Дело лорда Малфоя

Солнце уже давно спряталось за верхушки гор, по ущелью пронёсся холодный ветер, но здесь, в гроте, разумеется, были установлены согревающие чары. Постепенно зала пещеры наполнялась гостями, разными ведьмами и магами в самых неимоверных нарядах и одеяниях. Через час после прибытия Гарри уже не стеснялся излишнего "великолепия" своего облачения: буквально все приглашённые просто пестрели насыщенной яркостью шуршащих платьев и хрустящих камзолов и пиджаков. Поттер занял позицию надзора, обосновавшись на веранде. Отсюда он мог видеть всех прибывающих — вход в пещеры был левее от оврага, и, если прислониться к холодным перилам, высеченным из камня, можно было видеть всех как на ладони. К нему периодически подходили и здоровались гости банкета, некоторые скромно просили сфотографироваться с ним: по всему залу, озаряя вспышками колдокамер, шныряли несколько репортёров из избранных газетных изданий, допущенных на этот элитный вечер. — Гарри, друг мой! Ты как на посту! — раздался весёлый голос, и Поттер обернулся. К нему с распростёртыми руками приближался Шон Окарт, главный целитель Святого Мунго. — Шон, добрый вечер, — улыбнулся Гарри, наклоняясь и заключая того в лёгкие объятия. — Как ты, старина? — Да как обычно, со смены на смену. Совершенно не хватает колдомедперсонала. Вся молодёжь идёт то в квиддич, то в частный бизнес! А кто за границу. Целители на вес золота, скоро начнём сквибов нанимать. Окарт продолжал щебетать тихим басом, а Поттер на мгновение замер, словно впадая в оцепенение. "Сквибов нанимать", небрежно брошенное его другом, словно что-то зацепило в подсознании. Да, он и сам уже думал пригласить к ним в департамент парочку профессионалов в магловском деле, для лекций на курсы повышения квалификации. Это из-за этого? — Гарри, ты вообще со мной? — Шон положил ему руку на плечо, привлекая к себе внимание. — Да, сейчас — да. Что ты говорил? — Я говорил, что новому корпусу больницы уже десять лет как пора расширяться. В последний раз деньги вкладывали в педиатрическое отделение, тогда много пожертвований собрали. А сейчас пора вложиться в подразделение больных, потерявших рассудок, или с душевными травмами. Их, к несчастью, с годами меньше не становится. — Потерявших рассудок, — задумчиво повторил Поттер. — Пятый этаж, Отдел недугов от заклятий? Он, к сожалению, хорошо помнил это место. Долгое время после войны там практически обитал Невилл Лонгботтом, пока не забрал своих родителей на лечение за границу. — О, это уже не пятый этаж, — с грустью откликнулся Окарт. — К нашему прискорбию, из-за количества пациентов отделение пришлось увеличить и перенести в новое здание-пристройку. Зато теперь там есть отдельный двор и небольшой сад, что очень помогает стабилизировать моральное состояние больных. Это очень хорошо повлияло особенно на тех, кто находится у нас уже годами — смена обстановки была для них невероятным праздником. Почти как этот. Шон глубоко вздохнул, отпивая из своего бокала. — Каждому своё, — прошептал он. — И как много у вас таких, которые уже годами? — вдруг серьёзно спросил Гарри. — Да есть около двадцати бедняг. Лонгботтомы, например, были ещё задолго до Второй магической войны, но в основном палаты пополнились после неё. Некоторые выздоровели, некоторых — как Лонгботтомов — забрали. Однако есть два десятка таких, что либо не идут на поправку, и их оставляют у нас преднамеренно, либо, опять же, безнадёжные, но забрать их некому. Они почти все безобидные, некоторые даже способны выполнять кое какую необременительную работу. Но в общество, к нам, они уже вряд ли когда-то вернутся. Окарт покинул веранду, спеша переговорить и с другими гостями, а Поттер в задумчивости уставился на тёмное небо, в вышине которого уже разгорались яркие звёзды. Несколько минут блаженной тишины были бестактно прерваны надменным окликом, вернувшим его в реальность. — Господин Главный аврор, — рядом нарисовался высокий брюнет в дорогой мантии и с зализанными назад длинными волосами. Его почти безэмоциональное лицо было ровно как полотна картин из его музея, и лишь приподнятая бровь о чём-то говорила. — Мистер Шафик, — Гарри вежливо кивнул, поджимая губы. — Добрый вечер. — Добрый вечер, — словно согласившись, слегка наклонив голову в сторону, произнёс Ариэль. — Удивлён видеть вас здесь. — Отчего же? — поинтересовался Поттер. — Думаете, благотворительность — это удел единолично светских львов? — Что вы, господин Главный аврор! Нисколько не сомневаюсь в вашей щедрости и бескорыстии! Кому ещё, как не герою Второй магической войны, раздавать пожертвования нашей славной больнице. Вы в своё время обеспечили её пациентами, а теперь и средствами на их содержание. Просто я периодически посещаю все званые вечера и балы, и вы на них — редкий гость. Вот я и удивлён сегодняшним вашим визитом. Гарри немного покусал нижнюю губу, думая о своём и совершенно игнорируя собеседника и его выпад. Шафика это поведение, разумеется, вывело из себя. — Если захотите ещё блеснуть великодушием и благородством, вы заранее приглашены на наши торги в магическом Британском музее, которые состоятся в понедельник, двадцать пятого апреля, через неделю после празднования Пасхи. Мы пускаем с молотка картины магловских художников. На каждый галлеон от продажи этих холстов совет меценатов обещал выделить по два галлеона из бюджета музея, и все вырученные с этого средства пойдут в фонд сиротам в детских домах магической общины. Надеюсь, что хоть кто-нибудь купит хоть несколько, — обнажая выбеленные зубы, хищно улыбнулся он. — Что вы говорите, — Поттер в наигранном изумлении приподнял обе брови. — Это истинно благое дело — помощь сиротам. Надеюсь, вы не думаете, что их пополнение в детских домах также моя военная заслуга? Его визави развёл руки в стороны. — Как знать, господин Главный аврор. Как знать. — В таком случае, я непременно сделаю всё, чтобы помочь вам — помочь им, — Гарри галантно чуть склонил голову в прощальном жесте. — Всего хорошего. Ему пришлось покинуть уютный балкон, чтобы оставить общество этого надменного и напыщенного типа. "Уж лучше пусть он ненавидит меня этим вечером, чем Малфоя", — подумал Поттер, пробираясь сквозь толпу людей. По краям залы он заметил столы, нагруженные разными яствами, которых не видел ранее, и от нечего делать направился к одному из них. Поставив уже давно опустевший от шампанского фужер, Гарри склонился, рассматривая поднос с маленькими тарелочками севиче из тунца, как вдруг услышал знакомый женский голос. — Дай мне две минуты, — тихо произнесла женщина, и по тому, что её бирюзовые туфли смотрели в обратную от стола сторону, Поттер понял, что та стояла к нему спиной. Он опустил голову ещё ниже, незаметно выуживая из наручной кобуры волшебную палочку и бросая невербальное следящее заклятие. Постояв пару мгновений, женщина наконец сделала шаг в сторону и исчезла среди приглашённых. А Гарри распрямился, выкладывая палочку на ладони на манер магловского компаса, и двинулся по направлению, в котором указывал деревянный кончик. Изабель Сэнтон, а это была именно она, вышагивала по тёмному коридору, и её туфли на высоченной шпильке отбивали такт по каменным полам — в этой части пещеры не было ковров, и стало понятно, что ведьма спешила однозначно не в гостевые залы. Поттер чертыхнулся, он совершенно забыл взять из дома свою мантию-невидимку, хотя и знал, что отпрыски Вулгари сегодня все будут здесь в сборе. Наложив на себя чары отвода внимания, он следил за Изабель, стараясь пробираться вдоль стены и оставаясь в тени. На этот раз на Сэнтон были облегающее платье золотого цвета и короткая мантия под цвет обуви. Гарри вначале было засомневался, что это вообще она — одета женщина была как обычно, нормально. Но тут она легко скинула с плеч мантию, оголяя свою спину и огромный вырез, открывающий её лопатки, поясницу и даже немного верхней части над ягодицами, и Поттер успокоился, что это именно она — такое декольте могла себе позволить далеко не всякая ведьма высшего общества. Позади послышались ещё шаги, и беглянку нагнал мужчина в длинном сером камзоле. Подходя совсем близко, тот шикнул, и она остановилась, оборачиваясь. Изабель и Уильям окинули друг друга взглядом и, не проронив ни слова, продолжили ход уже вместе. Риотто и Натанэль ожидали их за углом, и Гарри наконец понял, где они очутились. В глубокой нише за стоявшими людьми, на длинных вешалках висели выходные мантии и плащи, которые прибывшие гости отдавали на временное хранение лакеям. Пока он разглядывал помещение, люди приблизились друг к другу, создавая небольшой круг. — Итак? — в нетерпении вопросил Уилл, вперившись в старшего брата прищуренными глазами. — Хорошая новость, — Риотто окинул стоящих напротив него строгим взглядом, — что вы все вне моих подозрений. Изабель облегчённо выдохнула, прижимая руки к груди, Уильям заметно распрямился, а Натанэль только пожал плечами: — Я знаю, что вы все думали на меня… — Это не важно! — тихо оборвал его Уилл, — Любой из нас был под подозрением. — Это так, — Риотто поднял руку, и все мгновенно замолчали. — Я также собрал доказательства и своей невиновности. Плюс у нас у всех неоспоримые алиби, мои люди нашли всех свидетелей, кто так или иначе может подтвердить, что в вечер убийства матери мы были всё время около других людей в течение продолжительного времени, что также отменяет подозрение в использовании оборотного зелья. Меня, самое главное, успокаивает тот факт, что это действительно не кто-то из нас. Сама мысль, что вы бы пошли на такое, не посоветовавшись со мной… Однако также приятно понимать, что несмотря ни на что, вы все уважали нашу мать. Мы все уважали… И в своём роде — любили. Каждый по-своему. Я рад, что годы детства не прошли для вас даром, мы все стали теми, кто мы сегодня, благодаря этому. И я также рад, что мы всё же ещё близки друг другу, независимо от того, встречаемся ли мы все вместе или нет. Вы не представляете, какая гора упала у меня с плеч, когда я выяснил, что мы по-прежнему верны друг другу как семья, несмотря на то, что порой думаем друг о друге, о нашей жизни и о поведении. — Я тоже рада, — тихо произнесла Изабель, кладя руку на предплечье Риотто. — Если бы Аврорат заявил, что это кто-то из нас, я бы пошла с заявлением, что это сделала я. — Ты бы не опередила меня, — фыркнул Уильям. — Мы бы все это сделали, — решительно подтвердил Натан. — И действительно не важно, кто бы это был. — Ты меня пугаешь, когда такой серьёзный, — хихикнула Изабель, явно расслабляясь. — О, так я могу наконец приударить за Главным аврором? — неожиданно сообразил Натанэль. — Теперь я вижу, что всё в порядке, — уже тихо смеясь, произнесла Изабель, а Риотто демонстративно закатил глаза. — Только после того, как с нас официально снимут все подозрения. И учти, если он тебя арестует, я не буду освобождать тебя под залог! И другим не позволю! — прошипел он, хотя было видно, что он еле сдерживает улыбку. — А какая плохая новость? — вдруг спросил всё это время молчавший Уилл. Все разом вновь уставились на Риотто. — Плохая новость, что я не знаю, кто всё-таки это сделал. Я долго подозревал Малфоя, хоть я и знаю, что его с нашей матерью связывала настоящая платоническая дружба, как бы банально это ни звучало. Ни о какой ревности или мести там не может быть и речи, уверен, лорд дал бы руку на отсечение, лишь бы она продолжала жить. Я убеждён, что при её жизни она помогала ему больше, чем в смерти. Я помню, какой радостной и взволнованной она вернулась с той магловской выставки в Париже, пять лет назад. Она всё вещала о судьбе, что это неспроста, что обоих она встретила на экспозиции украшений. И потом, когда умерла миссис Малфой, я знаю, что мать была рядом. Сомневаюсь, что лорд приложил к её кончине свою палочку. Но кроме него — больше никого не остаётся, а так как даже Поттер, к моим домыслам, снял с него подозрения… Я не знаю, кто ответственный за смерть Мадлен Вулгари. Какое-то время все четверо стояли молча. Наконец Натанэль ровно произнёс: — Ты выяснил самое главное для нас, на этот момент. Остальным пусть занимается Аврорат. Я знаю, ты не доверяешь властям, но считаю, что это именно тот момент, когда ты должен отпустить контроль, Риотто. Поттер будет делать свою работу, и ты можешь встать на дыбы, если ему приспичит наехать на кого-то из нас. В остальном — ты можешь больше не переживать за это дело. — Натан, теперь ты пугаешь даже меня, — задумчиво протянул Уильям, проскрёбывая пальцами коротко стриженную бороду. — Хорошо, что я не из пугливых, — хмыкнул Риотто. — Но, думаю, Натанэль прав… Что ж, я приму твои доводы к сведению, — и он протянул руку для рукопожатия. — Так ты вытащишь меня под залог, если Поттер меня арестует? — пожимая ладонь брата, не удержал усмешки Натан. — Нет, выпутывайся сам! — отбрил Риотто. Спустя пару минут они разошлись, покидая тёмную гардеробную, а Гарри мысленно указал себе назначить со старшим Вулгари встречу тет-а-тет, и желательно не в официальной обстановке. Праздничный вечер был уже в самом разгаре. В основном гости крутились у столов с едой — под потолком звучала приятная тихая музыка, но, естественно, никто не танцевал, это же был не бал. Также многие приглашённые толпились группками по несколько человек посередине зала и у стен, переговариваясь, делясь новостями и тихо посмеиваясь. Поттер пересёк помещение и вышел на облюбованный ранее балкон, благо тот оказался почти пустым. Прижавшись к перилам балюстрады, он выглянул наружу. И заметил мужчину в грифельно-чёрной мантии и со светлыми локонами волос, собранными в слабый хвостик на затылке. Мужчина стоял поодаль от входа, укрытый от глаз входящих гостей высокими кустами чайных роз и опасно близко к краю огромного оврага. В какой-то момент он нагнулся, и у Гарри сбилось дыхание, но тот только упёрся руками в чуть согнутые колени и глубоко вздохнул. Не теряя больше времени, Поттер быстрым шагом направился в сторону выхода из пещеры. Когда же он прошёл мимо стойки с ведьмой-распорядителем и нырнул за живую изгородь, то наконец остановился, приводя в порядок сердцебиение, однозначно растормошённое не из-за быстрой ходьбы. Малфой уже распрямился, разводя свои довольно узкие плечи в стороны и поднимая голову. Гарри видел его со стороны. Тот сложил руки за спину и, закрыв глаза, медленно вдыхал и выдыхал. Причём, явственно бросалось в глаза, что его вдох был намного короче, чем выдох, что показалось Поттеру очень странным. Обычно люди дышали одинаково ровно. — Драко, — Гарри рассудил, что пора показаться, и приблизился к Малфою на пару шагов, нерешительно улыбаясь. — Всё в порядке? Я заметил тебя с балкона. Драко обернулся, и в его глазах мелькнули едва заметные радость и облегчение. Он слегка приподнял уголки губ, а морщинка на его лбу тут же разгладилась. В мягком свете магических светлячков его волосы переливались серебряными бликами, и Поттер на мгновение засмотрелся на него, такого величественного и почти волшебного. — Да, всё хорошо. Я хотел подышать немного перед тем, как войти, — тихо произнёс он, вот теперь уже скромно улыбаясь. — Ты пытаешься успокоиться? — сообразил Гарри, улавливая мелкую дрожь тела Малфоя. Тот вздрогнул, явно озадаченный замечанием, и опустил глаза. — Я с трудом переношу плохо освещённые закрытые помещения, — честно признался он. — Если это, конечно, не мой дом или другое знакомое мне место. В несколько шагов Поттер преодолел расстояние между ними и, протянув руки, легонько сжал пальцами его плечи. — Тогда продолжай дышать, Драко. Давай, ты же изучал что-то там во Франции, верно? Йогу и медитацию? Что тебе может помочь? — Вот это, — прошептал Малфой и поднял глаза. — Я могу?.. И не дожидаясь ответа, он прильнул к Гарри, крепко обнимая его. Поттер только также сильно сжал его в своих объятиях, понимая, что здесь и сейчас это дозволено обоим. Тем более, если Драко сам был инициатором, то всё в порядке. — Кстати, там не так уж и темно. Только, может, при входе немного, — Гарри ласково-успокоительно гладил его спину круговыми движениями, как часто делал со своими детьми, пытаясь утешить их. Малфой немного напрягся в кольце его рук. — Я думаю, мне стоит аппарировать домой на полчаса и попозже вернуться, — но Поттер, сжимая его плечи, легонько отстранился и заглянул ему в глаза. — Драко, на всю округу наложены антиаппарационные чары для охраны пространства. А портключ-приглашение действителен только на два раза — сюда и отсюда. Если ты сейчас уйдёшь, тебе будет очень проблематично вернуться. Или именно этого ты хочешь? Наверное, в его выражении лица или голосе прозвучало что-то такое, что заставило Малфоя расслабиться и даже улыбнуться. — Нет, я не хочу покидать этот вечер так скоро. Я же ещё не оставил своё пожертвование. Но тогда мне нужна ещё пара минут. — Да хоть пара часов, — пожал плечами Гарри, инстинктивно притягивая его к себе обратно и заботливо обнимая. Драко только вздохнул и опустил ему свои руки на талию, вцепляясь в складки кителя на пояснице. Они простояли так несколько минут, казалось, совершенно не обращая внимания на сложившуюся необычную ситуацию. Но оба понимали, что не смогут остаться так на всю ночь, и Малфой первый отпустил руки, поднимая голову с плеча Поттера и делая шаг назад. — Вероятнее всего, тебе пора возвращаться на раут. — Вообще-то, я здесь в качестве приглашённого, — рассмеялся Гарри, смущённо запуская руку в свои растрёпанные волосы и пропахивая их пальцами в попытке зачесать назад. — Я, так сказать, для галочки, и ничего не должен делать. Ну, разве что улыбаться и фотографироваться с гостями. Поэтому… Можно я тебя провожу внутрь? Драко выглядел немного растерянным, но лёгкая улыбка появилась на его устах. — Спасибо. Я буду признателен. Мановением руки он призвал свою трость, выструганную из чёрного дерева, с серебряной рукояткой в форме змеиной головы с разинутой пастью, которая стояла у кустарника, и, кивнув своему новоявленному провожатому, вышел на тропинку. Миновав стойку распорядительницы, они вошли в грот пещеры и направились к парадному входу, у которого по-прежнему ожидали двое лакеев. Малфой на мгновение обернулся вполоборота назад, словно проверяя, следует ли за ним Поттер. И тот наконец смог рассмотреть, каким представительным и просто фантастически красивым выглядел сегодня Драко. На нём также была белоснежная сорочка, но с коротким стоячим воротничком и с мужской подвеской-заколкой вместо верхней застёжки. Поверх рубашки был надет жилет нежно-голубого цвета с позолоченными пуговицами, в тон запонкам на манжетах, а на ногах были элегантные брюки из плотной чёрной ткани и лакированные туфли. На плечах была накинута угольно-чёрная мантия с зелёными лацканами и светло-серой подкладкой. На груди мантии, по сторонам от отворотов, были прикреплены две золотые броши; одна в виде цветка с круглыми лепестками, а вторая в виде виноградной лозы. На мгновение Гарри потерял дар речи, он ещё никогда не находил другого мужчину таким прекрасным и привлекательным. Малфой приподнял бровь, видимо, задаваясь немым вопросом на эту реакцию, но Поттер постарался успокоиться и тепло улыбнулся. — Ты выглядишь просто великолепно, — отвесил он комплимент своему спутнику. — Я рад, что мне предоставилась возможность увидеть тебя сегодня. Драко замер, и на секунду у него появилось выражение лица, просто стонавшее, что его блестящий вид был как раз противоположностью того, чего он хотел бы сегодня вечером, и уж лишнего внимания к своей персоне ему явно было не нужно. Поэтому Гарри положил ему ладонь на спину и легонько подтолкнул вперёд, приободряя: — Однако тебе всё равно это не поможет. Все всё равно будут смотреть только на меня. Но, к сожалению, не из-за моего потрясающего вида, а из-за дурацкого шрама на лбу. Так что расслабься. Малфой выдохнул и расправил плечи, кивнул ему и развернулся к парадному входу. Они вошли вместе, Поттер шёл немного позади, но всё же достаточно близко, чтобы его плечо касалось плеча Драко. И ему казалось, что Малфой был ему благодарен за эту небольшую поддержку, так как его плечи были уже не так напряжены, а голова высоко поднята. Они прошли в центральную залу, где Гарри подхватил со стола два бокала с шампанским и сунул один в тонкие пальцы Драко. На них смотрели, но не сильно пялились, всё-таки гости здесь были из высшего общества, и глазеть как простолюдины было не в их правилах. — Я отойду, отдам чек для благотворительного фонда, — тихо произнёс Малфой, обращаясь к Поттеру. — Конечно. Я буду на балконе, — тот указал бокалом в сторону каменной веранды так, словно это было само собой разумеющееся, что Драко к нему присоединится. — Ты будешь в порядке? Малфой кивнул и пошёл в сторону малой залы, провожаемый тревожным взглядом Гарри. По дороге к нему обращались некоторые приглашённые, тихо о чём-то расспрашивая, но их выражения лиц были приятными и спокойными, а спина Драко не выражала напряжённость, и Поттер перестал волноваться. К нему подошёл сэр Оскар Тодд, пожилой и благородный, одетый в парадные одеяния и увешанный военными орденами. Вокруг вновь замерцали вспышки колдокамер, и Гарри постарался абстрагироваться, не сосредотачивая на них внимание и стараясь увлечься деловым вежливым разговором. Но тот не клеился — министр выглядел так, словно хотел поговорить на серьёзную тему, но ситуация никак к этому не располагала. В конечном итоге через четверть часа он решил осчастливить своим обществом и других высокопоставленных лиц, присутствующих здесь, и покинул Главного аврора, к великому облегчению последнего. Но едва Поттер выдохнул и развернулся, то обнаружил Малфоя, стоящего поодаль и нервно крутящего в руках полупустой бокал. — Драко! — позвал он, и Малфой быстрым шагом выскочил на балкон, словно только и ожидая приглашения. Яркий всполох света мгновенно озарил их, и Гарри вцепился в руку Драко, закрывая того собою и уводя вглубь тёмной веранды. Бросив невербально отводящие внимание чары, он подвёл его к широким перилам, позволяя облокотиться на них. — Как ты? — Жить буду… — Что случилось? — Ничего особенного. Просто наткнулся на пару старых знакомых, с которыми я предпочёл бы не общаться, но треклятый кодекс чести чистокровных не позволяет игнорировать их присутствие. Однако, к сожалению, этот же кодекс не заставляет всех быть учтивыми, тут лично я проигрываю своим воспитанием некоторым личностям. Как же иногда хочется послать кого-то прямо в лицо — куда подальше. Они стояли близко, непозволительно близко друг к другу, и их диалог напоминал беседу между двумя родными людьми или лучшими друзьями. Ладони Поттера уже автоматически легли на руки Малфоя, чуть выше локтей, и бережно сжали их. Драко тут же расслабился, поднимая свои бездонные глубокие глаза и впиваясь взглядом в глаза напротив. — Гарри, я… Я в порядке, — пробормотал он, немного запнувшись посреди предложения, но Поттер не обратил на это внимания. Он опять, уже по наитию, притянул его к себе и уткнулся носом в светлые локоны. — Никому не позволю больше обижать тебя, — выдохнул Поттер куда-то в район бледной шеи, сильнее сжимая кольцо своих рук. — Никому, слышишь? Он прижимал к себе Драко, усиленно вспоминая, когда в последний раз обнимал взрослого человека и обнимал ли вообще кого-то, кроме Джинни, Рона и Гермионы. Или хотел бы так обнимать. И просто дурел от этих объятий, от понимания, что хотел сделать сейчас, в отличие от дружеских обнимашек с теми же близкими людьми. От того, что Малфой не останавливал его. — О Гарри… — прошептал Драко, и его тело прошило волной мелкой дрожи. — Что же ты… Но он не отстранился, вновь впиваясь пальцами в складки парадной униформы, даже когда Поттер уверенно поцеловал его за ухом, прижавшись горячими губами к нежной коже, только продолжил легко дрожать. Однако когда поцелуй повторился, теперь уже на порозовевшей скуле, и стало кристально ясно, к чему всё идёт, Малфой резко отстранился, используя хватку пальцев на кителе, чтобы оттянуть от себя Гарри. — Мы не должны… — вновь это обречённое заявление, этот понурый, безнадёжный стон. Поттер резко выдохнул, обхватывая обеими ладонями лицо Драко и слегка приподнимая его. — Тебе неприятно? Это из-за того, что я — мужчина, да? — горько произнёс он. — Прости, прости, мне не следовало… — он оборвал себя, совершенно не зная, что сказать, но и не собираясь продолжать то, что вертелось на языке. — Что? Нет! — Малфой уставился на него округлёнными глазами, переваривая, что только что услышал. — Что ты, Гарри, ты не неприятен мне. Но ты — Главный аврор, ты — народный герой, ты женат, в конце концов, — его глаза подозрительно заблестели, и Поттер ярко почувствовал, как в груди болезненно сжимается его сердце. — Драко, я… — Гарри смотрел, как красная краска растекается по всегда такому бледному лицу, заключённому в его ладонях, как задрожали ресницы, окаймлявшие глаза цвета грозового неба. — Нам нельзя… — прошептал Малфой, нежно обхватывая пальцами кисти рук Поттера, пытаясь осторожно снять их, и прикрывая глаза, отчаянно пряча плескавшуюся в них глубокую боль, чего-то не договаривая. Будто бы того, что уже было сказано, было недостаточно. — Прости меня, Гарри… — Тебе не за что извиняться, — тихо произнёс Поттер, опуская руки и делая шаг назад. — Это я… Я не должен был себя так вести, я сожалею. Драко безотчётно поднял руку, подушечками пальцев касаясь того места, где мгновением ранее была ладонь Гарри, и прикусил нижнюю губу. — Мне нужно идти, — вздохнул он, всё так же прижимая руку к лицу. Поттер кивнул, бросая на него грустный взгляд. — Поговорим потом, хорошо? На эту его просьбу взгляд Гарри немного прояснился, и он вновь кивнул, уже более облегчённо. А Малфой, наконец отпустив свою щёку, опустил руку в карман и крепко сжал пригласительный билет, таким образом активируя порт-ключ. С лёгким хлопком он исчез в воронке аппарации, совершенно позабыв об оставленной у лакея своей трости с набалдашником в виде змеиной головы.