Васильки

– Господин Сайно, а можете рассказать о вашем самом счастливом дне?       Наверное это первый вопрос в жизни генерала Махаматры, который ввел его в ступор. Самый счастливый день? Что-то в голову совсем ничего не идет. Детство Сайно нельзя назвать радужным, как и юность. Учеба в академии что-то тоже не вызывает положительных эмоций. Бессонные ночи, косые взгляды и пренебрежительное отношение преподавателей, возникающее на почве расовых предрассудков.       Хотя светлый луч в его темном прошлом все же проскальзывает. И этот самый луч имеет в комплекте прекрасный пушистый хвост, большие уши, которые так и хочется потрогать и сильный характер. Этот самый луч сейчас стоит за столом и ловко перебирает одному ему известные цветы, тонкими пальцами аккуратно раскладывая все по разным кучкам. Названия этих потрясающих и подозрительно знакомых по запаху цветов генерал наверняка даже произнести не сможет.       Какой же день Сайно может назвать самым счастливым? Может первое знакомство? Первое свидание? Первый поцелуй?       Столько вариантов, но ни один не кажется правильным. – Да, генерал, может поделитесь? – голос возлюбленного как всегда практически безразличный и ровный, но Сайно слишком хорошо знает этого фенека, чтобы заметить заинтересованность, которую выдаёт хвост, успевший сделать пару кругов в воздухе. Или большие уши, вставшие торчком, готовые ловить каждый вздох с его стороны.       А что такое вообще счастье?       Генерал отводит глаза и нервно дёргает ногой под столом, пытаясь придумать хоть что-то. Пытаясь вспомнить. Счастье - это нечто тёплое, вызывающее мурашки по телу, кружащее голову. То чувство, от которого сердце сжимается в приятном томлении, а разум отключается. Какой же день, какое воспоминание вызывает в нем это все? Почему именно в такие моменты голова отключает мыслительные процессы?       Сайно дергается, когда перед глазами мелькает нечто яркое и ароматное. Лис с наигранным безразличием ставит на стол, за которым расположился генерал со своей юной собеседницей, вазу с букетом синих цветов. Знакомая картина… – Нари, а это не?... – Тигнари еле заметно улыбается и возвращается к своему занятию, даже не думая отвечать на вопрос генерала.       Васильки. Точно. Именно так называется это ароматное чудо. И смотря на них в гуди Сайно разливается тепло, а перед глазами встает картина, которую генерал выжег внутри себя. Тигнари, его возлюбленный, одетый в чистейшие белые одежды, украшенные золотыми узорами. Одеяние, облегающее фигуру фенека, подчеркивающее каждый изгиб его стройного и подтянутого тела. Тонкие запястья, на которых покоились золотые массивные браслеты, украшенные драгоценными камнями. Такие же браслеты вокруг щиколоток. Золотые нити, бережно и аккуратно вплетенные в густые волосы, обнимающие каждую прядку. Персиковые губы, с которых не сходила счастливая улыбка. И глаза, плавающие в беспокойстве, волнении и предвкушении. И васильки. Много васильков, украшающих и волосы, и одежду. И даже букет, который фенек не выпускаю из рук. – Между прочим васильки олицетворяют изящество, – подсказала ему тогда Альма, отвечающая за внешний вид Тигнари. Да… Фенек и есть изящество, главное его проявление. Каждое его движение, каждый жест напоминали Сайно это слово. Ловкое движение хвоста, легкая походка, которая больше похожа на нежный танец, взмах рук, изгиб запястий… Весь Тигнари похож на самую нежную и изящную фарфоровую куклу, которую страшно разбить.       Тогда Сайно впервые ощутил себя так. Тело до сих пор помнит это чувство, бросающее в жар и в холод одновременно. Волнение и приятное томление. Страх и в то же время радость. И безграничное счастье от мысли, что этот лис в яркой одежде и украшенный синими цветами скоро станет полностью его.       Это был день их свадьбы. – Господин Сайно? – мужчина дергается, когда на плечи легли мягкие ладони, не сильно сжимающие. Тигнари стоял за его спиной и бережно поглаживал напряженные мышцы. Коллеи сидела напротив него с пером в руках и выглядела взволнованной. – Вы молчите уже минут десять… – Тебе не хорошо? – с волнением спрашивает фенек, наклоняясь к лицу супруга и ловким движением заправляя светлую прядь за ухо. Великолепен… В глаз ударил отблеск от золотого кольца на тонком пальце, оно выглядело так естественно и правильно. Украшало и практически не выделялось на бледной ладони, делая картину еще более изящной, чем было. – Все в порядке, – хрипло отвечает Сайно, на ощупь поглаживая такое же кольцо на собственном пальце. Да, вот оно, счастье. Вот он, самый счастливый день грозного генерала Махаматры. День, когда его жизнь приобрела новые краски. День, когда этот фенек с хитрыми глазами и нежными руками стал по-настоящему его.