Жар-птица

Genshin Impact
Гет
Завершён
PG-13
Жар-птица
автор
бета
Пэйринг и персонажи
Описание
Жар-птицы в сказках Снежной — величественные птицы, способные прогнать мрак своим огнём и приманить вечную удачу. Личная Жар-птица Тигнари — глупая, запутавшаяся в себе птаха, пишущая длинные письма всегда тщательно подбираемыми чернилами и вечно от него сбегающая.
Примечания
я без понятия почему я с н о в а пишу работу про пару в (почти) устоявшихся отношениях, игнорируя работу про их знакомство, но вот мы здесь наконец-то и до Тигнари лапки дошли, хехе. когда-нибудь я напишу миди про их развитие отношений, но не сейчас хд тг канал с поболтушками: https://t.me/+E-iEmAxo2Vw0MWM0
Посвящение
моей подлой семье бесят вы засранцы, но я слишком вас люблю за поддержку жду заслуженных пат-пат по голове

приходит весна

      Вероника пишет Тигнари из пустыни.       Пришедшее письмо поджидает его поздно вечером после патруля; заставший врасплох ливень намочил хвост, уход за которым кажется первостепенным. Тигнари тщательно просушивает его и смазывает маслами, не сводя взгляда с увесистого конверта, что так услужливо был доставлен прямо к нему.       Нежелание сразу читать — своеобразный протест; прекрасно знает же, о чём это письмо.       И всё же берёт конверт в руки, и всё же раскрывает аккуратно, возвращаясь на кровать — зажженная лампа на прикроватном столике мягко освещает исписанные листки, которые Тигнари достаёт, обернув вокруг себя пушистый хвост. Почерк Вероники всегда узнаётся безошибочно — пузатые буквы скачут в неровной линии, отражая хаос, обычно творящийся в её мыслях, который, впрочем, очень легко и просто усваивается. Все строгие уроки этикета и каллиграфии, что с детства сопутствовали всем детям её семьи, не прошли даром, и всё же она слишком своевольная для правил, особенно таких пустяковых, касающихся прописей.       Прихоть уроженки Снежной — чернила с экстрактами. От написанных строк веет лёгким кофейным ароматом, словно Вероника писала их, мирно и спокойно наслаждаясь своим завтраком. Жаль, что она не способна на беззаботное времяпровождение. Тигнари скорее поверит в то, что Вероника писала на бегу, пока Сайно, согласившийся сопроводить её по делам в Пустыню, пытался уберечь от попадания в подлую ловушку древних руин.       Дождь продолжает тарабанить по крыше дома, отстукивая полуночную мелодию, когда Тигнари начинает вчитываться в письмо. Все россказни Кавеха о пустыне полностью оправдались в моих глазах, пусть даже поначалу мне искренне казалось, что я отправлюсь к праотцам из-за аномальной жары, царствующей здесь. Единственное преимущество моей любви к зиме — совершенно не мёрзну ночью, но Сайно против ночных передвижений, убеждённый в том, что это чрезмерно опасно. Испытываю острую необходимость в том, чтобы стукнуть этого упрямца, но опасаюсь наслать на себя гнев древних Богов. Хочу поделиться с тобой здешней красотой, но, к моему превеликому сожалению, у меня есть лишь слова для этого, которых вечно недостаточно. Нужно будет со следующего гонорара заиметь фотоаппарат, чтобы делиться с тобой видами. К слову о насущном… путешествия с упрямым шакалом (от всего сердца прошу не показывать ему это письмо) навело меня на идею о сборнике историй, в которых я могу раскрыть своё видение истории мест, в которых мне посчастливилось побывать. Высылаю тебе первые наброски. Мыслей было настолько много, что я не могла не записать их, пусть даже было совершенно не то время и не то место. Сайно грозился оставить меня в гнезде священных зверей, но как я могла противиться грандиозным идеям? Ничего он не смыслит в словесном искусстве! Сожалею, что не уговорила Кавеха побыть моим экскурсоводом. Искренне надеюсь, что конверт не будет переполнен песком, в отличие от моей одежды. Я на грани отчаяния из-за того, что не представляю, каким образом буду от этого отмываться. Клянусь семерыми, что скоро мне начнут сниться кошмары о том, как я медленно превращаясь в песчаного человека совершенно незаметно для себя же, ведь я и без того вся в вездесущем песке… Впрочем, не будем о плохом. Главное, что вдохновение нашло меня, пусть даже скучаю я неимоверно. С любовью из песочного кошмара, твоя Жар-птица.       Тигнари усмехается от одной мысли, насколько тяжело приходится Веронике в пустыне; утончённая, с грацией вечно-торопливой птички колибри, она совершенно не привыкла к подобной обстановке. Её удел — порхать по длинным коридорам Заполярного Дворца; кружиться по залу, где проводится очередной бал для высокопоставленных лиц Снежной; закрывшись в комнате своего фамильного поместья писать цветочными чернилами сказки, которые годами будут читаться детям, начинающим верить в чудо.       Она — преданная дочь матушки-Царицы, готовая жизнь положить за то, чтобы подарить детям снегов счастливые сказки и прекрасный, пусть и выдуманный мир, и всё же почему-то чужие края влекут её с такой силой, что она преодолела даже свою привязанность к родине, чтобы посмотреть мир и пожить для себя.       Её целеустремленность вопреки всему всегда заслуживала восхищения, пусть даже вечно граничит с раздражающей упрямостью и твердолобостью.       Пора уже привыкнуть к тому, что она всегда делает всё по-своему.       И никогда не обещает вернуться.

💫💫💫

      Вероника пишет Тигнари из Натлана.       Он ожидал этого с того самого момента, как Сайно вернулся в Сумеру в одиночестве, передав лишь то, что Вероника отправилась дальше. Непостоянная, неусидчивая — никто даже не сомневался, что она что-нибудь подобное выкинет.       И всё же, всё же возможно… Тигнари надеялся, что она поговорит с ним с глазу на глаз. Хотя бы раз — открыто и честно.       Письмо ему приносят в тот момент, когда он возится с растениями; на подоконнике сушится бальзамин и ноготки, и мысленно Тигнари напоминает себе о необходимости позже собрать камыши. Бледно-желтые нарциссы, собранные в день отъезда Вероники, всё ещё стоят в вазе. Будь Вероника здесь — обязательно начала бы причитать о том, что её раздражает такое обилие запахов.       Но она выбрала сбежать в Натлан, а оттуда — написать очередное письмо, спрятавшись за чернилами с тяжёлым древесным экстрактом. От всего сердца прошу прощения за то, что уехала, не предупредив, но я уверена, что ты и без моих откровенных признаний знал, что я поступлю именно так. Дело в том, что я вновь остро нуждаюсь в творческом вдохновении, неспособная и дольше оставаться на одном месте, пусть даже искренне полюбила и прониклась Сумеру (впрочем, Снежная всё ещё вне конкуренции, ха-ха). Не хочу нагружать тебя своими излишними размышлениями, так ещё и в письмах, посему предлагаю тебе прочесть мою новую идею для истории. В этот раз без полноценных рукописей, за это тоже прошу прощения, но для той, что пишет книги под именем Жар-птицы чувствую себя на редкость… перегоревшей. Моя гордость автора задета тем фактом, что я не имею ни единой идеи, как продолжить начатую работу. Я размышляла об истории про потерянную девочку, что никак не могла понять, чего же она желает от жизни. Уверенность в том, что у неё имелось всё для счастливой рутины постепенно начала уступать осознанию, что она никогда не видела дальше собственного носа, а рисуемые ею сказочные пейзажи были не более, чем попытками раскрасить собственную однообразную и скучную обыденность. Глядя на своего старшего брата, на которого она всегда равнялась, и что был её главным примером для подражания, она впервые задумалась, действительно ли она желает посвятить всю себя точно так же, как и он, долгу семьи, забыв о собственном «я». Таков был их, рождённых под громкой фамилией своего рода, долг, но… неужели это всё, на что она была способна? Упорхнув из семейного гнезда, она познала мир далеко за пределами родного поместья, наконец-то узнав, что даже вне её мечт живёт самая настоящая сказка. Ничто не могло удержать её на месте, она была вольной птицей, наслаждающейся внезапно открывшейся для неё свободой и возможностью впервые вдохнуть полной грудью, чтобы после — выдохнуть, и своим дыханием суметь согреть каждый город, в котором она оставила своё перо и частичку своего волшебства. А после она внезапно для себя встретила человека, что сумел вновь вернуть ей желание остаться на одном месте. Такое тёплое, такое желанное… и всё же пугающее и неизведанное. Я хочу поразмышлять об этой истории в одиночестве. Надеюсь на твоё понимание, Тигнари. Мне действительно искренне интересно, чем же это закончится, но я не могу спешить. Мне нужно тщательно обдумать следующие сюжетные повороты, чтобы достойно завершить эту историю и сохранить любовь преданных читателей. Утопая в размышлениях и творческой неуверенности, твоя Жар-птица.       Тигнари вздыхает и откладывает письмо, стараясь не думать слишком много об этом. Виски сдавливает от усталости, внезапно напавшей на него.       Поймать бы эту Жар-птицу за длинный хвост, не боясь обжечься, и запереть, чтобы не смела страдать глупостями, так ещё и в такой дали от него, когда нет ни единой возможности ответить на скрытый смысл в письме, но…       Тигнари лучше других знает, насколько это подло — пытаться удержать взаперти подобных Веронике.       Он решает вернуться к работе, не заостряя внимание на оставшееся послевкусие от письма.

💫💫💫

      Вероника пишет Тигнари из Фонтейна.       Один из дозорных приносит письмо как раз в разгар небольшой лекции для Коллеи; Тигнари отчитывает нарушителя покоя, а ученица наконец-то вздыхает с облегчением, пользуясь небольшим перерывом. Потягивается, разминает плечи — и поглядывает с интересом на наставника, что вертит в руках конверт, точно не решаясь его открыть.       — Не будете читать?       Тигнари отвлекается от своих мыслей и бросает взгляд на ученицу, что обратилась к нему с неподдельным предвкушением в голосе. Она знает, что Вероника всегда присылает свои рукописи; влюблённая в пусть и детские, но всегда искренние и счастливые сказки, Коллеи не может упустить возможность прочитать то, что вышло из-под пера мастерицы слова Снежной.       Беда лишь в том, что слог Вероники до того замудрённый, что дольше выйдет читать толковый словарь, чем её работы. Тигнари часто задаётся вопросом, как её младшие брат и сестра сумели вырасти на написанных ею сказках, если даже для них она сочиняла таким же языком, с явным энтузиазмом подбирая каждое слово.       — Не хочу прерывать урок из-за этой бездельницы, — спокойно отвечает Тигнари, теребя уголки конверта.       Коллеи вздыхает на грани возмущения и удивления; не решится напрямую возразить наставнику и начать отрицать, что Веронику нельзя назвать бездельницей. Самолично ведь ходила с ней по лесам, показывала каждый уголок, выслушивала сотни идей для сказок про аранар, пропитываясь восхищением к человеку, что даже родившись в Снежной, неприветливой, холодной и далёкой, сумел сохранить в себе столько тепла и интереса ко всему окружающему миру.       Впрочем, это не мешало ей постоянно шуточно ругаться с Тигнари.       Теперь же ничто не мешает Тигнари ждать каждое письмо, чтобы после — по какой-то необъяснимой причине медлить, прежде чем прочитать.       — Я… не против сделать перерыв. Вдруг там что-то действительно важное?       Тигнари вздыхает. Вероника не способна написать действительно серьёзное письмо, привыкнув избегать и убегать от проблем — увековечить их на бумаге для неё равносильно концу света. Великая сказочница предпочитает утопать в своих же сказках, а не принимать реальность.       Конверт поддаётся легко. Рукописи, чьё наличие явно хороший знак — отдаются Коллеи в надежде, что Вероника наконец-то научилась писать человеческими словами, а письмо, аккуратно сложенное, вновь обнажается ему строками, пахнущими лимоном и солью, словно позволяя очутиться на берегу фонтейновского моря. Оказавшись на территории Фонтейна, я словно вновь погрузилась в столь желанную сказку. Никак не могу избавиться от мыслей, что столица выглядит так, словно в ней со спокойной душой могли бы поселиться феи и обустроить свой быт. Даже строгие законы и слухи о не самом сказочном характере гидро Архонта не способны испортить мои впечатления. Мечтаю о том, чтобы показать тебе лично эти чудеса. Никогда не прощу себе, если не сумею никуда вытащить тебя из твоего дупла в лесу. Знаешь ли ты, что Фонтейн не только родина Океанид, но и русалок? Это напомнило мне о Снежной… у нас тоже имеются свои русалки, но совершенно отличные от фонтейновских. Их русалки прочно связаны с водой, неспособные обходиться без неё, наши же — девы суровые. Хочу теперь зачитать тебе вслух поэму про Лукоморье при следующей встрече! И прошу прощения за неуместные сравнения. Всё же у каждого народа свои поверья и фольклор, неповторимый и уникальный, который нет нужды сравнивать, лишь наслаждаться таким чудесным разнообразием. Думаю об этом и руки так и чешутся вновь взяться за писательское перо. Так много идей и так мало времени! В этот раз посылаю тебе наброски сказок про фонтейновских русалок. Не имею ни малейшего представления, когда сумею засесть и спокойно все дописать и привести в порядок, но не смею противиться искушению поделиться с тобой наработками и идеями, чтобы спасти себя от преждевременной кончины из-за излишка мыслей в голове. Остановилась в гостях у дорогих родственников из Фонтейна. Не могу поверить своему счастью и тёплой ванне. Ощущения, словно я сумела сбросить свою бренную, изношенную оболочку и переродиться, и теперь способна свернуть даже горы Ли Юэ. С энтузиазмом из сердца сказочной страны, твоя Жар-птица.       Когда Тигнари заканчивает чтение, Коллеи едва ли начала; по глазам видит это недоумение и невозможность до конца понять, о чём идёт речь в крохотном отрывке, которому только предстоит перерасти в настоящую сказку. Вероника слишком любит всё усложнять.       — Хочешь прочитать вместе? — предлагает Тигнари, откладывая письмо.       Коллеи мгновенно загорается смущенным предвкушением — всё ещё смущается своего невежества, но хочет любой ценой это исправить, потому цепляется за любую возможность, если наставник предлагает. К тому же в этот раз материал для чтения действительно её интересует.       Согласиться сразу мешает одно но.       — А вы… не будете писать ответ?       — В этом нет необходимости.       Даже со своей лисьей реакцией он вряд ли поспеет за проворной птичкой. Колибри в период миграции способно преодолеть до тысячи километров за сутки, и пусть Вероника всё ещё просто сказочница из Снежной, но наивно думать, что она до сих пор в Фонтейне.       Не просто так собственная семья на протяжении года понятия не имела о том, где она.       Вероника — безгранично яркий человек, врывающийся в чужие жизни вспышкой сверхновой; она прячется за своими сказками, харизмой, рассказами из путешествий, отводя внимание от того факта, насколько она неуверенна в себе и боится последствий своих же действий.       Проблема в том, что Тигнари — безгранично терпеливый, осознанный человек, готовый ждать, когда эта яркая звезда соизволит вернуться на его небосвод.       Но он сомневается, что Веронике хватит смелости на нечто большее, чем длинные письма, на которые невозможно ответить.

💫💫💫

      Вероника пишет Тигнари из Снежной.       Тигнари искренне удивляется полученному письму, которое находит после очередного поздно закончившегося патруля; Вероника, столько времени бежавшая от своей семьи, да так просто вернулась обратно? Это кажется чудом, не меньше.       Безумно тревожным чудом.       Сомнения одолевают его ещё дольше, чем обычно, не желая уступать место привычной собранности. Если раньше была стойкая уверенность в том, что в письме не будет ничего, кроме витиеватого слога Вероники и её хаотичных, записанных в спешке мыслей, то в этом случае…       Тигнари представляет, как Вероника старательно выводила каждое слово в письме, низко склонившись над дубовым столом, и её светлые пряди распущенными волнами щекотали шею — лишь в своей родной спальне, пока вид за окном скрывает метель, она способна расслабиться и позволить себе присесть хотя бы на мгновение.       Он помнит моменты, когда Вероника ещё жила в Сумеру; никогда не оставалась на завтрак или обед, лишь на бегу подхватывала что-нибудь для перекуса, если в голове рождалась очередная идея, которую было необходимо мгновенно реализовать, и убегала по делам, причитая, что у неё совершенно ни на что не хватает времени. А тут… хватило времени вернуться домой.       В Снежную. Конечно же в Снежную.       И достать свои любимые — сама говорила, — чернила с экстрактом сирени. Надеюсь, что я не слишком удивила тебя внезапной весточкой из моих родных краёв. Пусть я изначально отправилась в путешествие с одной конкретной целью — найти свой неиссякаемый источник вдохновения, но нашла куда больше, чем планировала. Я нашла ответ на вопрос о том, как достойно окончить свою историю. Знаю, что изрядно раздражаю тебя своими бесконечными письмами без возможности ответить, но не закатывай глаза, ради Семерых, прошлое было последним подобным. Я буду с искренним трепетом ждать ответа на это, ведь в нетерпении жажду услышать твою реакцию на идею для финала. Моя героиня всю жизнь искала своё предназначение, не зная, что уже давно нашла его — дарить радость своими мирами, позволяя остальным, не ведующим об окружающих их чудесах, окунуться в это. Такая очевидная вещь, и всё же ей потребовалось столько времени на осознание… Она немного глупая у меня, правда? Всё это время бежала прочь от семейного долга, не зная, что поговори она с родителями сразу, то узнала бы, что может с чистой совестью быть счастливой и свободной. Это же осознание поможет ей принять тот факт, что посвящение себя тому человеку, что подарил ей чувство привязанности, это не добровольное рабство, не самопожертвование, а нечто… правильное и обыденное. То, что не лишит её крыльев, а подарит совершенно новые. Всё, что ей требуется, это переговорить с этим человеком, ведь он обязательно выслушает её. Верно? Надеюсь, что подобное бывает не только в моих сказках, ха-ха. К слову, Тигнари. Мои братья успели рассказать моей уважаемой матушке о тебе, и она изнывает от желания познакомиться с тобой лично. Обещает приготовить свой лучший пирог по древнему семейному рецепту, хотя не расщедрилась на подобный жест даже в честь моего возвращения! Я уничтожена подобным предательством со стороны матушки, и всё же вместе со всеми надеюсь, что ты примешь моё приглашение. Буду ждать тебя больше остальных, честно-честно, теперь я готова выслушать все твои лекции про мой несносный характер. Заодно покажу тебе легендарный чайный гриб. С меня обязательно будут причитаться самые крепкие в мире объятья. Готовая к лучшим переменам и раскрывшая крылья, твоя Жар-птица.

Награды от читателей