Неугомонный

— Иван, вставай. ㅤВ лицо прилетает одежда от Пешкова. Бессмертных не выходил из дома уже четыре дня, да и из кровати не меньше. Директор школы уже обзвонился, и улаживать всё пришлось, как обычно, Сергею. Поднимая взгляд из-под одеяла с черными кругами под глазами на бледном лице, Ваня берет одежду тонкими руками, которые как будто похудели за это время еще больше. — Зачем? — Поведу тебя к специалисту. Опять. ㅤСколько бы он его ни вытаскивал из этой ямы, он нырял в нее обратно с головой. И никто не мог с этим справиться, даже Иван. Тем более Иван. ㅤБессмертных не препирался. Через силу он натянул на себя одежду. Растрепанные, нерасчесанные волосы торчали из-под черного капюшона. Жалкое зрелище. Сергей вздохнул и повел Бессмертных в машину. ㅤПрибыв к какой-то больнице, которую, по-моему, не реставрировали со времен Советского союза, Пешков вывел Ваню на улицу. Ведёт его под руку, чтобы эта худая длинная туша не споткнулась об свою же ногу. Минуя длинный коридор, Ивана заталкивают в кабинет к новому психиатру. Бессмертных просто молча садится на стул напротив врача, раздирая свои пальцы. Пешков срывает капюшон с его головы. Казалось бы, каждый испугался бы полутрупа, сидящего напротив, который активно пытается снять кожу со своих рук. Но психиатр абсолютно лояльно обратился к Сергею: — Я так понимаю, вы по особой записи. Давно я не видел такого рода пациентов. Врач начинает заполнять документы, сопроводитель «больного» молча стоит рядом и подписывает что надо, а после по просьбе удаляется из кабинета. — Ну что, Вань. Будем знакомиться. Меня зовут Александр, и я твой лучший друг на ближайшие несколько лет. ㅤБессмертных поднимает убитый взгляд. Перед ним сидел парень с мягкими чертами лица и практически с такими же растрепанными волосами, как у Вани, и не сильно старше. Впервые он не видел во взгляде врача отвращения, злобы или безнадежности. Либо это какая-то уловка, либо это действительно человек, который ему поможет. Сухие, кровоточащие губы разомкнулись. — Вы мне поможете? Севший голос, звучавший на последнем издыхании, еле-еле донесся до психиатра. Но ему хватило понять, что именно от него хотел этот человек.

***

— Вань, попробуй представить, что ты цветок, которого поливает определённый человек каждый день. Александр стоит сзади и прикрывает ладонями глаза Ивана. Шепчет ему слова практически на ухо, смотря в стену. Дыхание Бессмертных становится более спокойным. — Но взамен он каждый день отрывает от тебя по лепестку. Нужен ли тебе такой человек? Вроде бы всё честно, но тебе больнее. Ты не можешь перестать быть зависимым от него, он дает тебе воду для жизни. Но может, стоит один раз умереть, чтобы семена вдохнули в тебя новую жизнь, и ты был не зависим от людской воды, а от дождя, который не будет отрывать от тебя по кусочку? Бессмертных такое сравнение задело. Такая забавная форма правды еще не звучала так очевидно. Глаза намокают, а Александр сильнее сдавливает их. — Если ты сейчас заплачешь, ты не сможешь убить себя, и придется делать всё заново. Сейчас ты цветок, у которого не осталось лепестков и нет влаги. Терпи. Пойми, что ты не жилец, и тебе пора умереть. Ваня сдерживает истерику. Пальцы сдавливают руки Саши. Больно, очень. В голове проносится все то, что делало ему больно и как он от этого пытался избавить. Какой способ он для этого выбрал. И во всем был виноват только он.

***

— Сереж, какого хуя, открой дверь и выпусти меня. Ключ падает назад, а Ваня отходит к противоположной стенке. Пешков не торопится, он загоняет в угол, вгоняя в ужас глазами зверя. Зрачки расширенные, в них Бессмертных видит свое отражение. Сергей хватает Ваню за запястья. Внезапно, сильно. Он их выворачивает, чувствует, как суставы пластично выгибаются в его хватке, а Иван от боли сгибается и падает на колени с криком. Так больно ему еще не было. Пешков смотрит на него сверху вниз с животным оскалом. — Не смей даже рот открывать, пока я тебе не разрешил, ты меня понял? Бессмертных поджимает губы, слезы катятся из глаз на щёки. Сергей не дает ему опустить голову и за подбородок. Ване ничего не остается, кроме того, чтобы попрощаться со своим физическим и ментальным состоянием, руки уже вывернуты. Осталось вывернуть внутренность.

***

— Ты будешь должен переехать от него, желательно не просто на длительное время, а навсегда. Именно он плод твоего неоднозначного поведения и причина всего того, что с тобой творится. Александр заполняет рецепт на препараты. — Если бы я хоть немного подумал головой, я бы не съехался с ним изначально. — Ты был сломанным ребенком, здесь даже нельзя сказать, что я тебя оправдываю. Нет. Здесь все намного глубже, чем у от природы больных людей или воспитанных не в тех условиях. Ты рос в прекрасной семье, насколько я знаю, с мамой и бабушкой. Ваня кивнул. — Вот, не думаю, что они смогли бы это предотвратить. Но в подростковом периоде, когда формирование личности приходило к концу, в этот цикл влез Сергей и сломал всю систему твоего внутреннего «я». Тебя и переклинило на все те действия, что ты делал последние несколько лет. Понимаешь? Бессмертных молчал. Осознание приходило не сразу, и сложно было принять, что здесь он жертва. Раньше он никогда не задумывался о себе. Он просто знал, что ему это нужно. Но для чего? — Понимаешь, ты пытался закрыть ту дыру в себе, которую сделал Сергей, но не тем способом. Совершенно омерзительным, не отрицаю. Но на удивление ты держался неплохо. Тебе хватило смелости использовать Сергея в грязной работе, не прибегая самостоятельно. Это похвально, однако в состоянии, в котором ты находился, о таких вещах редко задумываются. Саша видит, что Ивана переполняют новые мысли и выводы. Еще ни один врач не смог так ярко рассказать, что с ним все таки произошло. — Так. На сегодня хватит. Значит, ты пропьешь эти таблетки и вернешься ко мне послезавтра. На завтрашний день у тебя задание — съехать от Сергея. — Мне некуда на самом деле. Нельзя ли по-другому провести лечение, чтобы я остался у него? — Вань, пойми, тебе нельзя его видеть. Сейчас он белый и пушистый, водит тебя по психиатрам, кормит таблетками во время приступов. Он делает это для себя, чтобы поддерживать в состоянии сломанной куклы, чтобы ты был рядом и зависел от него. Бессмертных поджал губы, а Саша протер лицо. — Собирай вещи, я заберу тебя сегодня в девять к себе. Иван поднял на него свой взгляд. Это было максимально странно и непонятно, но было то, что в Александре проливало свет на надежду, о которой он так молил где-то в глубине души.