Последнее желание

Глубина тьмы перед глазами утягивала блондина, нагнетающее чувство страха росло, ладони сжимались в кулаки, а сзади подступали сомнения. Мир этот нереален, не может ведь такого быть, случайности бывают, но не с ним, не могло такое произойти в его жизни. Собиратель судеб и жизней остановился на одной, единственной в своём роде, и тут же лишился её, утеряв своё прошлое далеко, где уж не видать. Парень развернулся и пошёл туда, куда мог идти, единственный выход из тупика оказался фальшивкой лабиринта. Слепой во снах, Кайзер отлично справлялся с преодолением тёмных коридоров в тёмном нигде. А путь этот вывел его к дороге близ пригорода, к страшной картине, которую можно было лишь воображать. Столкновение двух машин и смерть четверых людей. Жизнь, на которой блондин остановился, была утеряна в этот вечер. Голубоглазый не знал, бежать ему прочь или подойти и увидеть своего возлюбленного в последний раз. Земля ушла из-под ног, а в мыслях мелькали все самые хорошие отрывки воспоминаний, улыбка шатена, которую Михаэлю никогда не забыть. Лёгкий осенний ветер колышет последние рыжие листья, оставшиеся на оголевших деревьях. Вся земля укрыта листвой, некогда бывшей частью нарядов этих прекрасных клёнов. Осенью они полюбили этот парк за пейзажи, а после и за воспоминания, коими нынче был переполнен этот парк, что не давал забыть ни одной мелочи. Но сейчас он медленно сгорал, окутанный языками пламени. Пепел укрывал воспоминания и счастье, некогда такое желанное. Теперь это место становится очередной из могил. Михаэль, поджав губы, в последний раз оглядывает парк в надежде, что станет легче, но замечает силуэт, так же нещадно поглощаемый жалящим огнём. Это точно Он. Кайзер неосознанно делает рывок вперед, готовый нырнуть в пламя, лишь бы вновь оказаться рядом с им выбранным человеком. За столь долгий срок шатен стал неотъемлемой частью жизни блондина. Их симбиоз был нарушен навсегда. Кленовая роща осыпается в прах, растворяясь в памяти. Кошмар обрывается, и парень подскакивает на кровати, принимая сидячее положение, по телу проходят дрожь и холод. Разве могло это всё сбыть так? Нет. Парк всё еще есть, пожара не было. Парень выходит со спальни и спускается на первый этаж, камин потушен, уж как три недели его никто не разжигал, некому, незачем и некогда теперь. Холод долгой разлуки отогревает пламя крохотной свечи. Кайзер разжигает камин и садится перед ним на ковёр, облокотившись спиной о диван. А потом лавина холода от осознания, что теперь они разлучены навсегда, сходит с пика на еще не отогретого парня. На полке над камином расставлены фотографии, их не так много, но каждая хранит в себе воспоминания, хорошие и плохие, но сейчас это маловажно, ведь каждое из них для Михаэля бесценно. *** — Хэй, Мика, поможешь с рамками? — Несс сидел на полу в гостиной, вокруг лежал альбом и пара десятков вытащенных оттуда фотографий, а совсем рядом, уже на диване – стопка рамок, различного размера, — У нас так много фотографий, хочу повесить несколько. — Думаешь, стоит? — Кайзер спускается по лестнице и садится на диван, — Давай вон ту, где мы в сборную вступили. — Как насчёт этой? — Алексис оборачивается и показывает блондину фотографию. Шатен, годами двумя младше, чем сейчас, обсыпает осенними листьями тогда еще чисто блондинистого Михаэля. — Да, хорошая фотография. *** А рядом с диваном, так и не сдвинувшись с места почти за месяц, стояла коробка, скотч на ней был разорван еще давно, но до того, чтобы всё это, наконец, разобрать руки просто-напросто не доходили. *** — Куда ты всё это тащишь? — спрашивает голубоглазый, заметив Несса, что тащил какую-то коробку из дома. — Хочу всё это в гараж отнести, это наши альбомы, не думаю, что в доме им сейчас есть место, — Алексис опускает взгляд на крышку коробки с надписью «Воспоминания 20** - 20**» — Чего она такая тяжеленная? — с явным недопониманием на лице говорит блондин, перехватив коробку и взвешивая ее на руках. — Событий было много, и я всё фотографировал, вот и накопилось. Отнесёшь тогда в гараж сам? — улыбаясь, произнёс парень и удалился обратно в дом. *** Осенние поздние вечера в пустующем доме казались до невыносимости леденящими. Давно уже отцвели все растения в саду, всё, над чем так долго старался Алексис на протяжении всей весны и лета. Сон вновь стал окутывать голубоглазого, разбирая его по кусочкам и затаскивая в глубины его же сознания. « Мика, ты не один, даже я всегда буду с тобой » — мягкий спокойный голос Несса, казалось, раздавался совсем рядом. Блондин по привычке обернулся на звук и узрел шатена, сидящего, поджав ноги, совсем рядом с собой. « Скоро я исчезну навсегда » — видение не шевелило губами, но голос парня отчётливо был слышен, будто голос этот был не физической звуковой волной, а мыслью в его голове, неужто он совсем сошёл с ума. Алексис обернулся и посмотрел в чужие глаза, взгляд его не потерял блеска и невинности. После он неторопливо встал и, взяв блондина за руки, потянул за собой. От одного его касания по телу прошли мурашки и тепло, тело стало совсем невесомым. В голове от чего-то заиграл их всем сердцем любимый вальс. Картины, сходящие со страниц книг, окружили пару танцующих и создали неповторимый пейзаж, что будет не способен воссоздать ни один великий художник, это их мир, к которому не суждено притронуться кому-то кроме них. — Тебя нет, — по щекам блондина одна за другой, прозрачными блестящими бусинами, покатились слёзы, — Этого не может быть, почему ты ушёл? « Хочешь – не верь, но я здесь, с тобой » Не разжатые руки Несса выскальзывают из ладоней Михаэля, словно вовсе проходя сквозь. Теперь он не принадлежит физическому облику, а может и физический облик не принадлежит ему. Умерев, он стал кем-то, для кого время – это место, для кого не существует пространства как такового, для кого больше нет рамок, ни временных, ни пространственных. *** Темное небо Рождественской ночи не казалось таким же особенным, как когда-то, даже будучи сверкающим звездами полотном. Обычно потрескивающий в гостиной камин потушен, ему остается наслаждаться полумраком комнаты и видом на диван, рядом с которым по-прежнему тешит себя мыслями о скором пришествии хозяина коробка с альбомами. До неё так и не дотрагивались с самой осени, с тех пор, как она была принесена в дом. Полупрозрачные занавески раздувались и, влачась по полу, ложились обратно, будто избегая проникающего в спальню холодного воздуха. Часы давно перестали идти. На постели, всё также лёжа на своей левой половине и отвернувшись от выхода на балкон, на смятых простынях, среди скомканных пледов лежал Михаэль. Погрузиться в сон надолго не выходило. Прохладный воздух проползал по неукрытому телу, волоча за собой мурашки с каждой новой накатывающей волной. Несмотря на нежелание спать, вставать и закрывать вход морозу, казалось непосильной задачей. Вскоре, после погружения в очередной кратковременный сон, блондин слышит чей-то зов. Нехотя приподнявшись на кровати, открыв глаза, Кайзер оглядывается и видит перед собой Алексиса. Шатен с восторгом и неким беспокойством в глазах жестом зовёт голубоглазого куда-то. « Скорее, выгляни в сад! » Мика, будто совсем не слушая товарища, не спешит подниматься с постели, а лишь садиться и, оправившись от легкого головокружения, оглядывает всю комнату, обозначив конечной точкой Аметиста. « Кай » Блондин, наконец, поднимается с постели и в один шаг преодолевает расстояние до двери на открытый балкон. Спокойный вдох прерывается и парень как можно быстрее, спускается на первый этаж, поскользнувшись на лестнице, но удержавшись за перила. Застывает в проходе двери в сад. Сердцу нет покоя, дыхание срывается, а в глазах огнём пылает непонимание и зажигается вера в волшебство Рождественских ночей. Босиком, в одной лишь футболке и шортах Михаэль выбегает на улицу и падает на колени перед цветником, где некогда росли синие розы, которые так бережно и долго выхаживал Несс. Стебли розового куста прорезались, один за другим, из-под снега, а параллельно тому цвели пламенные синие цветки, освещая своим огнём почти всё кругом. « Прошу, живи и сбереги этот сад ради меня » Призрак садится рядом с возлюбленным, губы его так же неподвижны, а голос существует лишь в голове. — Лекси, ты ещё вернёшься? — Кайзер с надеждой смотрит в чужие пурпурные глаза, в коих уже начало растворяться всё, что в них было, пока шатен был жив. Полупрозрачное тело осыпается и пропадает, умерев во второй раз уже в саду, у ими обоими любимого цветника. — Навряд ли, — продолжая бдеть за розами, шепчет блондин…