ехать, если ситуация не безвыходная. —Кэт попыталась в общих чертах описать обязанности данной роли, однако Жан всё равно нахмурился. — в Воронах этим занимался исключительно тренер. Остальным лезть в дела команды было запрещено.       Каталина спокойно кивнула в согласии и прежде чем успела ответить, заместо неё это сделала Дермотт, вышедшая из ванной с натянутыми резиновыми перчатками и несколькими банками чего-то в руках. — В этом плане выбор следует за командой, у тех же Лисов за всё тоже отвечает тренер. Просто кому-то комфортно или удобнее без менеджера, а у кого-то не хватает средств нанимать ещё одного лишнего человека. Как ты понимаешь, с нашим огромным составом, лишними люди на любой роли не будут. Один Ремман сошёл бы с нами с ума.       Француз мысленно согласился с последним высказыванием Лайлы, не уточняя дополнительно о слишком активной натуре каждого троянца, от чего голова всё ещё кипела и не привыкла до конца.       На часах было только начало дня, а утро тянулось и без того достаточно долго, чтобы вымотать и опустошить голову и пустой желудок совершенно не улучшал положения. Кудрявый помассировал переносицу и собирался уходить, не желая наблюдать за пыльной уборкой весь день, как раздался мужской вскрик, вынуждая невольно вздрогнуть всем телом. — Мишель, стой! Нет-нет-нет!       Джереми дёрнулся и потянулся за выбежавшей собакой из-за угла, в попытке поймать ту в дверном проёме кладовой, колени стукнулись о пол и пальцы парня успели лишь коснуться мягкой шёрстки животного, не предотвратив неминуемого. Мишель скрылась в пыльной кладовой на несколько считанных секунд и почти сразу выскочила обратно наружу, вот только теперь её украшала свалявшаяся пыль и окрас стал пятнисто серо-русым. Судя по довольной морде, собака была очень довольна своим стильным обновлением, а вот сидящий на полу Нокс не очень. — Пиздец.